Чертовски хорошо

Татьяна Кэй

1860 год.Несколько лет подряд Кара Дойл балансировала между нищетой и унижением, проживая в самом жалком районе Нью-Йорка. Но всё меняется, когда она принимает приглашение на собеседование от таинственного джентльмена. И хоть она не из робких особ, всё же она не была готова к встрече с ненавистным ей чопорным адвокатом. Борясь со своими предрассудками и выполняя его странные поручения, она медленно открывает не только правду, мучающую молодого человека долгие годы, но и путь к его сердцу.

Глава 7

«Как же я мог быть настолько глуп? — думал он, делая большой глоток обжигающего напитка. — Я должен был оставаться нейтральным ко всему что происходит! Я мог и вправду просто уволить её и найти замену… Хотя, нет. Времени на обучение новой девушки попросту нет. Но зачем я предложил свою помощь? Я же знал, что приближаться к ней — плохая идея!»

Продолжая делать круги по комнате, мужчина еле удерживал накопившиеся эмоции внутри. Его сдержанность и самоконтроль были на пределе, отчасти потому, что за последние несколько недель, он только и делал, что надевал маску безразличия. С каждым днём это становилось всё тяжелее. Всего несколько дней назад, он чуть не начал разговор с девушкой о книгах. Что же он делает? Ему следует быть осторожней. Дружелюбно общаться с Карой, уже само по себе, было бы огромной ошибкой… Но как же ему хотелось её совершить.

Но нет. Он не может. Хватало уже того, что он с трудом мог отвести взгляд от её лица, что же будет, если он позволит себе заговорить с ней?

Дело уже не было в том, как выглядела Кара. Что-то в ней смущало его и заставляло чувствовать себя юнцом. Её зелёные глаза, будто зачаровывали его. Казалось, что это была не молодая женщина, а рыжая колдунья, поселившаяся в его доме, и в придачу приворожившая всех его жильцов.

Как-то раз он наведался на кухню, и Бэсси не могла уняться, рассказывая ему обо всех положительных качествах девушки. Начиная с неприхотливости и бережливости, и заканчивая умом и лёгкостью характера.

Но если реакция любвеобильной старушки не казалось ему новой, то мистер Уэлш заставил Джонатана забеспокоиться о здоровье, обычно сдержанного, дворецкого. Тот был полностью согласен со своей женой, а также умудрился добавить от себя, что Кара была «примерной ирландкой» и «уникальной молодой особой». Зная старого ворчуна с пелёнок, молодой человек был уверен в том, что лучшей похвалы тот не давал никому, не считая своей супруги.

Теперь все его замыслы шли наперекосяк. А ведь это только начало, и он ещё не приступил ко второй части своего плана. Что же ему делать дальше?

Прикрыв на секунду глаза, Джонатан тут же, как наяву, ощутил тепло тела девушки. Затем её грудь, прижавшуюся ближе к нему во время танца. Одно воспоминание о её искренней улыбке, вынуждало его и самого нелепо улыбнуться, а её раскрасневшиеся щёки и тяжёлое дыхание, наводили на целый ряд непристойностей, которым он не задумываясь предался бы с ней, будь обстоятельства иными.

Его руки дрогнули и не желая подчиняться неуместным мечтаньям, мужчина запустил стакан в стену напротив, целиком вложив в это действие накопившееся внутри раздражение.

Резкий треск пронзил тишину и на пороге, как по волшебству, появился мистер Уэлш. Дворецкий даже бровью не повёл. Он размеренно отошёл к кладовке в коридоре, достал совок и, с абсолютно безучастным видом, принялся убирать осколки. Адвокат тут же почувствовал себя виноватым и недолго думая, подвинул мистера Уэлша в сторону, и присев начал поднимать куски стекла с пола.

— Плохой день, сэр? — сухо осведомился дворецкий.

— С чего ты решил? — отозвался Джонатан, всматриваясь в угол и пытаясь найти остатки разбитого стакана.

Не удостоив хозяина ответом, мистер Уэлш только пробормотал что-то неразборчивое и направился к выходу, но мужчина почувствовал, что если не поговорит хоть с кем-то о своих сомнениях, то вскоре потеряет разум.

— Коннор, постой!

Дворецкий остановился и приподняв бровь повернулся к нему в ожидании.

Найти нужные слова, казалось невозможным. Мысли Джонатана принялись метаться из стороны в сторону. Откровенный разговор, был бы чем-то чуждым адвокату. Он никогда не посвящал прислугу в свои дела. Это было бы огромной безответственностью с его стороны. А потому, молчание затянулось настолько, что даже терпение мистера Уэлша достигло предела:

— Вы что-то хотели, сэр?

