Неточные совпадения
Было темно. Пантен, подняв воротник куртки,
ходил у компаса, говоря рулевому: «Лево
четверть румба; лево. Стой: еще
четверть». «Секрет» шел
с половиною парусов при попутном ветре.
Контора была от него
с четверть версты. Она только что переехала на новую квартиру, в новый дом, в четвертый этаж. На прежней квартире он был когда-то мельком, но очень давно. Войдя под ворота, он увидел направо лестницу, по которой
сходил мужик
с книжкой в руках; «дворник, значит; значит, тут и есть контора», и он стал подниматься наверх наугад. Спрашивать ни у кого ни об чем не хотел.
Он уже не
ходил на
четверть от полу по комнате, не шутил
с Анисьей, не волновался надеждами на счастье: их надо было отодвинуть на три месяца; да нет! В три месяца он только разберет дела, узнает свое имение, а свадьба…
Леонтий, разумеется, и не думал
ходить к ней: он жил на квартире, на хозяйских однообразных харчах, то есть на щах и каше, и такой роскоши, чтоб обедать за рубль
с четвертью или за полтинник, есть какие-нибудь макароны или свиные котлеты, — позволять себе не мог. И одеться ему было не во что: один вицмундир и двое брюк, из которых одни нанковые для лета, — вот весь его гардероб.
Барин помнит даже, что в третьем году Василий Васильевич продал хлеб по три рубля, в прошлом дешевле, а Иван Иваныч по три
с четвертью. То в поле чужих мужиков встретит да спросит, то напишет кто-нибудь из города, а не то так, видно, во сне приснится покупщик, и цена тоже. Недаром долго спит. И щелкают они на счетах
с приказчиком иногда все утро или целый вечер, так что тоску наведут на жену и детей, а приказчик выйдет весь в поту из кабинета, как будто верст за тридцать на богомолье пешком
ходил.
Ибо едва только я скажу мучителям: «Нет, я не христианин и истинного Бога моего проклинаю», как тотчас же я самым высшим Божьим судом немедленно и специально становлюсь анафема проклят и от церкви святой отлучен совершенно как бы иноязычником, так даже, что в тот же миг-с — не то что как только произнесу, а только что помыслю произнести, так что даже самой
четверти секунды тут не пройдет-с, как я отлучен, — так или не так, Григорий Васильевич?
Четверть часа спустя Федя
с фонарем проводил меня в сарай. Я бросился на душистое сено, собака свернулась у ног моих; Федя пожелал мне доброй ночи, дверь заскрипела и захлопнулась. Я довольно долго не мог заснуть. Корова подошла к двери, шумно дохнула раза два, собака
с достоинством на нее зарычала; свинья
прошла мимо, задумчиво хрюкая; лошадь где-то в близости стала жевать сено и фыркать… я, наконец, задремал.
Она бросалась в постель, закрывала лицо руками и через
четверть часа вскакивала,
ходила по комнате, падала в кресла, и опять начинала
ходить неровными, порывистыми шагами, и опять бросалась в постель, и опять
ходила, и несколько раз подходила к письменному столу, и стояла у него, и отбегала и, наконец, села, написала несколько слов, запечатала и через полчаса схватила письмо, изорвала, сожгла, опять долго металась, опять написала письмо, опять изорвала, сожгла, и опять металась, опять написала, и торопливо, едва запечатав, не давая себе времени надписать адреса, быстро, быстро побежала
с ним в комнату мужа, бросила его да стол, и бросилась в свою комнату, упала в кресла, сидела неподвижно, закрыв лицо руками; полчаса, может быть, час, и вот звонок — это он, она побежала в кабинет схватить письмо, изорвать, сжечь — где ж оно? его нет, где ж оно? она торопливо перебирала бумаги: где ж оно?
Таков беспорядок, зверство, своеволие и разврат русского суда и русской полиции, что простой человек, попавшийся под суд, боится не наказания по суду, а судопроизводства. Он ждет
с нетерпением, когда его пошлют в Сибирь — его мученичество оканчивается
с началом наказания. Теперь вспомним, что три
четверти людей, хватаемых полициею по подозрению, судом освобождаются и что они
прошли через те же истязания, как и виновные.
По уходе крестьян образцовый хозяин
с четверть часа
ходит по лугу и удостоверяется, все ли исправно. Встречаются по местам небольшие махры, но вообще луг скошен отлично. Наконец он, вяло опираясь на палку, направляется домой,
проходя мимо деревни. Но она уж опустела; крестьяне отужинали и исчезли на свой сенокос.
