Принцип домино. Падение

Leo Vollmond, 2023

В лунном свете ничто не одарено вечностью. Все в жизни имело свойство заканчивать. Сама жизнь в том числе. Его закончилась много лет назад здесь – в Нордэме. В тот миг казалось, что раз и навсегда: захлебнулась во лжи, поросло быльём и слухами, переходила из уст в уста городскими легендами и легла в основу мифов, где правда неотличима от вымысла. Грезилось, что если не на века, то точно надолго. Напрасно. Как оказалось, ложь тоже имела срок годности. Городская легенда обрела воплощение, едва о ней прозвонил колокол.Ложь, бережно хранимая долгие годы. За десятилетие любой бы потерял грань между ней и правдой. Последняя точно виделась не столь увлекательной. Но колокол прозвонил. Призвал одного из Нордэмских бесов вернуться назад. В Преисподнюю. Этот город никого не отпускал без откупа и востребовал долги даже с почивших.

В троекратном размере

Клокотавшее чувство в груди, что жгло каленым железом после разговора с отцом, никак не унималось. Адам направился по единственному пришедшему на ум адресу в поисках опровержений его вины. После сунутой вышибале на face-контроле сотни вопросов не возникло.

«Черри-бомб», — брошено администратору. Адама оставили ждать в комнате с тусклым красноватым освещением. «Курица или яйцо?» — пронеслось в голове, пока он прикрыл глаза и пытался устаканить мысли. Перекинув пальто через спинку дивана, Адам сидел почти в полной темноте в комнате с приглушенным светом. Различить детали его внешности было практически невозможно. Единственное, что можно сосчитать: от клиента разило деньгами. Костюм сшит на заказ и сидел безупречно. Половину лица скрывал кашемировый шарф. Все угольно-черное, будто он в трауре. Задумываться о личности клиента никто не станет. Многие частенько сохраняли инкогнито, приходя сюда.

— Привет, милый, звал меня? — пропела танцовщица фальшиво-приторным голосом.

Пришлось прикусить язык и спрятать сарказм, стоило мелодичному голосу разлиться в тесном пространстве. Потребовалось время обдумать действия и слова. Адам опасался спугнуть информатора, припоминая, что знакомство с Черри-бомб прошло не совсем гладко. Пока он выстраивал линию поведения, она уже приступила к работе: включила музыку и подошла.

— Станцуйте для меня, — бархатным голосом попросил он, будто бы рядовой клиент.

Хмыкнув под нос, Черри замялась, но все же попыталась привлечь его внимание, по какой-то причине сосредоточенное не на ней: качнула бедрами в такт музыке. Адам поднял глаза и обратил на танцовщицу взгляд. Он все еще оставался чересчур задумчивым для того, кто пришел за приватом. Привлекательности Черри-бомб нельзя не отметить. Слава шла впереди нее. Форман снискала популярность среди определенных кругов. За приват в ее исполнение платили в тройном размере, но Адам пришел сюда не за этим и на мгновение пожалел. Он тут же отчитал себя, что отвлекся на внешность Черри и сильно ущипнул себя до красноватого следа на руке.

— Ждешь танец, верно? — звучало с подозрением, что очень удивило. Зачем заказывать приват, когда тебя повторно просят подтвердить заказ?

— Верно. Я так и сказал, — стоило вспомнить истинную причину, по которой Адам здесь, голос стал резким.

Черри приблизилась вплотную. Ларссона окутал запах черной ванили. Он сидел неподвижно — не мог подобрать оптимальную модель поведения. Не секрет, как следовало вести себя, придя за танцем, но, черт возьми, в сотый раз — он здесь не за этим. Ему нужна информация из конфиденциального источника, а не ерзанье по коленям аппетитных форм. Очень аппетитных, если разговор шел о мисс Форман. Адам решил не торопить события: не выдавать себя слишком скоро и предварительно усыпить бдительность информатора. Постарался сосредоточиться на деле, но прошедший разговор об Эванс слишком сильно задел. Ларссон никогда бы не подумал, что эта тень в сером пальто могла стать настолько важной в его планах. Во время их последнего общения Адам позволил себе намного больше, чем следовало. Вернее, оправдывал себя, тем, что все делалось ради благой цели. Благими намерениями выложена дорога в очень неоднозначные места, в данном случае — в VIP-комнату для приватных танцев ночного клуба.

Все мысли вмиг испарились, стоило стройной ноге танцовщицы оказаться на его плече. Рабочий костюм Черри-бомб не оставлял простора воображению. Смуглая кожа придавала эротизма каждому движению тела в чертовски соблазнительном наряде: узкие шорты подчеркивали стройные ноги и упругие ягодицы, свободный прозрачный топ с просвечивающим черным кружевом облегал грудь. Именно к ней и приковался взгляд.

— Нравится? — Черри убрала ногу и выпрямилась в полный рост, изящно двигаясь в такт музыке.

— Да, — Ларссон говорил на автомате. Искажать голос он уже не мог. В голове пульсом билось возбуждение.

