Неточные совпадения
По нынешним понятиям об этикете письмо сие было бы весьма неприличным, но оно рассердило Кирила Петровича не странным слогом
и расположением, но только своею сущностью. «Как, — загремел Троекуров, вскочив с постели босой, — высылать к ему моих людей с повинной, он волен их миловать, наказывать! —
да что он в самом деле задумал;
да знает ли он, с кем связывается? Вот я ж его… Наплачется он у меня, узнает, каково идти на Троекурова!»
18… года октября 27 дня ** уездный суд рассматривал дело о неправильном владении гвардии поручиком Андреем Гавриловым сыном Дубровским имением, принадлежащим генерал-аншефу Кирилу Петрову сыну Троекурову, состоящим ** губернии в сельце Кистеневке, мужеска пола ** душами,
да земли с лугами
и угодьями ** десятин.
— Ох, барин, слышали так
и мы. На днях покровский пономарь сказал на крестинах у нашего старосты: полно вам гулять; вот ужо приберет вас к рукам Кирила Петрович. Микита кузнец
и сказал ему:
и полно, Савельич, не печаль кума, не мути гостей. Кирила Петрович сам по себе, а Андрей Гаврилович сам по себе, а все мы божьи
да государевы;
да ведь на чужой рот пуговицы не нашьешь.
— Ахти, Егоровна, — сказал дьячок, —
да как у Григорья-то язык повернулся; я скорее соглашусь, кажется, лаять на владыку, чем косо взглянуть на Кирила Петровича. Как увидишь его, страх
и трепет,
и краплет пот, а спина-то сама так
и гнется, так
и гнется…
— Суета сует, — сказал священник, —
и Кирилу Петровичу отпоют вечную память, все как ныне
и Андрею Гавриловичу, разве похороны будут побогаче
да гостей созовут побольше, а богу не все ли равно!
— Ах, батька!
и мы хотели зазвать весь околодок,
да Владимир Андреевич не захотел. Небось у нас всего довольно, есть чем угостить,
да что прикажешь делать. По крайней мере коли нет людей, так уж хоть вас употчую, дорогие гости наши.
Владимир потупил голову, люди его окружили несчастного своего господина. «Отец ты наш, — кричали они, целуя ему руки, — не хотим другого барина, кроме тебя, прикажи, осударь, с судом мы управимся. Умрем, а не выдадим». Владимир смотрел на них,
и странные чувства волновали его. «Стойте смирно, — сказал он им, — а я с приказным переговорю». — «Переговори, батюшка, — закричали ему из толпы, —
да усовести окаянных».
Староста обратился к толпе, спрашивая, кто говорил? но все молчали; вскоре в задних рядах поднялся ропот, стал усиливаться
и в одну минуту превратился в ужаснейшие вопли. Исправник понизил голос
и хотел было их уговаривать. «
Да что на него смотреть, — закричали дворовые, — ребята! долой их!» —
и вся толпа двинулась. Шабашкин
и другие члены поспешно бросились в сени
и заперли за собою дверь.
— Топор-то зачем?
Да как же без топора нонече
и ходить. Эти приказные такие, вишь, озорники — того
и гляди…
Архип взял свечку из рук барина, отыскал за печкою фонарь, засветил его,
и оба тихо сошли с крыльца
и пошли около двора. Сторож начал бить в чугунную доску, собаки залаяли. «Кто сторожа?» — спросил Дубровский. «Мы, батюшка, — отвечал тонкий голос, — Василиса
да Лукерья». — «Подите по дворам, — сказал им Дубровский, — вас не нужно». — «Шабаш», — примолвил Архип. «Спасибо, кормилец», — отвечали бабы
и тотчас отправились домой.
— Хорошо, хорошо, — сказал Кирила Петрович, — не нужно для него ни благосклонности, ни уважения. Дело его ходить за Сашей
и учить грамматике
да географии, переведи это ему.
«Прибор сюда, — закричал Кирила Петрович, — милости просим, Антон Пафнутьич, садись,
да скажи нам, что это значит: не был у моей обедни
и к обеду опоздал.
