Католицизм

Католици́зм или католи́чество (лат. catholicismus от греч. καθολικός «всеобщий», «вселенский») — крупнейшее по численности приверженцев направление в христианстве, объединяющее более чем 1,3 миллиардов человек.

Католическая церковь сформировалась на протяжении I тысячелетия н. э. на территории Западной Римской империи и играла важную роль в истории Западной цивилизации. Отличается организационной централизацией и наибольшим числом приверженцев среди христианских церквей. Римско-католическая церковь, придерживающаяся западных литургических обрядов, вместе с двадцатью тремя восточнокатолическими церквями составляет единую Католическую церковь, которая полагает себя Церковью, обладающей всей полнотой истины.

Католическая церковь рассматривает себя как единственную, кафолическую церковь, основатель и Глава которой — Иисус Христос. Видимым главой Католической церкви является Папа Римский, возглавляющий Святой Престол и город-государство Ватикан в Риме.

Главные положения вероучения изложены в Никейском символе веры, Никео-Цареградском символе веры (обычно с филиокве), Халкидонском символе веры, Апостольском и Афанасьевском Символах Веры, а также в декретах и канонах Ферраро-Флорентийского, Тридентского и Первого Ватиканского соборов. Обобщённая доктрина изложена в «Катехизисе Католической церкви».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Одно из основных отличий католицизма от православия – особая роль верховного священнослужителя – папы римского, который считается у католиков наместником Бога на Земле. Восточная церковь не принимает этого положения. В целом, за исключением некоторых деталей обрядовости, основы веры у католиков и православных едины.

Аурика Луковкина, Православная энциклопедия, 2013

Но не своею древностию, не числом своих чад, не количеством костелов и епископских кафедр сильна была в Литве Церковь латинская – во всем этом она уступала Церкви православной, – а была сильна и несравненно сильнее православной по другим условиям. Во главе православной Церкви в Литве стоял Цареградский патриарх, вся деятельность которого по отношению к ней почти до конца периода ограничивалась лишь тем, что он поставлял Литовско-русского митрополита или, вернее, присылал свое благословение на его постановление; во главе латинской Церкви в Литве стоял папа, имевший могущественное влияние не только на местную иерархию и народ, но и на самое правительство. Православные епископы и митрополит пользовались в Литве только церковною властию и значением, но вовсе не допускались к участию в гражданских делах и государственных; латинские иерархи, напротив, особенно Виленский, были ближайшими советниками великого князя и короля, заседали в сенате и оказывали сильнейшее давление на решение вопросов правительственных. Как ни многочисленно было сравнительно православное монашество в Литве, оно не подготовляло и не выделяло из среды своей лиц, которые бы посвящали себя исключительно делу проповеди на защиту православия, на борьбу за него; напротив, латинское монашество в Литве состояло преимущественно из орденов, имевших целию поддержание и распространение католицизма, – довольно поименовать здесь одних иезуитов. Но самая главная сила католиков в Литве, дававшая им решительный перевес над православными, заключалась в государе.

Митрополит Макарий, Период разделения Русской Церкви на две митрополии

Обращение к европейским авторам в этом и иных случаях было вызвано тем обстоятельством, что в Новое время, в условиях вестернизированной культуры ответ на духовные запросы русского дворянского общества уже не мог быть дан только по святым отцам «Добротолюбия». Обращение к западному опыту началось в петровскую эпоху с Духовного регламента архиепископа Феофана Прокоповича и трудов митрополита Стефана Яворского, испытавших влияние один – протестантизма, другой – католицизма. Но и ранее влияние западного схоластического богословия испытал митрополит Петр (Могила), а позднее и святитель Тихон Задонский использовал в своих трудах сочинение лютеранского пастора Иоганна Арндта «Об истинном христианстве». Однако в России западный ответ не просто предлагался верующим, а поверялся и очищался опытом православной церковности, сохранявшей конфессиональную и национальную самобытность. Христианская система ценностей оставалась основой и для формирующейся русской культуры.

Александр Яковлев, Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков, 2014

Другим следствием новой политики открытости католицизма стал диалог с христианскими церквами и участие в экуменическом движении. Однако, если в случае с иудаизмом диалог означал фактически односторонние уступки со стороны католицизма, то межхристианское сближение, напротив, мыслилось Ватиканом, в соответствии с решениями собора, как процесс вхождения всех иных церквей в лоно Католической церкви. Не приемля диалога на равных с другими христианскими конфессиями, Римско-католическая церковь не вошла во Всемирный совет церквей, но только посылает своих наблюдателей и участвует в работе отдельных его комиссий.

