Потерянные надежды

София Эстер (2024)

Когда Адалин Бенито, дочь сицилийского Консильери, приезжает в Нью-Йорк накануне свадьбы своей старшей сестры, она и представить не могла, как изменится её жизнь. Жених сестры, Альдо Амато, дон Нью-Йоркской мафии, воплощение силы и опасности, внезапно становится её мужем после загадочного исчезновения невесты. Их союз становится полем битвы эмоций, тайных желаний и непростительных тайн. Адалин погружается в мир, где нельзя никому доверять, но сердце все чаще тянется к Альдо, который, кажется, знает о ней больше, чем она сама. Но что скрывается за страстным взглядом Альдо? И сможет ли Адалин пережить правду, которая готова разрушить их мир? Любовь и обман, предательство и искупление переплетаются в этой истории о запретной страсти и игре, где ставки выше, чем жизнь.

Глава 5

Элиза была удивлена моему срочному желанию вернуться домой, не понимая, в чем причина. Она не препятствовала этому, взяв обещание, что я обязательно ей все расскажу.

Быть может, однажды я поделюсь с ней своей историей, и расскажу что мне пришлось пройти. Полностью, без приукрашивания.

Еще в машине я начала осознавать, что паническая атака подбирается ко мне слишком близко.

Сердце гулко стучало в груди, руки покрылись холодной испариной. Я чувствовала, как волна страха нарастает, затапливая здравый смысл.

Как прилежный пациент, я судорожно набрала своего психотерапевта, надеясь успеть до того, как меня накроет окончательно.

Не зря же мама платит ему десятки тысяч долларов в год?

Я, конечно, не стала нормальной — это звучало бы как нелепая мечта, но его советы иногда помогали, пусть и казались до ужаса банальными: «Заземление, фокус на объекте, квадратное дыхание» — всё это звучало как уроки для детей, но на грани срыва даже самые простые методы начинали приобретать смысл.

Марко сидел молча, сосредоточившись на дороге. За нами ехала еще одна машина с охраной, по непонятной мне причине. Они появились буквально тогда, когда я вышла из дома подруги:

«Усиление вашей охраны — приказ сверху» — сказал Марко.

Несмотря на то, что обычно он не любил задавать лишних вопросов, я знала: он догадывается. Его молчание, напряженные плечи и едва заметные взгляды в зеркало заднего вида говорили о том, что он собирает пазл.

Охрана Синдиката всегда была слишком наблюдательна, чтобы не замечать очевидного — их учили этому с пеленок, а Марко был одним из лучших солдатов папы, которому он так легко доверил меня.

Чёрт! Последнее, что мне нужно, чтобы он решил рассказать свои предположения отцу. В моем мире за такие секреты придется платить слишком много.

— Может, нужна моя помощь? — голос Марко нарушил тишину.

— Нет, — ответила я резко, натянув маску абсолютного спокойствия. — Всё под контролем.

— Уверены? — спросил он слишком мягко и дружелюбно, будто проверял, насколько крепко я держусь.

Нет, засранец, мне не нужно твое сочувствие. Мне нужно, чтобы ты заткнулся, и продолжал смотреть на дорогу.

— Я позвонила маме, — солгала я, пожав плечами. — Она помогла. Всё нормально.

Марко знал, что я вру, но этого хватило, чтобы он больше не задавал вопросов. Надеюсь этого хватит, чтобы он молчал…

Сказать отцу, что я хожу к психотерапевту?

Никогда в жизни.

Это равносильно подписанию собственного смертного приговора.

В глазах моего отца слабость — худший из грехов, непростительный для тебя, если ты носишь фамилию Бенито. Всё, что я чувствую, по его мнению, — это моя проблема, и я обязана держать это дерьмо глубоко в себе.

«Страх существует лишь для того, чтобы закалить. А если он не закаляет, значит ты просто не достоин» — говорил всегда он.

Вместо того чтобы звонить ему, я могу представить наш разговор.

