Отбор для Водяного, или Кикимора в бегах

Юлия Александровна Фадеева, 2022

Как? Как, скажите, меня угораздило во всё это вляпаться? Ну не взяли в модельное агентство… видите ли килограммы лишние, и что с того? Живи дальше и радуйся, что в неглиже на подиум не выгоняют! Ан нет – приключений видите ли мне захотелось на нижние сантиметры! Ну вот, допрыгалась? Тогда получи, Полинушка, жизнь сказочную да женишка нежданного. Ах, не хочешь замуж за Водяного? Ну, тогда беги родная, беги!

Глава 13

Болото.

Нырнув следом за кикиморой, бобёр увидел весьма занимательную картину: угодившая в цепкие сети водорослей и коряг, новая хозяйка болот во всю боролась с желанием вдохнуть. Щёки раздула, словно жаба, глаза выпучила, пузыри из носа пускает, мычит чего-то, а к шее её уже мчится самая противная обитательница здешних мест — пиявка.

Взбаламученная болотная вода не дала девушке сразу увидеть разгневанную особу, а потому, лишь вцепившаяся зубами в тёплую плоть, пиявка обнаружила себя и была грубо оторвана от свежего лакомства и откинута на добрый пяток метров.

— Эй, ты чего кусаешься? — вдруг крикнула Полина и, ещё пуще вытаращив глаза, взглянула на расположившегося рядом Емельяна. — Я что, могу разговаривать под водой?

— Ну так… ты ж эта… кикимора болотная! — ответил симпатичный пушной зверёк.

— Так, стоп. Я ещё и дышу! Чем? Чем я тут дышу? У меня что, жабры выросли?

— Ага, а ещё перепонки на лапках! — со смешком ответил Емельян, подплывая вплотную к кикиморе. Та уже с интересом рассматривала свои ладони.

— Я мерзкая, зелёная жаба… — мертвенным голосом проговорила она и строго взглянула на ластохвостого. — И не смей убеждать меня в обратном!

— А никто и не собирается, милочка! — неожиданно для обоих совсем рядом раздался странный пищаще-чавкающий голос пиявки.

— Ох ты, мать моя болотница… этот червяк не только кусается, а ещё и разговаривает!.. — встрепенулась кикимора, отмахиваясь от разметавшихся вокруг лица волос.

— Я пиявка! — зло заявила вытянутая и худая кровопийца. — Я жрать хочу! Утопла, так терпи! — И, вновь, нацелила свои маленькие челюсти на нежную кожу девушки.

— Кто утопла? Ты чего, Паранья, хозяйку болот наших не узнала? Это кикимора Полина, она теперь тут главная! Аграфенушка наша покинула топи и тихо развеялась над утренней трясиной. — сложив лапки на груди и опустив мордочку, оповестил бобр.

Пока он произносил свою пламенную речь, вокруг стали собираться местные жители: раки, ондатры, мелкие рыбёшки, червячки да многочисленные козявки.

— И что, что кикимора? — затараторила оголодавшая пиявка. — Провалилась в болото, воду сбаламутила, водоросли вот повырывала, даже корягу мою сломала! И откуда она такая взялась на нашу голову? Вот Аграфена, бывало, нырнёт, словно пава плывёт, ни одного червячка не потревожит.

— Я тебе не Аграфена, как хочу, так и ныряю! А будешь революцию тут поднимать, или кусаться, я тебя мигом в банку засуну и засушу вместе с болотной тиной, чтобы потом таким же воинственным показывать. — Дала отпор Полина, прохаживаясь по дну. Паранья, недовольно надув губы, спряталась за зелёную тростинку, но ворчать не перестала:

— А что я должна покорно ползать по дну и ждать, когда эти бездельницы заманят в болото нового утопленника? Так ведь и с голоду помереть можно!

— Будешь донимать, именно это я тебе и устрою! — строго предупредила её кикимора и двинулась дальше по дну.

Мелкие твари преклоняли головы пред новой хозяйкой, молча хлопая глазами. Раки щёлкали клешнями и расползались за кочки. Вода была очень мутная и вонючая, но это, как ни странно, совсем не волновало Полину, которая с интересом исследовала своё наследство.

— Емельян, а кто это из-за дальних камышей выглядывает? — обернувшись к плывущему рядом зверьку, спросила девушка.

— Так томавки да болотницы, что путников в трясину заманивают…

— Топят что ли?

— Угу… — махнул головой бобёр, мимоходом перегрызая какую-то палку. — Ой, прости, прифычка.

— А чего тогда поближе-то не подплыли? — поинтересовалась кикимора, сделав вид, что не заметила природной слабости помощника.

— Застенчивые они, вот и не решились, — вытирая лапкой мордочку, сказал Емельян. — В следующий раз осмелеют, вот увидишь, ещё удирать от них будешь.

Вдруг, тревожно оглядываясь по сторонам, зверёк нахмурился, припал ко дну и пулей залез на руки к удивлённой девушке.

— Бежим, быстро!

— Куда?

— Домой бежим, домой! — прижавшись всем тельцем к Полинкиным прелестям, завизжал бобёр.

В один миг все обитатели, что ранее не сводили с неё любопытных глаз, засуетились из стороны в сторону, стали прятаться, пиявка же истошно орала про наступающий конец света. Даже мавки и болотницы испуганно заохав, зарылись в тину, не желая высовываться.

— Да что случилось-то? — недоумевала кикимора, приближаясь к тому месту, где упала в воду. — Кого вы так боитесь?

— Чистой водой понесло… прятаться надо! — не унимался Емельян. — Полюшка, беги, спасайся-а-а!

И, повинуясь всеобщему настрою девушка быстро рванула на поверхность. То с какой прытью неслась столь не мелкая особа по узенькой болотной тропке, поражало не только местных тварей, но и сама девушка диву давалась — раньше, обучаясь в школе, она никогда не отличалась любовью к спорту, а потому, бегать не умела. От слова — совсем.

Буквально через пару минут, крепко прижимая к себе трясущегося грызуна, грязная, мокрая Полина шмыгнула в дом и, задвинув массивный засов, тяжело опустилась на пол, подперев спиной старую деревянную дверь.

— Фух, успели! — облегчённо выдохнул Емельян, но не договорил — в дверь громко постучали. — Не успели…