Четвёртое крыло для бабочки

Rin Ashow, 2023

Майя работает во флористической мастерской и мечтает о приключениях. Но совсем не радуется, когда они неожиданно появляются в её жизни: ведь теперь приходится скрываться от группы людей, ненавидящих всё живое и называющих себя «кордтеррами», – «Сердцем земли», – учиться пользоваться непрошенным даром, из-за которого исчезла способность понимать человеческие языки, и ждать пробуждения Матери-Природы.На пути Майю поджидают новые и старые друзья, опасные враги, бесконечная череда неприятностей и поиск не только загадочной Матери, но и самой себя.

Глава 6. Двойная жизнь

Утром наваждение пропало. Поговорка про мудрость, проверенная годами, в очередной раз оказалась верной.

Майя долго лежала с закрытыми глазами, вспоминая вечер. Охотник Ярослав, показавшийся вчера прямолинейным, жёстким, но честным и по-своему добрым, сегодня представлялся иначе. В конце концов, он, прикрываясь добродетелью, похитил её. Ударил до потери сознания. Чуть не задушил, когда она проникла в его сознание. Держал взаперти.

«Стокгольмский синдром налицо, — Майя невесело хмыкнула. — Ведь я уже начала ему сочувствовать. Так и до симпатии недалеко».

Она решительно встала с кровати и, посмотрев на своё отражение в большом зеркале у окна, заплела волосы в косу.

«В нём нет доброты, как не ищи. Он следует только своим желаниям, а я — лишь его долг перед Матерью. Больше я не куплюсь на его слова. Никогда».

С подозрением понюхав вещи, Майя надела их, с тоской вспоминая свою квартиру, где остался шкаф с одеждой. Джинсы и водолазка, что дал Ярослав, были, судя по всему, его матери — чистые и практичные, но старые и не совсем удобные.

В дверь постучали. Майя даже не успела ответить, как в комнату ворвался Пёсик, прыгая и заливисто лая.

— Доброе утро! Завтракать, нам пора завтракать! А потом — на охоту!

Сзади показался Яр. Выглядел он смущённым. Девушка разглядела в его руках стопку одежды и вопросительно приподняла брови.

— На охоте в джинсах будет неудобно. Вот, возьми. — Мужчина вошёл в комнату и положил вещи на кровать. — Здесь мои штаны, свитер, куртка… В них ты не замёрзнешь. И будешь менее заметна.

— Спасибо, — растерянно пробормотала Майя. — Но они будут мне велики…

— Нестрашно, — улыбнулся Яр, и Майе пришлось отвести взгляд. — Тебе в них стоит пережить всего один день. Вечером, если ты не против… Пёсик, выйти!

Заметив заинтересованный взгляд Пёсика, безустанно скачущего по комнате, Майя расслабилась и рассмеялась. Пёс был столь уморительным и беззаботным, что злиться на него не хватило сил.

Но Ярослав оказался непреклонен:

— Пёсик, твоя порция завтрака не резиновая. И я не гарантирую, что она ещё цела — Венделл тоже уже проснулся.

Взвизгнув, Пёсик потерял интерес к беседе, и с громким лаем помчался по лестнице в надежде застать ещё полную миску.

Майя с улыбкой проводила его взглядом, стараясь не смотреть на Ярослава.

И тот почувствовал это.

— Ты думаешь, что я злодей, который решил прикинуться героем в целях выгоды, верно?

— Телепатия — тоже один из твоих даров? — вздохнув, девушка забрала вещи.

— Не нужно быть телепатом, чтобы понять твои мысли. Не беспочвенные, к слову. Я и правда вёл себя как маньяк. За что и прошу прощения, — Яр чуть поклонился, и Майя, наконец, посмотрела на него. — Перестарался с нагнетанием обстановки. Чтобы искупить вину, предлагаю вечером, если ты не против, доехать до торгового центра. Во-первых, тебе требуется нормальная одежда. Во-вторых, необходимо отдохнуть от всего этого: кордтерров, говорящих деревьев, игл… Хотя бы немного. Может, сходим в кино? Что-то из «Марвел» вышло недавно. Как на это смотришь?

