Наречие (диалектология)

Наре́чие — крупное подразделение языка, объединяющее группу говоров (и даже диалектов), связанных между собою рядом общих явлений, неизвестных другим наречиям того же языка.

Образование наречий бывает вызвано или существованием крупного областного центра, способствующего объединению части говоров языка, или слиянием в один язык близкородственных самостоятельных языков вследствие политического или культурного объединения народностей, говорящих на этих языках.

В последнем случае языки, ранее самостоятельные, слившиеся в один язык, несмотря на это слияние и возникновение новых объединяющих их особенностей языка, продолжают сохранять и прежние различия между ними, выделяющие каждое из них в особое наречие.

Такого происхождения, например, произошедшее на основе говоров Великого Новгорода северновеликорусское и базирующееся на говорах Курска и Рязани южновеликорусское наречия русского языка по терминологии XIX — начала XX века (южно-русское и северно-русское наречие, по терминологии диалектографов 1930-х годов и современных учебников по диалектологии), верхне- и нижненемецкое наречия немецкого языка.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Гуго Шухардт (Hugo Ernst Mario Schuchardt) (1842–1927) – австрийский лингвист, специалист в области романских, кавказских, баскского, венгерского языков. Выступая против господствующей в лингвистике конца XIX в. концепции родословного древа, согласно которой в ходе развития из общего праиндоевропейского языка выделились различные диалекты, легшие в основу современных языков, Г. Шухардт писал о всеобщем и всеобъемлющем языковом смешении, об обязательном наличии не только языка-матери (праязыка), но и языка-отца – того наречия, которое соприкасалось с языком и влияло на его развитие. Изучение процесса смешения языков ученый считал необходимым проводить там, где это смешение наиболее очевидно, что заставило его обратиться к рассмотрению креольских языков – смешанных языков, возникших на основе искусственных наречий, приспособленных для общения разноязычного населения, но ставших родными для большой части говорящих. По мнению Г. Шухардта, любые изменения в языке неразрывно связаны с его носителем, поэтому в многочисленных статьях ученого, посвященных проблемам языкового смешения, появляются наблюдения над трудностями, с которыми сталкивается человек, вставший перед необходимостью найти общий язык с иноязычными окружающими.

Коллектив авторов, Проблемы изучения билингвизма: книга для чтения, 2014

Благодаря трудам Шлёцера в XVIII в. язык стал признаваться несомненным отличительным признаком и главным критерием классификации народов. Язык оставался, так же как и небиблейские теории этнического родства современных народов с известными с античности племенами, важным аргументом в определении древности народов через совершенство его «наречия»[115]. Основанием для определения языковой принадлежности окраинных жителей Российской империи служили данные сравнительных словарей и лексиконов (Татищева, Миллера, Фишера) – в частности, наречий народов Сибири. Сведения для них собирались учеными путешественниками и русскими информаторами – следовательно, в изучении языков Шлёцер следовал за пониманием языковых различий собирателями фактического материала[116]. Так или иначе, лингвистическое родство означало для него и общее происхождение народов. Следующим этапом после установления места народа в таблице (дереве) языкового родства было его разностороннее описание – так же, как в характеристике других элементов природного мира, этнические сообщества подвергались детальному «осмотру» по неопределенному плану: происхождение и наименование, занимаемые территории, «телообразие, общенародные свойства, язык, нравы, одежда, суеверия и проч.»[117].

Мария Лескинен, Поляки и финны в российской науке второй половины XIX в.: «другой» сквозь призму идентичности, 2010

Лишь в некоторых говорах, как отмечает академический курс «Русской диалектологии», а именно в говорах Смоленской и Брянской областей – на территории, примыкающей к БССР, а спорадически и в других говорах как северного, так и южного наречия, а также в некоторых среднерусских обнаруживаются факты, как будто нарушающие это единство. Речь идет о случаях нерегулярного употребления в значении прямого объекта гиперформы им. – вин. над. мн. ч. существительных, являющихся названиями животных, и еще реже – лиц в оборотах типа: А домашние зайцы кроликами зовут; Надо кони поить; Старики жалеть надо и т. п. [РД 1964: 181–182], которые являются, очевидно, пережитками предшествующего этапа развития КОН и которые могли бы рассматриваться как свидетельство того, что формирование КОН для мн. ч. существительных в этих говорах еще не закончено.

