Эдем

Эде́м, или Еде́м (др.-евр. עדן, Eden; Э́ден; араб. جنة عدن‎, Jannat ‘Adn) — райский сад в Библии (Быт. 2:8), место первоначального обитания людей. Как подчёркивает религиовед Мирча Элиаде, слово «Эдем» израильтяне сближали со словом е’den — «наслаждение». Географическое месторасположение трактуется Армянским нагорьем, Месопотамией (Вавилонией) и Индией.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Какие только версии не предлагались по этому поводу. Так, средневековые теософы объясняли все повествования в Книге Бытия как притчи-аллегории, имеющие исключительно духовной смысл, и Эдем (будем использовать современное написание) вовсе не какое-то определенное место, а лишь состояние божественного благолепия. Четыре же реки вовсе и не реки, а главные человеческие добродетели. Большинство исследователей, однако, все же видели в Библии строгие географические указания Эдема. Часто, следуя толкованию одного из них («насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке» – Бытие 2:8), его помещали на востоке, вне обитаемых земель. Правда, указание «на востоке» относится к области под названием Эдем, а вот ее-то положение как раз и составляет главную загадку. Церковь довольствуется месопотамской версией, но, очевидно, она не может удовлетворить сколько-нибудь любознательного исследователя.

Анатолий Абрашкин, Древние цивилизации Русской равнины, 2012

Экзегеты традиционно стремились сблизить образы Эдема и сада заключенного[194]. Оба типа сада искусно совместил Джон Мильтон. Живописно представив Эдем, так что это описание служило образцом для создателей английского парка, поэт расположил его на недоступной горной вершине. Преграждая туда путь, «Деревья и кусты переплелись корнями меж собой / Столь густо, что ни человек, ни зверь / Пробиться бы сквозь чащу не могли. Лишь по другую сторону горы / Вели врата единственные в Рай»[195]. В результате живописный «потерянный рай» («Paradise lost» называлась поэма) приобрел изолированность сада заключенного.

Инесса Свирида, Метаморфозы в пространстве культуры, 2009

Как бы ни был страшен образ этого лесного монстра, он – под наблюдением Бога, Бог возвышается как над природой Природы, так и над природой человека. Он, хотя и подвергает Атала и Рене испытаниям, скрывает их от дикарей, спасает, кормит и поит. Христианская религия – как тонкий луч света, который пробивается в повествование. Во вступлении к «Атала» Шатобриан определяет природу Америки как библейский Эдем. Там протекают библейские «четыре реки» («quatre grands fleuves»), подобные четырем ручьям в Кларане Руссо. О долине рек он пишет, что это «удивительный край, который жители Соединенных Штатов именуют новым Эдемом». Творцом этого живописного мира растений, птиц, животных является Создатель («Une multitude d'animaux, placés dans ces retraites par la main du Créateur»), a Шактас, принимающий христианство, как ему завещала Атала, и сама Атала сопоставляются с Адамом и Евой. Образ отца Обри – проводника, связующего звена между Природой и Богом – противостоит мотиву «леса крови», освещая мрак лесных дебрей светом христианства. Дерево – важнейший символ как американской, так и европейской цивилизаций (Древо мировое, Древо жизни, Древо познания добра и зла). Лес в «Атала» полон священных деревьев, которые также противостоят «лесу крови» – это «дерево мира» («arbre de paix»), «дерево плача» («arbre des pleurs»).

С. Г. Горбовская, Флорообраз во французской литературе XIX века, 2017

Здесь говорится прежде всего о наступательном освоении Севера, о превращении враждебных человеку земель в райский сад. По замечанию Буле, Петербург часто предстает в панегирике как северный Эдем, не подразумевающий никаких ассоциаций с географическими условиями реального Севера [Boele 1996: 28ff.].

Риккардо Николози, Петербургский панегирик ХVIII века, 2009

Напрашивается вывод, что во всех этих преданиях речь идет об одной и той же стране. Американский атлантолог И. Доннели пришел к выводу, что Атлантида была общим культурным центром Старого и Нового Света, и отождествлял ее с другими мифологическими местностями: Эдемом, Садом Гесперид, Елисейскими полями, садами Алкиноя, Мидгардом викингов [7, 127].

Виктор Янович, Происхождение человека. Инопланетный след, 2011

Из древних источников известны по крайней мере три варианта райской жизни людей. Первый вариант представлен в начальных разделах Священного Писания. Библия показывает рай как обитель бессмертия и счастья, безмятежный сад, предназначенный для безгрешных первых людей – Адама и Евы. Пребывание в Эдеме было для Адама и Евы жизнью без угроз и опасностей, в атмосфере любви и полного единения между собой, с вечностью, природой и всеми существами, сотворенными Богом, при наличии способности все адекватно чувствовать и понимать. Библия показывает, что прародители человечества жили любовью Создателя к себе и своей любовью к Всевышнему. Данный вид бытия, связанный с активной деятельностью души, исключал обман, противостояние, манипулирование одних другими, искусственность в поведении и мышлении, ложную стыдливость и другие раздирающие внутренний мир современного человека комплексы.

