Неточные совпадения
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В
сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это
письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…
Читая эти
письма, Грустилов приходил в необычайное волнение. С одной
стороны, природная склонность к апатии, с другой, страх чертей — все это производило в его голове какой-то неслыханный сумбур, среди которого он путался в самых противоречивых предположениях и мероприятиях. Одно казалось ясным: что он тогда только будет благополучен, когда глуповцы поголовно станут ходить ко всенощной и когда инспектором-наблюдателем всех глуповских училищ будет назначен Парамоша.
Ужель та самая Татьяна,
Которой он наедине,
В начале нашего романа,
В глухой, далекой
стороне,
В благом пылу нравоученья
Читал когда-то наставленья,
Та, от которой он хранит
Письмо, где сердце говорит,
Где всё наруже, всё на воле,
Та девочка… иль это сон?..
Та девочка, которой он
Пренебрегал в смиренной доле,
Ужели с ним сейчас была
Так равнодушна, так смела?
Ну, батюшка, — сказал он, прочитав
письмо и отложив в
сторону мой паспорт, — все будет сделано: ты будешь офицером переведен в *** полк, и чтоб тебе времени не терять, то завтра же поезжай в Белогорскую крепость, где ты будешь в команде капитана Миронова, доброго и честного человека.
— Ну-с, вопросы к вам, — официально начал он, подвигая пальцем в
сторону Самгина какое-то
письмо. — Не знаете ли: кто автор сего послания?
Анфиса. Еще бы после этого да я не поехала! Это даже было бы неучтиво с моей
стороны. (Читает.) «Впрочем, может быть, вам ваша жизнь нравится и вся ваша любовь заключается в том, чтобы писать
письма и заставлять обожателей во всякую погоду ходить по пятнадцати раз мимо ваших окон? В таком случае извините, что я предложил вам бежать со мной…»
— Что это за новость? По вашему
письму я подумал, не рехнулись ли вы? Ведь у вас есть один талант, отчего бросились опять в
сторону? Возьмите карандаш да опять в академию — да вот купите это. — Он показал на толстую тетрадь литографированных анатомических рисунков. — Выдумали скульптуру! Поздно… С чего вы это взяли!..
Козлов, в свою очередь, отвел Райского в
сторону. Долго шептал он ему, прося отыскать жену, дал
письмо к ней и адрес ее, и успокоился, когда Райский тщательно положил
письмо в бумажник.
Он все думал над
письмом, оглядывая его со всех
сторон. Потом вдруг очнулся.
Ей душно от этого
письма, вдруг перенесшего ее на другую
сторону бездны, когда она уже оторвалась навсегда, ослабевшая, измученная борьбой, — и сожгла за собой мост. Она не понимает, как мог он написать? Как он сам не бежал давно?
Он отодвинул рукопись в
сторону, живо порылся в ящике между
письмами и достал оттуда полученное за месяц
письмо от художника Кирилова, пробежал его глазами, взял лист почтовой бумаги и сел за стол.
Зерщиков, с своей
стороны, нашел требование достойным уважения и дал слово, при всех, завтра же отправить мне объяснительное и извинительное
письмо.
— Нет, не имеет. Я небольшой юрист. Адвокат противной
стороны, разумеется, знал бы, как этим документом воспользоваться, и извлек бы из него всю пользу; но Алексей Никанорович находил положительно, что это
письмо, будучи предъявлено, не имело бы большого юридического значения, так что дело Версилова могло бы быть все-таки выиграно. Скорее же этот документ представляет, так сказать, дело совести…
Замечу еще, что сама Анна Андреевна ни на минуту не сомневалась, что документ еще у меня и что я его из рук еще не выпустил. Главное, она понимала превратно мой характер и цинически рассчитывала на мою невинность, простосердечие, даже на чувствительность; а с другой
стороны, полагала, что я, если б даже и решился передать
письмо, например, Катерине Николаевне, то не иначе как при особых каких-нибудь обстоятельствах, и вот эти-то обстоятельства она и спешила предупредить нечаянностью, наскоком, ударом.
