Естествознание

Естествозна́ние — совокупность знаний о природных объектах, явлениях и процессах. Естествознание возникло до образования отдельных естественных наук. Оно активно развивалось в XVII—XIX веках. Учёных, занимавшихся естествознанием или накоплением первичных знаний о природе, называли естествоиспытателями.

С современной точки зрения, естествознание — область науки, включающая совокупность естественных наук, взятых как целое, при этом к естественным наукам относят разделы науки, отвечающие за изучение природных (естественных — от «естество», природа) явлений, в отличие от гуманитарных и социальных наук, изучающих человеческое общество. В историческом контексте объединение понятий естествознание и естественные науки недопустимо, так как в период развития естествознания отдельные естественные науки ещё не сформировались.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Эволюционные идеи, идеи развития имеют достаточно длительную историю, и первая их интерпретация была дана в рамках философского знания (см. выше). Постановка данной проблемы в науке была осуществлена позднее. Наиболее полную разработку принцип эволюции получил в биологии и стал ее фундаментальным положением со времен Чарльза Роберта Дарвина (1809–1882), хотя до настоящего времени он не был доминирующим в естествознании. Дело в том, что в качестве науки-лидера выступала физика, которая транслировала свои парадигмальные установки в соседние отрасли знания. Но физика на протяжении большей части своей истории не включала в явном виде в число своих фундаментальных постулатов принцип развития. Представления же биологии, касающиеся живой природы, не рассматривались как базисные основания мироздания. Поэтому, участвуя в построении научной картины мира, биология, тем не менее, долгое время не претендовала на то, чтобы ее идеи и принципы приобрели универсальный характер и применялись во всех других областях исследования.

Я. С. Яскевич, Философия и методология науки. Вопросы и ответы. Полный курс подготовки к кандидатскому экзамену, 2007

Со времен античности наиболее общие представления о мире, о его строении вырабатывались в рамках натурфилософии. В настоящее время такие представления естествознания часто называются «естественной философией» или «философствующим естествознанием». Это не является случайным. Для того чтобы выйти на описание наиболее общих проблем реальности, заняться анализом основ и смыслов современного естествознания, необходим выход за границы частных наук в области метанауки и философии. Необходимо использование всеобщих категорий и понятий, отражающих всеобщее.

Коллектив авторов, Концепции современного естествознания. Учебное пособие, 2009

Эта логика рационально-эмпирической традиции в естествознании, подразумевающая, что вопрос «как» значимее вопроса «что», была сформирована в XVI веке, систематика её стала осваивать в конце XVIII столетия. Ближе к современности она получила мощную идеологическую поддержку со стороны физикалистской научной парадигмы, обеспечившей её доминирование на протяжении первой половины XX столетия. Однако во второй его половине вместе с формированием неклассической научной парадигмы частично вернулось понимание того, что систематика не может развиваться чисто технологически, т. е. без разработки теорий на базисном уровне. Этим обусловлен проявившийся в последние десятилетия всплеск интереса теоретиков к метафизике систематики, прежде всего к общим проблемам её онтологии и эпистемологии. Такой интерес, в свою очередь, неизбежно привлёк внимание к истокам этой метафизики – к тому, каким именно и почему таким, а не иным, образом сформировались существующие ныне представления о предмете и задачах биологической систематики, о соотношении теоретической и эмпирической составляющих таксономического знания.

И. Я. Павлинов, Биологическая систематика: Эволюция идей, 2011

Открывает философия нового времени, следующий период в развитии философской мысли, в котором начинается разложение феодализма, зарождение и развитие капитализма. Эти факты связаны с прогрессом в экономике, технике, ростом производительности труда. Также в эту эпоху происходят существенные преобразования в социальной сфере, в сфере политики, меняется сознание людей и мировоззрение в целом, бурно развивается наука, прежде всего экспериментально-математическое естествознание. Этот период еще называют эпохой научной революции. Наука играет все более значительную роль в жизни общества, при этом главенствующее место в науке занимала механика. Мыслители именно в механике видели ключ к тайнам всего мироздания, и поэтому применение механистического метода привело к поразительному прогрессу. Представление о механической обусловленности явлений особенно упрочилось под мощным влиянием открытий Исаака Ньютона (1643–1727). В его воззрениях механическая причинность получила глубокое математическое обоснование. Однако величайший ученый рассматривал свою научную работу в религиозном аспекте.