— Положительно, — хрипло отозвалась Майя, не веря своим ушам. — Но я же ничего не пойму…

— Поймёшь. Что ж, — Яр хлопнул в ладони, довольно прищурившись. — Тогда жду внизу. Позавтракаем, — я сделал омлет с котлетами из… Успокойся, — он заметил её испуганный взгляд и рассмеялся, — из магазина. Котлеты покупные, а не мной приготовленные. Я только пожарил.

Ярослав вышел из комнаты. Майя услышала, как он что-то говорил своре, разразившейся многоголосым лаем, но не смогла разобрать. Переодевшись в предложенную одежду, она снова подошла к зеркалу и, наморщив нос, хмыкнула:

— Вот и закончилось «никогда». Жаль, что всё вечное подходит к концу быстрее временного.

Майя спустилась в кухню. На небольшом деревянном столе, нарочито неаккуратно выбеленном краской, лежали столовые приборы. Аромат еды поплыл по помещению, когда Яр, приподняв сковородку, перевернул котлеты.

Сев за стол, девушка улыбнулась псам. Пёсик, радостно завиляв хвостом, сел рядом и положил голову ей на колени. Майя погладила его, почесала за единственным целым ухом, нажала на влажный чёрный нос. Пёсик был рад вниманию и, довольно прищурившись, покосился на товарищей. Венделл, не выдержав, боком приблизился за своей долей ласки, Бэйли, чуть помедлив, тоже. Вожак лишь добродушно рыкнул, наблюдая за псами, но подходить не стал:

— Мадмуазель, я р-р-рад, что вы с нами. Сегодня будет удивительный день!

— Я тоже рада, — Майя улыбнулась в ответ, поглаживая бок Венделла.

Рик же, не издав ни единого звука, отошёл к Ярославу и, присев, отвернулся. Всем своим видом он демонстрировал готовность не дружить, а служить, и только одному человеку — охотнику.

Майю это не обидело, хотя и немного задело. Она смотрела на крепкую чёрную спину пса и думала, что и сама не отказалась бы от такой верности. В этом есть своя доля чести.

— Что ж, всё готово. — Яр пожил в тарелку с яичницей две котлеты, посыпал сверху тёртым сыром, и поставил блюдо на стол. — Чай почти заварился. С сахаром, без?

— Без. — Наблюдая за действиями охотника, Майя почувствовала, как сильно проголодалась, и взяла приборы. — А ты?

— Что ты имеешь в виду? — Ярослав сел напротив и, подвинув ближе свою тарелку, подцепил вилкой кусок яичницы.

— Без котлет?

Яр хмыкнул:

— Не поверишь, но я не ем мяса. Я и так убиваю животных. Не хватало ещё их и есть.

Майя удивилась:

— Ты вегетарианец?

— Не совсем, — пробормотал Яр с набитым ртом и, проглотив, пояснил: — Не строгий. Молочные продукты и яйца употребляю.

Они замолчали, увлечённые завтраком. Фраза Яра никак не выходила у Майи из головы, и она гипнотизировала взглядом ароматные, хорошо прожаренные котлеты. Стало тошно. На секунду ей показалось, что она слышит, как корова или свинья, захлёбываясь кровью в агонии, стонет, моля о помощи.

Отодвинув в сторону котлеты, девушка с аппетитом съела яичницу и, отхлебнув горячий крепкий чай, задумалась. Её мучал вопрос, оставляющий неприятный осадок, и Майя решилась:

— Но… для чего тогда ты охотишься? Ради удовольствия? Не кажется ли тебе это… жестоким?

Яр вытер рот и, откинув салфетку, потянулся за чайником.

— Майя, повторюсь, я не настолько злодей, как представился тебе изначально. Я не охочусь ради удовольствия, ради жажды крови. Я охочусь, чтобы выжить: мясо поставляю одной компании, пушнину — другой. За это неплохо платят. Увы, под другую работу я не заточен, — пожал плечами мужчина.

Прихлёбывая чай, Майя украдкой разглядывала Яра, пытаясь отгадать, действительно ли он искренен или же ведёт двойную игру. Не замечая обращённого на него взгляда, Ярослав затеял шуточную борьбу со сворой прямо посередине кухни. Целью оказался сдувшийся мяч: тот, кто отберёт его у охотника и донесёт до входной двери, объявлялся победителем. Псы правила игры понимали и, если кусали, то максимально аккуратно.

