Заставить
машину идти прямо он может, выключив и левый винт.
На марше все
машины шли очень хорошо и трудно было нашему экипажу сделаться отстающим и потерять право участия в бою.
Теперь
машина идёт по самой неровной почве – сама всё выравнивает и уплотняет.
А потом до самого позднего вечера,
машины шли почти беспрерывным потоком.
По понятным причинам новые
машины шли в первую очередь на укомплектование приграничных округов.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: антиправо — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
И вот
машина идёт уже под уклон.
О, вторая
машина идёт – ложитесь!
Но
машина шла дальше, стайка финских домиков, расступившись, убежала назад; ещё поворот – и машина остановилась у подъезда большого каменного двухэтажного дома.
Машина шла хорошо; во второй раз она лучше одолела вираж и точно его выписала.
Колонна
машин шла по дороге, проходившей по середине леса.
Видно, как пять
машин идут чётким клином.
Заметных пробок в сторону области не было, но поток
машин шёл плотный.
Несмотря на преклонный возраст,
машина шла плавно, без рывков, и уже через минуту мой недавний попутчик скрылся из поля зрения.
Он сравнивал битву сверхдержав с опасной игрой, в которой две
машины идут на таран.
Боевые
машины шли практически вслепую, сохраняя только общее направление атаки.
Вдоль рядов
машин шла беременная с очень большим животом, пританцовывала и делала руками медлительные движения, будто сушила лебединые крылья.
Машина идёт практически за ним, лишь незначительно смещаясь влево.
Мне показалось, что
машина идёт гораздо спокойнее без наставника.
Несколько мгновений обе
машины шли корпус в корпус, каждый миг синхронно огибая многочисленные препятствия.
По каменистому грунту
машина шла легко.
Скорость, конечно, я сбросил, но всё равно рессоры и амортизаторы выполняли своё предназначение безукоризненно,
машина шла мягко и плавно, практически не замечая неровностей на дороге.
Вечерние сумерки сгущались, мороз крепчал, улицы заволакивал туман. Прохожих с каждым часом становилось меньше, редкие
машины шли медленно, часто сигналили.
Вышли из
машины идём молча.
Снова пошёл снег. Дорога была скользкой, но большая
машина шла уверенно.
Легковые
машины идут сплошным потоком, никаких остановок и проверок.
Встречные
машины идут нескончаемым косяком.
Обычно за его
машиной шла ещё одна машина сопровождения.
От мотора игрушечной
машины шёл пар.
От «соискателей» на эту смертельную должность (колонне грузовиков, идущей, скажем, по лесной дороге, сворачивать некуда; как начальник колонны, чья
машина идёт первой, отец знал: когда немец отбомбится, он, если, конечно, выживет, не досчитается двух-трёх грузовиков со всем их содержимым как в живой силе, так и в материально-техническом выражении, взлетевшими в воздух и к такой-то матери столбами дыма и огня) требовался инженерский диплом.
Несмотря на свои габариты и отсутствие местных улучшений,
машина шла довольно резво.
Увы, выше второй передачи скорость не переключалась,
машина шла совсем не быстро, утратив некоторые из своих преимуществ – скорость и манёвренность.
Их
машины идут следом за нами, почти не таясь.
Там, где
машины идут очень плотно, а дорога узкая, голосовать тоже неудобно: во избежание аварийных ситуаций.
Ни проезжающих машин, ни прохожих (да, так было в ныне густонаселённых местах, где
машины идут нескончаемым потоком!)…
Через десять минут разгрузка
машины шла полным ходом, вот уже установлено устройства, или назовём его просто реактор.
– Эта машина только по базам за молоком ходит, а на станцию кругом надо, в обход песков, туда раз в неделю большая
машина идёт.
Все
машины идут туда по этой дороге.
От
машины идёт тяжёлый запах, вернее сказать – жуткая вонь.
Все другие автомобили, которые мы перегоняли, двигались при помощи быков, только наша 100 сильная
машина шла сама.
Следующая
машина шла гружённая большущими ящиками, поверх которых был наброшен брезент.
Пока на протяжении всего пути, медленно, но верно, менялся пейзаж за затонированными окнами лимузина, в
машине шли оживлённые разговоры.
Головной
машиной шёл внедорожник, за ним фургончики с бойцами.
Несмотря на раннее утро, на дороге было много бричек, телег и даже конных всадников, из-за чего полицейская
машина шла неторопливо и аккуратно.
– Простите, кажется, я одна не догоняю, о какой именно
машине идёт речь? – поинтересовалась я.
Хороший наст кончился: теперь
машина шла тяжело, натужно, то и дело проваливаясь в снег по самое брюхо.
Колеса шипованные, не скользят по укатанному снегу –
машина идет быстро, скрывается в темноте.
Он повернул голову: к его
машине шли люди.
Некоторое время
машина шла ровно, потом опять начала вилять.
Машина шла ходко, без запинок, и я впервые с благодарностью подумала о техосмотре, из – за которого мне на днях пришлось отдавать свою «девятку» в ремонт.