Главнокомандующий

Главнокома́ндующий:

1. временная или постоянная высшая воинская должность на каком-либо театре войны (театре военных действий) или стратегическом направлении (регионе);

должность начальника вида вооружённых сил (отдельного рода войск (сил), не всегда) государства, объединённых вооружённых сил государств.Сокращённо — Главко́м. Ранее на Руси Главнокомандующий или Большой воевода правил Главными силами или Большим полком.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

«На основании высочайше утвержденного 16 июля 1914 года Положения о полевом управлении войск в военное время, – говорится в указанной справке, – территория, предназначенная для развертывания и действия вооруженных сил, а равно для расположения всех их тыловых учреждений, составляет театр военных действий (ст. 8). На этой территории высшая власть принадлежит Верховному главнокомандующему, который облекается чрезвычайными полномочиями, причем повеления его исполняются на театре военных действий всеми без изъятия правительственными местами и общественными управлениями, а равно должностными лицами всех ведомств и всем населением, как высочайшие повеления (ст. 17). За свои распоряжения и действия он ответствует только перед Его Величеством и никакое правительственное место, учреждение или лицо не дает ему предписаний и не может требовать от него отчетов (ст. 20), а равно не имеет права непосредственно с ним сноситься, кроме министров и главноуправляющих отдельными частями, и лиц, непосредственно подчиненных Верховному главнокомандующему».

А. Н. Яхонтов, Тяжелые дни. Секретные заседания Совета министров, 1926

Император всегда являлся главнокомандующим русской армией, однако постепенно это звание становилось формальным – монарх поручал управление армией одному из старших офицеров армии. Каждый наследник престола получал блестящее военное образование и вполне мог командовать войсками. Однако развитие искусства войны, усложнение военной техники и тактики требовало чёткого функционирования транспортной системы и снабжения – одним словом, упорядоченного тыла. Поэтому император концентрировал своё внимание на гражданском управлении, делегируя полномочия главнокомандующего наиболее подходящему офицеру. Именно так обстояло дело во время военных конфликтов XIX в. Только в 1915 г. император Николай II отправился в действующую армию как Главнокомандующий. Этот шаг оценивается неоднозначно. Но если отказаться от предвзятости, то мы увидим два последствия: с одной стороны, отступление армии было остановлено, с другой – неразбериха в тылу спровоцировала революцию. Деятельность последнего императора на высшем военном посту в годы Первой мировой войны слабо освещена и требует отдельного исследования. В этой книге мы рассмотрим участие в войне ближайших родственников царя.

Илья Ковалев, Романовы на фронтах Первой мировой, 2016

Круг ведения начальника Генерального штаба, как представителя Верховного главнокомандующего в верховном командовании, ограничивался лишь теми пределами, которые конституцией были установлены для высших имперских должностных лиц. Поэтому, напр., – а это нужно упомянуть в связи с последующим – направление политики германской империи, составлявшее круг ведения имперского канцлера, и административное управление армией, составлявшее круг ведения военного министра, оставались самостоятельными. Этим поясняется подчеркнутая выше важность временного объединения должностей военного министра и начальника Генерального штаба, при непредвиденных в полном объеме условиях, созданных войной.

Эрих фон Фалькенгайн, Верховное командование 1914–1916 годов в его важнейших решениях, 1923

Примечательно, что перед войной Верховный главнокомандующий не принимал участия в составлении плана войны и стратегическом планировании развертывания русских фронтов и мобилизационных мероприятий. Подразумевалось, что великий князь Николай Николаевич займет пост командующего 6 й армией, выделенной из войск Санкт-Петербургского военного округа и предназначенной для прикрытия балтийского побережья на случай вступления в войну Швеции. Следовательно, пост Верховного главнокомандующего оказался для дяди царя в некоторой степени неожиданным. Главное же заключалось в том, что великий князь Николай Николаевич даже сам по себе последовательно не готовился к этой должности, а значит, во многом зависел от своих ближайших сотрудников.

Максим Оськин, Первая мировая война, 2010

Другая реформа, которая затрудняла мобилизацию, – введение системы, известной под названием «скрытых резервов». Все боевые рода войск имели в своем составе формирования, состоявшие из сравнительно малого числа офицеров и нижних чинов, которые должны были служить ядром частей второго наступательного эшелона; они и представляли собой упомянутый «скрытый резерв». В то же время все штабы высшего военного командования предстояло еще сформировать; это требование, вкупе с некоторыми другими, указывало на недостатки системы, поскольку естественно, что только недавно сформированный штаб не может в незнакомых условиях моментально приступить к исполнению своих обязанностей. Эта проблема касалась подготовки штабов верхнего командного уровня начиная со штаба армии и кончая штабом Верховного главнокомандующего. С открытием боевых действий было необходимо сформировать один штаб Верховного главнокомандующего всей русской армии, три штаба главнокомандующих фронтами, включая командование на Кавказе, и, если учитывать Кавказскую армию, одиннадцать армейских штабов, что в общем составляло четырнадцать главных командований. Офицеры, из которых следовало сформировать эти штабы, должны были иметь опыт службы в Военном министерстве в Петрограде, в Императорском Генеральном штабе или в штабах командования различных военных округов. Все эти учреждения, однако, могли выделить для формирования новых штабов высшего армейского командования только малую часть из своих высокопоставленных офицеров; их время было уже занято мобилизацией второго эшелона армии одновременно с теми, кто уже был призван.

