– Не к лицу вам перед людьми эдак
срамиться. Вы, верно, не подумали, какая молва о вас по городу пойдёт, когда вы в таком виде в храме покажетесь.
Продолжайте
срамиться келейными резолюциями о бойкоте и борьбе со сменовеховцами и большевиками…
Учитывая, что данная книга рассчитана, прежде всего на новичков, я бы не советовал
срамиться к получению соответствующего статуса, хотя бы в течение первых лет работы на фондовом рынке.
– Не пойду, – ныл школяр, – не хочу
срамиться.
Что ж, по-твоему, я буду
срамиться перед инородцами?
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: оперон — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Да и кто пойдёт
срамится?
– Многие стремятся завладеть этими тайнами, что делает меня целью, как в глазах дварфов, которые
срамятся сохранить их, избавившись от источника утечки, так и других мастеров, которые не отказались бы чуть дальше продвинуться по «Пути».
– А что я ему? Я ему: лучше здесь лягу, чем перед людьми
срамиться. Не поеду!
Ему не хотелось
срамиться, бороздя днищем илистые пески.
Мы не желаем
срамиться с таким старым ящиком.
Отец мой – человек непутёвый, но ума ему не занимать: настоящий мужчина не станет
срамиться на глазах у всех, он подхватил меня под мышку, повернулся и рванул к стене.
Родня женина
срамится, должно быть, и вспомнить меня.
Я понял, что сказал глупость, и перестал
срамиться, замолчал.
– Я человек самолюбивый. Не люблю
срамиться. Держу свечку перед грудью [43, 186].
Отец был прав – незачем
срамиться. Нефиг.
Негоже досадити чадь да
срамиться аки… тожде… мамонь окаянная.
А теперь на вольных
срамиться не желаю и вам не советую…
Он не
срамился выходить в люди без отряда охраны, не гнушался говорить с обычными вояками как с равными, и чудным образом безошибочно определял среди черни язычников с неверными.
Над голым задом моим
срамились младшие отроки!
Чтоб не
срамиться голым, набросил на плечи пустой чувал и выглядел, наверное, ушкуйником, лиходеем с большой дороги.
И в конце концов им надоело
срамиться.
Сегодня опять
срамилась в 11‐й картине. Ужасно. Или я бездарна, или уж не знаю что…
Пошто
срамились перед чужеземцами?
Надо признать, что в этих новых условиях к мужу вернулся самоконтроль, он не стал ни рыдать, ни ложиться костьми, ни как-нибудь иначе
срамиться напоследок, а, напротив, сохранил лицо.
– По крайности, хоть дома через это самое сидит; а то что за радость по трактирам-то
срамиться?
–
Срамиться тут нечего. Ведь ты вот и осетра ешь, а попадись тебе снеток – и его слопаешь, так какой же срам?
– Врать не буду, страшно, но
срамиться нельзя.
– К нам теперь
срамиться пришли? Мало вам сраму по рынку-то было!
– Вот тебе, вот тебе, дурёха безмозглая! И не стыдно тебе, девушке, эдак
срамиться? Вот же тебе, вот тебе!
Не захотели
срамиться перед орхоменцами.
Где было много «жигулей», мы даже не притормаживали, рядом с «фольксвагенами» и «шкодами» ей тоже не хотелось
срамиться.
Их на войну слать глупо; мы обеднеем и в пятисотке будем
срамиться.