Реформация

Реформа́ция (лат. reformatio «исправление; превращение, преобразование; реформирование») — широкое религиозное и общественно-политическое движение в Западной и Центральной Европе XVI — начала XVII века, направленное на реформирование католической Церкви.

Её началом принято считать выступление доктора богословия Виттенбергского университета Мартина Лютера: 31 октября 1517 года он, по легенде, прибил к дверям виттенбергской Замковой церкви свои «95 тезисов», в которых выступал против существующих злоупотреблений католической церкви, в частности против продажи индульгенций. Концом Реформации историки считают подписание Вестфальского мира в 1648 году, по итогам которого религиозный фактор перестал играть существенную роль в европейской политике.

Протестантизм получил распространение во всей Европе в вероучениях последователей Лютера: (лютеранство), Жана Кальвина (кальвинизм), «цвиккауских пророков» (анабаптизм), Ульриха Цвингли (цвинглианство), а также возникшего особым путём англиканства.

Комплекс мер, принятых католической церковью и иезуитами для борьбы с Реформацией, получили название Контрреформации.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В Богемии Габсбурги столкнулись с еще более сильной оппозицией. Королевство Богемия было наиболее богатым и влиятельным в Австрии и, как Нидерланды для Испании Габсбургов, наиболее проблемным. Чехи были гордыми и убежденными протестантами. Они гордились двумя прочными национальными течениями протестантизма – утраквизмом (учение, схожее с лютеранством) и богемскими братьями (нечто схожее с кальвинистами), которые стремились вернуться к гуситскому движению начала XV в. и отделяли себя от реформации XVI в. Два столетия чехи упорно отстаивали свою независимость от католичества и немецкой культуры. Рудольф II не был тем человеком, который мог разобраться с ними. Меланхоличный и неуравновешенный, император уединился в Праге, в замке в Градчине, собирая свою коллекцию искусства, практикуя науку и магию; периодически он пытался возродить католицизм в Богемии, поддерживая католиков, поощряя миссионерскую работу иезуитов среди утраквистов и выпуская эдикты против богемских братьев. Но в 1609 г. правительство Богемии утонуло в восстании. Стремясь подавить его, Рудольф издал свою Грамоту о величии – самый полный перечень всех религиозных свобод, когда-либо существовавший в Европе. Очевидно, что Габсбурги не добились многого в Богемии.

Ричард Данн, Эпоха религиозных войн. 1559-1689

Реформация и Контрреформация в Беларуси являлись частью европейского процесса, но в то же время имели свои особенности. Во-первых, Реформация и Контрреформация в Беларуси совпали по времени в своем развитии, что привело к конфессиональной напряженности во второй половине XVI – начале XVII в. Вместе с тем благодаря сосуществованию двух, а затем трех христианских церквей (православной, католической и униатской) были выработаны нормы толерантности (терпимости), что позволило избежать суровых политических и религиозных гонений, которые сопровождали Контрреформацию в других странах. Во-вторых, если в западноевропейских странах в результате Реформации от католической церкви отделилась часть верующих и создала национальные протестантские церкви, то в Беларуси силам Контрреформации удалось вернуть в католичество увлеченную протестантизмом католическую знать, а также привлечь знать православную и приблизить к католичеству народные массы. В-третьих, Контрреформация в Беларуси была направлена не только против протестантизма, но и против православия – оппозиционной католицизму силы. Папа Римский намеревался компенсировать потерю миллионов верующих в Западной Европе духовным подчинением восточнославянских народов. Беларуси отводилась роль плацдарма для проникновения в Русское государство, а затем в Китай, Индию и другие страны. Это намерение высказал Папа Римский Климент VIII: «О, мои русины. Надеюсь через вас обратить в католицизм весь восток!»