Василий Гурко, Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917

Наместник одновременно являлся главнокомандующим Отдельным Кавказским корпусом, а с 1860 года также Наказным атаманом Кавказских казачьих войск, обладающий всей полнотой военной и гражданской власти на Кавказе. Наместнику, по отношению ко всем отраслям управления в крае, были присвоены власть и права министров84. Кавказский наместник, например, мог разрешать вопросы, относящиеся по общему правилу к компетенции министров. Также генерал-губернаторы имели право представлять доклады о делах управления непосредственно императору и получать от него распоряжения. Наиболее важные представления как министров, так и губернаторов направлялись только через генерал-губернаторов. Любое новое распоряжение или закон, касающийся данного края, не мог быть введён в действие без предварительного заключения от генерал-губернатора85. Кроме того, наместнику предоставлялось право лично разрешать дела, превышавшие министерскую власть, вносить их в Комитет министров.

З. Х. Ибрагимова, Мир чеченцев. XIX век, 2010

С 1918 года и до сих пор президент рейха номинально возглавлял вооруженные силы, как и в большинстве других демократических стран. Однако, как правило, он осуществлял эти прерогативы только в ограниченной сфере, главным образом в том, что касалось кадров и протокола. Новый главнокомандующий вермахта с его всеохватывающей властью вынужден был поэтому первым добиваться для себя подобающего места между главой государства с одной стороны, и главнокомандующими тремя видами войск – с другой. По сути дела, это могло означать только то, что главнокомандующим сухопутными, военно-морскими и военно-воздушными силами, которые до сих пор обладали независимой властью в своих областях, в частности в ведении боевых действий, пришлось отдать существенную часть своих полномочий Верховному главнокомандующему, вклинившемуся теперь между ними и главой государства. Другим следствием стало то, что главнокомандующие отдельными видами вооруженных сил поняли, что их понизили на целый уровень в военной иерархии, и еще до того, как появилась возможность всесторонне проверить целесообразность такого разделения власти, а следовательно, и ответственности.

Вальтер Варлимонт, В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945, -1

Военные администраторы во Франции (пехотный генерал Карл Генрих фон Штюльпнагель) в Бельгии и Северной Франции (пехотный генерал Александр фон Фалькенхаузен) в военных вопросах подчинялись главнокомандующему войсками на Западе, однако во всех административных делах и в тех, что касались хозяйственного использования их районов для военных целей, они были подответственны непосредственно Верховному командованию вермахта. С начала 1942 года высшие офицеры СС и офицеры службы безопасности (секретной полиции) осуществляли свою исполнительную власть на оккупированных территориях. Они получали приказы непосредственно от Гиммлера – приказы, которые держались в секрете от военной администрации. Таким образом, главнокомандующего войсками на Западе обычно ставили перед фактом даже в таких серьезных вопросах, как депортация и экзекуция.

Ганс Шпейдель, Вторжение 1944 года. Высадка союзников в Нормандии глазами генерала Третьего рейха, -1

Данилов пишет, что «император не обладал данными, необходимыми для крупного военачальника». Можно возразить, что великий князь, как это подтвердил ход событий, такими данными тоже не обладал. Умен, энергичен – да, конечно. Но об уровне Наполеона или Суворова даже и говорить не приходится. Важнее другое. Разве до 1915 г. был пример принятия российским императором поста Верховного главнокомандующего? Даже Петр Великий, лично принимая участие в военных действиях, никогда не возлагал на себя звания генерал-аншефа. Под Полтавой он командовал дивизией в армии Шереметьева, под Гангутом – главными силами галерной эскадры и т. д. Император должен руководить всей жизнью империи и согласовывать усилия разных ведомств по обеспечению действующей армии всем необходимым. Император, принимающий на себя командование действующей армией, в итоге утрачивает управление империей и получает измену верхушки, государственный переворот в тылу. Такой шаг может быть или глубоко ошибочным, или вынужденным, когда монарх идет на колоссальный риск, явно сознавая это. «Некем взять…»

Ю. Н. Данилов, Великий князь Николай Николаевич, 1930

Наместник одновременно являлся главнокомандующим Отдельным Кавказским корпусом, а с 1860 года также Наказным атаманом Кавказских казачьих войск, обладающий всей полнотой военной и гражданской власти на Кавказе. Наместнику, по отношению ко всем отраслям управления в крае, были присвоены власть и права министров55. Кавказский наместник, например, мог разрешать вопросы, относящиеся по общему правилу к компетенции министров. Также генерал-губернаторы имели право представлять доклады о делах управления непосредственно императору и получать от него распоряжения. Наиболее важные представления как министров, так и губернаторов направлялись только через генерал-губернаторов. Любое новое распоряжение или закон, касающийся данного края, не мог быть введён в действие без предварительного заключения от генерал-губернатора56. Кроме того, наместнику предоставлялось право самолично разрешать дела, превышавшие министерскую власть, вносить их в Комитет министров.