Венделл, как самый неповоротливый, нападал сбоку, уступая место любому желающему. Бэйли атаковала, как подобает охотничьей собаке: подкрадывалась, а затем резко прыгала. Пёсик больше крутился и лаял, занимая оборонительную позицию — ему доставалось от мужчины больше всего. Тактика Вожака заключалась в точных и резких выпадах сзади — он пытался действовать скрытно, выискивая слабые места противника. Рик же, ничего не боясь, нападал спереди, как воин на поле боя — яростно, будто в последний раз. Он и победил.

Посмеиваясь, Майя торжественно объявила победителя, с иронией подметив, что на улице исход был бы другой: всё же, в тесноте кухни у Ярослава было мало шансов побороть свору.

Сбор на охоту был шумным. Псы вертелись под ногами, скулили от нетерпения, беззлобно огрызались друг на друга. В суматохе Пёсик, высоко подпрыгнув, столкнул со стола тарелку, и та разлетелась на осколки по всей кухне.

Молодой кобель поджал хвост и засеменил к выходу под недовольное ворчание Вожака и подтрунивание Бейли.

Яр вздохнул и вышел в коридор, а спустя некоторое время вернулся с совком и веником.

— Я уберу. — Протянув руку, чтобы забрать инвентарь, Майя хихикнула: — Вечером не забудь резиновую посуду купить. Боюсь, Пёсик на одной тарелке не остановится.

— Не надо. Поранишься.

— Ярослав, мне же не пять лет. Я знаю, как подметать пол. Лучше выведи стаю на улицу, пока они от предвкушения не разгромили дом.

Забрав веник, Майя собрала осколки, завернула их в найденную на холодильнике старую газету и аккуратно сложила в мусорное ведро. Затем, быстро собрав оставшуюся посуду со стола, подошла к раковине.

Горячая вода обдала руки, и девушка осознала, насколько замёрзла. Подержав под краном пальцы до тех пор, пока они не покраснели, она вымыла посуду, чувствуя приятное покалывание в конечностях.

В голове возникли образы из недалёкого прошлого. Горячая ванна с пушистой белой пеной, томик «Головоломки» Тилье со страницами, влажными от пара, разломанная на части плитка любимого молочного шоколада с карамелью, бокал заранее охлаждённого красного вина…

Прикрыв глаза, Майя окунулась в негу.

«Клянусь, я готова на что угодно, чтобы хоть немного отдохнуть от навалившихся событий! Оказаться наедине с собой, окунуться в вымышленный мир, напечатанный на бумаге, без переживаний, что персонажи оживут и захотят как-то навредить, — вздохнула Майя, представляя любимый книжный шкаф. — Увидеть до боли знакомые буквы, прочитать такие, как оказалось, родные слова… И, наконец, отмыться от запаха пота и страха, — они уже словно впитались в кожу».

Майя чувствовала, что обещанный вечером поход в кинотеатр облегчения не принесёт, — ведь там будут люди, в которых она непременно начнёт выискивать признаки если не кордтерров, то связующих. И то, что должно принести наслаждение и отдых, только усилит паранойю.

Из размышлений её вывел голос Яра.

— Что-то случилось? Порезалась? На тебе лица нет.

— Я могу попросить тебя кое о чём? — Выключив воду, Майя вытерла руки полотенцем и повернулась к охотнику.

— Никогда больше не готовить? — пошутил Яр, но заметив, что девушка не улыбается, тут же посерьёзнел. — Можешь.

— Мне нужно уединение. Подумать. Забыться ненадолго. Стать такой, как… — Майя запнулась, — как раньше. Какой я привыкла быть.

Ярослав сложил руки на груди.

— Конкретнее.

— Поделись ещё раз со мной способностью к восприятию человеческого языка, — еле слышно попросила она, и тут же поспешно добавила: — Ненадолго. Пока вы на охоте. А я останусь здесь.

— Поделиться чем? Но я не… — нахмурится охотник, но тут же посветлел лицом. — А, ты имеешь в виду… Я понял. Но зачем?

