Не очень решительно, оглядываясь по сторонам, он направился к
первому подъезду, согнав по пути серую кошку, лениво разлёгшуюся возле клумбы.
Я вылезла из машины, вошла во двор и остановилась около
первого подъезда.
– Ленинградский проспект, дом двадцать шесть,
первый подъезд, – отчеканил мальчик.
Он проглядел соседку из
первого подъезда, располневшую краснолицую молодицу, пару десятков килограммов назад выглядевшую на свой тридцатилетний возраст.
Жители
первого подъезда могут прожить в доме пять лет и не быть знакомыми с жителями последнего подъезда.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: бирюковатый — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Вскоре к
первому подъезду подогнали автобус, на котором развевался государственный триколор, прикреплённый к кабине водителя.
Он живёт в
первом подъезде, а я во втором, так что нам сам бог велел дружить.
Человек направлялся ему наперерез, словно хотел попасть в
первый подъезд, однако двигался медленно и словно бы неуверенно.
Остановившись у пятого дома со стороны дороги, друзья стали искать
первый подъезд.
Подкатили к
первому подъезду, остановили лошадь, забрали свой скарб и с трепетом поднялись по крутой лестнице в переднюю.
Вот уже два часа ребята сидели на лавочке у
первого подъезда под козырьком, и это единственное, что они могли себе позволить.
Уже в холле первого этажа нагнали основную группу депутатов и защитников и вместе с ними вышли через
первый подъезд.
Можно было возвращаться в подвал
первого подъезда, где осталась женщина с девочкой.
Дом имел форму буквы «г», и короткая его часть плавно переходила в верхний пустырь, то есть небольшую горку, из-за которой на первый этаж
первого подъезда приходилось подниматься по широкой заасфальтированной наружной лестнице.
– Дом знаю. Он зелёный.
Первый подъезд, первый этаж.
Установив «девяточку» среди других стоящих во дворе автомобилей, причём большей частью весьма дорогих, я вышла из машины, заперла её и направилась к
первому подъезду, где обнаружила, что дверь имеет кодовый замок и открыть её самостоятельно не представляется возможным.
Первый подъезд, второй этаж, крайняя дверь слева.
Он в
первом подъезде живёт.
И стереотипные взгляды какой-нибудь соседки из
первого подъезда меня совсем не интересуют.
– Пакуйтесь! – в последний раз сказала бабушка и направилась к
первому подъезду, как бы собираясь немедленно паковаться.
Эти дома имеют коридорную систему, так что можно войти, например, через
первый подъезд со стороны фасада, а выйти, например, через седьмой со стороны двора.
– Да, я около вашего дома, – сообщила я. –
Первый подъезд, квартира тридцать семь, верно?
Проходя
первый подъезд, встречаю соседа, который только вышел.
Из
первого подъезда, едва поспевая за натянутым поводком, вышла женщина.
У
первого подъезда подбираю кусок трубы, нервы натянулись в струну, как и все инстинкты.
– Да, конечно. Вы уже приехали?
Первый подъезд, наберите номер двадцать шесть в домофон, и я открою.
– Кому это нужно сносить наш дом? У нас даже лифт есть, в
первом подъезде.
Въезд для машин находился рядом с
первыми подъездами, там же располагалась и парковочная зона, а вот детская площадка располагалась у последних подъездов.
Я припарковала автомобиль возле
первого подъезда и сразу направилась к скамеечкам, на которых восседали пожилые жители дома.
Очень удачно дом номер 28 стоял буквой “Г”, позволяя следить из окна последнего подъезда за периметром, включая и
первый подъезд, если изловчиться.
В окне возле двери
первого подъезда горел свет, я испуганно попятилась.
Я припарковала свою машину в ухоженном дворе и направилась к
первому подъезду.
Я спешила к нужному мне
первому подъезду, спотыкаясь о выщербленный старый асфальт и глазела по сторонам, удивляясь, как всё изменилось, но осталось при этом прежним настолько, что щипало в носу.
– Нам к
первому подъезду, шестой этаж. Квартира номер девятнадцать.
Они свернули за соседний дом и встали у
первого подъезда, откуда открывался отличный вид на происходящее.
Я вышла из машины и подбежала к
первому подъезду тридцать седьмого дома, набрала номер квартиры своей клиентки.
В
первом подъезде моего дома жили двое самых старших мальчишек из нашей компании.
Вдруг дверь
первого подъезда в «комоде» распахнулась.
Она не могла поверить своим глазам: дверь
первого подъезда отворилась, и из него вышла женщина с дочерью лет десяти.
Живу в этом же доме, только не в вашем
первом подъезде, а в третьем.
Соседка из
первого подъезда в двадцать восемь попала в больницу с тяжёлой формой какого-то душевного заболевания – это объясняли тем, что не вышла замуж и не родила, «не выполнила до двадцати пяти главную женскую функцию, вот мозг и перестал работать».
Уши не успели отойти после взрыва, поэтому ничего не услыхал и, пригнувшись, бросился вперёд, к
первому подъезду с разнесённым накануне входом.
Возле расположенного в торце дома
первого подъезда, окружённого массивными колоннами, поддерживающими козырёк, на элегантной доске красовались номера квартир, фамилии жильцов и кнопки звонков.
Бросив на машины взгляд, в котором смешались пренебрежение и опаска, он подошёл ближе к красному дому и остановился у
первого подъезда.
Блин, его уже на первом этаже в
первом подъезде слышно!
К несчастью, жила она в
первом подъезде, и уже открывала дверь, когда я, увидев в её руке поднесённый к уху телефон, закричал: «Постойте!» Дверь, металлически клацнув запорными пластинами, захлопнулась.
Весь его
первый подъезд сложился как карточный домик и рухнул.
Или хотя бы до
первого подъезда.
Тесно прижавшись, они стояли под козырьком
первого подъезда двухэтажного дома, согревая друг друга.
В
первом подъезде многоквартирной пятиэтажки проживало пятнадцать семей.