З. Х. Ибрагимова, Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период, 2006

13 марта 1941 г. верховное командование германских вооруженных сил издало секретный приказ – дополнение к директиве № 21 (план «Барбаросса») – о мероприятиях, которые следует проводить в зонах, объявляемых оперативными. Здесь рейхсфюрер СС получал особые полномочия и под собственную ответственность проводил меры по ликвидации политического устройства этих областей. Но, подчеркивалось в директиве, главнокомандующие войсками в каждой области (они делились на три: Северная – Прибалтика, Центральная – Белоруссия, Южная – Украина) является высшим начальником, и ему надлежит вершить правосудие в тесном сотрудничестве с назначенными рейхскомиссарами оккупированных советских областей[47]. Следовательно, речь шла о тесном сотрудничестве военного командования с СС в осуществлении политики Германии на оккупированных советских территориях. Немецкие генералы несут, таким образом, полную ответственность за совершенные злодеяния.

А. М. Некрич, 1941. 22 июня, 1965

Тем не менее кризис «Бломберга – Фрича», вызвавший столь сильное возмущение Франца Гальдера, принес ему новые повышения – так часто происходило на протяжении карьеры Гальдера: он фрондировал против режима, но продолжал пользоваться его благосклонностью, постоянно занимая все более и более высокие посты и получая новые отличия. Кризис завершился полной перестройкой системы военного руководства, было ликвидировано Военное министерство и сформировано Верховное командование вермахта. Верховного командования сухопутными войсками на первом этапе преобразования не коснулись, были лишь проведены некоторые кадровые перестановки. Гальдер в самый разгар кризиса «Бломерга – Фрича» – 1 февраля 1938 года – был произведен в генералы артиллерии, а 4 февраля сменил Эриха фон Манштейна на посту 1-го обер-квартирмейстера Генштаба. Теперь Гальдер стал ближайшим помощником и 1-м заместителем начальника Генштаба Людвига Бека. В руках Гальдера было сконцентрировано все оперативное планирование будущих завоеваний. Ему подчинялись важнейшие отделы Генштаба: Оперативный, Организационный, Технический, а также Топографическая и военно-географическая служба. Положение Гальдера еще более упрочилось в связи с тем, что новым главнокомандующим сухопутными войсками стал генерал-полковник фон Браухич, с которым он был знаком по совместной службе в Войсковом управлении в начале 1930-х годов. Отношения же между Браухичем и непосредственным шефом Гальдера Людвигом Беком были в целом прохладные, и Браухич предпочитал обсуждать оперативные вопросы не с Беком, а со своим бывшим подчиненным.

Франц Гальдер, Военный дневник. 1941–1942, 2010

Если назначение главнокомандующего и создание верховного командования характеризуют, по крайней мере внешне, завершение процесса приобретения РОА самостоятельности, то в двух столь важных учреждениях, как военное правосудие и военная разведка, проявилось, что Освободительная армия действительно вскоре зажила собственной жизнью. Правда, о военной юстиции имеются лишь отрывочные документы [75]. Но из них, во всяком случае, вытекает, что при армейском штабе был назначен главный военный прокурор и одновременно были предприняты усилия по созданию цепочки судебных инстанций «сверху донизу» и разработке, совместно с юридическим отделом КОНР, инструкций и предписаний для прокурорской деятельности и осуществления судебной процедуры. То, что Власов в своем качестве главнокомандующего являлся также высшим судебным чином РОА, было, не желая того, засвидетельствовано советской стороной, когда на московском процессе 1946 г. его обвинили в расстреле нескольких «военнопленных». Речь шла о следующем [76]: 6 военнослужащих Освободительной армии, приговоренных к смерти военным судом за шпионаж в пользу Советского Союза, находились в апреле 1945 г. при штабе военно-воздушных сил РОА в Мариенбаде [ныне Марианске-Лазне, Чехия. – Прим. пер.], т. к. лишь здесь имелись помещения, исключавшие побег. Приговоры были представлены Власову во время пребывания в Мариенбаде, и он их утвердил – правда, как сообщают свидетели, лишь с колебаниями, с тяжелым сердцем и только тогда, когда ему заявили, что трудно подчеркивать автономию РОА перед немцами, если при этом избегать выполнения фундаментальных функций, функций юрисдикции. Самостоятельность РОА не в последнюю очередь проявилась и в том, что военный суд 1-й дивизии в последние дни войны взял на себя даже право осудить к смерти офицера германского вермахта Каттерфельд-Куронуса за якобы имевший место шпионаж в пользу Советского Союза [77].

Иоахим Гофман, «Русская освободительная армия» против Сталина, 2014

Делая уступки сам, Военный министр А. И. Гучков призывал к этому и Верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева. Например, в разговоре по прямому проводу он предлагал ему отстранять от командования «заведомо неспособных генералов», чтобы упрочить свое положение. Причем советовал эти решения принять «безотлагательно, лучше сделать эти шаги добровольно, чем под принуждением»[134]. Так, уже 11 марта был уволен в отставку главнокомандующий Западным фронтом генерал А. Е. Эверт. Таким же путем был уволен в резерв командир 3-го армейского корпуса генерал Г. Е. Янушевский. Согласно выработанной Военным министром совместно с Верховным главнокомандующим «программе обновления командного состава», подлежали замене и другие командиры и военачальники. Всего из частей и соединений Западного фронта к июлю 1917 г. были удалены или ушли по причине выраженного им недоверия 35 командиров и начальников[135].