Юлия Валерьевна Щербакова, Философия. Шпаргалка, 2009

Уже в рамках классического естествознания стала постепенно утверждаться идея принципиального единства всех явлений природы, что формировало мировоззренческую установку на единение наук. Более того, оказалось, что объяснение химических явлений невозможно без привлечения физики. Объекты геологии требовали как физических, так и химических средств, для своего исследования.

Николай Васильевич Михалкин, История и философия науки. Учебное пособие для аспирантов юридических специальностей, 2013

Впервые обстоятельное исследование социального воздействия на развитие и характер науки было проведено К. Марксом, а затем Ф. Энгельсом. Общеизвестны результаты марксова анализа, давшего теоретическое обоснование необходимой связи между развитием науки и производства, прослеженной К. Марксом не только для современного ему капиталистического общества с высокоразвитыми производством и наукой, но даже для античности. Тем не менее, в тот период выводы, обоснованные К. Марксом, были восприняты довольно однобоко, и влияние социальных факторов, сводясь лишь к чисто экономическим, рассматривалось не более как своеобразный катализатор, способный ускорять ход развития науки (будучи приложенным к тем или иным ее областями зависимости от запросов производства) и воздействующий, так сказать, только на скорость выработки тех или иных идей, но не сами идеи, их характер. В результате само содержание и даже характер оформления научных идей по-прежнему не связывались с влиянием социальных и даже общекультурных (а тем более субъективных) факторов. Даже когда в дальнейшем, вследствие революции в естествознании на рубеже XIX – XX вв. классическому идеалу естествознания (и научного знания вообще) был нанесен сокрушительный удар, все же считалось, что подорваны претензии лишь на абсолютное, но не «чистое» знание. Попытки поисков «чистого» знания оказались характерными для махизма, а после разгрома его В. И. Лениным в «Материализме и эмпириокритизме», и для наиболее зрелой фазы позитивизма, неопозитивистской философии, которая приобрела значительное влияние на Западе в первой половине XX в. в первую очередь как своеобразная философия науки.

В. Г. Торосян, Эволюция стиля мышления в исследованиях Вселенной. От древнейших времен до конца ХХ века, -1

Ответ на этот вопрос требует еще одного исторического экскурса, а именно – в эпоху становления экспериментально – математического естествознания – в XVII–XVIII вв., когда, собственно, и формировалось то понимание рациональности, которое сохраняет во многом свое значение по сей день. Хорошо известно, что в тот период фундаментальной наукой о природе стала механика, творцы которой изгнали из научного обихода понятие цели. «Весь род тех причин, которые обыкновенно устанавливают через указание цели, неприменим к физическим и естественным вещам», – писал Декарт12. «Природа не действует по цели», – вторит Декарту Спиноза13. То же самое мы читаем у Ф. Бэкона: «Физика – это наука, исследующая действующую причину и материю, метафизика – это наука о форме и конечной причине»14. Как рационалисты, так и эмпирики этого периода разделяют общее убеждение в том, что задача естественных наук – устанавливать систему действующих, а не целевых причин. Однако не следует забывать о том, что в эпоху рождения механики целевая причина не была элиминирована совсем, она сохранилась как предмет метафизики, изучающей не движение тел, как механика, а природу духа и души. «Душа, – писал Лейбниц Кларку, – действует свободно, следуя правилам целевых причин, тело же – механически, следуя законам действующих причин»15.

П. П. Гайденко, Научная рациональность и философский разум, -1

Однако постепенно ситуация изменилась. В результате небывало резкого ускорения общественных процессов, уплотнения темпов социальных изменений, непредсказуемых сдвигов и трансформаций в человеческом бытии, а также под влиянием революционных открытий в естествознании, в частности в связи с достижениями термодинамики в XIX в. и квантовой механики в XX в., стала с трудом, встречая мощное сопротивление привычных идей и взглядов, формироваться новая картина мира. Получила свое развитие так называемая неклассическая наука. Ее сущностным признаком является рефлексия над субъективными средствами ведения научной деятельности, т. е. осознание, что используемые средства и методы не только помогают проникнуть в сущность познаваемого предмета, но и во многом формируют эту сущность. В рамках неклассической науки были обоснованы идеи о вероятностной причинности, о случайности как имманентном свойстве мироздания.

