Цитаты со словом «кичливый»
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от
кичливого самообожания.
Наше сознание устроено
кичливо: существующим оно считает лишь то, что ему уже известно. Однако и то, что уже известно, и то, что еще неизвестно, и то, что никогда не будет известно, есть единая, неразъятая реальность, в которой, по сути, нет чего-либо более, а чего-либо менее главного. Меня иногда охватывает небольшой смех при представлении о том, какой бесформенный, криво и косо обгрызенный познанием кусок содержим мы в своей голове как представление о реальности. Этот кусок кажется нам, однако, вполне гладким и круглым — вмещающим в себя. Предположение реальности, поглощающей крупицу наших сведений, и есть научный подвиг. Духовный смысл научного открытия не в расширении сферы познания, а в преодолении ее ограниченности.
Похожие цитаты:
И гордость, и самолюбие, и тщеславие, сюда можно прибавить — высокомерие, надменность, чванство, — все это разные виды одного основного явления — «обращенности на себя»
Нет более ничтожного, глупого, презренного, жалкого, себялюбивого, злопамятного, завистливого и неблагодарного животного, чем Толпа.
Достоин презренья надутый дурак,Что жизнью роскошной кичится:Богатство — всего только плата за страхБогатства внезапно лишиться.
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
Гордый требует от себя больше, чем от других; надменный - ставит себя выше других.
Довольно много людей, презирающих богатство, но мало отдающих его.
Невежество бывает двоякого рода: одно — безграмотное, предшествует знанию, другое — чванное, следует за ним.
Достаток делает нас ленивыми, самодовольными и бездеятельными.
Тщеславный так полон самим собою, что в нем нет места ничему другому.
Если гордость не перерастает в гордыню, чванство, она — большая сила.
У гордости может быть благородное великодушие, у тщеславия никогда ничего не бывает, кроме низкой зависти.
Лесть никогда не исходит от великих душ, она — удел мелких душонок, умеющих становиться еще мельче, чтобы войти в жизненную сферу важной персоны, к которой они тяготеют.
Умеренность того, кому благоприятствует судьба, — это обычно или боязнь быть осмеянным за чванство, или страх перед потерей приобретённого.
Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином.
Завоеватель, упоённый славой, разоряет победоносные нации почти так же, как и нации побеждённые.
Человек тщеславный и слабый в каждом видит судью; гордый и сильный не знает никакого судьи, кроме себя самого.
Как бы ни кичились люди величием своих деяний, последние часто бывают следствием не великих замыслов, а просто случайностью.
Надменность — это карикатура на гордость.
Позёрство — представление глупцов о славе.
Надо иметь некоторый опыт обращения с людьми, чтобы отличить знаки истинной благосклонности от льстивых любезностей, сказанных из корысти или из тщеславия.
Раболепная посредственность — вот кто всего добивается.
Великих не страшусь, униженных не презираю.
Невежественное мужество на войне все же лучше просвещённой трусости.
В дурно воспитанном человеке смелость принимает вид грубости; учёность становится в нем педантизмом; остроумие — шутовством, простота — неотёсанностью, добродушие — льстивостью.
Сборище невежественных людей живо напоминает мне стадо.
Пусть ваш воспитанник будет непокорным, своевольным — это несравненно лучше, чем безмолвная покорность, безволие.
Есть много жестоких людей, которые лишь чересчур трусливы для жестокости.
Извечное мещанство: «Будешь смирным — будешь сытым».
Страшно в искусстве самодовольство, которое всё отвергает.
Высокомерие — это, в сущности, та же гордыня, во всеуслышанье заявляющая о своём присутствии.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Гордый ум всегда бывает умом мелочным; гордая душа — это душа возвышенная.
Ласковость проистекает чаще из тщеславного ума, который ищет хвалителей, нежели из чистого сердца.
Хитрые люди презирают учение, простые преклоняются перед ним, мудрые пользуются им.
Я горд, когда я сравниваю себя. Я скромен, когда я себя сужу.
Тщеславие не только парит, но и пресмыкается.
Богачи бывают пресыщены, но не насыщены.
Наши великие демократии всё ещё склонны считать, что глупый человек скорее окажется честным, чем умный, а наши политики извлекают выгоду из этого предрассудка, выставляя себя ещё глупее, чем создала их природа.
Впечатлительность — удел ничтожеств.
Случайными добрыми делами слабые люди хотят вернуть себе собственное уважение, тщеславные — возвысить себя в глазах общества.
Ничто так не ускоряет старости, как неумеренные попойки, необузданная любовь и не знающая меры похотливость.
Ядовитую сущность тщеславия хорошо знал Лев Толстой. В своих ранних дневниках он жестоко обличает себя за тщеславие.
Люди часто похваляются самыми преступными страстями, но в зависти, страсти робкой и стыдливой, никто не смеет признаться.
Людьми правят гордость и эгоизм, а движут тщеславие и предрассудки.
Почтительность, которою окружает ребенка челядь, а также его осведомленность о богатстве и величии своего рода являются немалыми помехами в правильном воспитании детей.
Чарльз метил высоко. Так всегда поступают умные бездельники, чтобы оправдать своё безделье перед своим умом.
Не гении, не циники, не человеконенавистники, не рафинированные комбинаторы понадобятся нам, а простые, безыскусные, прямые люди («Сопротивление и покорность»)
Англичане! Вы великий народ, скажу больше — вы великая чернь. Удары ваших кулаков красивее ударов ваших шпаг. У вас есть аппетит. Вы — нация, пожирающая других.