Нервные импульсы идут от центра к периферии (от мозга к
речевым мышцам) и обратно – от мышц к мозгу.
– Нет! – шикнул голос. – Прикоснись к контакту микрофона. Рот не открывай. Просто двигай
речевыми мышцами, не говоря вслух.
Мы можем привести наши
речевые мышцы и голос в движение только усилием нашей воли (произволением, намерением).
По обратной связи я одновременно объединяю моё слуховое ощущение подачи голоса и степень его резонанса с моими
речевыми мышцами.
О том, как начинающему речевому гимнасту следует перестать думать и начать сенсорить собственные
речевые мышцы в воздушно-голосовом потоке, будет подробно объяснено во второй, практической части учебника.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: обдир — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Любому человеку приходится проходить через период приспособления его
речевых мышц к точному формированию волн газа-голоса.
Она (то есть, мы сами!) отдаёт приказы нашим
речевым мышцам выполнять без сомнений и колебаний чёткие действия, которые речевые мышцы тут же зеркалируют (резонируют) с нашего ума (намерения).
Спикеру следует самостоятельно сформировать сенсорную память о движениях его внимания в пространстве и
речевых мышц в потоке голоса.
Именно этим движением
речевых мышц и голоса в резонанс с нашей мыслью (словом-мелодикой в памяти) мы и производим слово.
Первая связана с телом – раскрасить речь интонациями мешает неумение использовать резонаторы, слабое дыхание или зажатость
речевых мышц.
Данное пособие предоставляет возможность осознать взаимодействие движения материи и информации в процессе речи, а точнее – движения
речевых мышц, голоса и образов памяти (мыслей).
Мало кто знает, что к коммуникации надо готовиться,
речевые мышцы – регулярно тренировать, а сонный голос по утрам – будить.
Так же, как, чтобы превратиться, например, в мастерского танцора (велосипедиста, пианиста, теннисиста – да кого угодно!), ученик сам упорно учится балансировать мышцы своего тела, так же и, чтоб овладеть речевым мастерством, только сам говорящий может научиться «танцевать», двигая резонансно своими
речевыми мышцами под музыку голоса.
Сам приступает к регулярным круглосуточным тренировкам
речевых мышц, голоса, памяти и внимания-мерила, добиваясь точности и естественной лёгкости при выполнении каждого эталонного речевого движения.
Перенаправив нашу энергию к своим
речевым мышцам, мы чувствуем, как они реагируют на колебание полученной энергии голоса ответным резонансным движением.
Стремясь точнее копировать речевые эталоны-образцы действий, продемонстрированные учителем, ученик начинает много, подолгу и часто двигать своими
речевыми мышцами в потоке голоса, чувствуя их всё более дифференцированно и балансируя всё чётче их массы, силы и реакции.
В чём же тут болезнь, если все
речевые мышцы заикающегося абсолютно здоровы и функциональны?
Слово (его смысл) действительно может заменить реальный объект (раздражитель), но как могут кинестезические сигналы с
речевых мышц выражать смысл слов?
В дальнейшем спазмы
речевых мышц повторяются всё чаще, развивается боязнь говорить.
Да и то, что ему удавалось сказать, с усилием проталкивая слова через непослушные
речевые мышцы, понять было нелегко.
Мы двигаем последовательно нашими произвольными
речевыми мышцами (губами и языком) так же, как и всеми прочими произвольными частями нашего физического тела.
Он всё лучше запоминает свои мышечные ощущения: какую
речевую мышцу ему необходимо задействовать, с какой силой надо подать на неё воздушную струю, с какой скоростью, в какой последовательности и т.д.