Ольга Четверикова, Измена в Ватикане, или Заговор пап против христианства, 2011

XV век стал временем общецерковного отвержения попыток римо-католиков навязать Востоку унию, ценой которой должна была стать измена Православию (Константинопольский Собор 1484 г.). XVI век продолжил борьбу с заблуждениями римского католицизма. Так решением Собора 1583 года была отвергнута календарная реформа папского Рима и сохранен традиционный стиль вычисления главного христианского праздника – Пасхи.

Сборник, Как православно жить в современном мире. Послание Вифлеемского Собора с комментариями, 2009

Католическая пропаганда унии к тому времени не представляла, впрочем, из себя чего-то нового. Даже не углубляясь в Средние века, достаточно вспомнить, как еще недавно активно призывал к соглашению с православной церковью Станислав Ожеховский. Уже в начале 80-х гг. XVI в. Константин Острожский вел с Альберто Болонгетти – папским нунцием в Речи Посполитой – и иезуитом Антонио Поссевино переговоры об унии всех православных церквей с Римом при условии сохранения их автономии[156]. Сторонники соглашения с католиками могли при этом опираться на признаваемую православным автором труда «Против повести нынешних безбожных еретиков» доктринальную близость католицизма и православия. Еще в 1593 г. киевский воевода, который столкнулся с серьезными трудностями на пути реализации своего проекта реформ православных школ и повышения образовательного уровня клира, признавая, что без внешней помощи он не в состоянии воспрепятствовать нараставшему кризису православия на входивших в состав Речи Посполитой землях Западной Руси, вернулся к идее унии с католической церковью. Подобные взгляды он высказал в известном письме, адресованном другому стороннику унии с католиками – Ипатию Потею, только что ставшему во главе владимирско-брестской епархии и перешедшего в ряды православного епископата из Сената Речи Посполитой, в который он входил как брестско-литовский каштелян[157]. Тон письма Острожского и сформулированная в нем оценка положения православной церкви на землях Речи Посполитой были очень пессимистичными, однако киевский воевода видел главную угрозу для своих единоверцев не в католической конфессионализации, а, по его словам, в распространении среди русинов протестантизма. Это его настроение нашло отражение и в том, что в письме князь Острожский уничижительно именовал протестантов еретиками, тогда как католиков называл братьями[158].

Коллектив авторов, Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре, 2009

Сохраняя за собой положение господствующей религии, католическая церковь в католических странах подчинилась власти абсолютной монархии, обратившей религию и церковь на служение своей цели. Ввиду этого станет ясным, почему борьба с Римом не мешала ревностным католическим королям вести еще более деятельную борьбу с еретиками. Каких пределов достигало озлобление, когда к политическим интересам примешивался еще элемент религиозных разногласий, показывает эпоха короля Генриха VIII и Кровавой Марии. Первый выступал против папистов, а другая – против сторонников Англиканской Церкви. В период Средних веков нигде на континенте церковь не была в такой зависимости от государственной власти, как в Англии. Ни один французский король не был таким злым деспотом в отношении к церкви и духовенству, как Людовик XIV, но это не мешало ему в то же время отменить Нантский эдикт и обращать еретиков в католическую веру с помощью ссылок и казней. В Испании суд над еретиками был учреждением государственным, а не церковным. Наконец, немецкие князья, оставаясь верными католицизму, обратили против протестантов принцип «cuis regio, ejus religio» (чья страна, того и вера); казни еретиков, конфискация имущества, разрушение церквей и, как милость, высылка за пределы государства были обычными средствами в период контрреформации, возврата к католичеству, но, конечно, не к прежней церковно-политической системе (403, с. 116–117).

А. А. Мамедзаде, Свобода совести. Истоки, становление, правовая охрана, 2013

Настоящее издание представляет собой первый в современной отечественной издательской практике опыт систематического собрания текстов по преимуществу русских, но также и зарубежных православных богословов, философов, историков XIX–XX веков по одному из ключевых разделов сравнительного богословия. В предложенных ниже вниманию заинтересованного читателя публикациях многообразно и с естественной вариативностью подходов освещаются ключевые проблемы, встававшие перед православной традицией в связи с необходимостью давать церковную оценку тем специфическим аспектам вероучения, каноники, церковной жизни римского католицизма, сформировавшимся в древности или возникшим уже в Новое время, которые в своей совокупности на протяжении уже почти тысячелетия (после трагедии отпадения латинского Запада в 1054 году) отделяют некогда первую среди равных Римскую Церковь от единства любви и общения Вселенского Православия.