— А вот что такое военная служба!.. — воскликнул Александр Иванович, продолжая
ходить и подходя по временам к водке и выпивая по
четверть рюмки. — Я-с был девятнадцати лет от роду, титулярный советник, чиновник министерства иностранных дел, но когда в двенадцатом году моей матери объявили, что я поступил солдатом в полк, она встала и перекрестилась: «Благодарю тебя, боже, — сказала она, — я узнаю в нем сына моего!»
После чего достали сейчас же огромную слегу, и на крыше моленной очутились мгновенно взлезшие по углу ее плотники; не
прошло и
четверти часа, как они слегу эту установили на крыше в наклонном положении, а
с земли конец ее подперли другою слегою; к этой наклонной слеге они привязали колокол веревками, перерубили потом его прежние перекладины, колокол сейчас же закачался, зазвенел и вслед за тем начал тихо опускаться по наклонной слеге, продолжая по временам прозванивать.
Да, бог мне помог! В полчаса моего отсутствия случилось у Наташи такое происшествие, которое бы могло совсем убить ее, если б мы
с доктором не подоспели вовремя. Не
прошло и
четверти часа после моего отъезда, как вошел князь. Он только что проводил своих и явился к Наташе прямо
с железной дороги. Этот визит, вероятно, уже давно был решен и обдуман им. Наташа сама рассказывала мне потом, что в первое мгновение она даже и не удивилась князю. «Мой ум помешался», — говорила она.
Так
прошел весь этот длинный день, ни оживленно, ни вяло — ни весело, ни скучно. Держи себя Джемма иначе — Санин… как знать? не совладал бы
с искушением немного порисоваться — или просто поддался бы чувству грусти перед возможной, быть может, вечной разлукой… Но так как ему ни разу не пришлось даже поговорить
с Джеммой, то он должен был удовлетвориться тем, что в течение
четверти часа, перед вечерним кофе, брал минорные аккорды на фортепиано.
Однако всеобщая зубрежка захватила и его. Но все-таки работал он без особенного старания, рассеянно и небрежно. И причиной этой нерадивой работы была, сама того не зная, милая, прекрасная, прелестная Зиночка Белышева. Вот уже около трех месяцев, почти
четверть года,
прошло с того дня, когда она прислала ему свой портрет, и больше от нее — ни звука, ни послушания, как говорила когда-то нянька Дарья Фоминишна. А написать ей вторично шифрованное письмо он боялся и стыдился.
Камер-юнкер поспешил
сойти вниз и в какие-нибудь
четверть часа сделал все нужное. Возвратясь к управляющему
с бумагой, он спросил его...
Она легла.
Прошло четверть часа. Расслабляюще, томно пахла глициния, сказочно-прекрасно звучал оркестр вдали, но муж и жена не могли заснуть и лежали, боясь потревожить друг друга,
с закрытыми глазами, стараясь не ворочаться, не вздыхать, не кашлять, и каждый понимал, что другой не спит.
Прошло четверть часа.
С суеверным ужасом я вглядывался в угасший глаз, приподымая холодное веко. Ничего не постигаю. Как может жить полутруп? Капли пота неудержимо бежали у меня по лбу из-под белого колпака, и марлей Пелагея Ивановна вытирала соленый пот. В остатках крови в жилах у девушки теперь плавал и кофеин. Нужно было его впрыскивать или нет? На бедрах Анна Николаевна, чуть-чуть касаясь, гладила бугры, набухшие от физиологического раствора. А девушка жила.
Тихими шагами вошел Иван Александрыч,
с ног до головы одетый в новое платье, которое подарил ему Сапега, не могший видеть, по его словам, близ себя человека в таком запачканном фраке. Граф молча кивнул племяннику головой и протянул руку, которую тот схватил обеими руками и поцеловал
с благоговением. Улыбка презрения промелькнула в лице Сапеги, и он снова начал
ходить по комнате.
Прошло еще
четверть часа в молчании. Граф посмотрел в окно.
Одно из таких дел, которое, выражаясь судейским слогом, зачислено решенным впредь до востребования, — дело, недавно поступившее в архив, — тяжба романтизма и классицизма, так волновавшая умы и сердца в первую
четверть нашего века (даже и ближе); тяжба этих восставших из гроба
сошла с ними вместе второй раз в могилу, и нынче говорят всего менее о правах романтизма и его бое
с классиками — хотя и остались в живых многие из закоснелых поклонников и непримиримых врагов его.
Через
четверть часа Маша шла
с Кистером к Долгому лугу.
Проходя мимо стада, она покормила хлебом свою любимую корову, погладила ее по голове и Кистера заставила приласкать ее. Маша была весела и болтала много. Кистер охотно вторил ей, хотя
с нетерпением ждал объяснений… Танюша шла сзади в почтительном отдалении и лишь изредка лукаво взглядывала на барышню.
