Имморализм

Имморализм (лат. immoralismus: от лат. in- — не- и лат. moralis — нравственный) — целостная мировоззренческая позиция, заключающаяся в отрицании принципов и предписаний морали.

В философии имморализм рассматривается как независимый критический по отношению к морали тип мышления и равноправную сторону культурного диалога.

На разных этапах развития человеческого общества имморализм представлялся не только равноправным инвариантом — антитезой, но и мощной социальной силой, которая оказывала значительные влияния на исторический вектор.

Традиционно имморализм разделяется на два течения:

• Абсолютный имморализм — полное отрицание самого принципа морального регулирования — всех моральных ценностей вплоть до различия между добром и злом.

Относительный имморализм — восприятие морали как свода правил, который должен отличаться в зависимости от времени, места, области деятельности, культурной среды и т. п.; в частности может выражаться в переосмыслении «устаревших» моральных принципов.Имморализм следует отличать от аморализма — отказа от соблюдения моральных принципов полностью или в определённых ситуациях, областях человеческой деятельности.

Имморализм в той или иной форме присутствует в самых ранних философских изысканиях начиная с античности, положительно коррелируя с такими течениями, как релятивизм, агностицизм, нигилизм и т. п..

К последователям «чистого» имморализма можно отнести софистов, скептиков, Макиавелли, Ницше, раннего Шестова и других.

К латентным или частичным сторонникам имморализма относят киников, стоиков, эпикурейцев, механицистов, детерминистов Нового Времени, марксистов и других.

Среди самобытной — отличной от мировой, российской традиции имморализма выделяют Константина Леонтьева, Льва Шестова, частично Василия Розанова, Вячеслава Иванова, Дмитрия Мережковского и других.

Для российской школы имморализма характерен выход за границы морали для поиска «истинного» метафизического бытия.

Наиболее ярко это отражает призыв Шестова искать то, что глубже морали — искать Бога.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

То «я», за которое Ницше предпринял титаническую борьбу, может оказаться самым обыкновенным эмпирическим фактом со всем своим безобразием, этого «я» нет в узких пределах позитивно-биологического понимания жизни. На этом пути мы можем встретить обыденный житейский эгоизм среднего буржуа, но не то идеальное самоосуществление, о котором мечтает Ницше в своей проповеди «индивидуализма». В некоторых своих положительных построениях, на которых лежит печать «имморальности» и жестокости, Ницше сбивается на натуралистический эволюционизм и даже гедонизм, против которых сам так часто протестует. Если смотреть на «я», как на случайный эмпирический пучок восприятий57*, если признавать только чувственную природу человека, то об этическом индивидуализме не может быть и речи, мы рискуем попасть в сети самого грубого гедонизма и опять должны будем строить нравственность не изнутри, а извне, т. е. подчинить личность внешним критериям «полезности», «приспособленности» и т. п. Но в таком случае какое же «я» поднимет у Ницше бунт и дает такую блестящую критику всей мещанской морали и всех позитивных теорий нравственности? Все, что у Ницше есть ценного и красивого, все, что покроет его имя неувядаемой славой, основано на одном предположении, необходимом для всякой этики, предположении – идеального «я», духовной «индивидуальности». А этим философски упраздняется «имморализм», как величайшее недоразумение, и Ницше может протянуть руку своему врагу – Канту58*. Оба они боролись за нравственную автономию человеческой личности, за ее священное право на самоопределение. Кант дает философские основания для этического индивидуализма, для признания человека самоцелью и безусловной ценностью; Ницше преодолевает мещанские элементы кантовской практической морали и подготовляет свободную мораль будущего, мораль сильной человеческой индивидуальности.

Коллектив авторов, Манифесты русского идеализма, 2009