М. М. Смольянинов, Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году, 2007

Во время войны германское Верховное командование фактически неправильно применяло пехоту, что выразилось в том, что пехотные дивизии больше не рассматривались как основа вермахта, которую необходимо оберегать. Несмотря на то что эти соединения были хуже одеты, вооружены и оснащены, Верховное командование, не раздумывая, возлагало на них все более тяжелые задачи. Происходила массовая гибель пехотинцев из-за злополучной так называемой стратегии запрета на отступление и постоянных отказов в ответ на все более настоятельные требования предоставить пехоте свободу действий для проведения продуманных, осмысленных боевых операций. Пехотные дивизии стали жертвой революционного, форсированного развития материальнотехнической составляющей вооруженных сил, для которого не оказалось достаточных сил и средств. Поэтому против этого выступил мужественно, но безрезультатно главнокомандующий сухопутными войсками генерал-полковник барон фон Фрич, незабываемый по-рыцарски честный солдат, крупный деятель в области воспитания и подготовки военных кадров, павший в бою (он был первым немецким генералом, погибшим во Второй мировой войне – в Польше в сентябре 1939 г. – Пер.). То же сделал проницательный, сознававший свою ответственность начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Бек, ушедший из жизни 20 июля 1944 г. (покончил с собой после подавления заговора против А. Гитлера, в котором он принял участие. – Пер.). Они были убеждены в настоятельной необходимости создания и развития соответствующими темпами танковых войск тактического и оперативного назначения и сильных военно-воздушных сил. Однако при этом основой вермахта должны были остаться оснащенные современным оружием пехотные дивизии. Под руководством начальника Генерального штаба вермахта, возникшего из Генерального штаба сухопутных войск, должно было обеспечиваться необходимое единое командование, но этого не пожелал диктатор (то есть Гитлер. – Ред.).

Максимилиан Фреттер-Пико, Немецкая пехота. Стратегические ошибки вермахта. Пехотные дивизии в войне против Советского Союза. 1941-1944, -1

Круг офицеров, участвовавших в подготовительных работах, был настолько узким для сохранения тайны, что командующий военной авиацией узнал о запланированной операции только после подписания директивы «Учение Везер». Геринг, который очень давно знал от Розенберга, что подготовка в этом направлении шла полным ходом, был глубоко уязвлен и пожаловался 2 марта Гитлеру на начальника Верховного командования вермахта, предположив, что тот исключил его по личным причинам. Прежде всего, Геринг высказался против любого подчинения соединений военной авиации группе XXI. 4 марта Йодль в разговоре с начальником Генерального штаба военной авиации генералом Ешоннеком добился согласия по организационной форме, что все участвующие в операции «Учение Везер» силы военной авиации подчиняются X авиационному корпусу и – соответственно требованиям группы XXI – должны получать приказы от главнокомандующего военной авиацией. Распоряжение от 14 марта принципиально урегулировало приказные отношения и разграничения трех родов войск.

Вальтер Хубач, Захват Дании и Норвегии. Операция «Учение Везер». 1940-1941, -1

Военные реформы проводилось поэтапно в течение целого десятилетия. По «Положению» 1864 года территория России была разделена на пятнадцать военных округов. Управления округа (артиллерийское, инженерное, интендантское, военно-медицинское) имели двойное подчинение – командующему войсками и соответствующим главным управлениям Военного министерства. По инициативе Милютина старое деление войск на корпуса упразднили, и высшей тактической единицей стала дивизия, однако через несколько лет корпуса восстановили. Военно-окружная реформа обеспечила оперативное руководство войсками с целью их быстрой мобилизации. В итоге реформы 1867 года была создана стройная система центрального военного управления, упразднены дублирующие структуры, аппарат министерства сократился почти на тысячу человек, вдвое уменьшилась канцелярская переписка. В 1868 году император утвердил «Положение о полевом управлении войск в военное время», которое уточняло функции главнокомандующего и его штаба, координацию их действий с окружными управлениями. Однако это нововведение страдало серьезными недостатками и на практике привело к излишней бюрократизации военного управления. «Положение» 1868 года считается специалистами наименее удачной реформой Милютина.

