Неточные совпадения
— И
ваш отец Евангел совершенно прав, — опять согласился Горданов. — Если возьмем этот вопрос серьезно и обратимся к истории, к летописям преступлений или к биографиям великих людей и друзей человечества, везде и повсюду
увидим одно бесконечное ползанье и круженье по зодиакальному кругу: все те же овны, тельцы, раки, львы, девы, скорпионы, козероги и рыбы, с маленькими отменами на всякий случай, и только. Ново лишь то, что хорошо забыто.
А вот у самых
ваших ног растет здесь благовонный девясил, он утоляет боли груди; подальше два шага от вас, я
вижу огневой жабник, который лечит черную немочь; вон там на камнях растет верхоцветный исоп, от удушья; вон ароматная марь, против нервов; рвотный капытень; сон-трава от прострела; кустистый дрок; крепящая расслабленных алиела; вон болдырян, от детского родилища и мадрагары, от которых спят убитые тоской и страданием.
Я согласен, что это дело небывалое, но вы сейчас
увидите, что все это как нельзя более просто и возможно: субъект, которого я вам предлагаю, зарабатывает в год около двух тысяч рублей, но он немножко привередлив, — разумеется, пока он одинок, а со временем, когда он будет женат и, находясь в
ваших руках, будет считаться отцом
ваших малюток, то вы его можете подогнать…
Всегда тем кончится пиеса,
Что с
вашим вечным «поглядим»
Вы не
увидите бельмеса,
А мы всегда все проглядим.
— Подкрадется,
ваше превосходительство, клянусь святым Патриком, подкрадется, — прогнусил в ответ Акатову, немножко задыхаясь, дремучий семинарист Феоктист Меридианов, которого Акатов едва ли когда
видел, не знал по имени и не пустил бы к себе на порог ни в дом, ни в департамент, но бог Морфей ничем этим не стесняется и сводит людей в такие компании, что только ахнешь проснувшись, и Акатов ахнул, и совсем позабыл и о Подозерове, и о его письме, и вот причина, почему Подозеров ждет дружеского ответа «разумеется» очень нетерпеливо, «но совершенно напрасно».
— Я знаю только
ваши служебные столкновения с губернатором, с Бодростиным, — начала она после паузы, — и более не
вижу пред вами никаких рожнов, от которых бы надо бежать. Служба без неприятностей никому не обходится, на это уж надо быть готовым, и честный человек, если он будет себя выдерживать, в конце концов, всегда выиграет; а в вас, я
вижу, нет совсем выдержки, цепкости нет!
— У вас, я
вижу, благородное сердце. Вино херес… это благородное вино моей благородной родины, оно соединяет крепость с ароматом. Пью, милостивый государь, за
ваше здоровье, пью за
ваше благородное здоровье.
—
Вашей матери? Ах, да, да… я теперь
вижу… я
вижу: у вас есть с ней сходство и… еще больше с ним.
— Все единственно это, — заговорил он, — пусть уж она лучше пропадет,
ваше высокоблагородие, а только тут не вытаскивайте; смотритель
увидит, все разбрешет, и кавалерам за это достанется.
— Да, в теперешнем
вашем положении это совсем не годится. Ну, вы его зато более и не
увидите. А во всем остальном прошу вас не того… не возмущаться. Что делать, судьба! помните, как это говорит прекрасная Елена: «Судьба!»
— Мошенниками полон свет, — перебил генерал, — но пока эти мошенники не попадаются, на них при нынешних порядках нет управы. Я
вижу, что я знаю все, что вы мне хотите сказать: я давно знаю эту клику, которая доит
вашего мужа, но это все бесполезно; другое дело, если бы вы могли мне дать какие-нибудь доказательства.
— Что же тут скверно? Я ничего не
вижу скверного. Вещь самая естественная. Благородный английский лорд и поэт Байрон, которого так терпеть не может
ваша супруга, удостоверяет нас, что даже...
— Истина, истина: я сам их
видел и не могу их не узнать, несмотря на то, что они гримированы мастерски и костюмировались так, как будто целый век проходили в тулупах: эти лица были
ваши гости — Ворошилов и Перушкин.
— Как зачем? затем, чтобы знали, что Горданов был ширма, а что вы меня всегда любили; затем, чтобы немедленно же пустить на
ваш счет другие разговоры и опрокинуть существующее подозрение, что вы хотели выйти замуж за Горданова. Что, вы меня поняли? Ого-го! постойте-ка, вы
увидите, как мы их собьем с толку. Только я вас предупреждаю: наблюдайте за собою при Ворошилове.
— Нет, боже сохрани! А вы знаете ли, откуда мог взяться этот нож возле трупа? Нет; я
вижу по
вашим глазам, что вы этого не знаете… Это нож был нужен тому, кому нужно изменить форму трехгранной ранки на трупе. Однако я злоупотребляю… вы верно слабы… вы бледнеете.
Но, впрочем, его вы скоро самолично
увидите, так как господин майор, тяжело двигая правою ногой, быстро собирается течь в оный
ваш всепоглощающий Петербург, а причину своей поездки от меня скрывает, говоря, что я ее не одобрю, а он не желает разбиваться в своих мыслях, ибо делает то, что вздумал единственно лишь именно ввиду обстоятельств и побуждаемый к тому полученным им первым предостережением.
И почему бы, например, вам, чтоб избавить себя от стольких мук, почти целого месяца, не пойти и не отдать эти полторы тысячи той особе, которая вам их доверила, и, уже объяснившись с нею, почему бы вам, ввиду вашего тогдашнего положения, столь ужасного, как вы его рисуете, не испробовать комбинацию, столь естественно представляющуюся уму, то есть после благородного признания ей в ваших ошибках, почему бы вам у ней же и не попросить потребную на ваши расходы сумму, в которой она, при великодушном сердце своем и
видя ваше расстройство, уж конечно бы вам не отказала, особенно если бы под документ, или, наконец, хотя бы под такое же обеспечение, которое вы предлагали купцу Самсонову и госпоже Хохлаковой?
Неточные совпадения
Хлестаков. А, да я уж вас
видел. Вы, кажется, тогда упали? Что, как
ваш нос?
Хлестаков. Сделайте милость, садитесь. Я теперь
вижу совершенно откровенность
вашего нрава и радушие, а то, признаюсь, я уж думал, что вы пришли с тем, чтобы меня… (Добчинскому.)Садитесь.
Стародум.
Вижу, каковы были и родители
ваши.
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете…
Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь
вижу. Доверенность твоя ко мне…
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда
увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь
ваша…