Неточные совпадения
Господин скинул с себя картуз и размотал с шеи шерстяную, радужных цветов косынку, какую женатым приготовляет
своими руками
супруга, снабжая приличными наставлениями, как закутываться, а холостым — наверное не могу сказать, кто
делает, бог их знает, я никогда не носил таких косынок.
— Будешь задумчив, как навяжется такая
супруга, как Марина Антиповна! Помнишь Антипа? ну, так его дочка! А золото-мужик, большие у меня дела
делает: хлеб продает, деньги получает, — честный, распорядительный, да вот где-нибудь да подстережет судьба! У всякого
свой крест! А ты что это затеял, или в самом деле с ума сошел? — спросила бабушка, помолчав.
— Это так; можно и другое дело найти. Капитал кому угодно занятие даст. Всяко его оборотить можно. Имение, например… Если на
свое имя приобрести неудобно, можно иначе
сделать… ну, на имя
супруги, что ли…
— Ступай
делай свое дело, — повторила она, собравшись с духом,
своему супругу, видя, что у него страх отнял ноги и зубы колотились один об другой.
Вскоре Басина внучка уехала навсегда из нашего города к знаменитой родне
своего высокоученого
супруга; сама Бася еще оставалась. Когда мать порой спрашивала, как живет Ита, — старая еврейка
делала важное лицо и отвечала...
А если, может быть, и хорошо (что тоже возможно), то чем же опять хорошо?» Сам отец семейства, Иван Федорович, был, разумеется, прежде всего удивлен, но потом вдруг
сделал признание, что ведь, «ей-богу, и ему что-то в этом же роде всё это время мерещилось, нет-нет и вдруг как будто и померещится!» Он тотчас же умолк под грозным взглядом
своей супруги, но умолк он утром, а вечером, наедине с
супругой, и принужденный опять говорить, вдруг и как бы с особенною бодростью выразил несколько неожиданных мыслей: «Ведь в сущности что ж?..» (Умолчание.) «Конечно, всё это очень странно, если только правда, и что он не спорит, но…» (Опять умолчание.) «А с другой стороны, если глядеть на вещи прямо, то князь, ведь, ей-богу, чудеснейший парень, и… и, и — ну, наконец, имя же, родовое наше имя, всё это будет иметь вид, так сказать, поддержки родового имени, находящегося в унижении, в глазах света, то есть, смотря с этой точки зрения, то есть, потому… конечно, свет; свет есть свет; но всё же и князь не без состояния, хотя бы только даже и некоторого.
Теперь вот рекрутское присутствие открыло уже
свои действия, и не угодно ли будет полюбопытствовать: целые вороха вот тут, на столе, вы увидите просьб от казенных мужиков на разного рода злоупотребления ихнего начальства, и в то же время ничего невозможно
сделать, а самому себе повредить можно; теперь вот с неделю, как приехал флигель-адъютант, непосредственный всего этого наблюдатель, и, как я уже слышал, третий день совершенно поселился в доме господина управляющего и изволит там с его
супругой, что ли, заниматься музыкой.
«Знаешь ли, знаешь ли, Юля… — проговорил он задыхаясь, умоляющим голосом, — знаешь ли, что и я могу что-нибудь
сделать?» Но при новом, еще сильнейшем взрыве хохота, последовавшем за его последними словами, он стиснул зубы, застонал и вдруг бросился — не в окно — а на
свою супругу, занеся над нею кулак!
Из этих намеков мужа и Егора Егорыча Миропа Дмитриевна хорошо поняла, что она поймана с поличным, и ею овладело вовсе не раскаяние, которое ей предлагали, а злость несказуемая и неописуемая на
своего супруга; в ее голове быстро промелькнули не мысли, нет, а скорее ощущение мыслей: «Этот дурак, то есть Аггей Никитич, говорит, что любит меня, а между тем разблаговещивает всем, что я что-то такое не по его
сделала, тогда как я
сделала это для его же, дурака, пользы, чтобы придать ему вес перед его подчиненными!» Повторяемый столь часто в мыслях эпитет мужу: дурак и дурак — свидетельствовал, что Миропа Дмитриевна окончательно убедилась в недальности Аггея Никитича, но, как бы там ни было, по чувству самосохранения она прежде всего хотела вывернуться из того, что ставят ей в обвинение.
