Неточные совпадения
Она никак не могла бы выразить тот ход мыслей, который
заставлял ее улыбаться; но последний вывод был тот, что
муж ее, восхищающийся братом и унижающий себя пред ним, был неискренен. Кити знала, что эта неискренность его происходила от любви к брату, от чувства совестливости за то, что он слишком счастлив, и в особенности от неоставляющего его желания быть лучше, — она любила это в нем и потому улыбалась.
Агафья с отцом не жила, он выдал ее замуж за старшего дворника, почти старика, но иногда
муж заставлял ее торговать пивом в пивнухе тестя.
Но отчего же так? Ведь она госпожа Обломова, помещица; она могла бы жить отдельно, независимо, ни в ком и ни в чем не нуждаясь? Что ж могло
заставить ее взять на себя обузу чужого хозяйства, хлопот о чужих детях, обо всех этих мелочах, на которые женщина обрекает себя или по влечению любви, по святому долгу семейных уз, или из-за куска насущного хлеба? Где же Захар, Анисья, ее слуги по всем правам? Где, наконец, живой залог, оставленный ей
мужем, маленький Андрюша? Где ее дети от прежнего
мужа?
Она употребила другой маневр: сказала
мужу, что друг его знать ее не хочет, не замечает, как будто она была мебель в доме, пренебрегает ею, что это ей очень обидно и что виноват во всем
муж, который не умеет привлечь в дом порядочных людей и
заставить уважать жену.
Глядя на Mariette, он любовался ею, но знал, что она лгунья, которая живет с
мужем, делающим свою карьеру слезами и жизнью сотен и сотен людей, и ей это совершенно всё равно, и что всё, что она говорила вчера, было неправда, а что ей хочется — он не знал для чего, да и она сама не знала —
заставить его полюбить себя.
Он вспомнил всё, что он видел нынче: и женщину с детьми без
мужа, посаженного в острог за порубку в его, Нехлюдовском, лесу, и ужасную Матрену, считавшую или, по крайней мере, говорившую, что женщины их состояния должны отдаваться в любовницы господам; вспомнил отношение ее к детям, приемы отвоза их в воспитательный дом, и этот несчастный, старческий, улыбающийся, умирающий от недокорма ребенок в скуфеечке; вспомнил эту беременную, слабую женщину, которую должны были
заставить работать на него за то, что она, измученная трудами, не усмотрела за своей голодной коровой.
— Это мой узник, — объяснила Антонида Ивановна
мужу, показывая глазами на Привалова. — Представь себе, когда Сергей Александрыч узнал, что тебя нет дома, он хотел сейчас же незаметным образом скрыться. В наказание я
заставила его проскучать целый час в моем обществе…
Результат этой системы перевоспитания не
заставил себя долго ждать. Не прошло и трех лет совместной жизни супругов, как Гервасий Ильич умер, оставив на руках жены двух мальчиков-близнецов. Снесла Марья Маревна
мужа на погост и, как говорится, обеими руками перекрестилась.
Милочка возвратилась из города уже к утру следующего дня и узнала об отъезде
мужа, только проснувшись. В первую минуту эта весть
заставила ее задуматься, но Калерия Степановна тотчас же подоспела с утешениями.
Предсказание Павла сбылось: Маврушу высекли. Но на первый раз поступили по-отечески: наказывали не на конюшне, а в девичьей, и сечь
заставили самого Павла. Когда экзекуция кончилась, она встала с скамейки, поклонилась
мужу в ноги и тихо произнесла...
Но ткач и кум мужественно отстояли мешок и
заставили ее попятиться назад. Не успели они оправиться, как супруга выбежала в сени уже с кочергою в руках. Проворно хватила кочергою
мужа по рукам, ткача по спине и уже стояла возле мешка.
Если б ты и не отец мой был, и тогда бы не
заставил меня изменить моему любому, верному
мужу.
Но жена и без плетки видит необходимость лицемерить перед
мужем: она с притворной нежностью целует его, ласкается к нему, отпрашивается у него и у матушки к вечерне да ко всенощной, хотя и сама обнаруживает некоторую претензию на самодурство и говорит, что «не родился тот человек на свет, чтобы ее молчать
заставил».
В одну ночь
муж подошел к ее постели со свечой и листком бумаги и
заставил ее подписать свое имя под его подписью.
Николай Степанович хотел расспросить об этом жену после своего возвращения от начальника, но Евгения Петровна, которая уже была в постели, заслышав в зале его туфли, крепко закуталась в одеяло и на все шутливые попытки
мужа развеселить ее и
заставить разговориться нервно проронила только...
— А что же вы не сказали того, что
муж прежде всегда
заставлял меня, чтоб я была любезна с вами? — проговорила она, не оборачивая лица своего в комнату: вообще в тоне ее голоса и во всех манерах было видно что-то раздраженное.
После обеда гости были настолько навеселе, что потребовали у Краснова спича. И он, как vir bonus, dicendi peritus, [
муж разумный, в красноречии опытный (лат.)] не
заставил себя долго просить.
Даже русские культурные дамочки — уж на что охочи по магазинам бегать — и те чуть не со слезами на глазах жалуются: помилуйте!
