Цилиндрический свод

Цилиндрический свод (полуциркульный) — свод с полуокружностью в сечении, одинаковом на всём протяжении.

Простейший и самый распространённый свод, опирается на параллельно расположенные опоры, в поперечном сечении образует полукруг.

Как все архитектурные сооружения на основе арки, цилиндрический свод создаёт особое распределение нагрузки на стены под собой. Существует несколько механизмов поглощения этой нагрузки. Один из самых простых — создание прочных толстых стен, это примитивный, а зачастую недопустимый способ. Другой, более элегантный способ — это построение двух или более параллельных циркульных сводов, чтобы нагрузки от каждого из них взаимно исключали друг друга. Такой метод чаще всего применялся в храмовой архитектуре, где несколько сводчатых нефов проходили параллельно по всей длине здания. Однако внешние стены крайних сводов всё равно должны были быть достаточно прочными или подкрепляться контрфорсом. Третий, наиболее элегантный, способ распределения боковой тяги — пересечение двух циркульных сводов под прямым углом, что создаст конструкцию крестового свода.

Цилиндрические своды известны со времён Месопотамии и Египта и часто использовались в античной архитектуре. Они также использовались для замены Большой Клоаки системой подземной канализации. Другие ранние постройки с цилиндрическими сводами встречаются в Северной Европе, Турции, Марокко и других регионах. В Центральной Европе цилиндрический свод являлся неотъемлемым архитектурным элементом таких каменных сооружений, как монастыри, замки, башенные дома. Этот тип перекрытия чаще всего встречается в подвалах, склепах, длинных коридорах, монастырях и больших залах.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Архитектура Урфы оказалась зеркалом политических событий: например, разрушенная византийцами арабская мечеть была восстановлена сельджуками, превращена крестоносцами в дворец епископа Эдессы и снова отстроена Зенги. Однако здание Большой мечети Урфы (1146–1174) является новой постройкой, – ее молитвенный зал почти лишен каких-либо сполий, элементы более ранних построек использованы лишь для оформления порталов и более позднего восьмигранного минарета. Молитвенный зал традиционно разделен на три параллельных стене киблы нефа, перекрытых опирающимися на квадратные в сечении столбы продольными сводами, прорезанными смыкающимися распалубками. В интерьере создается абсолютная иллюзия использования исключительно крестовых сводов, – их столь активное применение может быть объяснено усвоением архитектуры крестоносцев, именно в Урфе активно перестраивавших и христианские, и мусульманские здания;[136] однако правомернее говорить о формировании в Северной Месопотамии строительных традиций, связываемых с активным привлечением христианских мастеров. Насколько миграция строителей и распространение элементов восточно-христианской архитектуры были связаны с крестовыми походами, нас в данном случае интересовать не должно; но общим местом в литературе стали указания на сходство перекрытий в Улу-джами в Урфе и в одновременно перестраиваемой Зенгидами Джами аль-Кабир в Алеппо, где используются такие же прорезанные распалубками цилиндрические своды, опирающиеся на квадратные столбы.[137] Однако, в отличие от мечети Алеппо, купол на тромпах, аналогичный синхронным памятникам Артукидов, в Урфе расположен не в середине центрального нефа, а над михрабной ячейкой плана, к тому же сдвинутой к востоку, как это сделано в Мардине.

Е. И. Кононенко, Анатолийская мечеть XI–XV вв. Очерки истории архитектуры, 2017

Экономический подъем сопровождался небывалым расцветом культуры, вначале испытавшей сильное влияние Франции. К тому времени архитектура Барселоны уже более 300 лет подчинялась канонам романского стиля, где искусство итальянских зодчих дополнялось опытом строителей Ломбардии. Внутреннее пространство церквей, все еще походивших на крепости, составляли три нефа, или вытянутые помещения, ограниченные колоннами с продольных сторон. Перекрытием служили своды цилиндрической формы, в храмовый комплекс входила колокольня, а стены были украшены аркатурными фризами и глухими арками, то есть деталями, типичными для ломбардской архитектуры.

Елена Грицак, Барселона и Монсеррат, 2006

Войдем во дворец и познакомимся с ним, так сказать, изнутри. Двадцатый век не пощадил дворцовые интерьеры, которые и так постоянно менялись на протяжения всего XIX века. В двух залах сохранились лишь некоторые элементы первоначальной отделки, осуществленной по замыслу великого зодчего Антонио Ринальди. Первым помещением, куда попадали посетители дворца, был вестибюль с высоким цилиндрическим сводом и стенами, облицованными пудостским камнем. Лопатки, идущие от пола до выступов подпружных арок, делят плоскость его стен на части, убирая излишнюю монотонность на сравнительно больших пространствах зала. Каменная облицовка здесь весьма кстати – впечатление от фасадов здания усиливается подобным интерьером внутри дворца, усиливая его сходство с рыцарским замком. Но впечатление посетителей от каменных стен зависело от освещенности. Более приветливый в солнечном свете, Вестибюль в сумерках выглядел мрачно и тяжеловесно. Вот как передает свои ощущения после визита в Гатчинский дворец знаменитый русский адвокат А.Ф. Кони: «В начале ноября (1892 г. – Прим. авт.) я должен был представляться государю в Гатчине. В тоскливый, серый день представлявшиеся были привезены в неуклюжий дворец и, вследствие какого-то особого доклада у государя, вынуждены были ожидать приема часом позднее обычного, бродя по неприветливой и полутемной зале под сводами в нижнем этаже дворца».

Андрей Гусаров, Гатчина. От прошлого к настоящему. История города и его жителей, 2012

Характерно, что в эту эпоху развивалось строительство монументальных гробниц и других сооружений заупокойного культа. В Абидосе, священном городе Осириса, египтяне со всей страны стремились установить поминальные стелы, возводили индивидуальные поминальные капеллы («кенотафы»). Как показывает реконструкция, абидосские капеллы Среднего царства представляли собой постройки внушительного размера с прямоугольным объемом, перекрытым цилиндрическим сводом. Их возводили внутри огороженного двора, где иногда устраивали водоем, выращивали пальмы и сикоморы. Если гробницу вырубали в скале, то вход в нее оформляли в виде колонного портика, за которым располагался зал для церемоний поминовения. Обязательной принадлежностью более или менее богатых погребений был жертвенный стол – каменная плита с изображением приношений умершему, состоявших из снеди и других «полезных» в загробной жизни вещей.

Анна Шукурова, Архитектурные модели. Очерки истории и мастерства, 2011