О. А. Романов, Социальная философия, 2013

Список оппозиций может быть продолжен, так как дискуссии по этим вопросам не прекращаются до сих пор. Тем не менее, по словам В. Борзенкова (64), именно естествознание ХХ в. сделало решительный шаг в направлении преодоления раскола. Более того, сами естественные науки по мере вовлечения в орбиту своих интересов все более сложных и системно организованных объектов стали использовать в качестве объяснительных схем такие понятия («история», «историчность», «цель», «ценность»), которые ранее считались исключительной прерогативой гуманитарных наук. Сказанное означает, что «природа» в естествознании ХХ в. вдруг обнаружила черты, близкие к человеку. Это очень важно, поскольку научная картина мира, которая складывается на наших глазах, включает в себя и природу, и человека, и культуру как органически взаимосвязанные части единого в своей основе целостного Универсума. Основные блоки, из которых выстраивается эта картина, представляют собой вехи в развитии естествознания ХХ века.

Л. Н. Харченко, Современное биологическое образование: теоретический и технологический аспекты, 2014

Отличительная черта развития естествознания в том, что, длительно эволюционно развиваясь в рамках натурфилософии, затем оно развивалось путем резких революционных изменений – естественнонаучных революций. Для них характерны следующие черты: 1) развенчание и сброс старых идей, мешающих прогрессу; 2) совершенствование технической базы со стремительным расширением знаний о мире и зарождением новых идей; 3) появление новых теорий, понятий, принципов, законов науки (которые могут объяснить необъяснимые с точки зрения старых теорий факты) и быстрое признание их основополагающими. Революционные последствия может дать как деятельность одного ученого, так и деятельность коллектива ученых или всего общества в целом.

Т. В. Карпова, Концепции современного естествознания, 2010

Однако «основоположениями чистого рассудка» не исчерпаны все трансцендентальные условия научного знания. Основоположения достаточны для обоснования математики и математического естествознания. Но эти дисциплины не захватывают предмета опыта во всей его конкретной полноте, а ограничиваются только изучением самых общих и основных форм определяющих его закономерностей. Бесконечное разнообразие явлений природы не растворяется без остатка в принципах механики. В особенности проблема органического мира нуждается для своей научной обработки в новом, немеханическом принципе. Систематическая тенденция объективного знания не позволяет поэтому остановиться на одной только математике и физике, а требует расширения его за пределы этих дисциплин установления новой группы наук, которая изучала бы неисчерпанный первою группою стороны эмпирической действительности. Таким образом, к математическому естествознанию присоединяется в виде необходимого его дополнения описательное естествознание, которое имеет своим объектом органическую природу. Принцип, на который оно опирается, – принцип формальной целесообразности. В самом широком смысле он означает зависимость частей от целого, обусловленность элементов, логического многообразия от их систематического единства. Логическая значимость этого принципа поэтому не ограничена областью одних биологических наук. Как «идея чистого разума», он требует не только восполнения математического естествознания описательным, но вообще завершения всего научного знания в единой всеобъемлющей системе наук. Действительно, всестороннее и исчерпывающее познание природы способна дать одна лишь совокупность не только эмпирически существующих, но всех вообще возможных наук. Но эта совокупность не может равняться простой сумме разнообразных научных сведений, а должна вылиться в форму самодовлеющей системы знания, ибо объектом ее служит не случайное многообразие разрозненных явлений, а природа как единое завершенное в себе целое.

Коллектив авторов, Новые идеи в философии. Сборник номер 5, 2015

В истории научных открытий появление той или другой завершенной системы – это качественный скачок отраслевого знания, формирующий новый тип мировоззрения людей. К таковым, например, в естествознании относятся классификация К. Линнея в живой природе, система химических элементов Д. И. Менделеева и др. Примером стройной системы в философии является диалектический материализм, базирующийся на постулатах: мир материален, он представляет собой взаимосвязанное целое, находится в постоянном движении, объясняющемся внутренними (а не внешними – божественными) факторами; все изменения в мире осуществляются по фундаментальным законам, которые существуют на различных уровнях развития материи и составляют предметы разных наук; человеческое знание формируется объективно существующей реальностью, оно постоянно увеличивается за счет относительных (а не абсолютных) истин.