— Хочу почитать что-нибудь. Старое, любимое, много раз уже прочитанное… То, что вернёт мне спокойствие. Думаю, я найду в твоей библиотеке подходящую под описание книгу. Или наоборот — что-то новое, способное подбодрить. И, если возможно, я бы хотела… принять ванну.

Ярослав потёр лоб и, подумав, пожал плечами.

— На мой взгляд, охота — лучший психолог. Я бы показал, как отличать следы, как держать нож… Но каждому своё. — Он протянул руку раскрытой ладонью вверх. — Что ж, пойдём, поищем тебе лечебную литературу.

Всё ещё не веря в успех, Майя взялась за руку, позволяя увести себя из кухни. Голова слегка закружилась, а лёгкие словно наполнили гелием. Стало легко и свободно. Так, что хотелось рассмеяться. Что она и сделала.

Ярослав недоумённо обернулся, и, всё ещё широко улыбаясь, Майя пояснила:

— Приятное ощущение.

— Какое? — Мужчина приподнял одну бровь. — Когда за руку со мной идёшь?

Майя покраснела, но взгляд выдержала.

— Когда ты передаёшь дар. Я уже чувствовала подобное вчера.

— Интересно, — задумчиво протянул Яр. — А я себя начинаю чувствовать… сильнее, что ли.

— Потому что идёшь со мной за руку? — хихикнула Майя, всё ещё находясь в состоянии блаженства.

Ярослав чуть приподнял уголки губ, но взгляд у него оставался спокойным.

— Не исключено.

Войдя в гостиную, охотник Ярослав отпустил её руку и качнул головой в сторону шкафов.

— Посмотри. Есть знакомые названия?

Ахнув, Майя бросилась к полкам и, вынимая книги по одной, начала вслух зачитывать названия:

— «Пятый Элефант», Терри Пратчетт! «Золотой компас» и «Чудесный нож» Пулмана! Шесть томов Жуля Верна! Брэдбери, Стругацкие, Акунин, Сапковский… Любишь сказочные миры? — она с горящим взором повернулась к Яру и, не дожидаясь ответа, с наслаждением продолжила: — Ого, какое собрание Кинга! И «Куджо», и «Лангольеры», и «Кладбище домашних животных! Я, кстати, «Куджо» не дочитала. Жалко пса было. Так, а это… Томас Харрис, Джеффри Дивер, Эллис, Дэниэл Киз… Что-то я слышала про последнего, но не помню…

— Не читала его «Цветы для Элджернона»? — Ярослав вытащил одну из книг.

— Нет.

— Тогда советую.

— Про что? — Майя с интересом взглянула на обложку. Там был изображён лабиринт. — Что-то сказочное или психологическое?

— Скорее второе, — уклончиво ответил Яр. — Про развитие, так скажем, способностей у тех, на кого продумаешь в последнюю очередь.

— То есть, у этого Элджернона?

— И у него в том числе.

— Забавно, — улыбнулась Майя. — Тогда, выходит, практически про меня сюжет. Я, как и он, тот самый человек, который меньше всего подходил для даров. Надеюсь, что и у книги, и у меня финал будет хорошим.

Ярослав дёрнул щекой, но ничего не сказал.

Выслушав все наставления: — «Мы вернёмся к вечеру. Дверь защёлкни на два замка и щеколду. Никому не открывай. Поешь. Не утони», — Майя заперла за хозяином дома входную дверь и, помахав собакам из окна, задёрнула шторы.

Одна. Одна в доме. Чужом, незнакомом доме, с мрачной и печальной историей.

Передёрнувшись, она зашла в санузел и, тщательно сполоснув ванну, до конца выкрутила краны. Тёплая, чуть пахнущая хлоркой вода начала быстро наполнять ёмкость, и девушка неторопливо разделась.

Сев в воду, Майя глубоко вдохнула и, задержав дыхание, погрузилась с головой. Лёжа в невесомости, с трудом, но смогла расслабить тело, представляя себя в нагретом южным солнцем океане. Океане, полном причудливых разноцветных рыбок, манящих кораллов, мерно покачивающихся водорослей…

«Интересно, как звучит Акейир — водный язык? — мысли в голове лениво перетекали одна в другую. — Делится ли он на диалекты? Морской, пресноводный… А отличается ли он в Англии, или в Испании, или ещё где? Как много вопросов. И не знаю, хочу ли я знать на них ответы».