муж заставляет меня в Берлине платья покупать!
Она охотно предавалась самому рискованному флирту во всех столицах и на всех курортах Европы, но никогда не изменяла
мужу, которого, однако, презрительно высмеивала и в глаза и за глаза; была расточительна, страшно любила азартные игры, танцы, сильные впечатления, острые зрелища, посещала за границей сомнительные кафе, но в то же время отличалась щедрой добротой и глубокой, искренней набожностью, которая
заставила ее даже принять тайно католичество.
Дамы при этом красовались в своих самых нарядных салопах, а между ними, конечно, была и пани Вибель, успевшая, к великому счастию своему, почти перед тем как разойтись с
мужем,
заставить его сделать ей отличнейший салоп с собольим воротником.
Арина Петровна сразу не залюбила стихов своего
мужа, называла их паскудством и паясничаньем, а так как Владимир Михайлыч собственно для того и женился, чтобы иметь всегда под рукой слушателя для своих стихов, то понятно, что размолвки не
заставили долго ждать себя.
Она хотела
заставить других уважать все в своем
муже, а потому гласно оправдывала и его привязанность к Фоме Фомичу.
Обаяние власти привлекает к ним сердца не весьма разборчивых провинциальных женщин, а корыстолюбие мужей-чиновников
заставляет их смотреть сквозь пальцы на проделки преступных их жен.
Впрочем, у Софьи Николавны лежал свой камень на сердце: она еще не решилась и не знала, как поступить с
мужем, который осердился в первый раз за обидные слова об Александре Степановне: дожидаться ли, чтоб он сам обратился к ней, или прекратить тягостное положенье, испросив у него прощенья и своей любовью, нежностью, ласками
заставить его позабыть ее проклятую вспыльчивость?
При всем том, как только челнок
мужа коснулся берега, она подошла к самому краю площадки. Взгляд
мужа и движения, его сопровождавшие, невольно
заставили ее отступить назад: она никогда еще не видела такого страшного выражения на лице его. Дуня подавила, однако ж, робость и, хотя не без заметного смущения, передала
мужу приказание тестя.
Ничто не
заставляло ее тотчас высказываться, ничто не мешало ей успокоивать его обещаниями, оттягивать и оставлять все в неизвестности до самого отъезда… до отъезда с
мужем в Италию! Но она жизнь его загубила, она две жизни загубила!.. Мало ли чего нет!
Сцена ее прощания с ним дает нам чувствовать, что и тут еще не все потеряно для Тихона, что он еще может сохранить права свои на любовь этой женщины; но эта же сцена в коротких, но резких очерках передает нам целую историю истязаний, которые
заставили вытерпеть Катерину, чтобы оттолкнуть ее первое чувство от
мужа.
Жизнь в одном доме с придирчивой, мелочной и сварливой женой дяди
заставляла его часто лечить свою душу, возмущавшуюся против несправедливых и неделикатных поступков ее в отношении
мужа.
Точно Офелия, эта Шекспирова «божественная нимфа» со своею просьбою не плакать, а молиться о нем, Ульяна Петровна совсем забыла о мире. Она молилась о
муже сама,
заставляла молиться за него и других, ездила исповедовать грехи своей чистой души к схимникам Китаевской и Голосеевской пустыни, молилась у кельи известного провидца Парфения, от которой вдалеке был виден весь город, унывший под тяжелою тучею налетевшей на него невзгоды.
— Но положим, что любит, то все-таки должна делать это несколько посекретнее и не кидать этим беспрестанно в глаза
мужу. Все такого рода уступки будут, конечно, несколько тяжелы для всех вас и
заставят вас иногда не совсем искренно и откровенно поступать и говорить, но каждый должен в то же время утешать себя тем, что он это делает для спокойствия другого… Dixi! [Я сказал! (лат.).] — заключил Миклаков.
Лидия. Э! Полно! Довольно шутить! Послушайте! Вы меня
заставили переехать от
мужа; мы должаем, мне стыдно напоминать вам о деньгах, точно я у вас на содержании, вы сами навязались с деньгами.
— Так зачем же ты это делаешь? Для чего
заставляешь жениха твоего думать, что ты своенравна, прихотлива, что ты забавляешься его досадою и огорчением? Подумай, мой друг! он не всегда останется женихом, и если
муж не забудет о том, что сносил от тебя жених, если со временем он захочет так же, как ты, употреблять во зло власть свою…
— Главное, — снова продолжала она, — что я
мужу всем обязана: он взял меня из грязи, из ничтожества; все, что я имею теперь, он сделал; чувство благодарности, которое даже животные имеют,
заставляет меня не лишать его пяти миллионов наследства, тем более, что у него своего теперь ничего нет, кроме как на руках женщина, которую он любит… Будь я мужчина, я бы возненавидела такую женщину, которая бы на моем месте так жестоко отнеслась к человеку, когда-то близкому к ней.
