Неточные совпадения
На комоде лежала какая-то
книга. Он каждый раз, проходя взад и вперед, замечал ее; теперь же взял и посмотрел. Это был Новый завет в русском
переводе.
Книга была старая, подержанная, в кожаном переплете.
И Николай Петрович вынул из заднего кармана сюртука пресловутую брошюру Бюхнера, [Бюхнер Людвиг (1824–1899) — немецкий естествоиспытатель и философ, основоположник вульгарного материализма. Его
книга «Материя и сила» в русском
переводе появилась в 1860 году.] девятого издания.
Автор скучно рассказывал о любви Овидия и Коринны, Петрарки и Лауры, Данте и Беатриче, Бокаччио, Фиаметты;
книга была наполнена прозаическими
переводами элегий и сонетов.
Как все необычные люди, Безбедов вызывал у Самгина любопытство, — в данном случае любопытство усиливалось еще каким-то неопределенным, но неприятным чувством. Обедал Самгин во флигеле у Безбедова, в комнате, сплошь заставленной различными растениями и полками
книг, почти сплошь
переводами с иностранного: 144 тома пантелеевского издания иностранных авторов, Майн-Рид, Брем, Густав Эмар, Купер, Диккенс и «Всемирная география» Э. Реклю, — большинство
книг без переплетов, растрепаны, торчат на полках кое-как.
Он отказался, а она все-таки увеличила оклад вдвое. Теперь, вспомнив это, он вспомнил, что отказаться заставило его смущение, недостойное взрослого человека: выписывал и читал он по преимуществу беллетристику русскую и
переводы с иностранных языков; почему-то не хотелось, чтоб Марина знала это. Но серьезные
книги утомляли его, обильная политическая литература и пресса раздражали. О либеральной прессе Марина сказала...
— Вспомни, подумай. Где твои
книги,
переводы?
Так было до воскресенья. А в воскресенье Райский поехал домой, нашел в шкафе «Освобожденный Иерусалим» в
переводе Москотильникова, и забыл об угрозе, и не тронулся с дивана, наскоро пообедал, опять лег читать до темноты. А в понедельник утром унес
книгу в училище и тайком, торопливо и с жадностью, дочитывал и, дочитавши, недели две рассказывал читанное то тому, то другому.
У Кирсанова было иначе: он немецкому языку учился по разным
книгам с лексиконом, как Лопухов французскому, а по — французски выучился другим манером, по одной
книге, без лексикона: евангелие —
книга очень знакомая; вот он достал Новый Завет в женевском
переводе, да и прочел его восемь раз; на девятый уже все понимал, — значит, готово.
Надеяся твердо на ваше благоразумие и осторожность, мы вам поручаем: когда назначаемые к
переводу, печатанию или продаже сочинения или
книги к вам принесены будут, то вы рассмотрите их содержание, и если нелегко можно дать им истинный смысл или могут возродить заблуждения и соблазны или оскорбить целомудрие, то оные отвергните; те, которые вы отпустите свободными, имеете вы подписать своеручно, а именно на конце двое от вас, дабы тем виднее было, что те
книги вами смотрены и утверждены.
Известившись о соблазнах и подлогах, от некоторых в науках переводчиков и книгопечатников происшедших, и желая оным предварить и заградить путь по возможности, повелеваем, да никто в епархии и области нашей не дерзает переводить
книги на немецкий язык, печатать или печатные раздавать, доколе таковые сочинения или
книги в городе нашем Майнце не будут рассмотрены вами и касательно до самой вещи, доколе не будут в
переводе и для продажи вами утверждены, согласно с вышеобъявленным указом.
Некоторые глупые, дерзновенные и невежды попускаются переводить на общий язык таковые
книги. Многие ученые люди, читая
переводы сии, признаются, что ради великой несвойственности и худого употребления слов они непонятнее подлинников. Что же скажем о сочинениях, до других наук касающихся, в которые часто вмешивают ложное, надписывают ложными названиями и тем паче славнейшим писателям приписывают свои вымыслы, чем более находится покупщиков.
Увидел он у меня на столе недавно появившуюся
книгу M-me Staлl «Considérations sur la Révolution franзaise» [А.-Л. Сталь, Взгляд на главнейшие события французской революции, 1818 (
перевод полного французского названия).] и советовал мне попробовать написать что-нибудь об ней и из нее.
— Пьяна? Вы говорите, что я пьяна? А хотите, я докажу вам, что я трезвее всех вас? Хотите? — настойчиво спрашивала Агата и, не ожидая ответа, принесла из своей комнаты английскую
книгу, положила ее перед Красиным. — Выбирайте любую страницу, — сказала она самонадеянно, — я обязываюсь, не выходя из своей комнаты, сделать
перевод без одной ошибки.
«Детская библиотека», сочинение г. Камне, переведенная с немецкого А. С. Шишковым, особенно детские песни, которые скоро выучил я наизусть, привели меня в восхищение [Александр Семеныч Шишков, без сомнения, оказал великую услугу
переводом этой книжки, которая, несмотря на устарелость языка и нравоучительных приемов, до сих пор остается лучшею детскою
книгою.
