– Собираетесь ли вы посягать на чужое имущество или незаконно проникать в частные дома? – спросила
таможенница, ставя галочку в анкете.
Наконец
таможенница немного пришла в себя и справилась с разыгравшимися фантазиями.
Таможенница коротко кивнула и что-то записала на своём бланке.
Сидевшая внутри
таможенница задавала вопросы горянке, приехавшей с двумя тощими ребятишками.
Мгновение
таможенница сверлила девочку подозрительным, оценивающим взглядом.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: треш-метал — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Денег у неё не было, и, очевидно,
таможенница знала это с самого начала.
Таможенница недоверчиво прищурилась, но монету взяла и положила на небольшие весы, дабы проверить её подлинность.
Таможенница пригладила сальные волосы, сделав вид, что смотрит на водяные часы.
Таможенница хотела спросить ещё что-то, но раздался пронзительный сигнал, причём всех систем одновременно.
– Откуда я могла знать, что эта доверенность фальшивая, – со слезами на глазах оправдывалась
таможенница.
Слёзы туманят глаза, и я не слышу, как
таможенница кричит на меня, чтобы я предъявила паспорт на скрипку.
Сидевшая за столом
таможенница заполняла какой-то бланк.
Таможенница снова сделала несколько пометок.
Таможенница неодобрительно цокнула языком.
Милая российская
таможенница в форме непонятно от чего её защищающего зелёного цвета вошла в плацкартное шестиместное пространство.
Таможенница несколько секунд не моргая смотрела в мои глаза, потом слегка покраснела и сказала: «Проходите».
– Здравствуйте, – сказала
таможенница, обворожительно улыбаясь. – Положите ваш багаж на движущуюся ленту и проходите.
Наконец вернулась вторая
таможенница.
– Знаете, милочка, вы бы сняли эту свою блокировку, – вдруг посоветовала
таможенница доверительным тоном.
По обеим сторонам рамки располагались симпатичная
таможенница и несимпатичный милиционер с квадратной каменной челюстью и резиновой дубинкой.
Записал, вернул паспорт, и я собирался уйти, но тут заходит его коллега, женщина
таможенница, и говорит, нет, надо документы.
– Насмотрелась тут на вас. Чутьё у меня как у собаки, – коротко объяснила
таможенница.
– Одевайтесь, – коротко бросила
таможенница. – Некогда тут с вами, а то бы…
Она никак не могла стряхнуть с себя оцепенение, овладевшее ею с той самой минуты, когда
таможенница велела снять халат.
– Идите сюда! – тут же, без паузы, включилась
таможенница за вторым столом, вынимая из чемодана коробку со стиральным порошком. – Это что?
– Совсем чуть-чуть придётся потерпеть… –
таможенница глянула на терминал. – Вы блокированы от зачатия? – спросила она.
– Ну не скажите, у нас это не принято, –
таможенница покивала. – Так… с биометрикой всё в порядке, вы и в самом деле вы…
Таможенница хмыкнула – темноволосая сестричка выглядела слишком худенькой.
Вьющиеся рыжие волосы, лёгкий загар (причём загорала-то голая, поняла
таможенница, никаких тебе полосок или белых пятен на идеальной коже), изящная грудь, небольшая, но очень красивой формы, аристократически тонкие запястья и щиколотки, удивительно грациозные и плавные движения.
– Вы, наверное, слишком много занимались, – пожалела
таможенница черноволосую сестру. – Вам нужно отдохнуть, и такие сны больше сниться не будут.
– Так, –
таможенница перешла на деловой тон: – Ваши метрики подтверждены, установленный срок пребывания на планете – три месяца.
Таможенница продолжала несколько заторможенно улыбаться, а милиционер даже не пошевелился, словно и правда был вырезан из камня.
Таможенница погладила собаку по голове и посмотрела на него.
А уже возле корабля меня догнала строгая
таможенница.
Четвероногая
таможенница в одну секунду проглотила угощение и принялась истово махать хвостом.
– Женщина, – попыталась перебить разбушевавшуюся особу
таможенница, – мы во всём разберёмся!
Передо мной в автобусе сидит
таможенница в форме, сидит, смотрит в окно, а потом вдруг вытаскивает из сумки толстую пачку распечатанных на принтере псалмов.
По прилёте в аэропорту
таможенница удивлённо уставилась на чемодан, полный трусов.
Рабочий, замявшись, развязывает коробку, и
таможенница видит в ней попугая.
– Всё. Свободны. Проходите! Не задерживайте очередь! –
таможенница берёт смело попугая и убирает его в ящик внизу таможенной стойки.
Сонная
таможенница, занятая беседой с молодым лейтенантом, пистолет просто не заметила.
Таможенница внимательно досматривает каждый сантиметр багажа, включая вывернутые наизнанку дамскую сумочку и карманы одежды.
Чтобы нежные фруктики не помялись в дороге, она несла их в отдельном мешочке, и каково же было её удивление, когда худая, как палка, и злая, как собака, которую этой палкой поколотили, московская
таможенница упёрла в её скромный пакетик острый палец и провозгласила, что фрукты через границу провозить нельзя.
– Странно… – задумчиво прошептала миловидная
таможенница. – На безделицу непохоже…
Таможенница держала бластер в двух руках, образцово, как на стрельбище.
Таможенница пожала плечом, пообещав проблемы, и пропустила в зал ожидания.
Таможенница сурово сдвинула брови.
Таможенница сунула голову в коридор и издала победный охотничий клич.
– А может, она на самом деле
таможенница, и мы, похоже, её контроль сегодня не прошли…