А потом я проснусь

Алайна Салах, 2022

С самого детства мне снится один и тот же сон: многоэтажка, незнакомая улица и девушка. Она смеется, говорит со мной, тянет руку, но всякий раз я просыпаюсь еще до того, как успеваю ее коснуться. Ангел, так я ее про себя называл. В двадцать девять лет я выяснил, что эта улица и многоэтажка действительно существуют. Этот факт меня поразил. Оставалась девушка. Я даже подумал: вдруг она тоже реальна, и нам суждено быть вместе? Но когда мы наконец повстречались, моей первой мыслью было ее придушить.

8

— Вот, держи, — Ярослава сует мне в руку тонкую сигарету и синий «крикет». Кажется, инцидент с настойчивым ухажером испугал ее сильнее, чем я думал: ее пальцы холодные и немного дрожат.

— А чего-то более мужественного не нашлось? — иронизирую я, чиркая колесиком зажигалки для проверки работоспособности.

— Бери, что дают, — незамедлительно ощеривается мегера. — Никто твою мужественность под сомнение ставить не собирается после того, как ты тому придурку втащил.

— Я его оттолкнул, а это принципиально разные вещи.

Ярослава-Не ангел презрительно морщит нос.

— Не дурик ты, а зануда.

Подавив желание ответить ей что-нибудь едкое, я закладываю сигарету в уголок рта и указываю глазами на выход:

— Ладно, Яся. Я перекурю и домой поеду. Впредь будь аккуратнее. С твоим языком и неразборчивостью не помешает.

— Чего это ты так торопишься от меня избавиться? — проигнорировав мое внушение, щурится она. — Я, может, с тобой курить пойду.

И снова двоякое чувство. Призрачная радость оттого, что у меня есть еще немного времени на разгадку причин моих сновидений, и разочарование от очередного неприятного факта. Она курит. Ханжество с моей стороны, признаю, в особенности, когда изо рта торчит женская папироса. Но курю я только в исключительных случаях. Например, когда незнакомый бугай без причины пытается разбить мне лицо, или на похоронах лучшего друга, на скорости сто пятьдесят влетевшего в бетонное ограждение. Так что, можно сказать, не курю.

Мы вдвоем пробираемся сквозь толпу посетителей и выходим на улицу. Дверь захлопывается, отрезая от нас грохота музыки, и я чувствую внезапное расслабление. За время, проведенное здесь, я успел отвыкнуть от тусовок и шума.

— Себе-то сигарету взяла? — уточняю я, макая кончик в газовое пламя.

— Зачем мне? — фыркает Ярослава. — Я своё здоровье берегу.

Я едва не давлюсь дымом. Сигарета, хотя и тонкая, но крепкой оказалась.

— Ты же сама со мной курить напросилась.

— Не курить, а составить компанию, — снисходительно произносит она, втыкая руки в бока. — В благодарность за помощь. А то будешь стоять на улице один, как дурак. Ты, кстати, почему один в клуб приперся? Друзья кинули?

Кажется, я начинаю привыкать к ее манере общения или, по крайней мере, уже не воспринимаю каждое грубоватое слово на свой счет. Дело не во мне, а в том, что говорить по-другому она не умеет. А жаль. Интеллигентность сделала бы ее неотразимой. Если уж даже сейчас я против воли ей любуюсь.

— У меня нет здесь друзей, — поясняю я, выдувая горчащий дым в сторону. — Я живу в Питере.

— А у нас что забыл?

«Ты бы охренела, если бы я рассказал, — саркастично думаю я. — Я и сам каждый день охреневаю».

А вслух говорю:

— Решил ненадолго сменить обстановку. На днях улетаю обратно.

— Ясно, — не особо расстроившись новостью о моем скором исчезновении, роняет Ярослава. — Ну и как тебе Иркутск? Отстой?

— Почему отстой? — не удержавшись от улыбки, переспрашиваю я.

— Видно, что ты высокомерный, так что вряд ли тебе у нас понравилось, — без раздумий и в лоб припечатывает она.

Я снова чувствую раздражение. Высокомерный? Потому что получил из-за нее в челюсть и стоически терплю все ее хамство?

— То, что мой лексикон чище твоего, никак не указывает на мое высокомерие.