Коллектив авторов, Российский либерализм: идеи и люди, 2007

В 1914 г., когда Россия вступила в мировую войну, было необходимо решить вопрос о Верховном главнокомандующем. Николай II не хотел, чтобы назначение великого князя Николая Николаевича на этот пост состоялось в мирное время. По мнению генерала Ю.Н. Данилова, «Государь, который по вопросу о Верховном главнокомандовании в случае войны не давал в мирное время никаких указаний, лелеял, видимо, мысль о возложении этих обязанностей лично на себя»[178]. Однако эта идея императора не встречала сочувствия со стороны министров, за исключением военного министра В.А. Сухомлинова. Поэтому когда в первые дни войны на Совете министров, собранном в Петергофе, все присутствующие высказались против желания государя, Николай II решил временно не брать на себя обязанности Верховного главнокомандующего и возложил их на великого князя Николая Николаевича. 20 июля 1914 г. появился высочайший указ о назначении Верховным главнокомандующим действующей армии и флота великого князя Николая Николаевича. «Не признавая возможным, по причинам общегосударственного характера, стать теперь же во главе наших сухопутных и морских сил, привлеченных для военных действий, признали мы за благо…» Такими именно словами начинался упомянутый выше указ, ясно отмечавший временный характер назначения великого князя. Сам Николай Николаевич по этому поводу говорил генералу А.А. Поливанову еще в 1911 г.: «Я себя держу совершенно в стороне, я от этой должности отклоняюсь, а на Сухомлинова не рассчитываю»[179]. С данным решением императора была согласна и Александра Федоровна, которая 19 сентября 1914 г. писала супругу в Ставку: «…тебе лучше не быть сейчас во главе армии»[180].

К. О. Битюков, Великокняжеская оппозиция в России 1915-1917 гг., 2009

Требовать вывода петроградских полков было удобнее от имени фронта, чем от имени тыловых канцелярий. Из этих соображений Керенский подчинил петроградский гарнизон главнокомандующему Северным фронтом Черемисову. Изымая столицу в военном отношении из собственного ведения как главы правительства, Керенский тешил себя мыслью, что подчиняет ее себе как Верховному главнокомандующему. В свою очередь генерал Черемисов, которому предстояло раскусить крепкий орех, искал помощи у комиссаров и комитетчиков. Общими силами выработан был план ближайших действий. На 17-е штаб фронта совместно с армейскими организациями вызывал в Псков представителей Петроградского совета, чтоб пред лицом окопов предъявить им свое требование в упор.

Л. Д. Троцкий, История русской революции. Октябрьская революция, 1929

Война со Швецией победно завершилась. Часть армейских сил выводится с театра военных действий. В мае новоиспеченный полный пехотный генерал назначается главнокомандующим Финляндской армией и финляндским генерал-губернатором. В должностной иерархии Российской империи это были, в силу близости к столице, посты большой важности.

А. В. Шишов, Герои 1812 года. От Багратиона и Барклая до Раевского и Милорадовича, 2014

Начавшаяся 12 июня 1812 г. новая война с Наполеоном поставила русское государство перед выбором: победить или исчезнуть. Первый этап военных действий, ознаменовавшийся отступлением русских армий от границы, вызывал критику и негодование в сановном обществе Петербурга. Недовольный действиями главнокомандующего и военного министра М. Б. Барклая-де-Толли чиновный мир обсуждал возможную кандидатуру его преемника. Созданный царем для этой цели Чрезвычайный комитет из высших чинов империи определил свой выбор кандидата в главнокомандующие, основываясь «на известных опытах в военном искусстве, отличных талантах, а равно и на самом старшинстве». Именно исходя из принципа старшинства в чине полного генерала, Чрезвычайный комитет остановил свой выбор на 67-летнем М. И. Кутузове, который в своем возрасте оказался самым старшим генералом от инфантерии. Его кандидатура и была предложена царю на утверждение. Своему генерал-адъютанту Е. Ф. Комаровскому по поводу назначения Кутузова Александр Павлович сказал следующее: «Публика желала его назначения, я его назначил. Что же касается меня, то я умываю руки». 8 августа 1812 г. был издан высочайший рескрипт о назначении Кутузова главнокомандующим в войне с Наполеоном.

М. Ю. Мягков, Полководцы 1812 года. Книга 1. Михаил Кутузов, Михаил Барклай-де-Толли, Петр Багратион, Петр Витгенштейн, Алексей Аракчеев, Фердинанд Винцингероде, 2014

Перед первым походом в Восточную Пруссию великий князь Николай Николаевич заявлял о готовности начать движение на Берлин четырьмя армиями: первые две должны были атаковать немцев на север от Вислы, третья – на юг от этой реки и четвертая – на Позен и Бреслау1. Одним из первых распоряжений великого князя по армии был приказ Гвардейскому корпусу отправляться на Северо-Западный фронт, в распоряжение генерала П. К. Ренненкампфа2. Однако уже 25 июля (7 августа) гвардии, а также 1-му армейскому корпусу было предписано покинуть 1-ю армию и отправиться под Варшаву. Извещая главнокомандующего Северо-Западным фронтом генерал Я. Г Жилинского о решении Николая Николаевича (младшего), генерал Н. Н. Янушкевич четко отмечал: «Части войск, собираемые против Германии на левом берегу Вислы, как образующие авангард новой армии, полевые управления коей будут сформированы распоряжением Верховного главнокомандующего, включаются в состав войск Северо-Западного фронта, но должны оставаться под общим начальством старшего, в Вашем непосредственном ведении, вне зависимости от командующего 2-й армией. Необходимо теперь же приступить к подготовке тыла и снабжения войск, подлежащих переброске на левый берег Вислы»3.