Коллектив авторов, Хрестоматия по сравнительному богословию, 2005

В эпоху Московской Руси проблема взаимоотношений Церкви и государства решалась через идею «усвоения государственной властью священной миссии… Церковь сама шла навстречу государству, чтобы внести в него благодатную силу освящения»[48]. Так, например, когда в конце XIV века князь Дмитрий Донской вступил в конфликт с Церковью в вопросе о митрополичьей кафедре, православное сознание Руси определило его поведение как поход «противу судбам Божиим»: самоволию князя противостояло соборное мнение клира как выразителя общественных чаяний[49]. Напротив, патриарх Никон, пытавшийся в середине XVII века усилить, вопреки традиции и по типу римского католицизма, теократические тенденции русского православия, вызвал ответную реакцию светских властей, что в итоге привело к значительной подчиненности церковной организации интересам государственного аппарата. Однако прежние идеалы Московской Руси были сохранены старообрядцами, а затем, через славянофилов, вновь овладели русской религиозной мыслью рубежа XIX–XX веков.

М. Л. Зеленогорский, Жизнь и труды архиепископа Андрея (князя Ухтомского), 2011

Показательно, что еще в имперский период, в начале XX века русский писатель и мыслитель Д. С. Мережковский находил вполне уместным сравнивать римский католицизм во главе с папой и русское царство во главе с самодержцем. Называя эти теократии (то есть попытки осуществления Града Божьего в граде человеческом) ложными, Мережковский указывал, что они различными путями пришли к одному и тому же результату: западная – к превращению Церкви в государство, восточная – к поглощению Церкви государством. «Самодержавие и православие две половины религиозного целого, – писал Мережковский, – так же как папство и католичество. Царь не только царь, глава государства, но и глава Церкви, первосвященник, помазанник Божий, то есть в последнем, ежели исторически не осуществленном, то мистически необходимом пределе власти своей – „Наместник Христа“, тот же папа, кесарь и папа вместе»[54].

С. Л. Фирсов, Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.), 2002

Правда, христианство, а равно культура им порождаемая, не была равнозначна по всей территории Европы. Католицизм, православие и протестантизм произвели различные виды единой культуры. Протестантизм, с идеей давно совершенного искупления всех людей, выдвинул на передний план безнаказанность и жестокость. Католичество, с мыслью о юридическом искуплении грехов, вызвало терпимое отношение ко всем инакомыслящим. Православие исторгла у людей чувство ответственности, доверчивости и любви. Протестанты, выходцы из Англии и Франции, захватив большую часть Северной Америки, просто уничтожили местное население позволив прозябать лишь маленьким группам индейцев. Католики, колонизаторы из Испании и Португалии, подавив сопротивление, установили гегемонию папского престола в Южной Америке, отчего последнюю стали именовать Латинской. Православные переселенцы из России, принесли на Аляску христианство в таком виде, что местные племена приняли чуждую им религию. Туземцы Аляски открыли несколько учебных православных заведения, где готовили священнослужителей – индейцев, на Аляске и в настоящее время немало православных монастырей и храмов.

И. В. Мельников, Обряды и обычаи, 2012

В системе религиозной культовой практики религиозный опыт и его часть – праздники – занимают одно из основных мест, так как с помощью религиозных ритуалов человек удовлетворяет свою потребность в общении со священным, и эти сакральные действа становятся частью его жизни. Праздники призваны выполнить две религиозные функции – придать миру новую энергию и очистить старое, оскверненное бытие. Во время праздников все общественные институты действуют сплоченно, как государственные, так и религиозные организации. Праздники занимают столь значительное место в жизни общества, что при вытеснении старой религии новая обычно вбирает в себя элементы праздников и ритуалов предшествующей, включая их в свой календарь. Этот важный фактор способствует укреплению социальной стабильности, порядка и равновесия в обществе, сглаживая противоречия между сторонниками старой и новой религии. Подобные процессы происходили и в Беларуси в тот исторический период, когда на смену язычества пришло христианство и вобрало в себя множество элементов языческого культа; и во времена существования Великого княжества Литовского, когда православие в ХVI – ХVIII вв. было вытеснено католицизмом и униатством, также воспринявшим практически полностью православную обрядность; и в ХIХ в., когда на смену унии пришло православие, вобравшее в себя множество черт католической и униатской обрядности.