А. Б. Пеньковский, Очерки по русской семантике

Возникающая проблема определения объёма и характера всеобщего образованного языка господствующего класса, религии, искусства, науки и просвещения в России счастливо решалась взаимодействием близкородственной общеславянской книжности и особенностей восточнорусского разнообразия наречий. Наша ситуация отличалась от ситуации Западной Европы, где местные языки сочетались с малородственной латынью. Уже в эпоху народности понимание правильности языка русских княжеств ушло от различения своего и чужого в силу общей религиозной и светской литературы.

Виталий Григорьевич Костомаров, Язык текущего момента. Понятие правильности, 2014

Если сравнить лингвистику с другими гуманитарными науками, то бросается в глаза одна ее особенность. В ряде наук в течение веков менялись представления и о самом их предмете, и об их задачах и целях. Но если мы сравним грамматику Дионисия Фракийца и современный школьный учебник русского языка, то обнаружим много общего. Сходна сама задача – научить правильному языку. Сходно понимание языка – как некоторой системы правил, извлекаемой из множества уже существующих, а не конструируемых автором текстов. Сходно выделение основных изучаемых областей языка: фонетика, морфология, синтаксис (они и изучаются в этом порядке); при этом основное внимание там и там уделяется грамматике. Сходны многие основные понятия и термины (русские термины часто представляют собой кальки с древних языков): звук, гласный звук, согласный звук, слово, предложение, часть речи, глагол, наречие, местоимение, падеж, лицо, наклонение, залог и т. д. Некоторые из них появились даже до Александрии; например, первым выделил части речи Аристотель в IV в. до н. э. Лишьсинтаксическая терминология современного учебника отсутствовала в александрийский период и появилась намного позже. Но и она разработана еще в XIII–XVI вв. Также в античности еще не было представления о значимых частях слова – корне, суффиксе и т. д. Но и оно появилось в XVI–XVII вв.

Владимир Алпатов, Языкознание: От Аристотеля до компьютерной лингвистики, 2017

В самом начале ХХ века, когда на выруском поддиалекте еще говорили на юго-востоке Эстонии, делали вывод о тождественности языка, на котором говорили сету, с эстонским языком. Но когда на юге Эстонии стал распространяться литературный эстонский язык, сету, сохранив старое наречие, стали рассматривать свой говор как самостоятельный диалект эстонского языка. При этом молодежь сету начиная с 20-х годов ХХ века предпочитала говорить на литературном эстонском языке.

А. Манаков, Народ Сету: между Россией и Эстонией, 2005

По мере развития индоевропеистики быстро удалось выяснить, что родство отдельных наречий было наибольшим в самых древних областях этих языков. Например, в системе родства обнаруживалось поразительное сходство не только в главных понятиях «мать» и «отец» (названия которых звучат в силу ряда причин близко не только в и.-е. языках), но и в более второстепенных (см. табл.)

А. Е. Виноградов, Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?, 2013

33. Какое наречие современного русского языка исторически восходит не к имени существительному?

А. С. Щербак, Слово – история – культура. Вопросы и ответы для школьных олимпиад, студенческих конкурсов и викторин по лингвистике и ономастике, 2014

Мировоззрение русского народа уходит во тьму веков и тысячелетий, к тому неведомому времени, когда пестроцвет современных этносов и языков был спаян в единой нерасчлененной этнолингвистической общности племен, обычаев, представлений об окружающем мире и верований. Есть все основания утверждать, что в самых глубинных истоках, на заре становления людского рода все без исключения языки имели общую основу, а следовательно, и сами народы имели общую культуру и верования. К такому выводу приводит, к примеру, анализ самого архаичного и консервативного пласта слов всех языков мира – указательных слов и возникших позже на их основе личных местоимений всех модификаций. Удается выделить несколько первичных элементов, которые повторяются во всех без исключения языках мира – живых и мертвых, донося до наших дней дыхание праязыка. Какая-то случайность здесь полностью исключена. О былом единстве языков однозначно говорится уже в Библии, аккумулировавшей в себе древнее знание Востока, Запада, Севера и Юга: «На всей земле был один язык и одно наречие» (Быт. 11: 1). В дословном научном переводе это звучит еще более точно: «И были на всей земле язык один и слова одни и те же»[7]. И это не наивная легенда, а непреложный факт.