— Если так, то… — сказал Вибель и, встав с кресла, поспешил поплотнее притворить дверь, что он, наученный, вероятно, прежним опытом,
сделал весьма предусмотрительно, ибо в эту дверь подсматривала и подслушивала его молодая
супруга, которой он
сделал свой обычный повелительный жест, после чего она, кокетливо высунув ему немного язык, удалилась, а Вибель запер дверь на замок.
— Контора у меня здесь маленькая и совершенно безвыгодная, — начал он, — но, считая себя виноватым, что не приехал к вам в губернский город представиться, и как
супруга ваша справедливо мне приказывала через почтальона, что она и вы очень обижаетесь, что все мы, почтмейстера, точно будто бы знать не хотим
своего начальника, но видит создатель, что это я по робости моей
сделал и что я готов с полным моим удовольствием исполнить всегда, что следует…
Ну, хорошо, наслаждайтесь этим!» — решила мысленно пани Вибель и, одевшись в одно из самых изящных платьев
своих, поехала к откупщице; конечно, она
сделала не ради криворожей госпожи Рамзаевой, а для ее
супруга, которому пани Вибель задумала свертеть голову.
Это, изволите видеть, господин Тулузов приказал
сделать, чтобы развеселить
свою супругу и гостей!..
Как быть, что
делать, чем тут пособить — не умел он придумать; он получал изредка письма от Прасковьи Ивановны, видел, что она была совершенно спокойна и счастлива, и заключил, что она о поведении
своего супруга ничего не знала.
Еще прежде известия о свадьбе отправила Арина Васильевна письмо к
своему супругу, в котором уведомляла, что по таким-то важным причинам отвезла она внучку к умирающей бабушке, что она жила там целую неделю и что хотя бог дал старухе Бактеевой полегче, но Парашеньку назад не отпустили, а оставили до выздоровления бабушки; что
делать ей было нечего, насильно взять нельзя, и она поневоле согласилась и поспешила уехать к детям, которые жили одни-одинёхоньки, и что теперь опасается она гнева Степана Михайловича.
А твой крест, дитя мое, заключается в том, чтобы спасти не только целую семью, но еще через сокровища
своего будущего
супруга преизбыточно
делать добрые дела многим другим людям…
Буланов. Господа, поверьте, что я постараюсь быть достойным той чести, которую мне
делает Раиса Павловна, избирая меня
своим супругом. Что касается интересов Раисы Павловны, то, господа, в самом скором времени само дело будет говорить за меня; вы увидите наше имение в цветущем положении.
Я целых две недели ничего не
делал. Ходил только в академию писать
свою программу на ужаснейшую библейскую тему: обращение жены Лота в соляной столб. Все у меня уже было готово — и Лот и домочадцы его, но столба придумать я никак не мог.
Сделать что-нибудь вроде могильного памятника или просто статую Лотовой
супруги из каменной соли?
— Вот, сударь, — начал г. Ратч и ударил себя по ляжке, — в каких занятиях вы нас с Сусанной Ивановной застали: счетами занимаемся.
Супруга моя в «арихметике» не сильна, а я, признаться, глаза
свои берегу. Без очков не могу читать, что прикажете
делать? Пускай же молодежь потрудится, ха-ха! Порядок требует. Впрочем, дело не к спеху… Спешить, смешить, блох ловить, ха-ха!
Она в это время точно сидела с братом у окна; но, увидев, что ее
супруг перенес
свое внимание от лошади к горничной, встала и пересела на диван, приглашая то же
сделать и Павла, но он видел все… и тотчас же отошел от окна и взглянул на сестру: лицо ее горело, ей было стыдно за мужа; но оба они не сказали ни слова.