— Нет, ничего Коннор. Ты можешь идти. — покачал головой Джонатан.

Как он мог объяснить, что происходит в его сознании всякий раз, как он видит перед собой Кару?

Он до сих пор считал её чересчур вспыльчивой, а порой даже невыносимой. Но что-то вечно мешало ему разозлиться в ответ. Отчасти это было потому, что он понимал — её раздражение обосновано. Ведь он попросил её о чём-то, что любой другой человек, посчитал бы попросту невыполнимым. Он попросил её слепо доверять всему что происходит, не задавать лишних вопросов и хранить секреты даже от дорогих ей людей.

Прислушавшись, Джонатан понял, что мисс Уильямс собирается уходить и Кара провожает подругу у дверей. Их звонкие голоса словно колокольчики разносились в самые дальние уголки дома. Хоть он и не разобрал, что именно было сказано, но смех дал понять, что женщины пребывали в хорошем расположении духа.

Что последует дальше он знал наперёд. Слышимость в доме всегда была достаточной, чтобы вычислить местоположение людей, не покидая кабинета. И если раньше это было преимуществом, в последнее время это казалось издевательством.

После того как Ада покидала его дом, Кара, обычно, поднималась в свою комнату, в которой проводила несколько часов. Скорее всего, она занимала своё время чтением и написанием писем. Затем спускалась на кухню, дабы пообщаться с кухаркой и поужинать. Засидевшись допоздна, она медленно волокла свои ножки по лестнице, а перед тем как отворить дверь спальни, всякий раз испускала громкий зевок, что в свою очередь вызывало умиление на лице адвоката.

На счастье, она никогда не отвлекала его самого от работы, как он её и просил. А потому Джонатан подумал, что это странно, когда её лёгкие шаги в коридоре начали приближаться.

Словно провинившийся школьник, он метнулся в сторону письменного стола и схватил первый попавшийся на глаза лист бумаги, делая вид что работает.

Кара собиралась с мыслями, не в силах решиться постучать в двери кабинета. После танца с адвокатом она была зла на него и расстроена своей реакцией на близость его тела. Она до сих пор не могла понять, как этот высокомерный и заносчивый мужчина, заставил её прочувствовать столько эмоций, всего лишь прикоснувшись к ней.

Но её гнев отошёл на второй план после разговора с Адой. Теперь она была просто в замешательстве. Она уже так привыкла думать о мистере Миллзе определённым образом, что теперь ей было трудно признать, что возможно, она была не так уж права в своих суждениях о нём.

Именно это и привело её к дверям его кабинета. Она хотела удостовериться в том, что он может быть приятным и отзывчивым человеком. Но как это сделать? Спросить его на прямую?

«Нет. Это глупо» — тут же отмахнулась она от неудачной идеи.

Может следует задать какой-нибудь наводящий вопрос? Но какой? Ведь она ничего о нём не знает и не имеет ни малейшего понятия о его интересах или увлечениях.

А может следует просто уйти и забыть? На данный момент ей это казалось самым логичным поведением со своей стороны. Ведь он ей никто. Всего лишь её работодатель. Он готов заплатить ей огромные деньги, так зачем ей знать, что он думает, или как на самом деле относится к ней?

Но нет. Идти на попятную означало идти против самой себя. Она не сможет спать, если не разгадает эту головоломку, а потому, девушка робко постучала в двери. Приглашение войти не заставило себя ждать, и она зашла в кабинет, чувствуя себя так же, как в день собеседования.

Как она и ожидала, адвокат был с головой погружен в работу. Он не отрывал взгляда от очередного документа, и, казалось, был очень заинтересован его содержанием. Мысль о том, что тот так спокоен, в то время как она места не могла себе найти от переполняющих её эмоций, заставила Кару недовольно поморщится.

«Вы только посмотрите на него. — раздражённо подумала девушка. — Работает, как ни в чём не бывало. Даже внимания не обращает на то, что я здесь! Каков павлин!».

Будто услышав её мысли, молодой человек оторвал взгляд от бумаги и посмотрел на неё. Всё ещё не зная, как начать разговор, Кара начала переминаться с ноги на ногу, теребя пальцами белоснежный подол муслинового платья. Было ясно, что долго так продолжаться не может, и глубоко втянув воздух, она уже собралась заговорить, как он недовольно спросил:

— Вы что-то хотели, мисс Дойл?

Тон его голоса отличался от того, что она слышала во время танца. Можно было подумать, что это говорит абсолютно незнакомый ей человек. Эти перемены, начали уже изрядно надоедать, и решение пришло само собой.

Конец ознакомительного фрагмента.