Обречённые на величие

Эмили Рэй (2024)

Заключительная часть дилогии «Обречённые». Тучи сгущаются над Хосдейлом. Времени осматриваться больше нет: в стае оборотней назревает конфликт, голоса призраков становятся громче, магия грозится выйти из-под контроля, а в городе происходят очередные убийства. Разгадка всё ближе, но вместе с ней наружу выходят и секреты, которые некоторые так отчаянно пытались оставить в тайне. Содержит нецензурную брань.

4. ДЖЕЙН

Сознание возвращается накатами. Словно кто-то тянет меня за руку из болота тьмы, куда так и затягивает. В этой густой невесомости хорошо: тихо, спокойно, нет никаких проблем и нерешённых дел. Умиротворение заполняет тело и разум, нет необходимости куда-то спешить. Вот бы остаться здесь.

Но организм не готов сдаться. Сначала я слышу отдалённые голоса, которые быстро затихают. Эти звуки заставляют меня вспомнить, кто я. Они позволяют эмоциям вторгнуться в сознание и забыть о спокойствии. Я больше не хочу в темноту. Я хочу найти ответы, хочу найти убийцу мамы, хочу справедливости. Я зла на Карен и в бешенстве из-за Жозель. Я разочарована в отце. Я… вспоминаю момент перед отключкой.

Леона!

В следующий миг, вместе с голосами и отрывком воспоминаний, появляется чувство укачивания и тошноты. Мне дурно, но я не могу двигаться. Я пришла в себя на короткий миг, и даже его достаточно, чтобы испытать все прелести сотрясения и пожалеть о встрече с Карен этой ночью. Голосовые связки ещё не поддаются, я слишком слаба. Сколько я в отключке — остаётся только догадываться. Пожалуйста, пусть на время выздоровления меня полностью поглотит тьма. Ненавижу тошноту, да и ассоциации с ней теперь не самые лучшие: в последний раз, когда меня тошнило, Леона оказалась беременна от Стива.

В третий раз, возвращаясь в мир, получается осторожно приоткрыть глаза. Такое простое движение отдаётся резкой головной болью. Тошнота накатывает с новой силой, и я думаю о том, как не захлебнуться, если желудок всё-таки вытолкнет содержимое. Световые пятна пробегают по поверхности передо мной, но я не могу достаточно сфокусироваться, чтобы различить их. Они сливаются в реку, время от времени бегущую по тёмному берегу. Мне требуется некоторое время, чтобы понять, что я смотрю на потолок автомобиля, слабо освещаемый приборной панелью, а появляющаяся световая река — огни снаружи.

— Её бы в больницу, — произносит уже отчётливо незнакомый мужской голос.

— Да, конечно, — соглашается Леона, и в интонации слышен страх.

Боится за меня? За себя? За ребёнка? Или этого парня?

Я пытаюсь что-то промычать, дать понять, что я в порядке, но едва не отключаюсь. Цепляюсь за возможность быть в сознании, отталкиваю тьму, как могу.

— Спасибо. Спасибо вам огромное… — сестра благодарит незнакомца.

— Рой.

— Р-р-рой? — с заиканием повторяет сестра.

Перед мысленным взором появляется побледневшая Леона. Это на неё не похоже. Пребывание в Хосдейле не идёт ей на пользу. Быть может, лучше отправить её подальше от Хосдейла. Подальше от сверхъестественного. От меня.

— Рой Фитчер?.. — робко продолжает она.

— Именно, — соглашается парень.

— Ох… — выдыхает сестра и замолкает.

Но Леона ни за что не оставит меня, и дело даже не в сестринской любви. Она слишком ответственна. Так было всегда и продолжает оставаться: если дело поручено ей, то можно быть уверенным — всё будет в лучшем виде. А сейчас ей поручена опека надо мной. Я привязана к ней, где бы она ни была, а значит, создаю угрозу для её жизни.

Неожиданно терять любимых людей не страшно. Больно, очень больно, но не страшно. Ты не успеваешь испугаться, как всё уже произошло. Плачешь, грустишь, скорбишь, скучаешь, кричишь от боли, думаешь о тленности жизни и причинах, которые тебя всё ещё здесь держат, но не боишься.

Страшно — знать, что скоро это произойдёт. Что это неизбежно и за близким человеком в ближайшее время обязательно придут. Страшно — понимать, что сейчас его улыбка, возможно, последняя, которую ты увидишь.

Хочу быть единственным в мире вампиром. Иметь возможность внушать и прекращать то, что ведёт к гибели людей. Хочу защитить близких.

Аккуратно поворачиваю голову и вижу широкие мужские плечи за спинкой водительского сиденья. Значит, сестра не в состоянии рулить. Перевожу взгляд, не смотря на болезненные ощущения, и вижу, что Леона прижимает к шее свёрнутый во много слоёв, пропитанный кровью, бинт. Не успеваю распереживаться, так как тьма, выждавшая лучший момент, возвращается с новой силой и в миг завладевает мной, уже не давая шанса выбраться.