— Ем, да свой, а ты рядом постой, — отвечает совершенно серьезно Коваль и, не глядя на Меркулова, обчищает ножом от коричневой шелухи луковицу, режет ее на четыре части, обмакивает одну
четверть в соль и жует ее
с сочным хрустением. Панчук ничего не говорит, но смотрит прямо в лицо Меркулову тупыми, сонными, неподвижными глазами. Он громко чавкает, и на его массивных скулах, под обтягивающей их кожей, напрягаются и
ходят связки челюстных мускулов.
Не
прошло четверти часа после этой сцены, мы сидели еще
с барышнями у Арины Семеновны в ожидании отца Николая, который присылал из церкви
с покорнейшею просьбою подождать его, приказывая, что, как он освободится, так сам зайдет просить достопочтенных гостей.
Через
четверть часа Проскуров
с крестьянами
прошел мимо меня, направляясь к перекрестку. Навстречу им подъезжала задняя повозка.
Прошло еще
с полчаса. Ветер дул из норд-вестовой
четверти и был попутным для корвета.
Хлебнула Аграфена Петровна холодной воды и нежданно спрыснула Дуню. Восторженность прекратилась, но корчи тела и судороги на лице усилились еще больше. Аграфена Петровна, придерживаясь старорусского врачевания, покрыла лицо Дуни большим платком. Не
прошло и
четверти часа, как она очнулась и, слабая, изнеможенная, приподнявшись
с постели, спросила Аграфену Петровну...
Глафира Васильевна Бодростина возвратилась домой
с небольшим через
четверть часа после того, как она вышла от Горданова. Она сама отперла бывшим у нее ключом небольшую дверь в оранжерею и через нее
прошла по довольно крутой спиральной лестнице на второй этаж, в чистую комнату, где чуть теплилась лампада под низким абажуром и дремала в кресле молодая, красивая девушка в ситцевом платье.
Кузьмичев известен был на Волге не столько сведениями по шкиперной части, сколько удачей и сноровкой. Не
прошло и получаса, как буксирный пароход снял их
с мели в несколько минут, и к десяти часам они уже миновали Балахну, где простояли всего
четверть часа, чтобы не так поздно прийти в Нижний.
Через
четверть часа санитары, вытирая губы и ковыряя спичками в зубах, идут к лавке Голорыбенко. Тут, как назло,
пройти негде… Человек пять молодцов,
с красными, вспотевшими физиономиями, катят из лавки бочонок
с маслом.
По выходе лакея, Глафира Петровна встала и начала медленно
ходить по мягкому ковру обширной комнаты, то и дело взглядывая на часы, стоявшие на тумбе розового дерева
с инкрустациями из черепах, перламутра и отделанной бронзой. Часы были массивные, в футляре из карельской березы, отделанном серебром. Каждый час они играли заунывные песни, а каждые
четверть часа пронзительно вызванивали число
четвертей.
Не
прошло и
четверти часа, как он уже мчался по направлению к Пречистенке и сидя в санях сильно жестикулировал и все что-то бормотал. Удивленный кучер даже несколько раз обернулся и подозрительно посмотрел на разговаривающего
с самим собою барина. Он видел его в таком состоянии в первый раз. Выскочив из саней у подъезда дома, где жили Шестовы, он сильно дернул за звонок в половину княгини. — Дома? — спросил он отворившего ему лакея.
Не
прошло и
четверти часа, как в спальню Натальи Федоровны уже входила скромно одетая в черное платье,
с опущенными долу глазами Настасья Минкина.
Вмиг палатки слетели
с мест, и не
прошло четверти часа, как корпус в четырнадцать тысяч человек быстро двинулся вперед, неся в сердцах убеждение в несомненной победе над неприятелем:
с ними был Суворов. В полночь давали роздых, но
с первым лучом зари снова слышалось из стана Александра Васильевича громкое «ку-ка-ре-ку».
Не
прошло и
четверти века
с того времени, к которому относится наш правдивый рассказ, а между тем жизнь Петербурга начала семидесятых годов сравнительно
с настоящей представляется почти фантастической.
Привратника не было, двор был пуст и Кузьма Терентьев тотчас же направился в дальний угол сада — место обычных его свиданий
с Фимкой. Так ее не было, но он не ошибся, предположив, что уже несколько раз в этот день побывала она там и должна скоро прийти туда. Не
прошло и
четверти часа, как в полуразрушенную беседку, где обыкновенно они
с Фимкой крадучи проводили счастливые минуты взаимной любви, и где на скамейке сидел теперь Кузьма, вбежала молодая девушка.
Глафира Петровна вскочила
с кресла и стала быстро для ее лет
ходить по гостиной. Часы пронзительно пробили уже несколько
четвертей, а Глеба Алексеевича все еще не было. Генеральша этого, видимо, не замечала, занятая своими думами.