С. Н. Николаева, Система экологического воспитания дошкольников, 2011

Концепция Гегеля узловой линии мер вошла во все учебники логики и теории эволюции систем. Развитие меры, как его видел Гегель, есть процесс универсальный для всей природы, состоятельный для самых различных типов взаимодействия, без сколько-нибудь значительных исключений. Надо сказать, что и поныне Гегель остается крупнейшим исследователем, внесшим наиболее заметный вклад в постановку проблемы меры и закона ее становления, а также в прогнозирование и возможную оценку ее разрешимости в будущем развивающейся наукой. Его успехи в исследовании этого процесса, разумеется с коррекцией на тот уровень развития научного знания, впечатляют и не могут не вызывать восхищения. Он видел в будущем необходимость раскрытия твердых (или, как он их называет, «прочных») отношений меры в живой природе, связывая с ними надежду на исследование функциональных особенностей организмов – нормы и патологии. «Члены животного организма, – подчеркивал он, – имеют меру, которая, как простое определенное количество находится в отношении к другим определенным количествам других членов; пропорции человеческого тела суть прочные отношения таких определенных количеств; естествознанию еще предстоит проникнуть в связь таких величин с органическими функциями, от которых они целиком зависят»[134]. К настоящему времени, к началу III тысячелетия, выкристаллизовалась одна несомненная истина: закон развития меры есть закон степеней. Это и подтвердило нередко интуитивные прозрения Гегеля о том, что развитие меры совершается «согласно некоторому степенному закону»[135]. В этом смысле ситуацию с законом развития меры как законом степеней, что уже было сказано, разглядел еще Лейбниц: «Нужен новый раздел логики, который занимался бы степенями вероятности». Но не создал тут развитой теории, хотя и мог.

Коллектив авторов, Инновационная сложность, 2015

Что же касается социогуманитарных наук, то они оказались в промежуточном положении: то ли в составе философии, то ли в области искусства, то ли относящиеся к статистике («моральная статистика» Граунта), то ли примыкающие к одной из ветвей естествознания («социальная физика» Кетле и т. п.). В своей системе наук Конт к позитивным наукам отнес лишь социологию, исключив из нее (системы) не только историю, государствоведение, политико-правовые учения, но и политэкономию, что вызвало многочисленные инвективы К. Маркса в адрес и самого Конта, и социологии. А. Турен считает, что общественная мысль родилась на перекрестье понятий социального порядка и эволюции, ставя в заслугу О. Конту то, «что он отстаивает одновременно и прогресс, и порядок»[172]. Не обсуждая вопросы о том, что такое общественная мысль, как интерпретируются понятия «прогресс» и «порядок», отметим, что система Конта оказалось весьма абстрактной, а место социологии в ней – искусственным: по сравнению с биологией добавлен только «исторический метод». Однако появившаяся вскоре (1859 г.) теория происхождения видов Ч. Дарвина показала, что исторический метод не специфичен для социологии и вообще не дифференцирует науки.

С. А. Шавель, Общественная миссия социологии, 2010

Авторитетность наук о природе и наук о духе, а также трактовка их специфических особенностей варьируется в классическом, неклассическом и постнеклассическом типе научной рациональности. Классическая европейская наука исторически сформировалась как экспериментально-математическое естествознание; она абсолютизировала обобщающий метод, рассматривая его в качестве единственного метода научного познания. Для классического естествознания была характерна установка на поиск единого, универсального закона бытия, обнимающего частные закономерности и выражающего презумпцию (предположение) всеобщей гармонии природы. В качестве такого универсального закона мироздания выступил открытый И. Ньютоном закон всемирного тяготения, составивший основу классической механистической картины природы. Сама идея единичного, индивидуального, неповторимого, не укладывающегося в рамки жестких закономерностей, отвергалась классическим естествознанием, объявляясь прерогативой гуманитарных дисциплин, которым – именно в силу этого обстоятельства – было практически отказано в научном статусе. Таким образом, различия между естественнонаучным и социально-гуманитарным типами знания рассматриваются в классическом типе научной рациональности как различия соответственно между научным и ненаучным знанием.

Е. В. Тимошина, Общая теория права. Учебник, 2017

В XVIII веке в науку начинают проникать идеи о всеобщей связи явлений, изменяемости природы, эволюции органического мира. К этому времени был накоплен обширный фактический материал, явившийся основой важных теоретических обобщений. Однако в естествознании еще господствовали метафизические воззрения.

Г. А. Адельшина, Избранные лекции по курсу биологии, 2012

Знание существовало до возникновения философии, а после ее возникновения продолжало развиваться и за ее пределами. Но наука – методический поиск доказуемых и точных знаний о мире – это философский проект, сформированный философскими школами античности, прежде всего платоновской Академией и аристотелевским Ликеем. С исторической точки зрения философия может считаться прародителем всех научных дисциплин. Древнегреческие философы изучали самые разные темы и объекты, и вся их деятельность считалась «философией». Сколько-то заметное разделение между философией и наукой наметилось лишь в середине XVII века, и тогда же между ними началось соперничество, в котором наука поразительно быстро одержала верх. Разрыв между философией и наукой был следствием взрывообразного развития научных дисциплин в эпоху научной революции. Наука существовала и до этого, в Античности и Средневековье, когда аристотелевские теории обладали большим авторитетом, однако в те времена наука считалась всего лишь разделом философии. То, что мы сегодня называем естествознанием, тогда было философией природы, или натуральной философией.

