Неточные совпадения
Обед стоял
на столе; она подошла, понюхала хлеб и сыр и, убедившись, что запах всего съестного ей противен, велела подавать коляску и вышла. Дом уже
бросал тень чрез всю улицу, и был ясный, еще теплый
на солнце вечер. И провожавшая ее с вещами Аннушка, и Петр, клавший вещи в коляску, и кучер, очевидно недовольный, — все были противны ей и раздражали ее своими словами и движениями.
Однажды, наскучив бостоном и
бросив карты под
стол, мы засиделись у майора С*** очень долго; разговор, против обыкновения, был занимателен. Рассуждали о том, что мусульманское поверье, будто судьба человека написана
на небесах, находит и между нами, христианами, многих поклонников; каждый рассказывал разные необыкновенные случаи pro [за (лат.).] или contra. [против (лат.).]
Я лег
на диван, завернувшись в шинель и оставив свечу
на лежанке, скоро задремал и проспал бы спокойно, если б, уж очень поздно, Максим Максимыч, взойдя в комнату, не разбудил меня. Он
бросил трубку
на стол, стал ходить по комнате, шевырять в печи, наконец лег, но долго кашлял, плевал, ворочался…
Я взял со
стола, как теперь помню, червонного туза и
бросил кверху: дыхание у всех остановилось; все глаза, выражая страх и какое-то неопределенное любопытство, бегали от пистолета к роковому тузу, который, трепеща
на воздухе, опускался медленно; в ту минуту, как он коснулся
стола, Вулич спустил курок… осечка!
Он
бросил фуражку с перчатками
на стол и начал обтягивать фалды и поправляться перед зеркалом; черный огромный платок, навернутый
на высочайший подгалстушник, которого щетина поддерживала его подбородок, высовывался
на полвершка из-за воротника; ему показалось мало: он вытащил его кверху до ушей; от этой трудной работы, — ибо воротник мундира был очень узок и беспокоен, — лицо его налилось кровью.
— Могу сказать, что получите первейшего сорта, лучше которого <нет> в обеих столицах, — говорил купец, потащившись доставать сверху штуку;
бросил ее ловко
на стол, разворотил с другого конца и поднес к свету. — Каков отлив-с! Самого модного, последнего вкуса!
На ней хорошо сидел матерчатый шелковый капот бледного цвета; тонкая небольшая кисть руки ее что-то
бросила поспешно
на стол и сжала батистовый платок с вышитыми уголками.
Вдруг, с некоторым шумом, весьма молодцевато и как-то особенно повертывая с каждым шагом плечами, вошел офицер,
бросил фуражку с кокардой
на стол и сел в кресла.
Паратов. Да, в стену гвозди вколачивать. (
Бросает пистолет
на стол.)
…Самгин сел к
столу и начал писать, заказав слуге бутылку вина. Он не слышал, как Попов стучал в дверь, и поднял голову, когда дверь открылась. Размашисто
бросив шляпу
на стул, отирая платком отсыревшее лицо, Попов шел к
столу, выкатив глаза, сверкая зубами.
— Влепил заряд в морду Блинову, вот что! — сказал Безбедов и, взяв со
стола графин, поставил его
на колено себе, мотая головой, говоря со свистом: — Издевался надо мной, подлец! «
Брось, говорит, — ничего не смыслишь в голубях». Я — Мензбира читал! А он, идиот, учит...
Вином от нее не пахло, только духами. Ее восторг напомнил Климу ожесточение, с которым он думал о ней и о себе
на концерте. Восторг ее был неприятен. А она пересела
на колени к нему, сняла очки и,
бросив их
на стол, заглянула в глаза.
Но нередко он
бросал карандаш
на стол, говоря себе...
— Так, сболтнул. Смешно и… отвратительно даже, когда подлецы и идиоты делают вид, что они заботятся о благоустройстве людей, — сказал он, присматриваясь, куда
бросить окурок. Пепельница стояла
на столе за книгами, но Самгин не хотел подвинуть ее гостю.
Самгин был доволен, когда он,
бросив салфетку
на стол, объявил, что должен лечь.
Литератор откинулся пред ним
на спинку стула, его красивое лицо нахмурилось, покрылось серой тенью, глаза как будто углубились, он закусил губу, и это сделало рот его кривым; он взял из коробки
на столе папиросу, женщина у самовара вполголоса напомнила ему: «Ты
бросил курить!», тогда он, швырнув папиросу
на мокрый медный поднос, взял другую и закурил, исподлобья и сквозь дым глядя
на оратора.
Бросив вилку
на стол и обеими руками потерев серебристую щетину
на черепе, Муромский вдруг спросил...