В. П. Петров, Разум – на службе у Бога или дьявола? Почему мы веками строим рай, а получаем ад? Психологическое исследование, 2016

Ад в «Божественной комедии» изображается как подземная воронкообразная пропасть, простирающаяся до центра земли, склоны которой опоясаны кольцеобразными уступами, кругами ада. Число их девять (3 × 3): в первом круге пребывают души младенцев, умерших некрещенными, и добродетельных мужей, вина которых невольная, поэтому страдания их наиболее легкие. Прочие круги ада располагаются в соответствии с грехами: сладострастие, чревоугодие, скупость, расточительство, гневливость, ересь, различные виды насилия и др. Восьмой круг ада, в свою очередь, делится на десять рвов, где мучаются мздоимцы, лицемеры, прорицатели, воры, лукавые, фальшивомонетчики и им подобные. Девятый круг состоит из четырех поясов, где помещаются предатели. Ниже находятся три пасти Люцифера, терзающие самых гнусных из грешников. К чистилищу относится и земной рай, который у Данте возвышается прямо над адом посреди Океана в Южном полушарии Земли. Согласно библейской легенде, сад Эдема, где первоначально жили прародители человечества – Адам и Ева, находился на земле.

Е. П. Борзова, Триадология, 2013

В связи с этим Ваши очерки о брахманах и их священном языке меня несколько удивляют и смущают. Наивные экзерсисы дю Пейрона, представившего Зороастра как косноязычного тупицу, а «Авесту», как набор банальностей, слегка отбили у просвещенной публики интерес к мудрости Востока. До сих пор Персия и Индия кажутся нам экзотическими плодами неземного сада; Вы же доказываете, что корни растений сего Эдема суть общие с европейскими. То, что языки, на которых творили Платон и Вергилий, имеют отдаленные черты сходства, отмечалось давно. Не случайно и мифы греков и латинян изобилуют плагиатом друг у друга, да и боги их различаются разве что именами. Но их сходство еще можно объяснить обоюдными завоеваниями и частыми торговыми сношениями.

А. Е. Виноградов, Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?, 2013

В 12 главе Откровения является дьявол (восходит к др. – греч. διάβολος, лат. diaboulus – клеветник, обвинитель – возникло при переводе на греческий язык с еврейского ha-satan «сатана»), представший в образе многоголового дракона, ибо лики нечистого бесчисленны. В Средние века дьявол – наиболее распространённое имя высшего духа зла, но в качестве его номинации могли выступать и другие обозначения инфернального пантеона: Люцифер, Вельзевул, левиафан, сатана, дракон и др. Имя Люцифер же – «денница» в синодальном переводе – взято из Ветхого завета (14 главы книги пророка Исаии, переведённой на вульгату), где рассказывается о «сыне зари», попиравшем небо, желавшем быть богоравным, возгордившемся, а потому – низверженном во ад, в глубины преисподней. Образ Падшего в добавок соединился с преданием о «помазанном херувиме» (из книги Иезекииля), соблазнённом собственной красотой и изгнанном из Эдема, – в одного негативного персонажа. Дьявол обрёл ещё одно из многих имён – Люцифер: некогда светозарный и прекрасный, но затем обезображенный патиной гордыни, падший в тартар ангел – князь тьмы. Однако до наступления позднего Средневековья использовать имя Люцифер не любили, оно вызвало массу противоречий между негативной семантикой слова и его позитивной этимологией (лат. lucifer – несущий свет, а свет ассоциировался с Иисусом), поэтому в ранние века было отдано предпочтение «сатане» и «дьяволу».

В. А. Косякова, Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света, 2018

Будучи умными торговцами, они были безжалостны при взимании дани с завоеванных ими государств, производя товары из сырья, которым зависимые от них города платили дань. Эти товары они затем снова продавали подвластным им племенам. Мехико стал главным рынком империи, а также ее политическим центром. Таково было положение дел, когда в Анауаке появились испанцы. Об их появлении горько сокрушались некоторые историки, так как это ускорило уничтожение Западного Эдема. Но каким бы плохим ни было их правление, оно, вероятно, было очень мягким по сравнению с жестокой и ненасытной властью ацтеков над своими несчастными вассалами. В завоеванных провинциях испанцы увидели тиранический деспотизм и веру, принадлежности которой были настолько дьявольскими, что она бросала мрачную тень на всю жизнь этого народа. Все это они заменили более мягкой системой вассальной зависимости и серьезными богослужениями более просвещенных служителей культа.

Льюис Спенс, Мифы инков и майя, 2012

Великое переселение еды. От кулинарных садов Эдема до глубокого космоса

Кэтрин Шэнахан, Умный ген. Какая еда нужна нашей ДНК, -1

На шестой день Бог творит человека и поселяет его в прекрасном саду – Эдеме, первозданном Раю, чтобы человек жил там в радости и блаженстве.

К. В. Пархоменко, Сотворение мира и человека, 2010