Васса. Ну ладно, ладно! Дай бог нашему теляти волка поймати. (Людмиле неожиданно и громко.) Отца полюбила я, когда мне еще не минуло пятнадцати лет. В шестнадцать — обвенчались. Да. А в семнадцать, когда была беременна Федором, за чаем в Троицын день — девичий праздник — облила
мужу сапог сливками. Он
заставил меня сливки языком слизать с сапога. Слизала. При чужих людях. А нашу фамилию Храповых — люди не любили.
Лотохин. Что за чудеса! Зоя с
мужем живет в трогательном согласии, мотовства нет; а имение продают за бесценок? Что их
заставляет? Никак не догадаешься. Ну, утро вечера мудренее: завтра заеду к ним и разберу все дела.
— Двоих братов под Севастополь угнали, там они и загибли. Старший в бунт ввязался, когда мужики волей смутились; отец — тоже причастный бунту — с картошкой не соглашался, когда картошку силком
заставляли есть; его хотели пороть, а он побежал прятаться, провалился под лёд, утонул. Потом было ещё двое у матери, от другого
мужа, Вялова, рыбака, я да брат Сергей…
Каждое слово свёкра
заставляло женщину чувствовать себя виноватой; она знала, что и
муж недоволен ею. Ночами, лёжа рядом с ним, она смотрела в окно на далёкие звёзды и, поглаживая живот, мысленно просила...
—
Мужа, хоть бы и какого-то ни было, вряд ли кто может
заставить отказаться от жены, а уж Мановского и подавно! Вы, ей-богу, Валерьян Александрыч, очень уж как-то беспечны.
— Ах, Савелий Никандрыч, как вы мало знаете жизнь! — вскричал Эльчанинов. — Богатый и знатный человек… Да чего он не может сделать! Знаете ли, что одного его слова достаточно, чтобы усмирить
мужа и
заставить его навсегда отказаться от жены.
Николев был очень доволен собою и говорил, что давно так хорошо не играл; он сделался веселее, разговорчивее и ласковее;
заставил меня прочесть один монолог из переводимого мною тогда «Филоктета», похвалил и перевод и чтение и, услышав от Шушерина, что я перевел стихами комедию Мольера «Школа
мужей», потребовал, чтоб я непременно прочел ему свой перевод.
Старуха Байцурова проводила в почетное место губернатора и драгуна и
заставила своего
мужа занимать их и чествовать, а сама вернулась к Плодомасову и, взявши его руку, сказала...
Но вышло совсем иначе; в присутствии его она сделалась еще холоднее к
мужу и как бы невольно заговаривалась с гостем и по целым часам не спускала с него глаз, а недели через две уже решительно убедилась, что она обожает этого человека, и дала себе слово употребить все средства, чтобы и его
заставить полюбить себя.
Усевшись, она тотчас же начала рассказывать, что вчера на обеде у Жустковых Махмурова наговорила за
мужа больших дерзостей Подслеповой, что Бахтиаров купил еще лошадь у ее двоюродного брата, что какой-то Августин Августиныч третий месяц страдает насморком и что эта несносная болезнь
заставляет его, несмотря на твердый характер, даже плакать.
Но, несмотря на то, внимание многих людей в свете доставляло мне удовольствие, льстило самолюбию,
заставляло думать, что есть некоторая заслуга в моей любви к
мужу, и делало мое обращение с ним самоувереннее и как будто небрежнее.
Лежавшее перед ней письмо было от
мужа, от этого страшного богача, занимающегося в южных губерниях торговыми операциями, и оно-то
заставило именинницу плакать.
Анна Сергеевна и он любили друг друга, как очень близкие, родные люди, как
муж и жена, как нежные друзья; им казалось, что сама судьба предназначила их друг для друга, и было непонятно, для чего он женат, а она замужем; и точно это были две перелетные птицы, самец и самка, которых поймали и
заставили жить в отдельных клетках. Они простили друг другу то, чего стыдились в своем прошлом, прощали все в настоящем и чувствовали, что эта их любовь изменила их обоих.
Всему соседству описала.
Но кто же более всего
С Натальей Павловной смеялся?
Не угадать вам. Почему ж?
Муж? — как не так! совсем не
муж.
Он очень этим оскорблялся,
Он говорил, что граф дурак,
Молокосос; что если так,
То графа он визжать
заставит,
Что псами он его затравит.
Смеялся Лидин; их сосед,
Помещик двадцати трех лет.
— Ваше превосходительство,
заставьте вечно бога молить, пожалейте меня, сироту, — заплакала Щукина. — Я женщина беззащитная, слабая… Замучилась до смерти… И с жильцами судись, и за
мужа хлопочи, и по хозяйству бегай, а тут еще говею и зять без места… Только одна слава, что пью и ем, а сама еле на ногах стою… Всю ночь не спала.
Ты —
муж правды, свидетель надежный, подобный Тоту; ты — глава суда; ты слушаешь хорошо и говоришь умно; ты
заставляешь трепетать того, кто враг царю, и ты знаешь, что скрыто в каждом человеке…
Не говоря уж об этикете, который был оскорблен тут прежде всего, Оленька вышла из-за стола тотчас же после поцелуя, словно она рассердилась, что ее
заставили целоваться с
мужем…