И. Л. Качалов, История Беларуси. С древнейших времен до 2013 г., 2013

Как подразумевает термин «реформация», большинство видных деятелей этого периода – Лютер (1483–1546) в Германии, Жан Кальвин (1509–1564) в Женеве, Ульрих Цвингли (1484–1531) в Цюрихе – стремились к реформам в Римско-католической церкви, а не к разжиганию революции. Вдохновленные характерным для Ренессанса стремлением вернуться к первоосновам, они хотели, минуя новшества средневекового католичества, возвратиться к ранним церковным образцам. В условиях растущей грамотности и увеличения численности среднего класса они добивались возможности проводить богослужения и читать Библию на местных языках, а не на латыни, предписанной Ватиканом. Они считали необходимым покончить со спорной практикой продажи индульгенций (подобия расписок о прощении греха). И кроме того, деятели Реформации не видели причин запрещать священникам жениться. Но проповедуя свои основные тезисы – «оправдание милостью в вере», «все верующие – священники» и sola scriptura («только Писание»), – реформаторы непреднамеренно стали революционерами. А когда католики подтвердили приверженность своим традициям (притом в самых недвусмысленных выражениях), на Тридентском соборе (1545–1563), произошел окончательный раскол.

Стивен Протеро, Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях, 2010

Лотарингский дом и де Гизы были чрезвычайно честолюбивы. Они не только вплотную приблизились к тому, чтобы занять французский трон. Они также претендовали на папский престол – и непременно завладели бы им, если бы интриги и грубые ошибки во внутренней французской политике не подорвали доверие к ним и не истощили их силы, отмечают в вышеуказанной книге Майкл Бейджент и Ричард Ли. Чтобы облегчить осуществление своих планов относительно престола св. апостола Петра, они объявили себя оплотом католической Европы – «защитниками веры» от Реформации и поднимающейся волны протестантизма в Германии, Швейцарии и Нидерландах. Вследствие этого они проводили публичную политику ревностного католицизма, нередко доходящую до фанатизма. Одним из проявлений этой политики была известная Священная Лига, альянс католических принцев и монархов, ставивший своей целью изгнание протестантизма из пределов Европы. Для стороннего наблюдателя Священная Лига выглядела как свидетельство благочестия Лотарингского дома и де Гизов. В действительности для этих семейств альянс был всего лишь делом политической целесообразности – это зачатки организации, которая была предназначена для того, чтобы вытеснить или подчинить себе Священную Римскую империю. Разумеется, не было никакого смысла в контроле над папским престолом, если папство не обладало реальной властью. Чтобы цель стала оправданной, следовало укрепить власть папы и восстановить, насколько это было возможно, ту гегемонию в Европе, которая существовала в Средневековье.

Эрик Форд, «Храм Соломона». От Хирама до наших дней, 2017

Третий революционный переворот, протестантская Реформация, начался, когда Мартин Лютер прибил свои девяносто пять тезисов к дверям замковой церкви в Виттенберге в 1517 году. Он настаивал, что человек связан с Богом напрямую; следовательно, индивидуальный характер, индивидуальное сознание – а вовсе не посредничество клириков – может и должно считаться ключом к спасению. Целый ряд феодальных правителей усмотрел возможность укрепить свою власть, приняв протестантизм, навязав его подданным, и обогатиться, захватывая церковные владения. Каждая сторона противостояния именовала приверженцев другой еретиками, теологические разногласия быстро переросли в схватку не на жизнь, а на смерть, когда религиозные распри усугубились политическими. Барьер, разделяющий «домашние» и заграничные дела, рухнул, едва сюзерены принялись поддерживать соперничающие фракции на землях соседей, зачастую провоцируя кровопролитие – или принимая в нем участие. Протестантская Реформация разрушила концепцию мирового порядка, существующего за счет «двух мечей» – папства и императорской власти. Христианство раскололось, христиане воевали друг с другом.

Генри Киссинджер, Мировой порядок, 2014

Особо нужно поговорить о старообрядчестве. В последние годы некоторые авторы попытались представить его как русскую Реформацию во главе с русским Лютером – протопопом Аввакумом (А. Г. Глинчикова), русскую национальную альтернативу нарождающейся империи (Т.Д. и В. Д. Соловьи), модель развития гражданского общества в России (Д. В. Саввин) и т. д. Подобные формулировки мне представляются излишне радикальными (скажем, в старообрядческой мысли, продолжавшей традиции московской культуры, так и не оформился концепт русского народа), но, безусловно, некие зародыши всего упомянутого в учении и практике приверженцев старой веры видны. В некоторых отношениях они были «архаистами-новаторами», «консервативными революционерами». Например, в их утопии «оцерковления мира», в которой намечались очертания проекта социально ориентированного православия. Или во вполне демократическом требовании участия рядового белого духовенства и мирян в управлении церковью; право это, по их мнению, принадлежит «не единым бо архиереям, но в мире живущим, и житие добродетельное проходящим, всякого чина людям». И указанный принцип ревнители благочестия отстаивали, несмотря на гонения и казни, отказавшись подчиняться авторитету церковных иерархов, покорно пошедших, за единичными исключениями, на поводу у Никона.