В. Н. Демин, Северная прародина Руси, 2017

Мировоззрение русского народа уходит во тьму веков и тысячелетий, к тому неведомому времени, когда пестроцвет современных этносов и языков был спаян в единой нерасчлененной этнолингвистической общности племен, обычаев, представлений об окружающем мире и верований. Есть все основания утверждать, что в самых глубинных истоках, на заре становления людского рода все без исключения языки имели общую основу – а следовательно, и сами народы имели общую культуру и верования. К такому выводу приводит, к примеру, анализ самого архаичного и консервативного пласта слов всех языков мира – указательных слов и возникших позже на их основе личных местоимений всех модификаций. Удается выделить несколько первичных элементов, которые повторяются во всех без исключения языках мира – живых и мертвых, донося до наших дней дыхание Праязыка. Какая-то случайность здесь полностью исключена. О былом единстве языков однозначно говорится уже в Библии, аккумулировавшей в себе древнее знание Востока, Запада, Севера и Юга: «На всей земле был один язык и одно наречие» (Быт. 11: 1). В дословном научном переводе это звучит еще более точно: «И были на всей земле язык один и слова одни и те же». И это не наивная легенда, а непреложный факт.

В. Н. Демин, Загадки Гипербореи, -1

Своеобразную гипотезу возникновения имени русского народа из соционима разработал С.В. Юшков в статье, посвященной начальным этапам Русского государства и напечатанной в 1940 г. В целом, он тоже примыкает к южному варианту происхождения этнонима «русь»: «И византийские, и арабские источники, – пишет автор, – говорят о руси, как о народе, жившем или неподалеку от Черного моря, или же даже на побережье Черного моря»[188]. Своеобразие же его гипотезы состоит в том, что, по его мнению, термин «русь» получил этническое содержание позднее, а первоначально он был термином социальным. Юшков отмечает, что в VIII–IX веках у восточных славян имелась «особая социальная группа», носившая это имя и потом передавшая его всему народу. Эта социальная группа первоначально состояла из купцов, ставших «организаторами первых государств, возникших на территории восточного славянства», далее к ним присоединяются профессиональные воины, ремесленники, родо-племенная знать, которые говорили «на особом, более развитом, нежели наречия славянских племен, языке», имели «более высокую культуру, развивавшуюся под значительным арабским и византийским влиянием», и с течением времени эти социальные группы «настолько резко стали отличаться от массы общинников, которая их окружала и которая платила им дань и находилась под их властью, что возникла необходимость в особом названии этих групп. Так возникло название русь»[189].

Юрий Акашев, История народа Рос. От ариев до варягов, 2013

Естественно, что эта грамматика охватывает только слова коммуникативного фонда – междометия, частицы, союзы, местоимения, местоименные наречия. Описывать же всю славянскую парадигматику означало бы дать заявку на демонстрацию грамматик всех славянских языков. А на это книга не претендует.

Т. М. Николаева, Непарадигматическая лингвистика, 2008

После отмены крепостного права стал остро вопрос образования огромной массы теперь уже освободившего от средневековья вольного крестьянства. Созданный специальный комитет в составе правительства, занимающийся вопросами просвещения, в 1861 году предложил два первых года обучать детей на местных языках. Именно в это время развернулась дискуссия о статусе малороссийского языка. Одни считали его частью «великороссийского языка», другие склонялись к тому, что это уже самостоятельный язык. Но всех их объединяла идея категорического запрета перевода малороссийского языка и других наречий в Западной России на латиницу, усматривая в этом фактор полонизации местного населения.

А. С. Терещенко, Украйна. А была ли Украина?, 2017

Для ряда ранних исследований в отечественной лингвистике текста характерно выделение широкого круга средств межфразовой связи, в том числе – сцепление предложений при помощи различных форм местоимений, повторов разного вида, разделения членов одной синтагмы между предложениями, входящими в СТ, и др. Позднее внимание концентрируется на тех средствах межфразовой связи, которые выступают в связочной функции уже в пределах отдельного предложения, – это союзы, местоименные наречия с обстоятельственным значением, указательные местоимения, порядок слов, последовательность глагольно-временных форм [Вардуль 1977, Кобрина 1965, Тураева 1986, Падучева 1985 и многие другие исследователи]. Однако тенденция к аналогизации межфразовых отношений и связей с внутрифразовыми долгое время мешала взглянуть на СТ как на принципиально особую единицу высказывания.