Перед глазами промелькнула шутка в разговоре с Яром. Эйфория прошла, и её место занял стыд.

«Какая же дура, ну как так можно! Знакомы всего пару дней, и в обоих Ярослав представлял из себя угрозу! Контролируй себя, Майя, не привыкай! Дефицит внимания не лечится случайными встречами! Ты же знаешь, что как только доберёшься до Матери — всё закончится. Всё, связанное с этим домом».

Резко вынырнув, Майя вытерла лицо. Она злилась на себя. Злилась, и не могла понять, почему именно. Или просто не хотела понимать.

Посмотрев на вросшие в запястья лозы — подарок Матери — Майя с удивлением обнаружила, что они стали чуть больше. Цепляясь за кожу, тоненькие прутики с еле заметными придаточными корнями охватывали уже четверть предплечья. Девушка приблизила руку к глазам и прищурилась.

«Ну что за бестолочь! Как можно было только сейчас додуматься осмотреть подарок? Тоже мне, флорист», — мысленно выругалась Майя, трогая кончиками пальцев артефакт.

Вид растения был ей знакомым.

«Лоза гибкая, тёмно-коричневая… Совсем сухая. И очень тонкая. Определённо не ива. Не виноград — тот более хрупкий, и оттенок светлее. А у дикого винограда наоборот, крупнее прутья, — она перебирала варианты, вспоминая изображения растений в учебниках по ботанике и декоративному садоводству. — На клематис не похоже. Может, плющ? Не уверена. Жаль, что нет листочков… Мне стало бы понятней, что из себя представляет Матерь, и это значительно облегчило бы её поиск».

Стараясь отвлечься, Майя перегнулась через бортик и взяла с пола «Цветы для Элджернона». Имя ей понравилось. «Элджернон». Такое имя подойдёт какому-нибудь шотландскому лорду.

Майя представила его грузным, пузатым, с тонкими кривыми ногами и одышкой после бега в лабиринте, и хихикнула.

— Док Штраусс сказал што я должен писать все што я думаю и помню, — прочитала она вслух и удивлённо вскинула брови. Нарочито неграмотная фраза в самом начале романа не могла не заинтриговать, и она углубилась в чтение.

Майя не заметила, как пролетело время. Главный герой Чарли — совсем не лорд, ничуть не пузатый, и вовсе не смешной — вызвал в ней гамму эмоций. Сострадание, печаль, уважение, гордость… И Элджернон, безусловно, тоже не оставил равнодушной. С лёгкой улыбкой Майя подумала, что с удовольствием бы расспросила мышь об эксперименте: нравится ли ему, что он чувствует, жалеет ли…

Вода почти остыла, и сидеть в ней стало неприятно.

С неохотой отложив книгу, разморенная и усталая, Майя с трудом намылилась, вымыла голову и, наконец, вылезла из ванны. Сразу натягивать вещи на распаренное тело не хотелось. Взяв их подмышку, она завернулась в полотенце и, шлепая босыми ногами по полу, вышла в коридор.

По полу пролетел сквозняк, холодя ступни. Засеменив, Майя добралась до камина и, подвинув кресло к огню, села.

Ярко-красные искорки успокаивали. Как маленькие светлячки, они играли в чехарду друг с другом, прыгая по тлеющим поленьям. Снаружи слышались завывания ветра, — погода заметно ухудшилась, и Майя представила, каково сейчас Яру с псами в лесу.

«Бр-р… Уж не знаю, можно ли охотиться в метель. Насколько это опасно, не затруднит ли дорогу обратно? — она с тревогой посмотрела в окно. — А если они не вернутся? Что мне делать? Искать их или… уходить?»

Умиротворение, ещё минуту назад заполнявшее разум и душу, моментально испарилось.

Надев вещи Ярослава — толстый бордовый свитер мелкой вязки и широкие коричневые штаны — Майя почувствовала себя чуть лучше. Появилась уверенность, что охотник, давно живущий в лесу, знает своё дело. И точно не стал бы рисковать собой и псами.