С. М. Сергеев, Русская нация, или Рассказ об истории ее отсутствия, 2017

Реформация затронула многие европейские страны и проходила в разных формах. В самой Германии лютеранское учение к концу 20-х гг. XVI в. утвердилось в ряде княжеств и городов на севере и в центре страны. Стремление императора Священной Римской империи Карла V восстановить прежний порядок привело к сплочению и коллективному протесту сторонников реформы. Протестанты одержали победу в войне против императора. Аугсбургский мир (1555) установил принцип «чья власть, того и вера».

В. В. Фортунатов, История. Шпаргалка, 2012

Вместо одной принудительной церкви в Германии образовалось несколько, причем приверженцы одной церкви, находившиеся в пределах господства другой, подлежали высылке. Принуждение в деле веры, созданное Реформацией, явилось еще более произвольным и недостойным, чем религиозный гнет прежней церковной системы, так как теперь он опирался не на освященный веками авторитет церкви, а на личную волю обладателя территории. Если глава государства протестант, то и подданные должны быть протестантами, если он – католик, в католичестве должно пребывать и население; если глава государства вздумает переменить религию, то за ним в этом шаге должны следовать и подданные. Князь – епископ, говорил Маасен, предписывает, чему должны верить, как должны почитать Бога, как нужно действовать для того, чтобы избежать вместе и вечного, и временного наказания. Христианское начальство, как представитель Бога, распоряжается адом и небом (203, с. 188).

А. А. Мамедзаде, Свобода совести. Истоки, становление, правовая охрана, 2013

Кстати, датируя появление протестантизма XVI–XVII веков, критики Вебера не совсем точны. Они имеют в виду западноевропейский протестантизм как продукт Реформации. А ведь мир не ограничивался Западной Европой. Была еще Россия, которая в XV веке переняла от Византии как Второго Рима эстафету мирового центра православия и получила титул Третьего Рима. Между тем в самом начале своего нахождения в этом качестве Россия столкнулась с серьезным искушением под названием «ересь жидовствующих» – разновидностью протестантизма. Напомним, что примерно в 1470 году некий еврей Схария (Захария) прибыл из Киева (а ранее из-за границы) в Новгород и начал там распространение этой ереси, которая стала популярной среди части священства и высокопоставленных мирян, вышла за пределы Новгорода и достигла Москвы. Позднее соборное дознание 1503 года обнаружило в «ереси жидовствующих» следующие главные моменты: 1) отвержение Воплощения Сына Божия; 2) неверие в Воскресение Иисуса Христа; 3) отвержение почитания Богоматери, угодников Божиих, икон и мощей; 4) непризнание действенности таинств; 5) несоблюдение постов, отвержение монашества и взгляд на развратное поведение как на норму.

В. Ю. Катасонов, Религия Денег. Духовно-религиозные основы капитализма, 2013

Иезуиты приветствовали и поддерживали попытки установления в Европе господства одной (конечно, католической) державы, считая, что создание подобной универсальной монархии будет сопровождаться торжеством католицизма над Реформацией. Во второй половине XVI и в начале XVII в. орден поэтому всеми силами поддерживал притязания испанских и австрийских Габсбургов на европейскую гегемонию. «Общество Иисуса» нисколько не считалось с тем, что подобная перспектива серьезно нарушала интересы других католических государей, дружественно относившихся к иезуитам, и что успеха этих планов страшился даже римский папа Сикст V (он боялся превратиться в простого духовного вассала испанского короля). К началу XVII в. выявился крах великодержавных планов Филиппа II и его преемников, а Тридцатилетняя война (1618–1648), по сути дела, покончила с притязаниями на гегемонию, которые продолжала выдвигать австрийская ветвь Габсбургов. Тогда иезуиты перенесли свои симпатии на Францию, в свою очередь начавшую претендовать на господствующее положение на Европейском континенте.