О. И. Филимонов, Скрепа-фраза в языке, 2013

Эмоционально-оценочная лексика рассматривается на материале разных частей речи. Безоговорочно многие лингвисты (Э. А. Вайгла [32], Е. М. Галкина-Федорук [45], Е. И. Ефимов [60], Л. Л. Ким [75], Н. А. Лукьянова [109], В. Ф. Петрищева [138] и др.) включают в данную лексическую группу существительные, прилагательные и соответствующие им наречия. М. А. Портнягина [142] выделяет глаголы эмоционального состояния. Несколько отдельно стоит вопрос о роли междометий среди лексических средств выражения эмоций. С одной стороны, они являются эффективным средством выражения эмоций (В. Н. Гридин [53]), с другой, находятся вне системы, так как междометия – это служебные слова (Н. А. Лукьянова [109]).

В. И. Яшина, Овладение эмоционально-оценочной лексикой старшими дошкольниками, 2016

Рассмотрим, в частности, классификацию О.Д.Мешкова, который выявил возможные двухкомпонентные модели сложных слов, составив, таким образом, инвентарь словосложения английского языка. Автором установлено, что «если каждая часть речи могла бы сочетаться с любой другой, образуя сложное слово, то английское словосложение получило бы в свое распоряжение 196 моделей». Однако анализ сложных слов в английском языке показывает, что из всех моделей лишь 39 комбинаций из двух частей речи могут образовывать сложные слова [Мешков 1976: 213]. Сложные слова английского языка образуются по следующим моделям: N+N, N+A, N+G, N+PI, N+PII, N+D, A+N, A+A, A+PI, A+PII, A+D, V+N, V+A, V+V, V+Pr.a, V+D, G+N, PI+N, PII+ N, Pr.p +N, Pr.a + N, Pr.a + PI, Pr.a + PII, Pr.a + D, D+N, D+A, D+V, D+ PI, D+PII, D+D, Num.c+N, Num.c+A, Num.o+N, Num.o+A, Num.o + D, Prep+ N, Prep + Pr.p, Part + N, V= prep (где N – существительное, A – прилагательное, V – глагол, G – герундий, PI – причастие I, PII – причастие II, Pr.n – субстантивное местоимение, D – наречие, Num.c – количественное числительное, Num.o – порядковое числительное, Prep – предлог, Part – частица). Наиболее распространенная, по мнению О.Д. Мешкова, является модель сложных слов N+N.

И. Ю. Пашкеева, Сложные слова в англоязычных художественных текстах и их перевод на русский язык, 2014

Как отмечалось выше, средоточием белорусского этногенеза стал центральный регион Беларуси. Именно здесь формируется белорусский язык через синтез диалектов «полешуков» и «белорусцев», а также через ассимиляцию наречий ближайших соседей. Активно заимствовались литовские слова («куль», «кумпяк», «лайдак», «шашок», «швагер»), тюркские («аршын», «тавар», «кабан», «атаман», «ямшчык», «халва»), балтские («клуня», «дойлід», «свіран») и др. Всего же балтские племена оставили нам в наследство около 200 топонимов и гидронимов, много фамилий. Но особенно большое влияние на язык и культуру белорусов оказали поляки после Кревской унии (1385). Оно проявилось и в названиях новых населенных пунктов (Ляховцы, Ляхи, Ляховичи, Ляховщина и т. п.), где на наших землях обосновывалась мелкая польская шляхта и служивый люд, и в распространении польских имен (Казимир, Станислав, Ян, Чеслав и др.), а также в заимствовании новых слов («абавязак», «кашуля», «будаваць», «менавіта», «моц» и т. д.), в замене юлианского календаря григорианским[43] и экспансии католицизма.

И. Ф. Габрусь, История философской мысли Беларуси, 2014

Материалы фонограммархива Института языка, литературы и истории КарНЦ РАН собирались не только на территории Республики Карелия, но и в Тверской, Новгородской и Ленинградской областях, где проживают группы карельского населения, говорящего на собственно-карельском наречии[134]. Больше половины всех звуковых материалов фонотеки составляют записи на карельском языке. В архиве представлены все его наречия: собственно-карельское, ливвиковское и людиковское. На территории Карелии производились как лингвистические записи, так и фольклорно-этнографические. За пределами Карелии собирался в основном лингвистический материал. Маленьким островком на юго-востоке Ленинградской области в среднем течении реки Чагоды вот уже несколько столетий является малочисленная группа тихвинских карел. Компактно проживающая вдали от русских деревень группа карельского населения сохранила свой язык (собственно карельский) и культуру. Первую экспедицию по сбору языкового материала у тихвинских карел совершил В.Д. Рягоев[135] в 1965 году, затем он выезжал в эти края ежегодно (1966-1969), делая полевые записи в д.Селище, д. Моклаково, д.Дубровка, д. Бирючево и др. В 1977 году вышла его монография «Тихвинский говор карельского языка», по которой исследователь защитил кандидатскую диссертацию. Экспедиционные исследования были продолжены. По их результатам В.Д. Рягоев подготовил сборник[136].