В этом решении было что-то удобное, и оно было необходимо. Разумеется, Марина не может нуждаться в шпионе, но — есть государственное учреждение, которое нуждается в услугах шпионов. Миша излишне любопытен. Лист бумаги,
на котором Самгин начертил фигуру Марины и, разорвав,
бросил в корзину, оказался
на столе Миши, среди черновиков.
— Что — хороша Мариша? — спросила она,
бросив бумаги
на стол.
Клим подошел к дяде, поклонился, протянул руку и опустил ее: Яков Самгин, держа в одной руке стакан с водой, пальцами другой скатывал из бумажки шарик и, облизывая губы, смотрел в лицо племянника неестественно блестящим взглядом серых глаз с опухшими веками. Глотнув воды, он поставил стакан
на стол,
бросил бумажный шарик
на пол и, пожав руку племянника темной, костлявой рукой, спросил глухо...
— Алексей Семенов Гогин, — сказал он, счастливо улыбаясь, улыбалась и Анфимьевна, следуя за ним, он сел к
столу,
бросил на диван шляпу; перчатки, вылетев из шляпы, упали
на пол.
— Не шали, — сухо сказал он, жмурясь, как будто луч солнца попал в глаза его; Дронов небрежно
бросил пресс
на стол, а Клим, стараясь говорить равнодушно, спросил...
Осторожно, не делая резких движений, Самгин вынул портсигар, папиросу, — спичек в кармане не оказалось, спички лежали
на столе. Тогда он, спрятав портсигар,
бросил папиросу
на стол и сунул руки в карманы. Стоять среди комнаты было глупо, но двигаться не хотелось, — он стоял и прислушивался к непривычному ощущению грустной, но приятной легкости.
Время двигалось уже за полдень. Самгин взял книжку Мережковского «Грядущий хам», прилег
на диван, но скоро убедился, что автор, предвосхитив некоторые его мысли, придал им дряблую, уродующую форму. Это было досадно.
Бросив книгу
на стол, он восстановил в памяти яркую картину парада женщин в Булонском лесу.
— Наши сведения — полнейшее ничтожество, шарлатан! Но — ведь это еще хуже, если ничтожество, ху-же! Ничтожество — и водит за нос департамент полиции, градоначальника, десятки тысяч рабочих и — вас, и вас тоже! — горячо прошипел он, ткнув пальцем в сторону Самгина, и снова
бросил руки
на стол, как бы чувствуя необходимость держаться за что-нибудь. — Невероятно! Не верю-с! Не могу допустить! — шептал он, и его подбрасывало
на стуле.
Он взял из ее рук синий конвертик и, не вскрыв,
бросил его
на стол. Но он тотчас заметил, что Гогин смотрит
на телеграмму, покусывая губу, заметил и — испугался: а вдруг это от Никоновой?
Она проворно переложила книги
на стул, подвинула
стол на средину комнаты, достала аршин из комода и вся углубилась в отмеривание полотна, рассчитывала полотнища, с свойственным ей нервным проворством, когда одолевала ее охота или необходимость работы, и
на Райского ни взгляда не
бросила, ни слова ему не сказала, как будто его тут не было.
Долго сидел он в задумчивом сне, потом очнулся, пересел за письменный
стол и начал перебирать рукописи, —
на некоторых останавливался, качал головой, рвал и
бросал в корзину, под
стол, другие откладывал в сторону.
Не только Райский, но и сама бабушка вышла из своей пассивной роли и стала исподтишка пристально следить за Верой. Она задумывалась не
на шутку,
бросила почти хозяйство, забывала всякие ключи
на столах, не толковала с Савельем, не сводила счетов и не выезжала в поле. Пашутка не спускала с нее, по обыкновению, глаз, а
на вопрос Василисы, что делает барыня, отвечала: «Шепчет».
Он рисует глаза кое-как, но заботится лишь о том, чтобы в них повторились учительские точки, чтоб они смотрели точно живые. А не удастся, он
бросит все, уныло облокотится
на стол, склонит
на локоть голову и оседлает своего любимого коня, фантазию, или конь оседлает его, и мчится он в пространстве, среди своих миров и образов.
В глазах был испуг и тревога. Она несколько раз трогала лоб рукой и села было к
столу, но в ту же минуту встала опять, быстро сдернула с плеч платок и
бросила в угол за занавес,
на постель, еще быстрее отворила шкаф, затворила опять, ища чего-то глазами по стульям,
на диване — и, не найдя, что ей нужно, села
на стул, по-видимому, в изнеможении.
Она открыла ящик, достала оттуда запечатанное письмо
на синей бумаге, которое прислал ей Марк рано утром через рыбака. Она посмотрела
на него с минуту, подумала — и решительно
бросила опять нераспечатанным в
стол.