Е. Б. Черняк, Пять столетий тайной войны, 2018

На самом деле при всей грандиозности этого переворота в нем не было ничего неожиданного или случайного. Реформация XVI века, как и все великие исторические перевороты, подготовлялась долго, целыми веками. Уже давно церковь, несмотря на свое возрастающее могущество, шла по пути, который неизбежно должен был привести к катастрофе. Уже давно внутреннее состояние ее – невежество духовенства, его мирские привычки, жадность и безнравственность – вызывало громкие жалобы во всех странах католического мира. Основная причина этого упадка, бесспорно, заключалась в светской политике папства, в его отступлении от духовного начала. Поставив целью всей своей деятельности одни земные интересы, одну заботу об увеличении церковной территории, папы, естественно, должны были вмешаться в политику, оставив в стороне свое духовное назначение и заботясь главным образом о деньгах, без которых в политическом отношении ничего нельзя было достигнуть. С этой целью они стали эксплуатировать христианское учение, искажая догматы и делая почти из каждого из них доходную для себя статью. Таким путем мало-помалу выработалась сложная и коварная финансовая система, опутавшая всю Западную Европу, но с особенной беззастенчивостью эксплуатировавшая слабую в политическом отношении Германию.

Б. Д. Порозовская, Мартин Лютер. Его жизнь и реформаторская деятельность, -1

Дальнейшие взаимоотношения императора с представителями противоборствующих конфессий на протяжении полутора десятилетий представляли собой запутанный клубок угроз и обещаний, уступок и деклараций. Теснимый внешними врагами, нуждающийся в деньгах и войсках, источником которых служила для него империя, Карл был обречен на тактические маневры в религиозном вопросе. Протестантам удалось добиться от него довольно значительных послаблений – в частности, временного закрепления за ними церковных имуществ, конфискованных в ходе Реформации, и прекращения судебных процессов по религиозным делам. Но в конце 1540-х годов Карл перешел от уступок протестантам к жесткой политике по отношению к ним. 24 апреля 1547 года армия императора переправилась через Эльбу и обрушилась на войска протестантов. Битва при Мюльберге была блестящей, но в то же время случайной, нечаянной победой Карла V. Она стала пиком политической и военной карьеры императора. Кто тогда, весной 1547 года, мог предположить, что его могущество это окажется столь недолгим?

Ярослав Шимов, Австро-Венгерская империя, 2014

В середине 70-х гг. вышел двухтомный обобщающий труд И.А. Крывелева по истории религий мира. Истории РПЦ автор посвятил первый том[33]. Написанная умело и добросовестно, хотя и не без привычных идеологических клише, работа И.А. Крывелева отличается сравнительным подходом к истории православия, католичества и протестантизма. РПЦ, по Крывелеву, представляла собой мощное в экономическом и политико-идеологическом отношениях учреждение, находящееся под покровительством буржуазного (?) государства и преданно ему служившее[34]. Крывелев вскользь коснулся важного вопроса – насколько самодержавное государство, а значит, и церковь как его часть, «обуржуазились» к началу XX века? Была ли возможна буржуазная реформация в церкви в рамках существовавшей системы церковно-государственных отношений, или же последние должны были трансформироваться в результате этой реформации? В работе Крывелева эти вопросы так и не получили разрешения.

А. В. Мендюков, Русская Православная Церковь в Среднем Поволжье на рубеже XIX–XX веков, 2016

Но заговорщики, движимые обскурантизмом и честолюбием, действуют. Адмирал Шишков называет успехи Библейского общества «злом, которое распространяется по-прежнему», рассуждает, что «перекладка Священного Писания с высокого и важного языка на простонародное наречие» есть «сильнейшее орудие революционных замыслов». Митрополит Серафим открыто заявляет, что «раздача Библии есть самое верное средство к введению Реформации» (135, с. 260). 20 апреля 1824 года в Зимнем дворце происходит тайная встреча архимандрита Фотия с императором. В ходе трехчасовой беседы Фотий раскрывает Александру I «план революции» или «тайну беззакония, делаемую тайным обществом в России везде» при поддержке Библейского общества и насаждаемой лично князем Голицыным «новой религии», которая есть «вера в грядущего антихриста, двигающая революцией, жаждущая кровопролития…» (см. 194, с. 374–385). Усталый и напуганный революционным брожением в европейских странах, император уступил давлению: 15 мая было упразднено «двойное министерство», князь А. Н. Голицын освобожден от должности министра и обязанностей председателя Библейского общества.