«Что это? Паника? Боль? Беспокойство? Слабость — это выбор, и ты сделала неправильный. Твои чувства не имеют значения, Адалин. Пока ты носишь мою фамилию.»

Я сжала руки в кулаки, пытаясь подавить раздражение. Его голос, даже в моем воображении, отравлял все, во что я еще могла верить. Мне срочно нужно отвлечься.

Альдо ведь знал, что я была на кухне, да?

Этот «удивлённый» взгляд, его жалкая, почти насмешливая улыбка — слишком искусно разыгранная сцена.

Всё это не могло быть случайностью. Не с ним.

Он никогда не оставлял ничего на волю случая. Слишком избирателен в своих действиях, слишком хорошо знает, куда надавить, чтобы вызвать реакцию.

Его шаги всегда рассчитаны, как ходы в шахматной партии, и он играл со мной так, будто заранее знал, что я проиграю.

***

Альдо

Я сжимал свои кулаки с такой силой, что кожа на костяшках побелела. Руль под моими руками казался единственным, что удерживает меня от того, чтобы выплеснуть свою ярость наружу.

Машина летела по тёмной дороге, и каждый поворот я проходил слишком резко, словно искал повод сорваться.

Я ощущал, как во мне кипит ярость. На себя. На неё.

На то, как моя идеально выстроенная жизнь начала рушиться, едва она снова в ней появилась. Впервые в жизни я теряю контроль, и это ощущение грызет меня изнутри, как ядовитый зверь.

Одной рукой бросаю руль, хватаю пачку сигарет. Одна. Две. Никакого облегчения. Только едкий дым в легких.

К черту это все! К черту ее!

Девушка, к которой я не имею права даже приблизиться, уже разрушала все, что я создал. Привычный порядок, который я строил годами, дал трещину только от одного взгляда её зелёных глаз.

Телефон на пассажирском сидении снова завибрировал. Беатрис разрывает мой телефон сообщениями.

Я мельком взглянул на экран, чувствуя неприятный холод в груди. Она не была глупой, чтобы не заметить, когда что-то идет не так.

Я не мог позволить себе потерять доверие Беатрис. Я, черт возьми, выстраивал его годами, чтобы получить эту гребанную благосклонность.

Подъезжаю к «Midnight Pulse» — клубу, который служил нам не только прикрытием, но и полем для сделок.

Периметр прочёсывают мои люди, вооружённые, в чёрных куртках. Их видимая важность заставила меня усмехнуться.

Тут полно хилых мальчишек и девчонок, ищущих дешёвых удовольствий. Единственная угроза, которую они представляют — это блевота на танцполе после пары коктейлей.

Я вышел из машины, выкинул очередной окурок и направился внутрь. Всё вокруг шло, как по часам: охрана следила за периметром, менеджеры следили за клиентами, мои люди следили за всем остальным.

В отличие от меня, их мир не шатался.

В кабинете меня встретил голос Тео.

— Здорова, жених, — протянул с ленивой насмешкой.

Он вальяжно развалился на моём кресле, словно на троне, не обращая внимания на мой взгляд, полный недовольства.

Перед ним стоял короб едой из азиатского ресторанчика напротив, из которого он лениво вытаскивал очередную порцию, умудряясь запачкать руки жиром.

— Всё в жиру, чёртов свинтус, — бросил я, криво усмехнувшись.

Он захохотал, как умалишённый, так громко, что звук эхом отразился от стен.

— Ты заслужил, — сказал он, едва сдерживая смех, прежде чем засунуть в рот очередной кусок.

Тео был не из тех, кто падал в истерику или терял самообладание. Рассудительный, хладнокровный, его уважали за умение сохранять спокойствие даже в самых сложных ситуациях.

Он знал своё место, но никогда не выказывал лишней покорности, в отличие от остальных.

— Что ты вообще тут потерял? — рычу, глядя на него.