А. В. Верещагина, Праздники, обряды и таинства в жизни христиан Беларуси, 2009

Италия является страной, в которой католическая церковь необычайно сильна, причем не только потому, что с 1929 г. по 26 ноября 1976 г. католицизм считался государственной религией Италии, но и потому, что по сей день Италия является религиозным центром всех католиков. В настоящее время в Италии церковь официально отделена от государства и регулирует свои отношения с ним при помощи специальных соглашений и законов, в частности «Нового Конкордата» 1984 г.

Коллектив авторов, Эти чудные итальянцы, -1

В Риме был введен праздник святых Петра и Павла, как двух наиболее почитаемых апостолов, называемых первоверховными святыми апостолами за особо ревностное служение Господу и распространение веры Христовой. У католиков праздник отмечается 29 июня, у православных – 12 июля (29 июня по старому стилю). В католицизме считается, что апостол Петр был первым римским епископом, то есть первым папой.

С. В. Владович, Ватикан, 2008

Так что, как мы видим, хотя в современном мире католицизм и православие имеют множество различий, до 1054 года они все-таки считались единой верой, а потому и все святые, жившие и творившие свои великие дела в первые века существования христианства, равно почитаются как восточной церковью, так и западной.

Ганна Шпак, Книга помощи для всех, кто любит. Святой Валентин сотворит для вас чудо, 2012

Момент выступления Кальвина представляется в высшей степени важным еще в другом отношении. До сих пор роль реформаторов была, так сказать, чисто воинствующая. Лютер в Германии, Цвингли в немецкой Швейцарии, Фарель в романских землях – все они направляли свои усилия главным образом на то, чтобы разрушить гордую, казавшуюся неодолимой крепость католицизма, чтобы подорвать могучий престиж папской власти, наложившей свои оковы на умы и совесть всех католиков. Усилия их увенчались успехом. Авторитет папства был поколеблен; брешь, пробитая в католицизме, была довольно значительна. Но зато в лагере самих нападающих происходит раскол – многочисленные секты, выросшие на почве религиозной революции, вносят между ними раздор, разделяют их силы, подрывают к ним доверие в то время, когда, оправившись от первых поражений, католическая церковь начинает собирать свои силы для новой более ожесточенной борьбы. Тридентский собор, усиление инквизиции, грозная боевая дружина учеников Лойолы – все эти орудия католической реакции выдвигаются на арену борьбы как раз в такое время, когда со смертью Лютера протестантизм лишается своего духовного центра. Очевидно, задача, выпадающая на долю его преемника, хотя и менее блестящая, но не менее трудная. Для борьбы со старым врагом, сконцентрировавшим свои силы, недостаточно уже одной проповеди или обличительных выходок против злоупотреблений курии. Против стройной католической системы необходимо выставить такую же стройную систему протестантских принципов; новая церковь должна получить строгую организацию, и наконец, необходимо создать новый независимый центр, откуда могла бы смело вестись религиозная пропаганда. Таким центром с конца первой половины XVI века становится Женева, а задачу организатора церкви принимает на себя Кальвин.

Б. Д. Порозовская, Жан Кальвин. Его жизнь и реформаторская деятельность, -1

Сложные отношения между православным миром и католицизмом, связанные с ожесточённой дискуссией на Ферраро-Флорентийском Соборе в 1438–1439 годах, не были отражены в «Хождении на Флорентийский Собор Неизвестного Суздальца» и «Хождение Авраамия Суздальского на Восьмой Собор с митрополитом Исидором». Авраам[113], епископ Суздальский, и Неизвестный Суздалец[114] в своих путевых записках уважительно и по-доброму, может быть, даже нарочито толерантно, писали о католиках и их традициях. Справедливости ради надо отметить, что иеромонах Симеон Суздальский[115] в своей «Повести о Восьмом Флорентийском Соборе» одним из первых древнерусских паломников-писателей создал «острополемическое сочинение против латинян»[116].