— Я уже заволновалась. Пурга надвигается! — Она провернула два замка, отодвинула щеколду и, распахивая дверь, приглашающе махнула рукой. — Ну и холод, заходите скорее! Ой…Размышления прервал стук в дверь. Обрадовавшись, Майя быстрым шагом пересекла комнату и, выйдя в коридор, крикнула: — Я уже заволновалась. Пурга надвигается! — Она провернула два замка, отодвинула щеколду и, распахивая дверь, приглашающе махнула рукой. — Ну и холод, заходите скорее! Ой…

Майя недоумённо и с надвигающимся предчувствием новых проблем посмотрела на замершую на крыльце невысокую девушку. Та выглядела не менее удивлённой.

— Я дико извиняюсь, а ты вообще кто? — оперевшись о косяк двери, гостья шумно сплюнула в сторону и с вызовом глянула на Майю.

— Простите? — растерянно переспросила та и попыталась закрыть дверь. — Наверное, вы ошиблись…

— Ну нет уж! — Девушка ловко просунула ногу в щель. — Яр где? Ярослав Викторович Аверский, не знаю, как ещё тебе объяснить? Хозяин дома. Охотник. Отшельник. Ну Яр, блин, высокий брюнет в «хаки».

— Ах, вы имеете в виду Ярослава. Он… Он ушёл! — Майя судорожно пыталась придумать ответ, с горечью осознавая, что влипла. Снова. — Да-да, ушёл в… магазин.

Незнакомка вздёрнула брови, не оставляя попыток попасть внутрь дома.

— Ушёл? Пешком? До магазина почти пятнадцать километров.

— То есть уехал. Да, точно, как я могла забыть… Уехал. На машине.

— На какой? — вкрадчиво поинтересовалась девушка.

— На своей.

— Насколько знаю, у Яра только одна машина. Вот эта, — настойчивая гостья мотнула головой в сторону подъездной дороги, и только сейчас Майя заметила припаркованный тёмно-зелёный внедорожник. — И на ней он уехать не мог, потому что я только что её пригнала. Он больше месяца не забирал из сервиса тачку. Хорошо, что владелец — мой товарищ, и за стоянку бабки не брал. А по дружбе ещё и самой забрать разрешил.

— Наверное, я ошиблась. Послушайте, Ярослава нет, как вернётся — я скажу, что вы заезжали. — Майя не оставляла попыток отвязаться от незнакомки, но та оказалась упорней.

— И что же ты скажешь? — усмехнулась девушка. — Что негостеприимно отправила желающего помочь по доброте душевной человечка в пургу? Слушай, подруга, я не в курсе, что тут у вас с Яром. Но раз он оставил тебя в доме, то всё очень даже неплохо. Мне, честно говоря, наплевать. Нам с ним нужно поговорить. И я всё равно дождусь его. В доме, — уточнила она.

— Вы слишком навязчивы для желающего помочь человека, — поморщилась Майя и распахнула дверь. — Входите.

Незнакомка фыркнула и, юркнув в прихожую, скинула на тумбу пальто, а за ним и шапку. Любопытным взглядом окинув помещение, она остановила взгляд на приоткрытой двери в гостиную и присвистнула:

— Ого! А вот тут даже попахивает любовью! Виданное ли дело, он пустил тебя в святую святых! Мне туда было запрещено заходить. Ну-ка… — Она двинулась в сторону комнаты.

Не теряя ни секунды, Майя перегородила девушке дорогу.

— Нет. Извините, но, как вы сами сказали: в «святую святых» вам нельзя.

— Да ладно тебе, я одним глазком…

— Я же сказала — нет! — Неожиданно для себя самой Майя повысила голос, чувствуя, как в животе ворочается ёж, и с трудом удержала себя от использования игл.

Неожиданная посетительница закатила глаза и, развернувшись, направилась в кухню, попутно комментируя:

— Шкаф переставил, что ли? Давно я тут не была… Ой, а это что, подвал? Офигеть! — она восхищённо цокнула языком. — Да я, оказывается, вообще ничего про дом не знаю!

Майя молча проследовала за ней.

Девушка по-хозяйски поставила на плиту чайник и, плюхнувшись на стул, насыпала в чашку заварку. Сейчас, в тишине и спокойствии кухни, под звуки мерно закипающей воды, Майя, наконец, смогла рассмотреть гостью.