О. Р. Айрапетов, Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1914 год. Начало, 2014

1918 года СНК принял Декрет об организации Рабоче-Крестьянского Красного Флота (РККФ)[292], объявивший о роспуске русского и создании РККФ на единых с РККА политических и организационных принципах[293]. Реорганизация же заключалась в преобразовании 22 февраля 1918 года ВМК в Народный комиссариат по морским делам (НКМД), наделяемый функциями упраздняемых КВМД (в пределах ведения) и Морского министерства, а также роспуске Законодательного совета. В первом параграфе положения о Коллегии НКМД говорилось: «Морское ведомство ведает всем, относящимся до военного флота и морской обороны государства, получая надлежащие на то указания от правительства и Высшего военного совета[294]». Морское ведомство составляли: НКМД (включая ГМШ, МГШ и главные управления), флоты с входящими в их состав частями, приморскими крепостями, управлениями, учреждениями и заведениями и местные установления. Вскоре ГМШ был ликвидирован, а из его состава выделились главные управления по делам личного состава и военно-морских учебных заведений. Управление морским ведомством на правах главнокомандующего флотом осуществлялось Коллегией НКМД в составе Народного Комиссара (председатель, представлявший в ведомстве правительство) и четырех членов, в том числе двух военно-морских специалистов. НКМД проводил демобилизацию старого флота, создавал РККФ и руководил его боевой деятельностью в годы Гражданской войны и военной интервенции[295]. Непосредственное руководство военными действиями флота осуществлялось через МГШ, единственно уцелевший к тому времени орган управления старого флота. К этому времени на Балтийском флоте в составе Службы связи еще действовали достаточно сильные и эффективные силы и средства радиоразведки, включавшие в себя Радиостанцию особого назначения, 10 станций радиоперехвата и 10 радиопеленгаторных станций[296], расположенных на территории Эстонии, Латвии и Финляндии.

В. Г. Кикнадзе, Невидимый фронт войны на море. Морская радиоэлектронная разведка в первой половине ХХ века, 2011

28 декабря: временно исполняющий должность Верховного главнокомандующего А.Ф. Мясников издал Приказ № 986, где говорилось: «Военная контрразведка в действующей армии существенно необходима в период боевых действий… В период перемирия… органы контрразведки, имея меньшую напряженность работы, могут быть значительно сокращены и упрощены без существенного вреда для дела».

А. Г. Шаваев, История военной контрразведки. СМЕРШ Империй, 2018

Более того, выдвинутый Гитлером принцип разделения ответственности, так же как и его стремление не уступать никому из своих коллег дающее власть положение главнокомандующего, снижал эффективность командования. Главнокомандующий видом вооруженных сил, подчиняющийся лично Гитлеру, мог использовать свои личные связи с Верховным главнокомандующим ради потребностей своих людей, не уделяя особого внимания общим интересам. Из-за тесных связей Гитлера с главнокомандующим люфтваффе Герингом, а во второй части войны – также с главнокомандующим военно-морским флотом Дёницем предложения этих командующих, ввиду отсутствия влиятельных, не подверженных партийному влиянию советников, часто принимались в ущерб сухопутным войскам.

Сборник, Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии, 2009

Приблизительно в том же виде, как и в Германии, представлялась экономическая разруха и в России в период Великой войны, как то установлено разведыванием учрежденной приказом начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал-адъютанта Алексеева 31 мая 1916 г. моей комиссии для борьбы с военными, шпионами и мародерами тыла. В район этой комиссии входила не только территория Европейской России, но и оккупированная часть Персии.

Н. С. Батюшин, У истоков русской контрразведки. Сборник документов и материалов, 1938

Командование Кавказской армии на совещании 1 декабря вынуждено было признать глубокое разложение армии и полную утрату боеспособности. На этом же совещании принято решение немедленно приступить к формированию национальных частей для спасения ситуации на фронте. Предполагалось перебрасывать на Кавказ все части, которые изъявят желание на добровольных началах вступить в национальные соединения. Однако опять речь шла о русском, грузинском и армянских корпусах. В начале декабря из штаба Кавказского фронта последовало предложение о мусульманизации отдельных частей, в первую очередь 219-го пехотного запасного полка. Закавказский комиссариат и Краевой совет Кавказской армии поддержали это предложение. Соответствующий приказ появился 18 декабря, в тот же день комиссариат объявил о создании новой армии, включавшей в себя и Мусульманский корпус. Именно 18 декабря 1917 года можно признать датой фактического возникновения будущей азербайджанской армии, созданной на базе Мусульманского корпуса. Формирование корпуса из мусульман Закавказья было официально начато на следующий день согласно приказу № 155 главнокомандующего войсками Кавказского фронта генерала от инфантерии М.А. Пржевальского.

Вадим Муханов, По следам Азербайджанской Демократической Республики, -1

В результате совещания при Ставке о мерах к поднятию боеспособности в армии, в Ставке учреждена должность комиссара при штабе Верховного главнокомандующего; комиссаром назначен бывш. комиссар Северного фронта В.Б. Станкевич, который в телеграммах, разосланных им главнокомандующим и командующим армиями, свои задачи видит в «создании условий, облегчающих боевую работу командного состава»; в телеграммах на имя всех фронтовых и армейских комитетов Станкевич указывает, что главной задачей его деятельности является тесное единение войсковых организаций с командным составом и комиссарами, что должно служить лучшим средством к поднятию боеспособности армии и преодолению невзгод, связанных с войной («Народное слово», № 102).