С. Ю. Житенёв, Религиозное паломничество в христианстве, буддизме и мусульманстве: социокультурные, коммуникационные и цивилизационные аспекты, 2012

Православные епископы подвергались в Речи Посполитой и прямой дискриминации. Они не входили в состав сената и сейма. Все православное духовенство обязано было платить подати. Что касается взаимоотношений мирян, католиков и православных, то смешанные браки были стеснены, а переход из католицизма в православие был вообще воспрещен. Наоборот, переход из православия в католицизм очень приветствовался.

Коллектив авторов, История Украины, 2015

Будучи основанной на Священном Писании, философии Платона, Аристотеля и стоиков, учении Августина Блаженного о «двух градах»,45 социальная доктрина Католической Церкви всегда была активно ориентирована на постоянное присутствие в общественном мировоззрении. На определенном историческом этапе это обеспечивалось беспрецедентно высокой ролью Церкви как института общественного устройства. По мере активизации секуляризма католицизм был вынужден учитывать общегражданское законодательство, учение о правах человека, нормы международного права и соображения политкорректности.46

Ю. В. Зудов, Запад и западное христианство на рубеже тысячелетий, 2011

Аугсбургский мирный договор подтверждал суверенную власть местных принцев, и их ведущим принципом было «Чья власть, того и вера». Католические правители были настроены внедрить католицизм во все сферы жизни, лютеране настаивали на лютеранстве. Это разделение церквей было религиозным компромиссом, но не политическим. Германские правители, католики и лютеране, объединили силы против Габсбургов. Они поняли, причем довольно правильно, что Карл пытался не просто искоренить протестантизм, но и усилить власть Габсбургов и проверить центростремительные тенденции внутри страны. Они заметили, что он отнимает земли у правителей-лютеран более охотно, чем отдает новые земли правителям-католикам, и что с должным уважением он относится только к членам своей семьи. И правители Германии хотели повернуть религиозный кризис так, чтобы извлечь из него пользу для себя, например приобретя новую власть нал своими церквями, уменьшив церковную власть и получая от церквей большие доходы. В 1552—1553 гг. правители-лютеране, поддерживаемые Генрихом II Французским, разбили императорские войска, в то время как католики остались нейтральны к этому событию. Габсбурги боролись за Аугсбургский мир, который лишил бы германцев надежды на политическую и религиозную независимость.

Р. С. Данн, Эпоха религиозных войн. 1559-1689, -1

Отличие протестантизма от католицизма и православия состоит в учении о непосредственной связи Бога и человека. По представлению протестантов, благодать исходит на человека от Бога, минуя церковь, «спасение» достигается только благодаря личной вере человека и воле Бога. Это учение подрывало господство духовной власти над светской и главенствующую роль церкви и римского папы.

Н. В. Пушкарева, История нового времени. Шпаргалка, -1

На первом месте в братских школах стояла забота о выработке религиозно-нравственных начал в учащихся. В то же время в этих школах стали даваться научные сведения, начала распространяться западная наука, хотя она и была схоластической. Использовались своеобразные приемы и формы раскрытия христианского содержания учения. Схоластическая наука стала воспитывать не просто грамотных и начитанных людей, но ученых, которые способны были понять, оценить, объяснить книгу, защитить истину и отвергнуть заблуждения. Это было необходимо для защиты истины православной веры от католицизма. С этого времени стали распространяться и знания по философии, истории, естествознанию. Программа школ включала грамматику, риторику, богословие. Со временем крупные братские школы выработали свой устав, в котором определялась их организация и структура, в том числе начало и конец учебного года, введена классно-урочная система обучения, были разработаны обязанности учителей и учеников. Особое внимание уделялось духовно-нравственному облику учителя, где главным требованием была стойкость в православной вере, благочестивый образ жизни. Школа продолжала оставаться всесословной, от учащихся требовалось послушание и выполнение правил дисциплины, обязательным было посещение богослужений.

С. Ю. Дивногорцева, Основы православной педагогической культуры, 2017

Христианская культура многообразна, её считают своей те народы, которые восприняли религию Иисуса Христа. Христианство – это собирательный термин для характеристики трех его основных направлений: православия, католицизма и протестантизма. Каждое из этих крупных направлений, в свою очередь, подразделяется на ряд более мелких вероисповеданий и религиозных организаций. Но всех их объединяют общие исторические корни, определенные положения вероучения и культовые действия. Христианство – самая распространенная из всех мировых религий. По данным ООН, в настоящее время в мире насчитывается более двух миллиардов последователей христианства. Разумеется, это далеко не случайно. Заглянем в историю и попытаемся проследить те объективные причины, которые обусловили становление и упрочение христианства.