Длинные, почти до пояса, волосы, чуть влажные от снега, блестели в свете лампы. Их цвет — бледно-розовый сверху, плавно переходящий через нежно-лиловый к голубому — был столь необычен, что Майя почувствовала укол зависти. Миловидное лицо с чуть крупноватым носом, украшенным с левой стороны маленьким колечком, широко-распахнутые карие глаза, губы — с ещё двумя кольцами по бокам, — покрытые помадой лилового цвета. Девушка была, несомненно, яркой, экстравагантной. И она знала, какое впечатление производит.

Заметив обращённый на себя взгляд, незнакомка снова закатила глаза и, задрав рукава пиджака, продемонстрировала руки, сплошь завешанные браслетами.

— Не пялься, а? Я не наркоша. Единственные иглы, которые когда-либо меня трогали, были у тату-мастера.

— «Это пока я держу себя в руках», — хмыкнула про себя Майя, но вслух произнесла другое: — Кто вы?

— Давай на «ты», уже сроднились, — засмеялась девушка и протянула руку. Поколебавшись, Майя ответила на рукопожатие. — Я — Соня. София, то есть. Назовёшь «Софой» — отрежу язык. А ещё я бывшая пассия Яра. А вот кто ты, хмурая и недовольная особа, которой Яр настолько доверяет, что оставил одну в доме?

Майя вспыхнула.

— Я не хмурая и не… Бывшая пассия? То есть… девушка?

Майя понимала, что личная жизнь охотника её не касалась, тем более, прошлая. Но не могла отделаться от мысли, что Ярослав не способен на настолько близкие отношения с кем-либо. Ярослав, посвятивший себя поискам брата, суровый и молчаливый, оберегающий свою тайну и просчитывающий следующий ход, — и рядом с такой взбаламошенной и настырной девицей?

«Как долго ли он вёл подобную двойную жизнь? Как объяснял?» — Майя не знала, заговорила в ней ревность или интуиция, но связь Ярослава и Софии казалась невозможной, даже нелепой, и девушка засомневалась, недоверчиво окидывая Софию взглядом.

Та восприняла взгляд по-своему.

— Ну девушка, естественно, не пацан же. Чё, думаешь, неудивительно, что я от него ушла с такой-то внешностью? Все так думают. А вот фигушки. Это он меня, сучий потрох, бросил. Причём, и изначально не хотел никак общаться, предупреждал, что не планирует ничего серьёзного, но я-то думала, что смогу его перевоспитать. Привыкнет, примет — и никуда не денется. Я настырная.

— Я заметила, — буркнула Майя, поражённая откровениями от постороннего человека. — «Нет, всё-таки экстраверты — та ещё оказия. И как у них батарейки не садятся!»

Но Соня её даже не услышала, бурно возмущаясь. Видимо, старые раны беспокоили сильнее, чем она хотела думать.

— Потому я, конечно, не удивилась, когда он ушёл. Но знаешь, как меня это выбесило? Я ему полспальни разнесла, — захихикала София. — Что смогла — перебила, разорвала, что не смогла — в бочку кинула и сожгла, к чертям собачим.

Майя невольно вздрогнула, подумав, что мог почувствовать Ярослав, видя, как его вещи горят. Горят в очередной раз в том же доме. Ей стало жалко охотника. И нестерпимо захотелось тоже что-нибудь сжечь. Или кого-нибудь.

— И что, полегчало? — язвительно поинтересовалась она у Софии.

Та, залив заварку кипятком, сдула со лба прядь и покачала головой:

— Нет конечно. Хуже ещё стало. Он так глянул на меня, знаешь… Будто в самое нутро. Меня аж холодом обдало. — Внезапно у Майи возникло ощущение дежавю. Словно она тоже чувствовала подобное, но никак не могла вспомнить, когда. София, размешивая сахар ложечкой, продолжала делиться воспоминаниями, словно беседуя с лучшей подругой: — Ну я и уехала. Злилась сильно, плакала. Нашла себе компанию одну, которая славилась своими дебошами. Секс, наркотики и рок-н-ролл. Современные «Sex pistols», где был свой Сид — на голову больной и чертовски привлекательный парнишка с кучей разномастных поклонниц не самого тяжёлого поведения. А я возомнила себя Нэнси, конечно. Думала, что если стану другой, если заимею славу бандитки, то Яр непременно пожалеет, что ушёл. Не знала я тогда, что он из другого теста, его дешёвыми понтами не заинтересуешь. И я начала заглушать боль алкоголем на пару с «Сидом», — хотя его звали… — София нахмурилась и пощёлкала пальцами. — Чёрт, как же его звали… Андрей? Нет, но тоже на «А»… Алексей? Представляешь — не помню. Он меня чуть не угробил, избил однажды, нос сломал, а я даже имя вспомнить не могу… Только вот всё это не помогло ни разу. А знаешь, кто меня из дерьма этого вытащил?