К. Рябинский, Революция 1917. Октябрь. Хроника событий, 2017

За более чем 30-месячный период моей работы в должности начальника Генерального штаба, а в дальнейшем и в бытность членом Ставки она полностью в утвержденном ее составе при Верховном Главнокомандующем ни разу не собиралась. На протяжении всей войны стратегические решения, направляемые в войска в виде директив Ставки, рассматривались Политбюро ЦК нашей партии и Государственным Комитетом Обороны, всецело осуществлявшими руководство вооруженной борьбой и деятельностью тыла страны, с привлечением в каждом отдельном случае необходимых для данной цели ответственных военных и гражданских работников.

А. М. Василевский, Жуков. Маршал жестокой войны, 2013

Начальник штаба Главковерха генерал от инфантерии Н. Н. Янушкевич не имел должного опыта стратегического планирования. Следует отметить отсутствие на момент начала войны завершенного плана стратегических операций. Существовавшие на тот момент планы исходили из вероятности ведения войны против Австро-Венгрии и Германии одновременно. Еще в 1912 г. обсуждалась возможность нанесения главного удара по Австро-Венгрии, для чего следовало сосредоточить все силы Киевского и Одесского округов на границе и, если противник, воспользовавшись незавершенностью мобилизационного развертывания, первым начнет наступление на российскую территорию, то нанести сильный контрудар, перенося военные действия на территорию Галиции и Буковины. Эти планы были изложены будущим начальником штаба Верховного Главнокомандующего генерал-лейтенантом М.В. Алексеевым в докладе «Общий план войны». В нем Алексеев критически оценивал официальный план, принятый в 1910 г. военным министром, генералом от кавалерии В. А. Сухомлиновым.

Д. О. Чураков, Трудные вопросы истории России. XX – начало XXI века. Выпуск 1, 2016

Согласно «Учреждению», главнокомандующий большой действующей армией пользуется неограниченной властью в армии, так как он «представляет лицо императора» и облекается императорской властью[246]. Впервые главнокомандующий получил ту «полную мочь», о которой в свое время мечтали П. А. Румянцев и А. В. Суворов. Главнокомандующий управляет армией через Главный полевой штаб, состоящий из четырех «главных отделений»: Управления начальника Главного штаба; Полевого артиллерийского отделения; Полевого инженерного отделения; Интендантского отделения[247].

Л. Г. Бескровный, Вся Отечественная война 1812 года. Полное изложение, 2017

Из документов фонда ВУА следует отметить отчеты о деятельности разведотделения штаба главнокомандующего за 1904 и 1905 гг., переписку военных агентов с Главным штабом, штабом Приамурского военного округа и штабом наместника, а также ряд других документов об организации разведки в Японии и на театре военных действий. Особого внимания заслуживает дело, озаглавленное «Сведения о распоряжениях, сделанных по главным управлениям Военного министерства по обеспечению Дальневосточных войск в течение войны»[10], где содержится конспект всех вышеуказанных распоряжений, а также полная информация о том, какие виды вооружений, продовольствия, обмундирования и снаряжения, когда и в каком количестве отправлялись на Дальний Восток. Этот источник имеет неоценимое значение при изучении вопросов, связанных с работой главных управлений Военного министерства в период Русско-японской войны.

Илья Деревянко, Научные и научно-популярные произведения. Том 1. Военный аппарат России в период войны с Японией (1904–1905 гг.), 2018

После захвата 25 октября (7 ноября) 1917 г. власти большевиками А. Ф. Керенский подписал 1(14) ноября распоряжение о назначении генерала Н. Н. Духонина на должность Верховного Главнокомандующего. Новый Верховный Главнокомандующий, считая незаконным Временное рабоче-крестьянское правительство во главе с В. И. Лениным (Ульяновым), отказался выполнить его предписание «обратиться к военным властям неприятельских армий с предложением немедленного приостановления военных действий в целях открытия мирных переговоров». Поэтому Николай Николаевич 9 (22) ноября был отстранен от должности.

В. О. Дайнес, Рокоссовский. Солдатский Маршал, 2016

Несмотря на то, что Круглов С.Н. находился в войсках, руководство Наркомата внутренних дел не забывало о нём, и в столь горячее время приказом от 7 августа 1941 года опытный в кадровых делах заместитель наркома был назначен председателем Центральной аттестационной комиссии НКВД СССР. Очевидно, вопрос о кадрах был крайне важен в связи со сложившейся фронтовой обстановкой и неожиданной сдачей в плен значительной части армии во главе с восемью десятками генералов и почти двумястами тысячами командиров. Видимо, эти, не известные нам ранее, чрезвычайные обстоятельства вынудили Сталина И.В. сделать заявление о том, что «у нас нет военнопленных, у нас есть изменники Родины». Наркомату внутренних дел поручили создать фильтрационные лагеря для проверки военнослужащих, возвращавшихся из плена или побывавших на территории, занятой противником. Приказом Верховного Главнокомандующего до сведения всех находившихся на фронте красноармейцев и командиров доводилось, что их семьи в тылу становились заложниками их поведения на фронте. В случае сдачи в плен родственники могли подвергнуться репрессиям. За отказ от выполнения боевого приказа военнослужащий мог жестоко караться, вплоть до расстрела на месте [52].