Не касаюсь предмета нагасакских конференций адмирала с полномочными: переговоры эти могут послужить со временем материалом для описаний другого рода, важнее, а не этих скромных
писем, где я, как в панораме, взялся представить вам только внешнюю
сторону нашего путешествия.
Бумага для
письма, которую ему подали в трактире, была грязненький клочок обыкновенной письменной бумаги, плохого сорта и на обратной
стороне которого был написан какой-то счет.
С другой
стороны, Иван Федорович чем свет сегодня послали меня к ним на квартиру в ихнюю Озерную улицу, без письма-с, с тем чтобы Дмитрий Федорович на словах непременно пришли в здешний трактир-с на площади, чтобы вместе обедать.
В тот вечер, когда было написано это
письмо, напившись в трактире «Столичный город», он, против обыкновения, был молчалив, не играл на биллиарде, сидел в
стороне, ни с кем не говорил и лишь согнал с места одного здешнего купеческого приказчика, но это уже почти бессознательно, по привычке к ссоре, без которой, войдя в трактир, он уже не мог обойтись.
Переписка продолжалась еще три — четыре месяца, — деятельно со
стороны Кирсановых, небрежно и скудно со
стороны их корреспондента. Потом он и вовсе перестал отвечать на их
письма; по всему видно было, что он только хотел передать Вере Павловне и ее мужу те мысли Лопухова, из которых составилось такое длинное первое
письмо его, а исполнив эту обязанность, почел дальнейшую переписку излишнею. Оставшись раза два — три без ответа, Кирсановы поняли это и перестали писать.
Мои
письма становились все тревожнее; с одной
стороны, я глубоко чувствовал не только свою вину перед Р., но новую вину лжи, которую брал на себя молчанием. Мне казалось, что я пал, недостоин иной любви… а любовь росла и росла.
— Правда ли, что папенька ваш из старых
писем сургучные печати вырезывает, а на внутренней
стороне конвертов
письма старшим детям пишет?
Нищий-аристократ берет, например, правую
сторону Пречистенки с переулками и пишет двадцать писем-слезниц, не пропустив никого, в двадцать домов, стоящих внимания. Отправив
письмо, на другой день идет по адресам. Звонит в парадное крыльцо: фигура аристократическая, костюм, взятый напрокат, приличный. На вопрос швейцара говорит...
Пищиков сам носил
письма к этому турку, уговаривал его приходить на свидание и вообще помогал обеим
сторонам.
— А со
стороны никто не подбивал вас? Может быть,
письма были… ну, странники там, старушонки разные?
С
письмом этим Вихров предположил послать Ивана и ожидал доставить ему удовольствие этим, так как он там увидится с своей Машей, но сердце Ивана уже было обращено в другую
сторону; приехав в деревню, он не преминул сейчас же заинтересоваться новой горничной, купленной у генеральши, но та сейчас сразу отвергла все его искания и прямо в глаза назвала его «сушеным судаком по копейке фунт».
В деле аки бы ваших сношений через становую приставшу с раскольниками есть одно только голословное
письмо священника; я и говорю, что прежде, чем предавать человека суду, надо обследовать все это законным порядком; они не согласились, в то же присутствие постановили, что они приведут в исполнение прежнее свое постановление, а я, с своей
стороны, донесу министру своему.
— Я сначала написала к нему… Я года полтора жила уже у матери и оттуда написала ему, что — если он желает, то я к нему приеду. Он отвечал мне, чтобы я приезжала, но только с тем, чтобы вперед ничего подобного не повторялось. В
письмах, разумеется, я ничего не говорила против этого, но когда приехала к нему, то сказала, что с моей
стороны, конечно, никогда и ничего не повторится, если только с его
стороны не повторится.
От полковника получено было, наконец,
письмо, извещающее, что Александра Григорьевна с величайшим удовольствием разрешает детям взять залу для такой умной их забавы. С своей же
стороны Михаил Поликарпович прибавлял сыну: «Чтобы девушка гуляла, но дельца не забывала!» Полковник терпеть не мог театра.