А. И. Яковлев, Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков, 2014

В это время в России появляются сторонники протестантизма и реформации. Характерным для публицистики первой половины XVI в. было то, что многие авторы, представители высших слоев государственной и религиозной власти, были убеждены в необходимости общественных преобразований, в то время как беглый холоп Феодосии Косой, думал о большем: он помышлял об изменении самих принципов устройства жизни, отмене нещадной эксплуатации человека, ликвидации любого, и прежде всего духовного, угнетения.[363]

Ю. В. Пуздрач, История российского конституционализма IX–XX веков, 2004

Гугеноты – это люди другой веры. Веры, отличной от общепринятой и главенствующей. Новую веру дал людям Лютер, и они выбрали ее и последовали ей в пику католицизму – фундаменту, на котором веками и неколебимо покоился феодальный строй. Гугеноты отвергали иконы, мощи и индульгенции, осуждали продажность и косность церковников. Это и создало со временем предпосылки для реформации общества, предусматривающей либо реформу церкви, либо… ее полное уничтожение. Разве могло духовенство стерпеть подобное?! Именно поэтому гугеноты и были объявлены еретиками, антихристами, безбожниками, пособниками сатаны и пр. Отсюда последовали и гонения на них. Называемые – по имени вождя – лютеранами и протестантами, они звались еще кальвинистами. И – гугенотами. Последнее название возникло от немецкого «айдгеноссен» – конфедерация, объединение, союз каких-либо организаций.

В. В. Москалев, Гугеноты, 2012

Государственное спасение и его неудача: раннее Новое время. В XVII веке в России начинается дисциплинарная революция. Дисциплинарная революция была общеевропейским явлением в период после Реформации и Контрреформации. В условиях религиозной борьбы от населения требовались вероисповедная консолидация и униформность поведения; последствия были многообразны, они существенно изменили европейскую жизнь и внесли большой вклад в формирование того европейского градиента, на фоне которого существуют особые пути отклоняющихся от него обществ [Gorski 2003]. В XVII столетии это новшество докатилось и до Москвы. По крайней мере отчасти это было связано с разочарованием в том самодеятельном спасении, на которое полагались до Смутного времени. Катастрофа Смутного времени показывала (по крайней мере тем, кто об этом задумывался), что русские плохо молились, плохо оберегали православное благочестие, плохо служили Богу и получили воздаяние за свою неправедность. Это создавало условия для религиозной и нравственной реформы, для возникновения нового религиозного движения, целью которого было бы исправление благочестия и нравственное преобразование общества.

Сборник, «Особый путь»: от идеологии к методу, 2018

Политические разногласия осложнялись религиозными распрями. Даже в самом веротерпимом тогда государстве Европы, – республике, независимость которой выросла на принципе религиозной свободы, – «еретики», секты, отделившиеся от общего протестантского вероучения, подвергались преследованию. Политические и религиозные партии отчасти совпадали: диссидентские учения имели сторонников главным образом среди республиканской партии, вообще склонной терпимо относиться к сектантам; оранская партия поддерживала тесный союз с фанатическим кальвинистским духовенством. Из сектантских учений наиболее распространенным было учение анабаптистов-меннонитов, свившее себе прочное гнездо в Нидерландах еще в первые времена Реформации. Многочисленные общины анабаптистов, организованные потом Менно Симонсом и получившие название меннонитов, обращали мало внимания на развитие догматической стороны учения, но были тесно сплочены практической моралью, основными положениями которой были воздержание от войны и братская помощь друг другу. Другой сектой, вызывавшей еще более ожесточенные преследования, была секта арминиан, последователей лейденского профессора Арминия, смягчившего суровое учение Кальвина о предопределении.