Черри потянула полы топа вверх. Упругая грудь скользнула из ткани. Одежда мигом полетела в лицо клиенту. Форман продолжила сеанс исцеления от душевных терзаний: провела рукой по телу от пояса шорт и задела грудь, норовившую покинуть кружевной лиф. Развернувшись спиной, коснулась застежки — по щелчку пальцев избавила себя от этой части гардероба, продолжая танцевать. Ларссон сглотнул, прочищая горло. Говорить он не мог, да и не хотел: надоело оправдываться перед самим собой, что не раскрыл, зачем пришел, и интересовал его далеко не род деятельности Черри-бомб. В конце концов, Адам очень устал за последнее время от поиска ненужных оправданий в том числе.

Кружевной лиф оказался на полу. С низким прогибом в спине Черри принялась расстегивать пояс шорт. Глаза Адама следили за каждым ее движением. Больше всего поразило, что Форман ни на секунду не выпустила его лица, как бы ни выгибалась: наблюдала, пытаясь угадать настроение и сосчитать реакцию клиента. С кошачьей грацией она скользнула к нему на колени. Ларссон едва не прикусил язык и отругал себя, что позволил представлению зайти слишком далеко. Проследившие по сукну брюк пальцы накрыли ширинку. Неподдельный интерес к искусству стриптиза упирался Форман в ладонь. Убедившись, что работала не в холостую, она мягко выпустила его из хватки и поднялась на ноги для полного разоблачения: скинула шорты на пол. Стройное тело, опоясанное тонкими резинками белья, выглядело восхитительно. Адам не смог отвести взгляд, да больше и не пытался.

Зря он рассредоточил внимание. Форман вернулась на исходную — на этот раз почти впритирку. Жар ее кожи ощущался через ткань одежды. Призывные потирания о бедра наращивали амплитуду. Адаму открылся потрясающий вид на ее тело, когда Черри прогнулась, что ее голова почти достала до его колен. Ларссон не смог сдержаться и крепко сжал ее поясницу, пока Черри продолжала танец. В эту минуту он проклял себя, что не остановился раньше и не прервал ее.

Форман двигалась, пока он пытался сфокусировать взгляд на ней, и с интересом рассматривала незакрытую шарфом часть его лица. Она осторожно провела пальцами по скулам, зарываясь пальцами в волосы, и прижала его лицо к обнаженной груди, поежившись от колючего шарфа. Адама слегка повело. Все же танец на коленях для него нечастый опыт: вуайеризм Ларрсон не особо жаловал из-за недостатка времени и избытка средств для основного действия. Самообладание вернулось довольно быстро. Через пару мгновений он сосредоточенно смотрел на Форман.

— Тебе понравилось, дорогой? — пропела она, все еще рассматривая с любопытством.

— Благодарю вас, мисс Форман, — голос стал хриплым и низким, — ваш танец действительно стоит тройной оплаты.

Что-то в сказанном заставило ее занервничать. Это читалось в настороженном взгляде.

— Стриптизерши в ночном клубе видят мужчин насквозь, верно? — он осторожно взял ее руку в свою и сплел их пальцы, сжимая ее кисть.

Форман постепенно начала осознавать, что за бред он нес. Адам терпеливо ждал, когда на нее снизойдет осознание. Потребовался не так уж много времени. Танцовщица в ужасе спрыгнула с его коленей и бросилась к выходу, но его рука прижала дверь прямо перед ее носом.

— Yīhuìr, Jiějiě ¹, — от рокота над головой Форман сжалась в комок.

— Убьешь меня? — дрожащим голосом спросила Черри. Страх захлестнул ее: сбежать уже не получится, да и кричать в этих стенах бесполезно.

— Простите, что напугал, мисс Форман. Я только хочу спросить кое о чем, — Адам шумно выдохнул и убрал руку. Он порядком вымотался. Ему просто хотелось узнать все, что требовалось, и уйти. Желательно поскорее. Вид мисс Форман не располагал к сохранению самообладания.

— Я ничего не знаю, — Черри немного успокоилась, но так и не повернулась.

В тишине раздался звон металла. Перед ее лицом повисло обручальное кольцо на длинной цепочке. В один миг Форман словно подменили. Она превратилась во взбешенную кошку, без тени страха норовившую расцарапать Адаму лицо.

— Что ты с ней сделал? — Черри взяла большой размах и почти саданула Ларссона по физиономии.

— Ничего! Ничего! Мисс Форман, прошу, успокойтесь! — прикрикнул он, увидев Черри-бомб в Формановском приступе ярости. — Эванс сама дала его мне. Сама, — и пытался угомонить взбешенную красавицу, не причиняя ей вреда, но Черри оказалась на удивление сильной.

— Лжешь! — крикнула она, когда Адам скрутил ей руки и прижал лицом к двери.

— Я не лгу, — тихо шепнул он ей на ухо.

— Если с ней хоть что-нибудь случиться! — прошипела Форман в полированный шпон, запотевший от ее дыхания.

— То, поверьте мне, она отлично сможет за себя постоять, — после чего Черри окончательно успокоилась и перестала брыкаться. Адам осторожно выпустил ее и отошел.