Прочитав это
письмо, генерал окончательно поник головой. Он даже по комнатам бродить перестал, а сидел, не вставаючи, в большом кресле и дремал. Антошка очень хорошо понял, что
письмо Петеньки произвело аффект, и сделался еще мягче, раболепнее. Евпраксея, с своей
стороны, прекратила неприступность. Все люди начали ходить на цыпочках, смотрели в глаза, старались угадать желания.
И действительно, вслед за вторым
письмом явились ко мне Феогност и Коронат, шаркнули ножкой, поцеловали в плечико и в один голос просили принять их в свое родственное расположение, обещаясь, с своей
стороны, добронравием и успехами в науках вполне оное заслужить.
В одно прекрасное утро он получил
письмо от Петеньки, которому писал о"дерзком поступке"Антона (Стрелов и с своей
стороны написал Петеньке слезное
письмо).
Родион Антоныч вздохнул, далеко отодвинул
письмо от глаз и медленно принялся читать его, строчка за строчкой. По его оплывшему, жирному лицу трудно было угадать впечатление, какое производило на него это чтение. Он несколько раз принимался протирать очки и снова перечитывал сомнительные места. Прочитав все до конца, Родион Антоныч еще раз осмотрел
письмо со всех
сторон, осторожно сложил его и задумался.
От
письма пахло знакомым духами — персидской сиренью; капли этих духов желтыми пятнами засохли кое-где на бумаге, и под ними многие буквы расплылись в разные
стороны.
Беспрестанно получали мы
письма и послания то от той, то от другой
стороны, и всяк уговаривал не слушать противника, у всякого противник супостатом и отщепенцем св. Церкви назывался.
На первом беспрестанно встречаете вы длинные ряды обозов, нагруженных товарами; там же лежат богатые и торговые села: Богородское, Ухтым, Укан, Уни, Вожгалы (последние два немного в
стороне) — это центры местной земледельческой промышленности; на втором все пустынно, торговых сел вовсе нет, и в течение целой недели проедет лишь почтовая телега, запряженная парой и везущая два предписания и сотню подтверждений местным дремотствующим властям, да
письмо к секретарю какого-нибудь присутственного места от губернского его кума и благо-приятеля.
Несмотря на те слова и выражения, которые я нарочно отметил курсивом, и на весь тон
письма, по которым высокомерный читатель верно составил себе истинное и невыгодное понятие, в отношении порядочности, о самом штабс-капитане Михайлове, на стоптанных сапогах, о товарище его, который пишет рисурс и имеет такие странные понятия о географии, о бледном друге на эсе (может быть, даже и не без основания вообразив себе эту Наташу с грязными ногтями), и вообще о всем этом праздном грязненьком провинциальном презренном для него круге, штабс-капитан Михайлов с невыразимо грустным наслаждением вспомнил о своем губернском бледном друге и как он сиживал, бывало, с ним по вечерам в беседке и говорил о чувстве, вспомнил о добром товарище-улане, как он сердился и ремизился, когда они, бывало, в кабинете составляли пульку по копейке, как жена смеялась над ним, — вспомнил о дружбе к себе этих людей (может быть, ему казалось, что было что-то больше со
стороны бледного друга): все эти лица с своей обстановкой мелькнули в его воображении в удивительно-сладком, отрадно-розовом цвете, и он, улыбаясь своим воспоминаниям, дотронулся рукою до кармана, в котором лежало это милое для него
письмо.
Развернув наудачу несколько
писем (в одном из них оказался засохший цветок, перевязанный полинявшей ленточкой), — он только плечами пожал и, глянув на камин, отбросил их в
сторону, вероятно, сбираясь сжечь весь этот ненужный хлам.
—
Письмо? Бог с вами и с вашим
письмом, мне что! — воскликнул гость, — но… главное, — зашептал он опять, обертываясь к двери, уже запертой, и кивая в ту
сторону головой.
Николай Всеволодович объяснил, что желает завтра же и чтобы непременно начать с возобновления извинений и даже с обещания вторичного
письма с извинениями, но с тем, однако, что и Гаганов, с своей
стороны, обещал бы не писать более
писем. Полученное же
письмо будет считаться как не бывшее вовсе.