«Не могу, сил нет, задыхаюсь!» — Она налила себе
на руки одеколон, освежила лоб, виски — поглядела опять, сначала в одно письмо, потом в другое,
бросила их
на стол, твердя: «Не могу, не знаю, с чего начать, что писать? Я не помню, как я писала ему, что говорила прежде, каким тоном… Все забыла!»
Сначала бабушка писывала к нему часто, присылала счеты: он
на письма отвечал коротко, с любовью и лаской к горячо любимой старушке, долго заменявшей ему мать, а счеты рвал и
бросал под
стол.
Я
бросаю «документ»
на стол в невыразимом презрении: «Не просите, нате, мне от вас ничего не надо!
Вот ваши деньги! — почти взвизгнула она, как давеча, и
бросила пачку кредиток
на стол, — я вас в адресном
столе должна была разыскивать, а то бы раньше принесла.
Вечером задул свежий ветер. Я напрасно хотел писать: ни чернильница, ни свеча не стояли
на столе, бумага вырывалась из-под рук. Успеешь написать несколько слов и сейчас протягиваешь руку назад — упереться в стену, чтоб не опрокинуться. Я
бросил все и пошел ходить по шканцам; но и то не совсем удачно, хотя я уже и приобрел морские ноги.
Игра совершалась по-прежнему в самом торжественном молчании. Иван Яковлич держал банк, уверенными движениями
бросая карты направо и налево. «Московский барин» равнодушно следил за его руками. У него убивали карту за картой. Около Ивана Яковлича,
на зеленом
столе, кучки золота и кредиток все увеличивались.
— А и впрямь простила, — вдумчиво произнесла Грушенька. — Экое ведь подлое сердце! За подлое сердце мое! — схватила она вдруг со
стола бокал, разом выпила, подняла его и с размаха
бросила на пол. Бокал разбился и зазвенел. Какая-то жестокая черточка мелькнула в ее улыбке.
Обе свечки почти догорели, стакан, который он только что
бросил в своего гостя, стоял пред ним
на столе, а
на противоположном диване никого не было.
Иван Федорович снял пальто и
бросил его
на лавку, дрожащими руками взял стул, быстро придвинул его к
столу и сел. Смердяков успел опуститься
на свою лавку раньше его.
Приезжий сел
на лавку,
бросил картуз
на стол и провел рукой по волосам.
Он не пошел за ней, а прямо в кабинет; холодно, медленно осмотрел
стол, место подле
стола; да, уж он несколько дней ждал чего-нибудь подобного, разговора или письма, ну, вот оно, письмо, без адреса, но ее печать; ну, конечно, ведь она или искала его, чтоб уничтожить, или только что
бросила, нет, искала: бумаги в беспорядке, но где ж ей било найти его, когда она, еще
бросая его, была в такой судорожной тревоге, что оно, порывисто брошенное, как уголь, жегший руку, проскользнуло через весь
стол и упало
на окно за
столом.
Чрез пять минут — колокольчик!.. и фельдъегерь [Фельдъегерь — военный курьер, перевозивший особо важную корреспонденцию.]
бросает ему
на стол свою подорожную!..
— Что же читать! — воскликнула она и,
бросив книгу
на стол, прибавила: — Так лучше пойду дурачиться, — и побежала в сад.
— Да вы не обо мне ли говорите? — кричал бледный от злобы итальянец. — Я, милостивый государь, не позволю с собой обращаться, как с каким-нибудь лакеем! — и он схватил
на столе карандаш, сломал его и
бросил. — Да если так, я все
брошу, я сейчас уйду!
Когда моему сыну было лет пять, Галахов привез ему
на елку восковую куклу, не меньше его самого ростом. Куклу эту Галахов сам усадил за
столом и ждал действия сюрприза. Когда елка была готова и двери отворились, Саша, удрученный радостью, медленно двигался,
бросая влюбленные взгляды
на фольгу и свечи, но вдруг он остановился, постоял, постоял, покраснел и с ревом бросился назад.
Тихо вошел он, не скрыпнувши дверью, поставил
на стол, закрытый скатертью, горшок и стал
бросать длинными руками своими какие-то неведомые травы; взял кухоль, выделанный из какого-то чудного дерева, почерпнул им воды и стал лить, шевеля губами и творя какие-то заклинания.
Я спустился в эту темноту, держась за руку моего знакомого. Ничего не видя кругом, сделал несколько шагов. Щелкнул выключатель, и яркий свет электрической лампы
бросил тень
на ребра сводов. Желтые полосы заиграли
на переплетах книг и
на картинах над письменным
столом.
Любовь Андреевна угнетена; она упала бы, если бы не стояла возле кресла и
стола. Варя снимает с пояса ключи,
бросает их
на пол, посреди гостиной, и уходит.