— Не в лексиконе дело, а в твоем лице. Вернее, в выражении. Оно какое-то… — сощурившись, Ярослава склоняет голову вбок и пристально меня оглядывает. — В общем, какое-то высокомерное. Может, конечно, черты у тебя такие…

Я невольно дергаю челюстью. Чувствую себя как собачьей выставке. Осталось только зубы проверить и под хвост заглянуть.

— Хотя в целом ты симпатичный, — великодушно заканчивает она.

— Первое приятное слово от тебя за обе наши встречи, — усмехаюсь я, швыряя окурок в урну.

— Ясь! — громко доносится справа. — Капец ты пропала! Я аж перетрухала вся.

В стремительно приближающейся к нам девушке я узнаю ту вторую, что сидела за столом. Судя по неженственной походке и своеобразной манере речи, чайкой она тоже не является.

— Это ты пропала вообще-то! — возмущенно шипит Ярослава. — Ты в курсе, что тот придурок меня хотел силком за стол притащить? Если бы не он… — она не глядя кивает в мою сторону, — мы бы точно подрались. Я побежала тебя из-за стола забирать и не нашла…

— Да я в толчок на пять минут отлучилась, — оправдывается ее подруга, виновато гримасничая. — А когда подошла, Марсель мне сказал, что лучше уйти, пока проблемы не начались. Блин, прости, что так вышло… Я думала, они нормальные.

— Нормальные, — беззлобно передразнивает ее Яся. — Теперь у меня еще один синяк будет. Это, кстати…

Повернувшись, она вопросительно разглядывает меня, явно силясь вспомнить имя. Честное слово, общение с ней — это бесконечная череда унижений.

— Алан, — представляюсь я. — Ты, я так понимаю, Инга.

Кивнув, девушка оглядывает меня с новым интересом. Тем самым, который я уж точно не хотел в ней вызвать.

— Спасибо, что защитил Ясю, Алан, — выговаривает она, меняя тон на более певучий и мягкий. — Кстати, какие планы на вечер?

— Домой, — лаконично отвечаю я.

После этих слов заинтересованность в ее глазах гаснет, и она разворачивается к Ярославе.

— Может в «Джайв» все-таки? Мне Ванек звонил. Он сегодня на смене. Говорит, народу полно, весело.

— Нет, я точно пас, — морщится Ярослава. — Мне на сегодня веселья хватило. Но ты езжай, если хочешь. Я не обижусь.

— Точно?

— Точно. Иди.

Какое-то время мне приходится слушать их треп о парне, с которым эта Инга встречалась и с которым подумывает восстановить отношения, после чего она садится в подъехавшее такси и уезжает.

Мне следовало бы сделать то же самое минут десять назад. Сигарет у меня все равно нет, как и шанса на дальнейшую приятную беседу с Ярославой. Мы с ней с разных планет, и знакомство с ее подругой только что это подтвердило.

— Так ты что значит, домой едешь? — спрашивает она, возвращая взгляд ко мне.

— Да. Могу и тебя по дороге закинуть, если адрес назовешь.

— Снова торопишься от меня избавиться?

— А ты ждешь других предложений? Трахаться ты со мной уже отказалась.

В ответ на эту шутку я готовлюсь услышать возмущенное шипение, однако Ярослава реагирует на удивление спокойно:

— А кто говорит про трахаться? У тебя дома есть пиво безалкогольное? Можно еще пиццу заказать… — Она закусывает губу и мечтательно жмурится. — М-м-м… Четыре сыра. Блин, я, оказывается, голодная такая…

В моей голове за секунду проносится столько мыслей, что ей проще взорваться, чем их обработать. А так как мозги мне дороги, я предпочитаю их не насиловать, ну или как минимум сделать это чуть позже. Поэтому и говорю то, что говорю:

— У меня телефон доставки есть круглосуточный. За час все что угодно привезут.

Явно обрадовавшись, Ярослава хлопает в ладоши.

— Крутяк! Тогда вызывай такси.

Проматывая список приложений на экране мобильного, я не удерживаюсь от иронии:

— А ты, конечно, рисковая. Знаешь ведь меня всего пять минут. Вдруг к кровати привяжу и изнасилую.

— Не изнасилуешь, — беззаботно отмахивается она. — Я же чувствую, что ты хороший.