Ю. Н. Богданов, Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР, 2015

Во время боевых действий 1812 года все чиновники «Особенной канцелярии», помимо своих непосредственных обязанностей, выполняли самые разные поручения военного руководства. На этот период «Особенная канцелярия» превратилась, по существу, в часть собственной канцелярии Главнокомандующего 1-й Западной армии Барклая де Толли. До оставления Москвы Закревский возглавлял сотрудников «Особенной канцелярии» в полевых условиях. Лично отличился в сражениях под Витебском и Смоленском а также в Бородинском сражении. Его храбрость и исполнительность постоянно отмечались Барклаем де Толли.

В. С. Антонов, 100 великих разведчиков России, 2017

Французский военный министр того времени А. Мильеран не выразил сочувствия этой идее, опасаясь, по-видимому, в результате принятия этого плана неизбежного ослабления войск на французском фронте. Русская Ставка, на заключение которой был передан этот вопрос, также встретила английское предложение с чувством некоторого недоверия. В самом деле, к этому времени державы Согласия в результате работы своей дипломатии должны были уже прийти к определенному выводу о невозможности, при господствовавших в балканских государствах настроениях, ожидать от этих государств какого-либо добровольного соглашения в целях объединенных действий. При отсутствии же такового и в случае всегда возможной военной неудачи войск союзников, престиж их мог подвергнуться большому испытанию, что представляло бы большие опасности для дела держав Согласия, именно на Балканском полуострове. Поэтому русский Верховный главнокомандующий признавал возможным лишь в целях некоторого нравственного воздействия согласиться на отправку в состав сербской армии того казачьего полка, который был подготовлен раньше к перевозке в Англию. Лишь под особым давлением в штабе Верховного главнокомандующего нашли дополнительно возможным, в случае необходимости, усилить этот казачий полк бригадой пехоты.

Ю. Н. Данилов, Русские отряды на французском и македонском фронтах (1916-1918 г.г.), 1933

После июльских событий Совет Союза казачьих войск не мог не втянуться в политическую борьбу. В отличие от Временного правительства в Петрограде за ним стояла вполне реальная сила – три Донских казачьих полка (1-й, 4-й и 14-й). Это вынуждало власть считаться с казаками. 11 июля Дутов передал в правительство резолюцию Совета о поддержке телеграммы Л.Г. Корнилова о введении смертной казни. 12 июля правительство приняло соответствующее постановление, а 24 июля Корнилов был назначен Верховным главнокомандующим. 19 июля члены Совета представились министру-председателю А.Ф. Керенскому328. 21 июля Дутов принял участие в совещании в Зимнем дворце по вопросу о полномочиях Керенского. В конце июля помещение Совета посетил управляющий военным министерством Б.В. Савинков, который о чем-то долго беседовал с Дутовым, причем войсковой старшина А.Н. Греков, зашедший на некоторое время в кабинет Дутова, куда Греков имел свободный доступ, в конце беседы, услышал, что разговор касался деятельности Корнилова329. Впереди были драматические события.

А. В. Ганин, Атаман А. И. Дутов, -1

Было бы ошибочно думать, что армия являлась вполне подготовленной для восприятия временной «демократической республики», что в ней не было «верных частей» и «верных начальников», которые решились бы вступить в борьбу. Несомненно, были. Но сдерживающим началом для всех их являлись два обстоятельства: первое – видимая легальность обоих актов отречения, причем второй из них, призывая подчиниться Временному правительству, «облеченному всей полнотой власти», выбивал из рук монархистов всякое оружие, и второе – боязнь междуусобной войной открыть фронт. Армия тогда была послушна своим вождям. А они – генерал Алексеев, все главнокомандующие – признали новую власть. Вновь назначенный Верховный главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, в первом приказе своем говорил: «Установлена власть в лице нового правительства. Для пользы нашей родины я, Верховный главнокомандующий, признал ее, показав тем пример нашего воинского долга. Повелеваю всем чинам славной нашей армии и флота неуклонно повиноваться установленному правительству через своих прямых начальников. Только тогда Бог нам даст победу».

А. И. Деникин, Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. (Февраль – сентябрь 1917 г.), 1921

30 ноября Военно-революционный комитет при Ставке принял «Проект положения о демократизации армии» и в тот же день телеграфно довел его до сведения войск. 1 декабря проект был опубликован. Всем солдатским комитетам, главнокомандующим фронтами, командующим армиями, командирам корпусов, дивизий и полков предписывалось впредь до утверждения положения о демократизации армии руководствоваться этим проектом[61].

С. М. Кляцкин, «От тайги до британских морей…»: Почему Красная Армия победила в Гражданской войне, 2018