Неточные совпадения
На этот раз, проходя потихоньку по зале, Паша заглянул ему в
лицо и увидел, что по сморщенным и черным щекам
старика текли слезы.
Тот пошел. Еспер Иваныч сидел в креслах около своей кровати: вместо прежнего красивого и представительного мужчины, это был какой-то совершенно уже опустившийся
старик, с небритой бородой, с протянутой ногой и с висевшей рукой.
Лицо у него тоже было скошено немного набок.
Полковник, начавший последнее время почти притрухивать сына, на это покачал только головой и вздохнул; и когда потом проводил, наконец, далеко еще не оправившегося Павла в Москву, то горести его пределов не было: ему казалось, что у него нет уже больше сына, что тот умер и ненавидит его!.. Искаженное
лицо солдата беспрестанно мелькало перед глазами
старика.
Михаил Поликарпович после того, подсел к сыну и — нет-нет, да и погладит его по голове. Все эти нежности отца растрогали, наконец, Павла до глубины души. Он вдруг схватил и обнял
старика, начал целовать его в грудь,
лицо, щеки.
Когда наша орда влетела в деревню,
старики и старухи поднялись со своих мест, а молодые с заметным любопытством глядели на приезжих, и все они с видимым удовольствием на
лицах кланялись Александру Ивановичу.
Пастух при этом посмотрел ему исподлобья в
лицо, а потом повел глазами в ту сторону, где стоял
старик, отец убийцы. Вихров догадался и выслал того. Они остались вдвоем с пастухом.
— За что же это, судырь, начальствующие
лица так гневаться на нас изволят? — спросил один
старик из толпы.
— Остановите его, робя, а то он прямо на землю бухнет! — воскликнул голова, заметив, что плотники, под влиянием впечатления, стояли с растерянными и ротозеющими
лицами. Те едва остановили колокол и потом, привязав к нему длинную веревку, стали его осторожно спускать на землю. Колокол еще несколько раз прозвенел и наконец, издавши какой-то глухой удар, коснулся земли. Многие старухи,
старики и даже молодые бросились к нему и стали прикладываться к нему.
Сам Марьеновский был уже совсем седой и несколько даже сгорбленный
старик, но тоже со звездой и в белом галстуке. Видно было, что служебные труды и петербургский климат много, если не совсем, разбили его здоровье. Всмотревшись в
лицо героя моего, он тоже воскликнул...
— Я приведу Петра Ипполитовича, — встала Анна Андреевна. Удовольствие засияло в лице ее: судя по тому, что я так ласков к старику, она обрадовалась. Но лишь только она вышла, вдруг все
лицо старика изменилось мгновенно. Он торопливо взглянул на дверь, огляделся кругом и, нагнувшись ко мне с дивана, зашептал мне испуганным голосом:
Старик остался в гостиной и долго разговаривал с Приваловым о делах по опеке и его визитах к опекунам. По
лицу старика Привалов заметил, что он недоволен чем-то, но сдерживает себя и не высказывается. Вообще весь разговор носил сдержанный, натянутый характер, хотя Василий Назарыч и старался казаться веселым и приветливым по-прежнему.
— Нет, не надо, благодарю. Вот этот хлебец возьму с собой, коли дадите, — сказал Алеша и, взяв трехкопеечную французскую булку, положил ее в карман подрясника. — А коньяку и вам бы не пить, — опасливо посоветовал он, вглядываясь в
лицо старика.
Неточные совпадения
Купи!» — Головкой шелковой //
Лицо щекочет, ластится, // Целует
старика.
— Я не понимаю, как они могут так грубо ошибаться. Христос уже имеет свое определенное воплощение в искусстве великих
стариков. Стало быть, если они хотят изображать не Бога, а революционера или мудреца, то пусть из истории берут Сократа, Франклина, Шарлоту Корде, но только не Христа. Они берут то самое
лицо, которое нельзя брать для искусства, а потом…
Очень может быть, что благовидное
лицо бабы в калошках много содействовало тому впечатлению благоустройства, которое произвел на Левина этот крестьянский дом, но впечатление это было так сильно, что Левин никак не мог отделаться от него. И всю дорогу от
старика до Свияжского нет-нет и опять вспоминал об этом хозяйстве, как будто что-то в этом впечатлении требовало его особенного внимания.
Когда
старик опять встал, помолился и лег тут же под кустом, положив себе под изголовье травы, Левин сделал то же и, несмотря на липких, упорных на солнце мух и козявок, щекотавших его потное
лицо и тело, заснул тотчас же и проснулся, только когда солнце зашло на другую сторону куста и стало доставать его.
«Ах да!» Он опустил голову, и красивое
лицо его приняло тоскливое выражение. «Пойти или не пойти?» говорил он себе. И внутренний голос говорил ему, что ходить не надобно, что кроме фальши тут ничего быть не может, что поправить, починить их отношения невозможно, потому что невозможно сделать ее опять привлекательною и возбуждающею любовь или его сделать
стариком, неспособным любить. Кроме фальши и лжи, ничего не могло выйти теперь; а фальшь и ложь были противны его натуре.