Ларс Свендсен, Философия философии, 2004

Положение начинает меняться тогда, когда критике подвергается познавательный статус традиционной классической философии, причем, это надо особо иметь в виду, критика исходит из того, что традиционная философия, т. н. метафизика – с этого момента последний термин приобретает отрицательный смысл, – не удовлетворяет тем строгим научным критериям рациональности познавательной деятельности, которые можно выявить на основе анализа «точной» науки – математики и математического естествознания. Начала подобной критики, как известно, заложил Кант.

В. С. Швырев, Рациональность как ценность культуры. Традиция и современность, -1

Триумфальные успехи естествознания, особенно с XVII–XVIII вв., надолго сделали принципы и нормы механико-математического естествознания, отождествляемые с научным познанием вообще, образцом, эталоном рациональности. Наряду с несомненными достижениями к настоящему времени, однако, все более выявляется ограниченность сциентистского мышления, искусственного разделения культуры на сциентистскую и гуманитарную. Развитие естествознания, задавая идеалы и нормы научного познания, вместе с тем все более обогащается традиционно считавшимися «вненаучными» элементами гуманитарного мышления.

В. Г. Торосян, Концепции современного естествознания, -1

В Новое время проблемы методологии получают дальнейшее плодотворное развитие. Нарождающаяся капиталистическая формация вела к бурному развитию производительных сил, революционным изменениям в науке и технике. В духовной жизни капиталистических стран резко возрастала роль научных представлений о природе, обществе, самом человеке. Это стало возможным в результате развития научного знания, как естественных фундаментальных наук (физики, математики, химии, биологии, медицины), так и гуманитарных (философии, истории, психологии, литературоведения). Научные знания коренным образом меняли представления о материи, пространстве, времени, движении, о путях развития флоры и фауны, о месте человека в природе и обществе, о происхождении и развитии жизни на Земле. Эти изменения не только подрывали почву под религиозными догматами, опровергая мифы о сотворении мира и человека, его смысле жизни и предначертании. Они одновременно затрагивали ту механистическую картину мира, которая господствовала в сознании образованной (интеллектуальной) части западного общества и соответствовала «ньютоновскому» этапу развития естествознания.

В. А. Сапрыкин, Ценности социализма. Суровая диалектика формационно-цивилизационной смены и преемственности системы общественных ценностей, 2014

В наших попытках найти нужный ракурс мы идем не совсем по целине. Система взглядов на характер взаимоотношений человека и окружающей среды, на роль и обязанности человека в будущем мире уже доброе столетие разрабатывается учеными, прежде всего нашими соотечественниками. «Философия общего дела» Н. Ф. Федорова1 «Биогеоценология» В. Н. Сукачева и Н. В. Тимофеева-Ресовского, «Всеобщая организационная наука, или Тектология» А. А. Богданова и, конечно, «Учение о биосфере и ее постепенном переходе в ноосферу» В. И. Вернадского представляют собой звенья единой цели, единого русла нашей отечественной мысли, заложившей основу современного понимания проблем взаимоотношения человека и природы, поднявших их на уровень проблем общепланетарного значения. Сопоставление идей этого великого наследства с новыми достижения современного естествознания и обществоведения все больше и больше убеждает меня в том, что единственной позицией, позволяющей разобраться в невообразимо сложном узле проблем, которые должна решать будущая теория развития ноосферы, является целостное представление о процессах развития материи, ее самоорганизации – представление, в котором появление человечества, разума предстает как естественный этап развития космического тела – Земли. Раскрытие механизмов самоорганизации, может быть, и есть то самое важное, что необходимо для познания возможных путей дальнейшего развития цивилизации.

Н. Н. Моисеев, Алгоритмы развития, 1987

Характерной чертой естествознания того времени было изолированное изучение объектов природы. «Надо был исследовать предметы, прежде чем можно было приступить к исследованию процессов», – писал Ф. Энгельс. Изолированное изучение объектов природы порождало представления о ее неизменности, в том числе неизменности видов. «Видов столько, сколько их создал творец», – считал К. Линней. «Но что особенно характеризует рассматриваемый период, так это – выработка своеобразного общего мировоззрения, центром которого является представление об абсолютной неизменяемости природы», – писал Ф. Энгельс. Этот период в развитии естествознания он называл метафизическим.