Коллектив авторов, Историография и источниковедение в культурологическом исследовании (Культурологические исследования’ 10), 2010

Зарождение и развитие белорусоведения. Первая половина XIX в. стала временем возникновения белорусоведения – науки, которая изучает историю, культуру, традиции, отличительные черты белорусов, их взаимоотношения с соседями и их роль в общности народов. Изучение белорусских земель проводили Российская академия наук, Русское географическое товарищество, Виленский университет (профессоры М. Бобровский, И. Данилович, И. Лелевель) и Московское общество любителей древностей российских, а также созданная по предложению Е. Тышкевича Виленская археологическая комиссия. Историко-этнографическая работа Т. Нарбута («История литовского народа»: в 9 т.), И. Григоровича («Белорусский архив древних грамот» и «Словарь западнорусского наречия»), М. Без-Корниловича («Исторические сведения о знаменательных местах в Беларуси») и другие исследования внесли значительный вклад в становление белорусоведения.

С. А. Юрис, История Беларуси в контексте европейской цивилизации, 2014

Можно, конечно, называть такие фундаментальные слова «иранизмами», но в этом случае очень сомнительно, чтобы иранизмы стали общими для всех тюркоязычных народов. Так же и слово «man» в англо-саксонских и тюркских наречиях одинаково звучит и означает одно – конкретный человек. Say, tell, teeth в переводе с английского и татарского соответственно означают говорить, язык, зубы. Можем ли мы предполагать проникновение английских слов в тюркские диалекты? Вряд ли. Скорее, наоборот, это стало результатом проникновения тюркоязычных в Западную Европу, о чем пишет Мурад Аджи во многих работах по истории тюрок{77}. Возможно, виноваты гунны начала первого тысячелетия новой эры, хотя результаты исследований ДНК-генеалогии свидетельствуют, что это происходило и раньше. Могли ими быть в т. ч. древние Рс, Рус Саяно-Алтая. В этом случае они должны были на какое-то время обосноваться в Скандинавии, где их сыновья и внуки перешли на языки аборегенов, и лишь позже прийти в Поднепровье, учитывая имена вождей и воевод варягов (Рюрик, Дир, Аскольд, Хельга).

С. С. Ахматнуров, Казаки Золотой Орды, 2017

Еще одно слово – «жаль» – в обоих языках идентично по написанию и произношению, но разнится в смысловом значении. В русском языке оно существует как предикативное наречие. Основная его задача – выражать сожаление по поводу чего-либо, или жалость к кому-либо.

Коллектив авторов, Интересно об Украине, -1

Примечание I. Мера эта была бы не более как расширение Высочайшего повеления от 8 июля 1863 года, коим разрешено было допускать к печати на малорусском наречии только произведения, принадлежащие к области изящной литературы, пропуски же книг на том же наречии, как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения, повелено было приостановить.

Александр Север, Бандера и бандеровщина, 2014

Предложение вне контекста обычно обладает относительной смысловой законченностью. Смысловые отношения между его частями выражены с помощью разных языковых средств (скреп): 1) повторения слов, 2) употребления местоимений (он, я и др.), 3) употребления наречий (затем, потом и др.), 4) употребления союзов (зато, однако, так как и др.), 5) вводных слов, указывающих на связь мыслей (следовательно, таким образом и т.п.), 6) порядка слов, 7) интонации и т.п.

Т. И. Кобякова, Стилистика русского языка и культура речи (сфера профессиональной коммуникации), 2013

Руна Феху (Fehu, Vieh). Также иногда ее название звучит как «Феу». Буквенное соответствие – в зависимости от языка или наречия – «f» или «V».

Алексей Раевский, Руны. Древняя мудрость для наших дней. Практическое руководство, 2017

– наречия времени, места, а также другие словоформы и словосочетания с аналогичным значением;

Е. А. Костромина, Риторика, -1

Книга, которую читатель держит в руках, ни в коем случае не посвящена очень сложным для восприятия неспециалистами проблемам современного языкознания. Но я счел необходимым начать именно с данной проблематики исключительно ради того, чтобы показать, как осторожно (чуть ли не на ощупь) современная лингвистика приближается в тому самому выводу, который давным-давно содержится в Библии и – в силу своей афористичности – знаком даже неграмотным верующим: «На всей земле был один язык и одно наречие» (Быт. 11, 1). Это канонический богослужебный текст. В дословном научном переводе знаменитая фраза звучит еще более впечатляюще: «И был на земле язык один и слова одни и те же»[12].