В самой отдаленной и даже темной комнате, предназначенной собственно для хранения гардероба старухи, Юлия со слезами рассказала хозяйке все
свое горькое житье-бытье с
супругом, который, по ее словам, был ни более ни менее, как пьяный разбойник, который, конечно, на днях убьет ее, и что она, только не желая огорчить папеньку, скрывала все это от него и от всех; но что теперь уже более не в состоянии, — и готова бежать хоть на край света и даже ехать к папеньке, но только не знает, как это
сделать, потому что у ней нет ни копейки денег: мерзавец-муж обобрал у ней все ее состояние и промотал, и теперь у ней только брильянтовые серьги, фермуар и брошки, которые готова она кому-нибудь заложить, чтоб только уехать к отцу.
Все, что ни говорила Катерина Архиповна
своему супругу, все была самая горькая истина: он ничего не
сделал и не приобрел для
своего семейства, дурно присматривал за рабочими, потому что, вместо того чтобы заставлять их работать, он начинал им обыкновенно рассказывать, как он служил в полку, какие у него были тогда славные лошади и тому подобное.
Сергей Петрович еще несколько времени беседовал с
своею супругою и, по преимуществу, старался растолковать ей, что если она его любит, то не должна слушаться матери, потому что маменьки, как они ни любят
своих дочерей, только вредят в семейном отношении, — и вместе с тем решительно объявил, что он с сегодняшнего дня намерен прекратить всякие сношения с Катериной Архиповной и даже не будет с ней говорить. Мари начала было просить его не
делать этого, но Хозаров остался тверд в
своем решении.
В противоположность им выведено три старика: Л. Н. Рокотов, пристрастный друг старины, ожесточенный враг новизны; М. П. Прокудин, также осуждающий нововведения и хранящий старые обычаи, но без ожесточения; читатель чувствует, что этот добрый старик, способный оценить хорошее в противной ему новизне, способен
сделать уступки и
сделает их со временем; наконец, третий, Д. Н. Загоскин, дядя Симского, уже добровольно уступивший новым мыслям и новому порядку вещей, обривший бороду и надевший немецкое платье, несмотря на вопли его окружающих и на сокрушение
своей жены, которая, сказать правду, рассуждает в этом случае гораздо дельнее и логичнее
своего супруга.
Дядя Никон. Не станут, да! Что такое теперь, значит, купец? Мыльный пузырь! Трах! Ткнул его пальцем — и нет его! А мастеровой человек… Графу Милорадычу теперь надо коляску изготовить, платье себе испошить,
супруге своей подарком какую-нибудь вещь
сделать, — мастеровой человек и будь готов, сейчас команда: «Пошел во дворец!» — и являйся.
Через час он опять сел в
свои дровни. Он добыл целый рубль, продав вперед пять возов дров на сходных сравнительно условиях. Правда, он клялся и божился, что не пропьет этих денег сегодня, а сам намеревался это
сделать немедленно. Но что за дело? Предстоящее удовольствие заглушало укоры совести. Он не думал даже о том, что пьяному ему предстоит жестокая трепка от обманутой верной
супруги.
Софья Михайловна. Да, действовала в пользу кармана
своего супруга! Но знаешь ли ты, жадный скупец, отчего и почему я это
делала? Я
делала это, чтобы спасти любовь нашу: еще накануне муж хотел услать меня в деревню и разлучить нас, а я тогда жить без тебя не могла, да полагаю, что и ты тоже.
Констанция Александровна, встретя вопрошающий взгляд
супруга,
своей миной и пожатием плеч послала ему ответ, что, мол, нечего
делать, надо принять, и Непомук торопливо направился в залу.
Лев Саввич выпил еще одну рюмку и отправился к игорному столу. Открытие, которое он только что
сделал, не поразило его, не удивило и нимало не возмутило. Время, когда он возмущался, устраивал сцены, бранился и даже дрался, давно уже прошло; он махнул рукой и теперь смотрел на романы
своей ветреной
супруги сквозь пальцы. Но ему все-таки было неприятно. Такие выражения, как индюк, Собакевич, пузан и пр., покоробили его самолюбие.