— Есть! Есть отличнейший
перевод Гнедича, я тебе достану и прочту, — отвечал Павел и, в самом деле, на другой же день побежал и достал «Илиаду» в огромном формате. Клеопатру Петровну один вид этой
книги испугал.
И Имплев в самом деле дал Павлу
перевод «Ивангое» [«Ивангое» — «Айвенго» — исторический роман английского писателя Вальтер-Скотта (1771—1832), вышедший в 1820 году, был переведен на русский язык в 1826 году.], сам тоже взял
книгу, и оба они улеглись.
На столе лежали две
книги: краткая география и Новый завет в русском
переводе, исчерченный карандашом на полях и с отметками ногтем.
Однажды только он отчасти открыл или хотел открыть ей образ своих мыслей. Он взял со скамьи принесенную ею
книгу и развернул. То был «Чайльд-Гарольд» во французском
переводе. Александр покачал головой, вздохнул и молча положил
книгу на место.
— Ба, ба! что я вижу! — вскричал Nicolas, вдруг заметив на самом видном месте, на столе, том Консидерана. — Да уж не фурьерист ли вы? Ведь чего доброго! Так разве это не тот же
перевод с французского? — засмеялся он, стуча пальцами в
книгу.
«Имею удовольствие препроводить Вам при сем жития святых и
книгу Фомы Кемпийского «О подражании Христу». Читайте все сие со вниманием: тут Вы найдете вехи, поставленные нам на пути к будущей жизни, о которой Вы теперь болеете Вашей юной душой. Еще посылаю Вам
книгу, на русском языке, Сен-Мартена об истине и заблуждениях.
Перевод очень верный. Если что будет затруднять Вас в понимании, спрашивайте меня. Может быть, при моей душевной готовности помогать Вам, я и сумею растолковать».
— Что это такое, скажите вы мне, — говорила она с настойчивостью и начала затем читать текст старинного
перевода книги Сен-Мартена: «Мне могут сделать возражение, что человек и скоты производят действия внешние, из чего следует, что все сии существа имеют нечто в себе и не суть простые машины, и когда спросят у меня: какая же разница между их началами действий и началом, находящимся в человеке, то ответствую: сию разность легко тот усмотрит, кто обратится к ней внимательно.
Вышел тогда
перевод книги Госнера […о
книге Госнера.
Посредине стоял дубовый стол, на котором лежали, для увеселения клиентов, избранные сочинения Белло в русском
переводе; вдоль трех стен расставлены были стулья из цельного дуба с высокими резными спинками, а четвертая была занята громадным библиотечным шкафом, в котором, впрочем, не было иных
книг, кроме"Полного собрания законов Российской империи".
У меня был русский
перевод Нового завета […
перевод Нового завета —
книга, не запрещенная в остроге.
Книга моя, как я и ожидал, была задержана русской цензурой, но отчасти вследствие моей репутации как писателя, отчасти потому, что она заинтересовала людей,
книга эта распространилась в рукописях и литографиях в России и в
переводах за границей и вызвала, с одной стороны, от людей, разделяющих мои мысли, ряд сведений о сочинениях, писанных об этом же предмете, с другой стороны, ряд критик на мысли, высказанные в самой
книге.
Книга по выходе ее, как я и ожидал, была запрещена и по закону должна была быть сожжена. Но
книга вместо сожжения была разобрана чиновниками и распространилась в большом количестве списков и литографных оттисков и в
переводах, напечатанных за границей.
Сочинение это проливает яркий свет не только на внутреннюю, но и на внешнюю политику помпадуров, и
перевод его послужил бы немалым украшением для нашей небогатой литературы, но, к величайшему сожалению, я не мог привести из него даже самомалейшего отрывка, потому что
книга эта безусловно запрещена цензурой…
Перевод этой
книги, вышедшей в 60-х годах, был снабжен портретом автора, и под ним стоял девиз: «Gegen Dummheit Kämpfen Götter selbst vergebens» [Против глупости даже боги напрасно борются.
Особенно роман «Франчичико Петрочио» и «Приключения Ильи Бенделя», как глупым содержанием, так и нелепым, безграмотным
переводом на русский язык, возбуждали сильный смех, который, будучи подстрекаемый живыми и остроумными выходками моей матери, до того овладевал слушателями, что все буквально валялись от хохота — и чтение надолго прерывалось; но попадались иногда
книги, возбуждавшие живое сочувствие, любопытство и даже слезы в своих слушателях.
Принятое сочинение или
перевод вписывался в заведенную для того
книгу.
Однажды, когда только что начавший лекцию Крюков, прерывая обычную латинскую речь, сказал по-русски: «М. г., — в качестве наглядной иллюстрации к нашим филологическим объяснениям од Горация, позвольте прочесть
перевод одного из ваших товарищей, Фета,
книги первой, оды четырнадцатой, «К республике»; при этих словах дверь отворилась, и граф С. Г. Строганов вошел в своем генерал-адъютантском мундире.