— Только не говори, что принес ей розы, — с недовольным видом Форман собрала одежду. Адам лишь потупил глаза и не ответил. — Понятно, — бросила она недовольный взгляд, одеваясь. — Спрашивай, что хотел, — «мудак» добавлено одним лишь тоном.

— Что она задумала? Я прошу не для себя, Jiějiě. Ее методы… Это ненормально, — осуждать работу члена команды за ее спиной — непрофессионально, разнюхивать в поисках компромата — попахивало очевидной подставой, но иного выбора не было. Раз Эванс дорога Черри, Адам попытался донести, что в прежнем режиме ее подруга долго не протянет, а с ней и он. От выбора подручных полностью зависели планы Адама. Следовательно — оправдан. Так ведь это работает, верно, Адам?

— Норма — понятие абстрактное, — Форман только рассмеялась, склонив голову.

— Профессиональное мнение? — Адам отошел от двери, показывая, что не собирался угрожать.

— В точку, — уточнила она. — Этот вихрь нельзя приручить, как вы все это не поймёте? Его нельзя контролировать, им нельзя управлять. Ты прямо, как ее братья, думаешь, знаешь, что для нее лучше…

— Как давно она работает на Монстра? — абстрактные рассуждения его не устраивали. Ларссон ждал конкретики.

Как символ полного и безоговорочного доверия подручной перед Черри кольцо с несостоявшейся помолвки Эванс и Мастерса младшего. Ларссон в курсе об обстоятельствах гибели несчастного, а главное — в курсе, как Эванс стала той, кем прожила последние годы: тенью самой себя. Работа в кримлабе была для нее лишь прикрытием для поисков настоящего убийцы, срежиссировавшего спектакль с кончиной ее нареченного в последнем акте.

— О! Так ты еще в самом начале, — искренне посочувствовала Черри и перестала ехидничать. — Запомни Ларссон: Эвансы всегда работают только на себя. Всегда. Я знаю об этом лучше всех. Мне больше нечего тебе сказать. Даже за тройную оплату, прости.

Адам хотел возразить, но оказался остановлен поднятой рукой. На лице Форман отразилась усталость, будто она уже слышала много раз все припасенные им аргументы. По какой-то причине именно это казалось логичным.

— Прибереги, когда хлебнешь по-настоящему, окей? Придешь поплакаться в жилетку. Сделаю тебе скидку, как постоянному клиенту, — горько хмыкнула она.

Будто он уже недостаточно хлебнул. Будто еще оставалось в этой жизни что-то, что могло его по-настоящему удивить. Или напугать. Или выбить почву из-под ног, на которой уже много десятилетий Адам, словно завязший в болотных топях, не чувствовал себя самим живым. Как забрать у слепого знание о цветах и радоваться этому. Глядя на прожитые годы, Ларссон относился ко всему скептически, что полностью нормально для такой циничной скотины, как он. Суждения Форман не стали в этом исключением:

— Мужчины не плачут, — пусть попробует разуверить его в этом.

— Ох, милый, мне тебя жаль, — у Форман по какой-то причине все еще сохранялось иное мнение. — Научись считывать нюансы, увидишь, как все изменится.

Эту битву ему не выиграть: Адаму достался достойный противник — такой же прожжённый циник, как и он сам. Техническая ничья в первом раунде. Развернувшись на высоких каблуках, Форман вышла, оставив его одного посреди комнаты с надоедливым красноватым освещением. Забирая с дивана пальто, Адам услышал, как дверь в комнату опять открылась.

— И, Ларссон, начни с простого, — он оглянулся на голову Черри, выглядывавшую из-за двери.

Думалось, куда уж проще. Его щелкнули по носу еще и за тройную оплату. Обули по полной. Хоть приват от Черри-бомб стоил выложенных денег, танец за тройную оплату, очевидно, эвфемизм. Форман действительно профи. Без подведения итогов сессии не ушла.

— Спасибо, доктор Форман, — раздраженно выпалил он.

— Не стоит благодарности. Вы заплатили за сеанс, — Адам только закатил глаза после щелка, подтвердившего, что дверь, наконец, закрыта.

Работать с местным контингентом — удовольствие для гурманов. Видимо, Форман находила в этом что-то притягательное, раз консультировала в подобном месте. Стриптизерша захудалого ночного клуба выставила его дураком, если именно так проводился сеанс с Черри-бомб по бухгалтерии. К сожалению Ларссона, он слишком поздно понял, что в позицию прейскуранта «танца за тройную оплату» вложен совершенно иной смысл. В старом городе все сильно отличалось от того, чем казалось на первый взгляд. Форман права: пора научиться считывать нюансы. Только знаток бы догадался, что «танец за тройную оплату» означал прием у мозгоправа. Адам свой шанс профукал, хотя здесь можно легко поспорить. Черри-бомб стоила каждого потраченного на нее цента. Во всех смыслах. Здесь Адам получил два по цене одного. За тройную оплату, разумеется.

Примечания

1

一会儿 姐姐 (Yīhuìr Jiějiě ), китайский — одну минутку, сестренка