В. Н. Демин, Русь нордическая, 2005

В конце XX в. этногенез татар на основе достижений таких наук, как история, этнография, этнология и археология стал рассматриваться под несколькими ракурсами. Во-первых, это процесс проникновения тюрок в Среднее Поволжье в 1-й половине I тысячелетия н.э. под тюрками понимается группа народов, говорящих на особых тюркских наречиях. Достаточно сказать, что область их расселения протянулась от Средиземного моря до бассейна Лены и что это одна из ветвей урало-алтайских народов. К тюркам относились булгары, переселившиеся в VII – VIII вв. из степей Северного Кавказа и Приазовья на территорию левобережья Волги. Но здесь уже и ранее жили как тюркские и финноугорские племена, с которыми и стали соседствовать. В X в. новопоселенцы создают государство, вошедшее в историю под названием Волжской Булгарии. Ее ждала печальная судьба: под ударами монголо-татар Волжская Булгария в XIII в. закончила свое существование. Ее знаменитые города – Бумар, Биляр, Сувар и др. – были разрушены завоевателями, а население частично уничтожено и многие уведены в плен. Те, кто уцелели, ушли в леса севернее Камы или в районы на правом берегу Волги. Правобережные булгары положили начало чувашам. «Казанские татары своим происхождением также связаны с местной поволжской средой. Непосредственными предками их являются булгары, отошедшие после разгрома Волжской Булгарии в лесные области к северу от нижнего течения Камы. Там они смешивались с местным финно-язычным населением – луговыми марийцами и удмуртами.

И. Н. Мавлюдов, Культура Пензенского края, 2012

Задача в том, чтобы показать, какое именно «слово» имеется в виду; понятно, это не банальный словесный знак пустошного разговора, а Слово-Логос. То самое Слово, которое было «искони» – как бы ни понималось значение наречия в данном контексте.

В. В. Колесов, «Жизнь происходит от слова…», 2015

В морфологии изучаемые понятия – это части речи, имя существительное, прилагательное, числительное, местоимение, глагол, наречие, предлог, союз, частица, междометие и т. п.

Георгий Суданов, Русский язык на пальцах, 2017

Адам Бременский – автор трактата «Деяния епископов Гамбургской церкви», во второй книге истории церкви говорит, что славяне это те, которые раньше назывались вандалы. Сигизмунд Герберштейн, ссылаясь на русские летописи, сообщает, что «не сумев достигнуть меж собой согласия, русские для выбора нового князя призвали правителя из Вагрии, вандальской (славянской) провинции, расположенной рядом с Любеком и Голштинским герцогством. Вандалы, которые в то время были очень могущественны и имели то же наречие, обычаи и веру, что и русские, послали к ним трех братьев из числа самых именитых и влиятельных среди них. Ими были Рюрик, Синав и Трувар».

Г. Н. Марков, От Гипербореи к Руси. Нетрадиционная история славян, 2014

Разговаривая на твоём наречии, люди основали Россию и её государственность (Джучиев Улус и Золотая Орда).

Р. Х. Салимжанов, Великий язык тюрков, 2017

Другое тому свидетельство – история появления в персидской земле парфян. «И затем, в последующие времена, правил над египтянами Сострис, старший из рода Хама. Во всеоружии пошел он войной на ассирийцев, и подчинил он их, а также и халдеев, и персов вплоть до Вавилона. Точно также подчинил он и Азию, и всю Европу, и Скифию и Мисию. И возвращаясь в Египет, из земли скифской отобрал он из молодых воинов пятнадцать тысяч, и сделав их переселенцами, повелел, чтобы они поселились в Персиде, дав им там землю, какую они выбрали. И остались в Персиде эти скифы с того времени и по сей день. Персами они были названы «парфы», что переводится на персидское наречие как «скифы». И вплоть до сегодняшнего дня у них скифская одежда, наречие и обычаи. И очень воинственны они в войнах, как то описал премудрый Геродот» (II.3).

Коллектив авторов, Этносы и «нации» в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время, 2015