Новенькая не для меня

Тина Дорофеева (2024)

Мой первый день в новой школе превращается в ад. Да и от последующих я не жду хорошего. А внимание со стороны одного из золотых мальчиков меня страшит до ужаса.Незнакомые голоса. Оскалы. Смешки. Издевки.И только глаза одного парня остаются серьёзными и смотрят на меня не мигая. И этот взгляд пронзает насквозь. Кажется, я попала!

Глава 6

Снежа

Остаемся в папином кабинете втроем, и мне не по себе. Мало мне проблем после появления в этой школе, так ещё сейчас приходится участвовать в таких разборках.

Этот день меня уже порядком вымотал, но и папа от меня просто так не отстанет, пока не выяснит все до последней секунды.

— Екатерина Павловна, как получилось так, что вы проигнорировали то, что ученики насильно впихнули в ваш кабинет мою…

Громко кашляю, и папа стреляет в меня взглядом.

— Ученицу. Нашу ученицу, — быстро исправляется, но вижу, как недовольно кривит губы.

— Дмитрий Валерьевич, я прошу прощения, я не разобралась до конца в ситуации и отвлеклась на разборки парней.

— Снежана, расскажите, пожалуйста, что произошло между вами и Вячеславом?

— Он меня толкнул, не исключено, что это случилось неспециально, и я просто не удержалась на костылях и упала. Получилось так, что упала прямо в кабинет, где сидели Екатерина Павловна и Ярослав.

— Екатерина Павловна оказала вам помощь?

— Нет, я попросила Снежану выйти, — девушке сложно дается признание, но уже то, что она не прячется за моей спиной, говорит о многом.

— А почему вы не узнали у ученицы, все ли с ней хорошо?

— Дмитрий Валерьевич, в коридоре поднялся шум, и я растерялась. Не знала, на что сначала нужно отреагировать, — защищается психолог.

— В первую очередь вы здесь, Екатерина Павловна, чтобы помогать ученикам, а не игнорировать их проблемы.

— Да, я понимаю и осознаю свою ошибку.

Чувствую себя лишней, но меня не выгоняют.

— Это не ошибка, это халатность, — отец одергивает галстук и снова одаривает меня вопросительным взглядом.

— С вами сейчас все хорошо? Как ваша нога?

— Все хорошо, спасибо. Ничего страшного не случилось, Ярослав мне помог.

— Хорошо. Екатерина Павловна, на первый раз выношу вам устное предупреждение и списываю все на вашу неопытность. Если подобное повторится, я забуду про рекомендации ректора вашего бывшего университета и уволю. Это понятно?

— Конечно, извините, Снежана, что не оказала вам помощь, когда вы в ней нуждались.

Открываю рот от удивления. Ожидала ли я извинений от психолога? Совершенно точно нет. И как на это реагировать, не имею представления.

— Можете идти, Екатерина Павловна. Поговорите, пожалуйста, с Маркеловым о произошедшем, а потом отправьте ко мне.

Психолог выходит из кабинета и оставляет нас с папой наедине.

Папа ерошит волосы и громко выдыхает.

— Видимо, я поспешил с тем, что притащил тебя сюда. Все отбились от рук с прошлым директором.

Подхожу к нему вплотную и задираю голову, чтобы посмотреть в родное лицо.

— Пап, ну тебя не просто так же назначили на эту должность. Значит, были в тебе уверены, и я уверена, что ты справишься и все сможешь, — стискиваю его руку, и сразу становится хорошо на душе.

Рядом с папой ничего не страшно.

— Руки холодные опять, — хватает мою вторую руку и погружает в свои теплые ладони.

Цокаю и показываю язык.

Папа фыркает. Качает головой.

— Меня назначили потому, что других смертников не нашлось. Все прекрасно знали, какая тут вакханалия происходит и как распоясались некоторые ученики школы. А у меня выбора не было.

Настроение тут же скатывается при упоминании об этом.

— Камень не в твой огород, если что, — меня ударяют по носу.

Морщусь.

— Снежик, — поднимают лицо и всматриваются серьезным взглядом, — расскажи, что произошло, хотя бы наедине. Как отцу.

— И ты обещаешь ничего не делать?

Молчит. По выражению лица отчетливо понимаю — не обещает.

— Снеж, мне нужно наказать справедливо, а не как попало.

— Пап, я справлюсь со своим классом. Тем более, как ты сам видишь, там не все отбитые на голову.

Фыркаю.

— Ну да, конечно, — недовольно бормочет отец.

— Там есть Лиза, и вот Глеб с Ярославом заступились, сам же видишь.

— Это-то и удивляет, — папа потирает подбородок.

— Почему?

Недоуменно моргаю.

— Не бери в голову. Так что произошло?

Складываю руки на груди и пронзаю отца вопросительным взглядом.

— Ты просишь, чтобы я была с тобой сейчас честна, а сам что-то утаиваешь.

Папа поворачивает голову к окну и делает глубокий вдох, от которого мне становится не по себе.

— Просто будь аккуратна с Ярославом Бородиным. Это все, что я могу тебе сказать.

Надуваю губы, но по складке между бровей прекрасно осознаю, что большего от папы я не добьюсь.

— Ну я тогда пойду?

— Не расскажешь, что случилось? — папа удивленно выгибает бровь и делает шаг навстречу.

— Могу только сказать, что виноват реально Маркелов, что отхватил. Я побежала, а то уроки ещё.

Быстро чмокаю папу в щеку и разворачиваюсь.

— Кстати, на послезавтра назначили осмотр, Снеж. Ты же соблюдаешь все, что сказал твой врач?

— Конечно, пап, я же не самоубийца опять проходить через то, что я уже прошла. Нога в порядке.

— Болит?

Вспоминаю мимолетную вспышку боли, когда утром падала, а так ничего такого.

— Да нет, пап, не болит.

Стараюсь бодро улыбнуться. Вижу, как отец выдыхает и кивает.

Тут же сматываюсь, пока что-то ещё не начал из меня трясти. Не уверена, что выдержу и не расскажу все, что сегодня пережила.

А папе это ни к чему. Я сама в состоянии справиться с этими золотыми яблочками.