XXXV. Solo e pensoso i piú deserti campi
Один, задумчив, я поля пустые
Медлительными меряю шагами
И убегаю тотчас прочь глазами,
Завидев на песке следы людские.
Не действуют преграды никакие:
Повсюду любопытный взгляд за вами, —
Меня испепеляющее пламя
Вовне являю миною тоски я.
Я думаю, ручьи, леса и горы
Уже вполне то знают, что отчасти
Нескромные повыведали взоры.
Все дело в том, что я везде, к напасти,
Беседую с предметом Нежной Страсти, —
Всему виною эти разговоры.