— Кто?

— Тот, из-за кого я в это и влезла, — фыркнула Соня. — Яр же. Видимо, дошли до него слухи. Приехал однажды ко мне домой, а нас там под тридцать человек. Все пьяные, весёлые, раскованные. Так он всех выгнал. Те, кто покрепче, сопротивлялись, конечно, но против лома нет приёма. «Сида» он и вовсе спустил с лестницы. А после умыл меня, промыл желудок, накачал активированным углём и дал выспаться. Сам дремал в кресле, наверное, — она пожала плечами, — не знаю. Точно не на кровати со мной. И утром был у нас долгий разговор. Яр объяснил, что дело не во мне, а в нём. Что не хочет ломать мне жизнь, что всё у меня впереди… Ну, знаешь, банальные отмазки тех, кто не любит. Сказал, что ценит меня, как человека, но ничего, кроме дружбы предложить не может. И я поняла его. Не сразу, конечно, но поняла. И приняла. Вот и общаемся до сих пор иногда. Обычно в конце месяца ходим в бар один в центре, на «Чистых», а в этот раз он не пришёл. Так ещё и не предупредил, хотя я звонила. А после ещё и Мишка мне эсэмэс прислал, что машина второй месяц на стоянке, а Яр трубку не берёт. Вот я и заволновалась. Мало ли, живёт один всё-таки. Упал, ударился… Приеду, а тут уже труп звери растаскали. Из мести. Но, как вижу, у Яра всё хорошо. Наверное.

Метель, так и не начавшаяся, утихла, забирая с собой непослушный ветер. Недовольно скрипящие деревья замолчали, погружаясь в уже привычное зимой состояние покоя. За окном стемнело. Луна, круглая, бледно-жёлтая, выглядывала из-за толщи туч.

Часы на стене, тихонько тикая, отмеряли минутный шаг. Близился вечер.

Майя тихонько вздохнула, ощущая, как на плечи наваливается усталость, и встала со стула.

— Ярослав ушёл на охоту. Хочешь, подожди его здесь, — мне так и так достанется за то, что впустила гостя. Скоро они вернутся, так что, не обижайся, но мне до их прихода нужно кашу сварить.

— Какую кашу? — удивилась София.

— Пшённую, наверное, — Майя пожала плечами и, открыв дверцу кухонного шкафа, достала коробочку.

— Зачем?

— Свора на натуральном питании. Каши, мясо, овощи — комбинированный и полноценный рацион. У Ярослава появились собаки.

— Что, даже не одна? — Соня округлила глаза и, покопавшись в сумочке, достала небольшой пластиковый футляр. Вынув из него держатель, она вставила короткую сигарету и зажала кнопку. — Покурю, да? Это айкос, если что, воняет меньше, чем сигареты Яра.

— Да, псов пятеро. Вожак, Рик, Пёсик, Бэйли и Венделл. Сама увидишь.

Соня выпустила облачко пара и, закинув ноги на соседнюю табуретку, укоризненно покачала головой.

— Во, я уже даже клички псов знаю. А твоё имя так и остаётся в секрете. Может, уже представишься?

— Да, извини, — Майя спохватилась, насыпая крупу в большую железную кастрюлю. — Меня зовут Майя.

В ответ раздался странный отрывистый шум. Чёткий и резкий, как стрела, но в то же время мягкий, подобный сытому урчанию.

Чуть не столкнув собачий ужин, Майя развернулась к Софии лицом и похолодела. Гостья что-то говорила, вопросительно склонив голову и активно жестикулируя, но Майя её больше не понимала. Действие дара Ярослава закончилось. Как и малейшая надежда, что удастся скрыть это от Софии.