Ж. А. Ржевская, Медицинская биология: конспект лекций для вузов, -1

«Например, основу физической картины мира классического естествознания образуют следующие онтологические принципы: 1) объективная реальность имеет дискретный характер; она состоит из отдельных тел, между которыми имеет место взаимодействие с помощью некоторых сил (притяжение, отталкивание и т. д.); 2) все изменения в реальности управляются законами, имеющими строго однозначный характер; 3) все процессы протекают в абсолютном пространстве и времени, свойства которых никак не зависят ни от содержания этих процессов, ни от выбора системы отсчета для их определения; 4) все воздействия одного тела на другое передаются мгновенно; 5) необходимость первична, случайность вторична; случайность – лишь проявление необходимости в определенных взаимодействиях (точка пересечения независимых причинных рядов), во всех остальных ситуациях «случайность» понимается как мера незнания «истинного положения дел». Пункты 1), 2), 5) являются аксиомами материалистической теории познания. Их следовало бы дополнить еще, по меньшей мере, тремя аксиомами: «мир несотворим и неуничтожим», «мир познаваем», «сознание – это важнейший элемент жизнеобеспечения человека и общества». Пункты 3) и 4) относятся к физике. Другими словами, в этом примере вместо метатеории имеем смесь теории познания с физикой.

Л. С. Якунин, Философские вопросы науковедения, 2017

Поскольку империи, царства, княжества, тирании возникали и существовали в разных формах, сменяя друг друга, более двух тысячелетий, то и логика была на своем месте, пока человечество пребывало в своей предыстории. Она служила основным орудием познания, но со времен Ф. Бэкона на ее основе генерируется множество практически верифицируемых узкоспециальных ветвей знаний. Почему «со времен Бэкона»? Потому что написанный им «Новый Органон», поставивший логику на фундамент практики, эксперимента, опытной проверки знаний, ознаменовал водораздел в культуре познания, подведя черту многовековому господству в умах прежней логикоцентристской парадигмы. Основания последней изложил Аристотель в «Органоне», но со временем она выродилась до чисто схоластических мыслительных упражнений. В 1913 г. П. Д. Успенский, ученик легендарного основателя «Четвертого пути» Г. И. Гурджиева, опубликовал «Третий Органон», где провозгласил снятие границ между субъектом и объектом познания, что впоследствии было поддержано М. К. Мамардашвили. И это означало открытие новой эры в познании, когда науки гуманитарного цикла и естествознание начали свой долгий путь к поиску объединяющих их начал и оснований, что в конце концов завершилось установлением статус-кво трансдисциплинарного направления исследований, связавшего оба классических направления на основе всеобщих принципов познания.

Коллектив авторов, Философские проблемы междисциплинарного синтеза, 2015

Так как нас интересует использование темпорального подхода в политической науке, а при изучении социальных и политических процессов чисто позитивистского подхода на наш взгляд недостаточно, то ограничиваться чисто сциентистской ориентацией в понимании времени было бы неразумно. Кроме того, и собственно в естествознании существуют различные подходы к анализу феномена времени, в том числе и отличные от чисто физикалистских.

А. Ю. Сунгуров, Время и политика. Введение в хронополитику, 2016

Второй этап в развитии философии науки, охватывающий рубеж ХIХ-ХХ вв., был связан в основном с осмыслением революции в естествознании и революционных процессов, происходивших в основаниях науки на рубеже веков (Э.Мах, М.Планк, А.Пуанкаре, Д.Дьюи, П.Дюгем, В.Оствальд, Н.Бор). Главным объектом анализа в это время стали содержательные основоположения науки. Относительность знаний, вскрытая революцией в естествознании, стала главной идеей философии науки этого периода; она приобрела различную форму в учениях видных ученых и философов этого периода (конвенционализм, инструментализм и др.). Среди самих ученых делаются попытки истолковать методологические проблемы современной науки в духе субъективного идеализма и релятивизма. Ярким примером того является конвенционализм А.Пуанкаре.