Г. А. Паперн, Б. Спиноза. Его жизнь и философская деятельность., -1

Эпоха Возрождения в Папской области стала временем правления т.н. пап-меценатов, на века скомпрометировавших римскую курию в глазах человечества и ставших главными виновниками Реформации и раскола католической церкви, породившей церкви протестантские. Это время наполнено для Италии многочисленными мелкими войнами. Но это было и время расцвета итальянского искусства и архитектуры, покровителями которых и выступили римские папы.

С. В. Владович, Ватикан, 2008

Общим итогом эволюции политической мысли к концу Средневековья явилось признание необходимости сильной централизованной власти и одновременно наличие пределов, ограничивающих ее. Долгий исторический спор о первенстве власти завершился отклонением притязаний папства на верховную власть в период Реформации. Ее деятели в разных странах (М. Лютер, Т. Мюнцер, Ж. Кальвин) способствовали укреплению светского понимания государства, главными ценностями которого являлись свобода совести, свобода мысли. Мировоззрению церкви отдельные мыслители этого периода противопоставили веру в человека-творца. В политических доктринах начинает проявляться гуманизм, центральной становится проблема соотношения государства и личности. Так возникает идеология Возрождения.

Н. А. Лучков, Ответы на экзаменационные вопросы по политологии, 2009

Если в древности главной отраслью местной экономики являлось животноводство, то с XV века на первый план выдвинулось горное дело: альпийским гномам пришлось поделиться с людьми золотом, серебром, медью, ртутью. Во времена Реформации (XVI век), объединившись с крестьянами, рудокопы составили силу, едва не победившую Габсбургов. Эрцгерцоги с большим трудом справились с отрядами Михаэля Гайсмайра, выступившими против чужаков в рамках крестьянской войны, подавили антипапское движение, сделав Тироль под стать всей Австрии католическим. В конце того же столетия герцог Фердинанд II, водворившийся в Тироле в 1564 году после раздела габсбургских земель, пригласил иезуитов, которые быстро вытеснили малочисленных здесь лютеран и кальвинистов.

Е. Н. Грицак, Тироль и Зальцбург, -1

Англия могла бы оставаться политически расколотой и в конце VII в., если бы синод в Уитби не направил ее в общее русло европейской религиозной культуры. Церковь стала богатой и влиятельной, и так продолжалось до начала Реформации. В стране, раздираемой междоусобицами, церковь Теодора имела огромное значение: она объединяла английский народ, обучала и воспитывала его, помогая обрести благополучие и государственность. Благодаря ей на хмурых берегах Нортумбрии в Линдисфарнском монастыре возник очаг просвещения, не уступавший европейским. Чтобы создавать рукописные евангелия, украшенные великолепными миниатюрами, необходимы были большое искусство и прилежание писцов, а также прекрасные материалы. Евангелие, изготовленное в Линдисфарнском скриптории в 698 г., находится сейчас в Британской национальной библиотеке и являет собой такое замечательное сочетание кельтских и континентальных мотивов, что равного ему по красоте нет во всей Северной Европе. Чтобы создать подобный шедевр, понадобились годы вдохновенного труда, а также искусно выделанная кожа полутора тысяч телят.

Саймон Дженкинс, Краткая история Англии, 2012

Какие-то альтернативные ситуации, возникающие в дальнейшем при одном исходе предшествующей альтернативной ситуации, при ином исходе просто не возникают. Так католическая Европа в ходе своего развития приходит к Реформации, и перед разными западноевропейскими народами встает альтернатива выбора между протестантизмом (и различными его формами) и контрреформационным католицизмом. В России такой альтернативной ситуации не было, это – западная альтернатива. Зато русский выбор 988 года способствовал появлению в ходе дальнейшей истории той критической, переломной ситуации, исходом которой явились Петровские реформы. В самом деле, ведь этот выбор способствовал становлению мощного самодержавного государства, подчинившего (в «светских» аспектах) очень консервативную, традиционалистскую церковь, и научно-техническому