М. И. Надеева, Духовные ценности христианства, 2013

Еще одной иллюстрацией святости в католицизме является Тереза из Лизье (Тереза Маленькая, или Тереза Младенца Иисуса), которая в 1997 году, в связи со столетием со дня ее кончины, была объявлена «непогрешимым» решением папы Иоанна Павла II еще одним Учителем Вселенской Церкви. Вот несколько цитат из духовной автобиографии Терезы, прожившей всего 23 года, красноречиво свидетельствующие о ее духовном состоянии (Повесть об одной душе. Париж. 1996. //Символ. № 36).

А. В. Фомин, Можно ли быть хорошим и не спастись?, 2013

Как известно, «номенклатура» Компартии Украины, ставшая у руля созданного Украинского государства, взяла на вооружение идеологию галицийского шовинизма. Феномен Галичины невозможно понять, не разобравшись в феномене униатства. Под давлением Речи Посполитой в 1596 г. киевским православным митрополитом Михаилом Рагозой и еще 4 епископами было подписано соглашение о подчинении Западнорусской митрополии Ватикану. Оно предусматривало признание догматики католицизма, но сохраняло за западнорусскими подписантами право на сохранение православной обрядности. Православный народ Западной Руси отверг униатов как предателей. Но и традиционный католицизм не принял их, считая «недокатоликами», требуя полной ассимиляции. Таким образом, униатизм стал буфером между православно-русским и польско-католическим культурноцивилизованными типами.

К. А. Фролов, Сакральные смыслы Новороссии. Церковные и цивилизационные расколы в Новороссии, на Подкарпатской Руси и Украине, 2015

Католицизма и униатства как факторов русской истории в тексте «Синопсиса» практически нет. Речь идет не только о Великороссии, но и о тех территориях, что входили в состав Польско-Литовского государства. Католики появляются лишь как персонажи русской истории.

И. Ю. Сапожникова, Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674), -1

Как известно, в европейских государствах национальные религии традиционно пользовались особым статусом, обеспечивавшим им доминирующее положение в обществе. Церковно-государственные отношения в той или иной стране были своеобразны в силу особенностей исторического развития, своеобразия политической культуры и национальной психологии. Это предопределило ведущую роль католицизма в Италии и Испании, англиканства в Англии, лютеранства в Дании и т. д. Везде существовали свои формы взаимосвязи между институтами государства и религиозными объединениями, гарантировавшими национальной церкви привилегированное положение, позволявшее сохранять традиционную систему ценностей.

О. Н. Четверикова, Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом, 2018

Вообще, постфактум все представляется более «закономерным», чем это было на самом деле, – сознание «обслуживает» уже принятое решение, колебания исчезают из памяти, и, наоборот, память тщательно фиксирует, а воображение разукрашивает все то, что вело к данному решению и способствовало ему. Это надо учитывать, когда мы читаем летопись. Прими Владимир иное решение, летопись была бы иной[13], а позднейшие историки писали бы, что Владимир «естественно» не мог принять христианство у Византии, с которой Русь находилась в постоянной вражде, что прекрасно показывает и эпизод с княгиней Ольгой, которой не удалось увлечь за собой народ, и пришел, например, к «единственно возможному» решению – принять христианство у далеких соседей, с которыми войн не было, и т. д. и т. п., а кто-нибудь наверняка утверждал бы, что есть таинственная связь между русской душой и католицизмом.

Д. Е. Фурман, Избранное, 2011

В результате контрреформации католицизму удалось сохранить свои позиции во Франции, Чехии, Венгрии, Польше, Италии, Испании, на территории южной Германии, но лицо Европы изменилось. В странах, где вызревала новая цивилизация, формировались капиталистические отношения, церковь была поставлена на службу промышленной и торговой буржуазии, не мешала активности богатых, предприимчивых людей, не изымала значительную часть их доходов на свои нужды. Пришло понимание того, что каждый имеет право свободного выбора религии. Так возникло понятие свободы совести.

В. В. Фортунатов, История. Шпаргалка, 2012