— «Виноват, — отвечал Антон Пафнутьич, привязывая салфетку в петлицу горохового кафтана, — виноват, батюшка Кирила Петрович, я было рано пустился в дорогу,
да не успел отъехать
и десяти верст, вдруг шина у переднего колеса пополам — что прикажешь?
— Как за что, батюшка Кирила Петрович? а за тяжбу-то покойника Андрея Гавриловича. Не я ли в удовольствие ваше, то есть по совести
и по справедливости, показал, что Дубровские владеют Кистеневкой безо всякого на то права, а единственно по снисхождению вашему.
И покойник (царство ему небесное) обещал со мною по-свойски переведаться, а сынок, пожалуй, сдержит слово батюшкино. Доселе бог миловал. Всего-на-все разграбили у меня один анбар,
да того
и гляди до усадьбы доберутся.
— Гм, постараемся. Давно, давно стараются, а проку все-таки нет.
Да правда, зачем
и ловить его. Разбои Дубровского благодать для исправников: разъезды, следствия, подводы, а деньга в карман. Как такого благодетеля извести? Не правда ли, господин исправник?
Вот
и послала ему две тысячи рублей, хоть Дубровский не раз приходил мне в голову,
да думаю: город близко, всего семь верст, авось бог пронесет.
— «Что такое? что с тобою сделалось?» Он мне: «Матушка Анна Савишна, разбойники ограбили; самого чуть не убили, сам Дубровский был тут, хотел повесить меня,
да сжалился,
и отпустил, зато всего обобрал, отнял
и лошадь
и телегу».
— «Ну, что ж он сделал?..» — «Он возвратил мне деньги
и письмо
да сказал: ступай себе с богом, отдай это на почту».
— Как, батюшка, не Дубровский,
да кто же, как не он, выедет на дорогу
и станет останавливать прохожих
да их осматривать.
— Подождет, Пахомовна; на конюшне всего три тройки, четвертая отдыхает. Того
и гляди подоспеют хорошие проезжие; не хочу своею шеей отвечать за француза. Чу, так
и есть! вон скачут. Э-ге-ге,
да как шибко; уж не генерал ли?
Да, я тот несчастный, которого ваш отец лишил куска хлеба, выгнал из отеческого дома
и послал грабить на больших дорогах.
— Так сыскать его, — закричал Троекуров, начинающий сумневаться. — Покажи мне твои хваленые приметы, — сказал он исправнику, который тотчас
и подал ему бумагу. — Гм, гм, двадцать три года… Оно так,
да это еще ничего не доказывает. Что же учитель?
— Что? что? — сказал Троекуров, — угрозы! мне угрозы, дерзкая девчонка!
Да знаешь ли ты, что я с тобою сделаю то, чего ты
и не воображаешь. Ты смеешь меня стращать защитником. Посмотрим, кто будет этот защитник.
— Так если ты меня любишь, сбегай туда поскорей
и положи в дупло вот это кольцо,
да смотри же, чтоб никто тебя не видал.
В это время дверь одного из шалашей отворилась,
и старушка в белом чепце, опрятно
и чопорно одетая, показалась у порога. «Полно тебе, Степка, — сказала она сердито, — барин почивает, а ты знай горланишь; нет у вас ни совести, ни жалости». — «Виноват, Егоровна, — отвечал Степка, — ладно, больше не буду, пусть он себе, наш батюшка, почивает
да выздоравливает». Старушка ушла, а Степка стал расхаживать по валу.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай
и сахар. Если ж
и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь
да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Бобчинский. Сначала вы сказали, а потом
и я сказал. «Э! — сказали мы с Петром Ивановичем. — А с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то
и есть этот чиновник.
Хлестаков.
Да вот тогда вы дали двести, то есть не двести, а четыреста, — я не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй,
и теперь столько же, чтобы уже ровно было восемьсот.
Осип.
Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть
и большая честь вам,
да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли…
И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны
и приняться. Ну,
да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.