Отсюда мы заключаем, что метод исследования общих
понятий вещей есть метод чисто аналитический.
Но мы можем реализовать и другой подход, возвращающий нас к истинному
понятию вещи как сложно организованной целостности.
Мы не можем сказать, что все вещи находятся во времени, потому что в
понятии вещи вообще мы отвлекаемся от всех видов созерцания вещи, между тем как созерцание есть то именно условие, при котором время принадлежит представлениям о предметах.
Конкретными являются
понятия вещей, предметов, лиц, фактов, событий, состояний, сознания, если мы рассматриваем их имеющими определённое существование, например «квадрат», «пламя», «дом», «сражение», «страх» и т. п.
Так как для этого требуется познание отношений и достаточно абстрактного
понятия вещи (а по большей части оно даже пригоднее всего), то обыкновенный человек не останавливается долго на чистом созерцании, не пригвождает надолго своего взора к одному предмету, но для всего, что ему встречается, ищет поскорее понятие, под которое можно было бы всё это подвести, как ленивый ищет стул, и затем предмет больше уже не интересует его.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: отпиливаться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Специфически античное
понятие вещи, res,уясняется лишь в противоположности с этим понятием персоны – в качестве объекта последней.
Стало быть, поскольку субъективное мышление есть наиболее характерная для нас деятельность, а объективное
понятие вещей составляет самое суть (Sache), то мы не можем выходить за пределы указанной деятельности, не можем стать выше её, и столь же мало мы можем выходить за пределы природы вещей (Natur der Dinge).
Стало быть, поскольку субъективное мышление есть наше наивнутреннейшее делание, а объективное
понятие вещей составляет самое вещь, то мы не можем выходить за пределы указанного делания, не можем стать выше его, и столь же мало мы можем выходить за пределы природы вещей.
Понятия есть, а соответствующих этим
понятиям вещей нет.
Этот процесс обобщения идёт тем дальше, чем больше вырастает стремление охватить всю объективную действительность, весь эмпирический мир в человеческом познании и продолжается до тех пор, пока нам не удастся дойти до последних
понятий вещей, которые мы уже не можем обобщить или растворить в отношения, подчиняющиеся определённым законам.
Под философским употреблением слов я подразумеваю такое их употребление, которое служит для передачи точных
понятий вещей и выражения в общих предложениях определённых и несомненных истин <…>.
Отсутствие
понятия вещи на законодательном уровне или хотя бы единообразного способа юридического определения вещи и неопределённость термина имущества порождают основу для непрекращающихся споров.
Предположим, что возможно расширение традиционного романо-германского
понятия вещи за счёт фикции и овеществления права.
На данный момент существует множество
понятий вещей в собственном смысле.
Логическое содержание
понятия вещи в себе – если отвлечься от его метафизической подкладки – исчерпывается двумя неразрывно связанными признаками: абсолютною объективностью и полною независимостью от сферы субъективного бытия.
Ведь возможности
понятия вещи (что это понятие не противоречит самому себе) ещё недостаточно для допущения возможности самой вещи (объективной реальности понятия).
Конечно, мы можем специально отвлечься от научных представлений современной физики, от, скажем, представлений квантовой механики или теории относительности, когда говорим о каких-то обыденных предметах, – да и что знает сегодняшний «человек с улицы» об этих представлениях? или что осталось у него от них в памяти со времени ученичества, если он специально не занимается этими вопросами? – однако, кроме этого, к
понятию вещи обыденного мира «прилипло» ещё очень много философских представлений, связанных с нашей жизненной ориентацией в обыденном мире, с так называемым здравым смыслом, задающим фундаментальные мировоззренческие координаты.
Фихте, устраняя
понятие вещи в себе, выводит из «Я» не только форму, но и содержание всего сущего: «Кант доказывает идеальность объектов, отправляясь от предполагаемой идеальности времени; мы же, наоборот, будем доказывать идеальность времени и пространства из доказанной идеальности объектов».
Интуитивно ясно, что понятие материя имеет смысловой статус
понятия вещи (при этом под вещью я имею в виду «мир вообще как бесконечное внутреннее»).
Но я уже отмечал в другом месте (2), что логический объект (objectum logicum) – это просто
понятие вещи вообще, которое не определяется никакими условиями, например, апостериорными или априорными.
Древнейшие учения греческой философии основываются на естественном
понятии вещей, согласно которой всё сущее телесно.
Существует множество действий, с помощью которых формируются преимущественно различающиеся
понятия вещей, о которых мы позже поговорим, объясняя операции разума: под этим термином понимаются восприятие и операции разума, которые вместе называются познанием.
Однако в нашей терминологии словосочетание «внутреннее вещей» противоречиво, ибо
понятие вещи определяется как категория, противоположная causa sui, активному субъекту и, таким образом, не имеющая «внутреннего».
Поэтому мы будем различать
понятия вещи и системы.
Это значит, что психика, субъективность – понятия, противоположные
понятию вещи и должны осваиваться и исследоваться методами, в корне отличными от методов естественных наук.
На стене над кроватью роскошная по здешним
понятиям вещь: синтетический цветной ковёр с белым лебедем и принцессой на берегу пруда.
Нам говорят: в этой истине вещь есть не то, что́ мы могли бы назвать просто её реальностью, то есть не непосредственно схваченная реальность, а реальность схваченного, поскольку она соответствует
понятию вещи.
За многие тысячелетия язык постоянно развивался, создавая всё новые и новые
понятия вещей и явлений.
Общие понятия также содержат органическую деятельность, поскольку в своём первоначальном происхождении они напоминают индивидуальные разумные идеи предметов, подпадающих под них: например,
понятие вещи вообще содержит органические элементы, поскольку вещь означает то, что может воздействовать на организацию, и это как существующая вещь во множестве впечатлений.
Объективное
понятие вещи не есть, разумеется, сама вещь.