Душевную бы чистоту хранила и бесстрастие телесное, от злых бы и плотских отлучалась, стыденьем бы себя украшала, в нечистых беседах не беседовала, а пошлет Господь судьбу —
делала бы
супругу все ко благожитию, чад воспитала бы во благочестии, о доме пеклась бы всячески, простирала бы руце
своя на вся полезная, милость бы простирала к бедному и убогому и тем возвеселила бы дни
своего сожителя и лета бы его миром исполнила…
Трафилось так, что лучше нарочно и первостатейный сочинитель не придумает: благоволите вспомнить башмаки, или, лучше сказать, историю о башмаках, которые столь часто были предметом шуток в наших собеседованиях, те башмаки, которые Филетер обещал принести Катерине Астафьевне в Крыму и двадцать лет купить их не собрался, и буде вы себе теперь это привели на память, то представьте же, что майор, однако, весьма удачно сию небрежность
свою поправил, и идучи, по освобождении
своем, домой, первое, что
сделал, то зашел в склад с кожевенным товаром и купил в оном для доброй
супруги своей давно ею жданные башмаки, кои на нее на мертвую и надеты, и в коих она и в гроб нами честно положена, так как, помните, сама не раз ему говорила, что „придет-де та пора, что ты купишь мне башмаки, но уже будет поздно, и они меня не порадуют“.
Граф Орлов и другие, находившиеся на русской службе,
делали это дело, исполняя волю
своей государыни, и действовали во имя блага
своего отечества, где принцесса могла произвести некоторые, хотя, конечно, самые незначительные замешательства, но из каких расчетов действовал сэр Джон Дик с
своею супругой?
Нет, брат, как только женился, после свадьбы со
своею молодою
супругой мне первому визит
сделал… в моей яме…
Казалось, что она стряхнула с себя десятка два лет; даже решилась она, по просьбе Луизы,
сделать важную жертву и вытерпеть гнев баронессы, прогнав
своих мосек в департамент
супруга и пристроив по дальним отделениям замка сибирских и ангорских кошек, собачек постельных и охотничьих, курляндских, датских, многих других, различных достоинств, пород и краев, — весь этот зверинец баронессиных любимцев.
Ты
сделал дурно, женщина без тебя осталась бы добродетельною
супругой и уважаемой матерью. Если муж выгоняет
свою жену по заслугам, то на тебе, разрушителе
своего собственного семейства, лежит обязанность принять эту женщину и обеспечить ее существование.
Барон, успокоив
свою совесть исполнением клятвы,
сделав в этом критическом положении все, что нужно было
сделать благоразумному
супругу, и сдав Антона, казалось, сбросил с себя тяжелый камень.
Глеб Алексеевич, уже привыкший к своеобразным выражениям
своей будущей
супруги, не
сделал даже, как это бывало первое время, нервного движения и тихо отвечал...
В конторе редакции одной из одесских газет, где он был постоянным сотрудником, появилась в числе служащих барышень миловидная брюнетка, обратившая на него
свое внимание; далее нежных слов и еще более нежных рукопожатий дело у них, видит Бог, не зашло; но один из товарищей в шутку при жене рассказал о влюбленной в него конторщице, и этого было достаточно, чтобы его
супруга явилась в редакцию,
сделала там громадный скандал и категорически заявила, вернувшись, что они переезжают в Петербург.
— Голубчик мой, я знаю, что у тебя болит плечо, но что же я могу
сделать, дружочек? — сказал мужчина тоном, каким подвыпившие мужья извиняются перед
своими строгими
супругами. — Это, Саша, у тебя от дороги болит плечо. Завтра мы приедем к месту, отдохнем, оно и пройдет…
На другой день князь Василий Васильевич первый
сделал визит будущему свекру
своей дочери и пригласил на завтра к себе на обед, как его, так и его
супругу.
И это так сделалось. Зенон и Нефора стали
супругами и жили долго и были людям полезны и богу любезны. Зенон по-прежнему занимался
своим художеством и никогда не порицал ничьей веры и
своею верою не возносился. Однажды, когда он был призван для некоторых работ в патриархию, — патриарх,
сделав ему заказы, спросил его...