Д. Е. Фурман, Избранное, 2011

Сравнительный анализ развития обновленческого движения в 1917 г. на Ставрополье и Тереке, позволяет сделать вывод о важной роли лидера в выборе дальнейшего пути развития епархии. Руководитель Ставропольской и Екатеринодарской епархии архиепископ Агафодор (Преображенский) практически остановил развитие обновленчества на Ставрополье, так же, как и в дореволюционные годы, поставив его под контроль и перенаправив энергию священников-реформаторов в миссионерское русло. Епископ Владикавказский и Моздокский Макарий (Павлов) не только допустил бесконтрольное развитие обновленческого движения в Северной Осетии и районе Кавказских минеральных вод, доходящее до требований нарушения канонических норм, но и сам возглавил его. Им, вероятно, двигала конформистская модель поведения. Он предпочел следовать политике В.Н. Львова, направленной на «официальную» реформацию Церкви, надеясь подчинением курсу Временного правительства, утвердиться в своих карьеристских устремлениях.

А. М. Пантюхин, Обновленческое движение Русской Православной Церкви в 20–40-е гг. XX в. (на материалах Ставрополья и Терека), 2014

Из декларируемого богословского тезиса о недолжном смешении Божьего и кесарева (сфер служения церкви и государства) Булгаков делает радикальные политические и экклезиологические выводы. Накануне революционных потрясений 1905 г. он писал: «Из характера отношений между православием и самодержавием следует, что политический переворот в России явится вместе с тем и коренной церковной реформой – революция одновременно будет и реформацией. Русская реформация будет, несомненно, прежде всего церковно-административной и выразится в ниспровержении цезаре-папизма и освобождения Церкви»[270].

Сборник статей, Русское богословие в европейском контексте. С. Н. Булгаков и западная религиозно-философская мысль, 2006

С середины XVI до середины XVII в. в ведущих странах Западной Европы сложилась абсолютная монархия (Франция, Англия, Германия), произошли первые буржуазные революции (Голландия и Англия), приведшие к существенным изменениям в социально-экономическом и политическом строе, стимулировавшие процесс обмирщения общественного сознания (Ренессанс) и последовавшую за ним Реформацию, принесшую победу всепроникающего индивидуализма и прагматизма. Вся совокупность этих обстоятельств знаменовала начало процесса развития буржуазного государства и права. На Востоке в этот же период уже прошел пик динамичного активного развития, связанного с закреплением консервативных начал, усилением религиозного давления на общественное сознание через приоритет духовных ценностей и массовых коллективных действий, вызвавший укрепление государственности в форме деспотии. Фактически последней попыткой громко заявить о себе на международной арене представителем восточной цивилизации стал неудачный поход турецкого султана на Вену в 1682 г. После этого идет процесс уменьшения степени влияния восточных стран на мировые дела, а некоторые из них, например Китай и Япония, оказались практически в самоизоляции, те страны, которые не успели это сделать, очень скоро стали объектом колонизации со стороны европейских стран (например, Индия).

Коллектив авторов, История суда и правосудия в России. Том 2: Законодательство и правосудие в Московском государстве (конец XV – 70-е годы XVII века), 2017

«В 1308 году Орденом были изданы первые законы, которые, между прочим, запрещали немцам даже говорить с пруссами по-прусски и не позволяли пруссам занимать в своей стране какие-либо должности… В 1525 году было новое восстание пруссов… В эпоху Реформации, в 1545 и в 1561 гг., издавали катехизисы на прусском. Но через 100 лет уже не чувствовалась надобность в подобных изданиях: в 1684 году Гартнох пишет, что нет больше селения, где бы еще говорили по-прусски, и что будто только кое-где старые люди еще понимают прусский язык».

Манфред Шнепс-Шнеппе, Немцы в России. Мятежный род Баллодов между немцами, евреями и русскими, 2011

Историю нового времени для Западной Европы принято начинать с великого переворота, совершившегося в религиозном миросозерцании общества в первой четверти XVI века – переворота, известного под названием Реформации.

Б. Д. Порозовская, Ульрих Цвингли. Его жизнь и реформаторская деятельность, -1

Реформация подорвала духовные и экономические основы католицизма и стала причиной появления новых христианских церквей, раскола Европы, Тридцатилетней войны (1618–1648 гг.).