Я. С. Полякова, Общие проблемы философии науки, 2011

Современная наука представляет собой сформированный социальный институт, выполняющий в обществе определенные задачи. Структурно этот институт включает в себя самые разные уровни и сферы научного знания, его законодательные рамки и организационные формы. Однако существующее разделение на естественно-научное и социально-гуманитарное знание, детерминированное самими объектами научного исследования, оказывает существенное влияние как на институциональные особенности науки, так и на дальнейшее развитие научных исследований. Научные революции, происходившие в науке в последние столетия, касались в основном естествознания и способствовали его парадигмальному развитию, направленному на вскрытие и изучение основных законов природы.

Коллектив авторов, Методологические проблемы социально-гуманитарных наук, 2013

1) Как менялась европейская система физических представлений, если судить об этом не только по истории математического естествознания, но также на основе анализа памятников европейской архитектурной теории различных эпох, уделяя при этом внимание проблеме исторической эволюции чувственно-эстетического (художественного) восприятия;

Сергей Ситар, Архитектура внешнего мира. Искусство проектирования и становление европейских физических представлений, 2013

Как отмечает H. Н. Казанский, «эксперимент в лингвистике приобретает в культурном контексте 10-х годов черты научного метода, самоценного во многих областях гуманитарных наук <…>» [Казанский 1999: 831]. Экспериментом в научной поэтике занимался Б. И. Ярхо. В его опубликованных записях из архива имеется указание на два типа эксперимента: «а) эксперимент над восприятием; б) эксперимент над творчеством» (в публикации [Гаспаров 1969: 520]). Совмещая данные литературоведения и естествознания, Ярхо стремился обосновать единый сравнительно-статистический метод, поддержанный показом и экспериментом. В ряду экспериментальных работ по лингвистике стоит упомянуть также планировавшуюся программу деятельности Фонологического отдела Гинхука в 1923—24 гг. Из сохранившегося протокола явствует, что этот отдел, во главе которого стоял поэт Авангарда И. Г. Терентьев, предполагал «производить научную (исследовательско-изобретательскую) работу в области звука, анализируя материальный состав его с целью наилучшего технически-индустриально-художественного применения <…> Методом Фонологического отдела является научно-экспериментальный и статистический метод – метод аналогии в расширенном и усовершенствованном виде, т. е. „метод изобретения“» [Из материалов 1996: 115]. Объект исследования по данной программе складывался, согласно документу, из трех частей: 1) исторического материала; 2) живого языка современности и 3) возможности применения звука в процессе создания интернационального языка. Хотя, по всей видимости, многого из запланированного осуществить сотрудникам Фонологического отдела не удалось (по вполне известным идеологическим обстоятельствам), любопытным нам представляется сама постановка задач в русле экспериментальной методологии[26].

В. В. Фещенко, Лаборатория логоса. Языковой эксперимент в авангардном творчестве, 2009

В самом естественнонаучном, биологическом познании, благодаря работам Э. С. Бауэра, Н. И. Вавилова, Э. М. Галимова, А. Г. Гурвича, Ч. Дарвина, Ж. Кювье, Г. Менделя, II. П. Павлова, Л. Пастера, А. Н. Северцова, Э. Ж. Сент-Илера, II. М. Сеченова, В. Н. Сукачева, К. Х. Уоддингтона, И. И. Шмальгаузена и многих других, сложился целый ряд обобщенных теорий, которые претендуют на статус синтетических концептов и предпосылок теоретической биологии. Но в целом современное биологическое знание базируется на принципах и установках, выраженных в таких наиболее развитых областях естествознания, как физика и химия. Здесь физико-химические концепты проецируются на биологическую предметность, в результате чего утрачивается понимание специфики живого, а сама биологическая наука (при всей своей естественнонаучной нагруженности весьма четко осознающая несводимость органического сущностно-жизненного начала к физико-химическим явлениям) оказывается в методологическом и концептуальном тупике.

С. А. Денискин, Познание живого: теоритико-методологические основы, -1

Еще одним важным фактором, оказавшим влияние на развитие психологии в этот период, было появление эволюционной теории Дарвина, которая имела решающее значение в повороте психологии к естествознанию. Философия, которая сама в то время переживала методологический кризис и подвергалась критике со стороны позитивизма, не могла помочь психологии в решении ее проблем. В то же время активно развивающееся естествознание, прежде всего биология и физиология, давало психологии оружие в борьбе за объективность, помогало сформировать экспериментальный подход к психическому.