— Лео позвонил и сказал, что ты крупно облажался, — хмыкнул друг, пожимая плечами. — Подумал, что тебе понадобится поддержка. Приятель, ты в шаге от провала. Я тебя не узнаю.

Я резко выдохнул, чувствуя, как кровь стучит в висках.

— Ненавижу Лео за его поганый язык, — прошипел я, сжимая кулаки. — Всё под контролем. Это часть плана.

Тео прыснул от смеха, чуть не уронив вилку на пол.

— Часть плана? Ты серьёзно? — с издёвкой спросил он, вытирая рот салфеткой, но в его глазах плясали огоньки веселья. — Если это часть плана, то я рад, что не участвую в твоих авантюрах. Лео наверняка уже записывает, как ты всё «разруливаешь», чтобы потом выставить это как очередной триумфальный провал.

Я шагнул ближе, подавляя желание сорваться на крик.

— Заткнись, ублюдок.

Тео откинулся назад, скрестив руки на груди, и улыбнулся так, словно ему нравилось дразнить меня.

— Ты заводишься, значит, я прав. Альдо, я не говорю, что ты потерял хватку… но ты явно играешь с огнём.

Я сузил глаза, глядя на него с ледяным спокойствием.

— Если я играю с огнём, Тео, то только потому, что уверен: обжечься придётся не мне.

Он рассмеялся, но в его взгляде мелькнуло напряжение. Он мог шутить сколько угодно, но понимал: я не проигрываю. Никогда.

Тео замолчал, но атмосфера в комнате изменилась. Легкость уступила место чему-то более серьёзному, чем его гребанные насмешки.

Он выпрямился, стянул со стола свою папку и раскрыл её, демонстрируя кипу документов.

— Ладно, хватит шуток. Я пришёл не только за твоей потрясающей компанией, — его голос стал низким и ровным. — Вот контракты по порту в Палермо. Люди Карбони начали двигаться слишком активно. Если мы не займёмся этим сейчас, у твоего отца будут проблемы через месяц.

Я медленно сел за стол, пробежав глазами строчки. Мы помогали отцу, немного.

— Кто курирует поставки? — спросил я, не поднимая взгляда.

— Лео. Но он говорит, что несколько контейнеров задержали. Причина мутная. Толи документы, толи кто-то решил поиграть против правил.

— Если документы, разберемся. Если кто-то решил зайти на наш рынок — они пожалеют, — спокойно ответил я, подписывая пару листов. — Ещё что?

Тео покачал головой, но глаза его сузились.

— Люди Андреотти запросили встречу. Говорят, что хотят пересмотреть условия нашего соглашения.

Я резко поднял голову.

— Эти крысы ничего не захотят, пока не почувствуют слабость. Они что-то знают?

— Пока только слухи. Но если они осмелились запросить встречу, значит, считают, что могут надавить.

Я скрестил пальцы перед собой, обдумывая.

— Хорошо. Организуй встречу, но пусть место выберем мы. Я хочу знать, кто стоит за этим. Если они проверяют почву, то зря.

Тео кивнул, убирая папку.

— Ещё есть небольшая проблема с нашим человеком в мэрии. Он просит больше, чем договаривались.

Я усмехнулся.

— Когда человек, сидящий на нашей зарплате, начинает требовать больше, это значит, что он либо жаден, либо напуган. Разберись. Если он просто жаден — пусть поймёт, что у него нет выбора. Если напуган — выясни, кто на него давит.

Тео встал, собрал бумаги и направился к выходу.

— И, Тео, — остановил я его на пороге.

— Да?

— Напомни людям Карбони, что мы никогда не даём вторых шансов.

Он улыбнулся своей фирменной ухмылкой и кивнул.

— Уже понял, приятель.

Когда дверь закрылась, я откинулся в кресле и прикрыл глаза. Играть с огнём, как сказал Тео, я мог сколько угодно.

Главное, чтобы никто не догадался, что мне начинает нравиться эта игра.