Н. В. Пушкарева, История нового времени. Шпаргалка, -1

Хотя Реформация не ставила своей задачей какое-либо социально-экономическое переустройство, а стремилась обеспечить верующим путь к спасению души, наиболее заметными плоды протестантского вероучения оказались именно в практической сфере. В итоге сформировался менталитет, существенной чертой которого стали рациональное религиозное чувство и иррациональное отношение к профессиональной деятельности и к имущественной сфере, когда не занятия и капитал служат человеку, а человек существует ради своих занятий и капитала.77 Таким образом, «в обществе, которое становилось капиталистическим, протестантизм способствовал триумфу новых ценностей».78

Ю. В. Зудов, Запад и западное христианство на рубеже тысячелетий, 2011

Карл был славным воином, но скверным военачальником. Опять-таки в Средневековье подобный правитель мог быть вполне востребован: его смелость и честность сочетались бы с опытом и умением других рыцарей. Но на дворе был XVII в., и на войну монарха благословляла не рыцарская элита, а кучка мелких землевладельцев-пуритан, заинтересованных в поддержке дела Реформации на континенте. Палата общин хотела не только рассорить Англию с католическими державами, но и вынудить короля просить денег и тем самым подчинить своей воле.

А. В. Волков, Музыка в камне. История Англии через архитектуру, 2012

Другая идеологическая и теоретическая база масонства возникла в ходе Реформации, в XVI веке. Это учение кальвинизма. Жак Кальвин не только отредактировал свою версию христианства, убрав из нее все, что, по его мнению, не подтверждалось Священным Писанием, но и ввел в религию теорию предопределения. Согласно коей одни люди заведомо предназначены Богом к спасению, а другие заведомо осуждены. А отличить «избранников» очень просто – одни богатеют, другие нищенствуют. Материальное богатство и было признано критерием любви Господа к тому или иному человеку. А долг «неизбранной» черни – повиноваться «избранным». Утверждалось, что если человек имел возможность урвать деньги и упустил ее, это тяжкий грех, он отверг дар Бога. А стяжание, соответственно, объявлялось богоугодным делом.

В. Е. Шамбаров, Свердлов. Оккультные корни Октябрьской революции, 2013

Другая идеологическая и теоретическая база масонства возникла в ходе Реформации, в XVI веке. Это учение кальвинизма. Жак Кальвин не только отредактировал свою версию христианства, убрав из нее все, что, по его мнению, не подтверждалось Священным Писанием, но и ввел в религию теорию предопределения. Согласно коей одни люди заведомо предназначены Богом к спасению, а другие заведомо осуждены. А отличить «избранников» очень просто – одни богатеют, другие нищенствуют. Материальное богатство и было признано критерием любви Господа к тому или иному человеку. А долг «неизбранной» черни – повиноваться «избранным». Утверждалось, что если человек имел возможность урвать деньги и упустил ее, это тяжкий грех, он отверг дар Бога. А стяжание, соответственно, объявлялось богоугодным делом.

В. Е. Шамбаров, Маги в Кремле, или Оккультные корни Октябрьской революции, 2012

Неудивительно, что при таких условиях реформация находила вполне подготовленную почву в самых разнообразных слоях населения. Нравственный авторитет католической церкви был подорван, и сам папа Павел III сознавал безотрадность того положения, что инквизиция – единственно твердая опора папства в Италии.

П. Бунин, Иезуиты, 1913

Иосиф и Нил выступили на русское идейное поприще в переломную эпоху и для общеевропейской, и для нашей русской истории, в момент смены креста полумесяцем на куполе св. Софии, открытия американского материка и кануна Реформации.

А. П. Долгов, Политология. Учебное пособие, 2014

Европейцам нужна дурная Россия: варварская, чтобы «цивилизовать» ее по-своему; угрожающая своими размерами, чтобы ее можно было расчленить; завоевательная, чтобы организовать коалицию против нее; реакционная, религиозно-разлагающая, чтобы вломиться в нее с проповедью реформации или католицизма; хозяйственно-несостоятельная, чтобы претендовать на ее «неиспользованные» пространства, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные торговые договора или концессии».

В. Г. Манягин, Апология Грозного царя. Иоанн Грозный без лжи и мифов, 2015

Отсутствие политического и династического единства в XVI–XVII вв. усугубилось ожесточенными религиозными распрями – следствием Реформации.

Я. И. Рабинович, Почему евреи не любят Сталина, 2014