В. П. Ступницкий, Психология, 2011

Это явление еще требует осмысления и изучения. Но одно более или менее ясно: мировосприятие большинства русских философов и естественников, при всем их различии во взглядах, – от крайних материалистов до идеологов православия – было направлено на отказ от основной парадигмы рационализма, согласно которой человек во Вселенной лишь наблюдатель. Он существует сам по себе, а Вселенная подобна хорошо отлаженному механизму и действует сама по себе, по собственным своим законам. И то, что в ней происходит, не зависит от Человека, от его воли и желаний. Такова была позиция естествознания XIX века. Так вот мне кажется, что уже со времени Сеченова в России стало утверждаться представление о том, что человек есть лишь часть некоей более общей единой системы, с которой он находится в глубокой взаимосвязи».

С. Г. Кара-Мурза, Спасти Россию. Как нам выйти из кризиса, 2013

Современные ученые-естественники стараются идти навстречу религиозному мировоззрению, стремясь дать его физическое объяснение в отдельных, наиболее важных аспектах. В свою очередь, и Церковь проявляет большую заинтересованность в научном обосновании и доказательности основных своих постулатов. В январе 1997 года в Свято-Даниловом монастыре на V Рождественских Образовательных Чтениях обсуждались вопросы: «Нуждается ли Творец в признании Его естествознанием?» и «Нужен ли Творец науке?» На оба вопроса ответы были утвердительными [9, с. 6].

Т. С. Тихоплав, Физика веры, 2011

6. Развитие положения В.И.Вернадского о будущей автотрофности человечества. Будущий ноосферогенез, по Казначееву, связан с движением человечества к автотрофности. Он считает, что «по расчетам… источников энергии, ресурсов воздуха и воды на земном шаре при сегодняшних темпах потребления человечеству осталось всего лет на 50–60. Таким образом, планета Земля как космическое образование выходит все больше и больше… к грани фазового перехода. …человечество находится, – указывает он, – в диктатуре экологических кризисов, репродуктивного дефицита, очень глубокого информационного кризиса, поскольку диссимметрия знаний все углубляется… Куда может вывести человечество фазовый переход? Здесь есть спасительный путь – выход на автотрофность человечества. Автотрофность – значительная опережающая идея российского естествознания, одна из существенных в понимании живого вещества. Автотрофность основана на том, что человек, внедряясь в мир микроструктур, атомных и молекулярных, сможет, подобно хлорофиллу, наладить первичный синтез органических вещества для питания животных и собственных нужд. Таким образом, можно разгрузить 30 или 50 процентов поверхности планеты, ее пахотных и запасных земель и освободить живое вещество планеты, с которым мы находимся в самом большом противоречии. В этом случае мы войдем в достаточную согласованность с геологическим временем и в определенный синхронизм с астрономическими процессами»[49].

А. И. Субетто, Ноосферная научная школа в России. Итоги и перспективы, 2012

Итак, знания о душе, безусловно, накапливались, но в то же время возникал, что называется, спор о терминах. Борьба идеалистического и материалистического представлений о душе перетягивали данную отрасль знания в сферу то богословия, то естествознания. Но ни та ни другая сфера не могла дать полного представления о человеке. Только в позапрошлом столетии сформировались четкие представления о предмете психологии, ее собственная методология и категориальный аппарат (набор основных понятий).

Н. Ю. Дмитриева, Общая психология: конспект лекций, -1

Этим же путем идет современное естествознание: закономерности, найденные в ходе исследования клеток, организмов, мозга, используются для построения действующих моделей органических и ментальных процессов и их потенциального расширения, т. е. создания искусственной жизни («синтетическая биология») и искусственного разума. Это гигантский шаг на пути человечества, которое, выходя из царства природы, начинает само определять пути своей эволюции.

М. Н. Эпштейн, От знания – к творчеству. Как гуманитарные науки могут изменять мир, 2016

Первым ее источником стала экспериментальная психология, поскольку экспериментальный метод лежит в основе психодиагностических методик, разработка которых и составляет сущность психодиагностики. Психодиагностика выросла из экспериментальной психологии, а ее возникновение в 1850-1870-е гг. связано с возросшим влиянием естествознания на область психических явлений, с процессом «физиологизации» психологии, заключавшемся в переводе изучения особенностей человеческой психики в русло эксперимента и точных методов естественных наук. Первыми экспериментальными методами психологию снабдили другие науки, главным образом физиология.

А. С. Лучинин, Психодиагностика: конспект лекций, -1

Как же изучение этих различных наук способствует нашему пониманию естествознания? Очень просто рассмотрим это на примере ряда наук:

С. П. Филин, Концепции современного естествознания, -1