Войдя, раскланиваясь, в комнату, где лежала старуха, он тихо придвинул к ее кровати стул и
взял было ее за руку, но больная сухо отдернула эту руку и прохрипела...
Неточные совпадения
Пизонский
взял в руки перо; сначала его послюнил, потом обмакнул, потом положил на бумагу руку, а на руку налегнул правой щекою, долго выводил пером разные разводы и наконец воскликнул:
есть!
Авенира
взяли в тюрьму, а полицейским розыском, поднявшимся по случаю пропажи Платониды Андреевны,
было обнаружено, что ночные водоливы, работавшие в ту ночь на одной чинившейся барке, видели, как кто-то белая, не то женщина, не то, еще вернее, ведьма шибко пробежала по берегу и вдруг где-то исчезла.
А? да что же вы молчите? да что же вы молчите-то? — вскрикнула девушка, потерявши всякое терпение, и, вскочив на ноги,
взяла Маслюхина за рукав его сюртука и заговорила: — Дура ведь вас не
будет любить.
Дело о нанесении ударов рукою дьякона Десницкого мещанину Данилке Лихостратонову в тот же самый день
было внесено на решение соборного протоиерея, отца Савелия Туберозова. Внесено оно
было самим дьяконом, который, отщелкав Данилку собственноручно, собственноручно же
взял его за ухо и повел всенародно по набережной к серенькому домику отца протоиерея.
1850 год. Надо бросить. Нет, братик, не бросишь. Так привык курить, что не могу оставить. Решил слабость сию не искоренять, а за нее
взять к себе какого-нибудь бездомного сиротку и воспитать. На попадью Наталью Николавну плоха надежда — даст намек, что будто
есть у нее что-то, но выйдет сие всякий раз все к первому апрелю подходящее. Да рассмотрев себя, нахожу, что и сам становлюся стар и жирею.
Но случилось другое дело: отставной солдат с чудотворной иконы Иоанна-воина венец снял и,
будучи взят с тем венцом в доме своем, объяснил, что он этого венца не крал, а что, жалуясь на воинскую долю, молил святого пособить ему в его бедности, а святой якобы снял венец, да и отдал, сказав: „мы люди военные, но мне сие не надо, а ты
возьми“.
Он
взял и насильно обнажил своего питомца — ребенок
был совершенно здоров, но кричал благим матом, как будто его перерезывали тупою
пилою, и после этого насилия дня три ходил грустный, переконфуженный и как опущенный в воду.
— Не
будет, крошка, не
будет. Как она смеет смеяться. Мы
возьмем с тобой хворостинку, да зададим ей такой смех, что она у нас…
Нет, думаю, мне бы хоть черточку! хоть бы самую махочку черточку, только одну, но только такую, чтоб уж этак руками можно
взять было, чтоб уж вещь была, а не то что одну эту психологию.
Сначала
взяли было один, а потом постепенно и все четыре рифа. Медленно, туго шли мы, или, лучше сказать, толклись на одном месте. Долго шли одним галсом, и 8-го числа воротились опять на то же место, где были 7-го. Килевая качка несносная, для меня, впрочем, она лучше боковой, не толкает из угла в угол, но кого укачивает, тем невыносимо.
Я помню, когда приехала на самое пущенье, перед филипповкою, и
взяла было тебя на руки, то ты чуть не испортил мне всего платья; к счастию, что успела передать тебя мамке Матрене.
Потом она стала сама мне рассказывать про себя: как ее отец и мать жили в бедности, в нужде, и оба померли; как ее
взял было к себе в Багрово покойный мой и ее родной дедушка Степан Михайлович, как приехала Прасковья Ивановна и увезла ее к себе в Чурасово и как живет она у ней вместо приемыша уже шестнадцать лет.
Неточные совпадения
Хлестаков. Поросенок ты скверный… Как же они
едят, а я не
ем? Отчего же я, черт
возьми, не могу так же? Разве они не такие же проезжающие, как и я?
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (
Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает
есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип,
возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную
возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие
были! Ямщикам скажи, что я
буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы
пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Городничий. А, черт
возьми, славно
быть генералом! Кавалерию повесят тебе через плечо. А какую кавалерию лучше, Анна Андреевна, красную или голубую?
Право, на деревне лучше: оно хоть нет публичности, да и заботности меньше;
возьмешь себе бабу, да и лежи весь век на полатях да
ешь пироги.