Я ответил ему тотчас же, тоже
письмом, и совершенно откровенно высказал, что, вероятно, он на меня сердится за происшествие с его отцом, четыре года назад, здесь в клубе, и что я с моей
стороны готов принести ему всевозможные извинения на том основании, что поступок мой был неумышленный и произошел в болезни.
–…И еще недавно, недавно — о, как я виновата пред Nicolas!.. Вы не поверите, они измучили меня со всех
сторон, все, все, и враги, и людишки, и друзья; друзья, может быть, больше врагов. Когда мне прислали первое презренное анонимное
письмо, Петр Степанович, то, вы не поверите этому, у меня недостало, наконец, презрения, в ответ на всю эту злость… Никогда, никогда не прощу себе моего малодушия!
— Я вам говорю, я приехала и прямо на интригу наткнулась, Вы ведь читали сейчас
письмо Дроздовой, что могло быть яснее? Что же застаю? Сама же эта дура Дроздова, — она всегда только дурой была, — вдруг смотрит вопросительно: зачем, дескать, я приехала? Можете представить, как я была удивлена! Гляжу, а тут финтит эта Лембке и при ней этот кузен, старика Дроздова племянник, — всё ясно! Разумеется, я мигом всё переделала и Прасковья опять на моей
стороне, но интрига, интрига!
Марфин так расписался, что, вероятно, скоро бы кончил и все
письмо; но к нему в нумер вошел Ченцов. Егор Егорыч едва успел повернуть почтовый лист вверх ненаписанной
стороной. Лицо Ченцова имело насмешливое выражение. Вначале, впрочем, он довольно ласково поздоровался с дядей и сел.
Антип Ильич, прочитав
письмо gnadige Frau, написанное четким почерком отца Василия, конечно, с одной
стороны, опечалился, узнав о смерти Юлии Матвеевны, но с другой — остался доволен тем доверием, которым был почтен от госпожи Сверстовой.
— Живет и почти явно это делает; сверх того, чудит еще черт знает что: ревнует ее ко всем, вызывает на дуэль… — говорил камер-юнкер; но так как в это время было окончательно изготовлено заемное
письмо и его следовало вручить Миропе Дмитриевне, а она, с своей
стороны, должна была отсчитать десять тысяч камер-юнкеру, то обряд этот прекратил разговор об Аггее Никитиче.
Решившись отдать свою супругу под начал и исправление, Аггей Никитич в ту же ночь отправил с привезшим его ямщиком
письмо к ней довольно лукавого свойства в том смысле, что оно было, с одной
стороны, не слишком нежное, а с другой — и не слишком суровое.
Gnadige Frau сомнительно покачала головой: она очень хорошо знала, что если бы Сверстов и нашел там практику, так и то, любя больше лечить или бедных, или в дружественных ему домах, немного бы приобрел; но, с другой
стороны, для нее было несомненно, что Егор Егорыч согласится взять в больничные врачи ее мужа не иначе, как с жалованьем, а потому gnadige Frau, деликатная и честная до щепетильности, сочла для себя нравственным долгом посоветовать Сверстову прибавить в
письме своем, что буде Егор Егорыч хоть сколько-нибудь найдет неудобным учреждать должность врача при своей больнице, то, бога ради, и не делал бы того.
— Это может быть! — согласился Егор Егорыч. — Вообще я очень неаккуратно получаю
письма. Сверстов, конечно, писал мне недавно; но меня удивляет Зверев, которого я просил особым
письмом уведомить меня о деле Тулузова и адресовать в Гейдельберг poste restante [до востребования (франц.).], однако
письма нет. Я нахожу, что это невежливо с его
стороны.
— Гм… да… Ответ, конечно, не совсем благоприятен, хотя, с другой
стороны, сердце женщины… Что ж! будем новое
письмо сочинять, молодой человек — вот и все!
Как бы то ни было, — через год или два, а может, и больше, пришло в Лозищи
письмо с большою рыжею маркой, какой до того времени еще и не видывали в той
стороне.