Странно, для того, чтобы хоть чем-нибудь заняться, я беру в здешней паршивой библиотеке для чтения романы Поль-де-Кока (в немецком
переводе!), которых я почти терпеть не могу, но читаю их и — дивлюсь на себя: точно я боюсь серьезною
книгою или каким-нибудь серьезным занятием разрушить обаяние только что минувшего.
Для незнакомых же достаточно привести хоть заглавия некоторых
книг, выходивших в то время, — например: «Гермель, или Может ли добродетельная жена совершенно положиться на постоянство своего мужа?»,
перевод с французского, СПб., 1783; «Девушкины прогулки и молодкины увертки, или Лабиринт женских коварств», СПб., 1794} «Кошке игрушки, а мышке слезки, или Смешные проказы трех красавиц, чинимые над простосердечными их супругами, нравственное и счастливое творение», СПб., 1894; «Нежные объятия в браке и потехи с любовницами продажными, изображены и сравнены Правдолюбом», СПб., 1799, и т. д.
Тут он упоминает и о том, что г. Феофил Толстой сочинил несколько прелестных романсов (том II, стр. 393); и о том, что Наполеон III дал орден Айвазовскому (стр. 372); и о том, что г. Лакиер сочинил
книгу о геральдике (стр. 322); и о том, что в губернском правлении (в
переводе г. Жеребцова: la regence du gouwernement) три советника и один асессор; и о том, что апрельская книжка «Отечественных записок» (у г. Жеребцова le Contemporain ) очень толста и т. д.
Желая похвастаться, что мне не чуждо, а знакомо направление мистических сочинений, я сказал Рубановскому, что еще в первый год моего студентства я подписался на
книгу «Приключения по смерти Юнга-Штиллинга» [«Приключения по смерти» — сочинение немецкого писателя-мистика Юнга-Штиллинга (1740–1817), в 3-х частях, на русском языке вышла в
переводе У. М. (т. е. Лабзина) (СПБ. 1805).], в трех частях, и что даже имя мое напечатано в числе подписавшихся.
Пуще всего почаевские
переводы [
Переводом у старообрядцев называется новая перепечатка богослужебных
книг: слово в слово, буква в букву со старопечатными московской печати времен первых пяти патриархов.
В конце XVIII столетия, за оскудением старопечатных
книг, много
переводов печаталось в посаде Клинцах (Черниговской губернии) в тайных типографиях.
Его же. Die Kabbalah 1903, и из французского
перевода книги Зогар.
Аристотель подвергает критике платоновское учение об идеях [О критике Аристотелем учения Платона об идеях см.: Лосев А. Ф. Критика платонизма у Аристотеля (
перевод и комментарий XIII и XIV
книг «Метафизики» Аристотеля).
Я пользовался также немецким
переводом каббалистической
книги Йеиира: Das Buch der Schöpfung, hrsg.
Выдал Марко Данилыч деньги, а вишневку обещал принести на другой день. Субханкулов дал расписку. Было в ней писано, что ежели Субханкулову не удастся Мокея Данилова выкупить, то повинен он на будущей ярманке деньги Марку Данилычу отдать обратно. К маклеру пошли для
перевода расписки на русский язык и для записки в
книгу.
Из остальных профессоров по кафедрам политико-юридических наук пожалеть, в известной степени, можно было разве о И.К.Бабсте, которого вскоре после того перевели в Москву. Он знал меня лично, но после того, как еще на втором курсе задал мне
перевод нескольких глав из политической экономии Ж. Батиста Сэя, не вызывал меня к себе, не давал
книг и не спрашивал меня, что я читаю по его предмету. На экзамене поставил мне пять и всегда ласково здоровался со мною. Позднее я бывал у него и в Москве.
Книга Брандеса «Шекспир, его жизнь и произведения» в русском
переводе вышла в 1901 г.].
Перевод отрывков из Бёме специально сделан для моей
книги.].
Карп Карпович был грамотный. С малолетства жил всегда при господах и при отце Погореловой состоял в должности земского. Кроме
книг священного писания, он читал много
книг и светских, какие, разумеется, попадались под руку. По большей части это были романы иностранных писателей в плохих
переводах, которыми тогда была наводнена русская книжная торговля.
Кудрин жил на Литейной, занимая небольшую, но уютную, комфортабельную меблированную холостую квартирку. Когда Николай Павлович приехал к нему, то он только что встал после послеобеденного сна и читал
книгу: «Об истинном христианстве», в
переводе известного масона времен Екатерины II И. Тургенева.
К первому чину, т. е. к еретикам, принадлежат те «иже божия веры отнюдь учуждавшиеся», как сказано в «Кормчей»
книге русского старинного, еще дониконовского
перевода [«Кормчая», старопечатное московское издание в лист, изданная в Москве в 1653 году.