Город Отверженных. Цикл Книг: «Сказания о Святых Девах Лаверии и Рыцаре Света». Том I

Сергей Маркелов

Как назвать то место, в котором человеческая Жизнь ценится не дороже поношенного, прогнившего насквозь сапога?! Где каждый Божий День – это неистовая борьба за выживание с бедами и несчастьями, которым нет конца и края?!Добро пожаловать в Мир Отверженных…Здесь правят совершенно Бесстыдные Личности, дорвавшиеся до тех крупиц Власти, что смогли урвать. До простых жителей им нет дела, и всё, что их интересует – это удовлетворение своих низменных желаний…

Глава 9

Ярмарка Его Величества

То тут, то там, встречая благодарные взгляды и даже рукопожатия местных жителей, Сажен никак не мог взять в толк, чем был обязан столь радушному приему.

— Скажи мне, Мирчик, это всё твоих рук дело?! — жутко смущаясь прошипел паренек.

— Ну-у-у… Я, конечно, приложила некоторые усилия, чтобы мой Слуга не выглядел как последний бирюк, — озиралась по сторонам девчушка, сама растерявшись от резкой перемены в лицах. — Но это слишком, даже для меня.

— Будем надеяться, это пройдет, — проглотил ком в горле юноша и втянул шею в плечи.

Желая не выделяться на фоне серого Города, путники ускорили шаг. Напустив на себя крайне занятой вид, они старались как можно меньше отрывать взгляда от земли, дабы вновь не встретиться с незнакомыми им людьми, которые так и искали их общества.

Вскоре Сажен и Мира вышли к прямой дороге, ведущей на холм, возвышающийся над всем городом. Не понаслышке зная, чей Дом расположен впереди, парня охватил жуткий приступ страха, ужаса, ненависти и отвращения одновременно. Они сковали его волю и заставили на мгновение замереть на месте. Наверняка, он так бы и простоял у «порога» целую вечность, не решившись «постучаться», если бы не шедшая рядом девочка. Лишь легонько коснувшись его руки, она смогла отогнать все тяжкие предчувствия, что не оставляли Сажена с самого начала их пути сюда.

— Уже слишком поздно отступать, братец мой, — прошептала малышка, утягивая его по направлению к покосившимся металлическим вратам, что вели прямиком «в пасть» Главе всех местных негодяев — Королю Города Отверженных.

Если бы сегодня во внутреннем дворе его «Замка» не должна была состояться, так желанная для всех жителей Ярмарка, он бы ни за что не приблизился и на сотню шагов к нему. Но на счастье или беду, этот день настал и Принцессе просто не терпелось, как можно громче заявить о себе. Прознав подробности еще за день до этого, она всё заранее спланировала, и теперь у Сажена не оставалось лазейки, чтобы спастись бегством.

Раз в месяц, Правитель сих Земель, оказывался настолько щедр, что приглашал к себе всех немногочисленных ремесленников и торговцев, что еще не померли. Само собой, за «небольшую» мзду, в размере одной-трети от выручки, людям позволялось пройти внутрь и вести натуральный обмен. Таким образом, Король поддерживал еще не увядшие ремесла, а заодно вытягивал из простых жителей остатки их «богатства».

Еще издалека юные ремесленники приметили разношерстную толпу грязных, косых, хромых и больных «охотников за наживой». Большинство из них составляло уличное отребье, которое не впускали внутрь развязной наружности стражники. Зевакам оставалось лишь толпиться у ворот и пожирать голодными глазами все «сокровища» Ярмарки.

Но в общей толпе жаждущих протиснуться внутрь «Замка» были и те, кто пользовался всеобщим уважением и даже восхищением.

Именно подобных Дорогих Гостей, высматривали в очереди, в конце которой оказались Сажен с братом, обходившие дозором «блюстители порядка».

— Нам ни за что не попасть внутрь, — обреченно шептал паренек, воротя нос от дурно пахнущих мужиков и разгульной наружности женщин.

— Не паникуй раньше времени, — успокаивала его девочка. — Надо лишь дождаться нужного момента и тогда…

Не успела она договорить, как совсем рядом с ним показался знакомый им мужчина — отец спасенной ими девочки. С первого взгляда его можно было принять за обычного громилу с большой дороги. Вот только неусыпная забота о маленькой дочке сделали его более мягким, а взгляд ясным. Наверно от того, его сердце переполняла любовь и доброта — черты характера, так редкие в наше время — не только в черте Города Отверженных, но и за его пределами.

Быстро сообразив, что к чему, Мирчик резко выскочил из-за спины братца и звонко воскликнул:

— Сажен, как же я рад, что ты решил сегодня показать мне Ярмарку. И даже прихватил с собой, что выменять на пищу, а то я совсем с голоду помираю.

— Да чего ты кричишь?! — хотел было утянуть проказницу обратно в толпу юноша, но вмиг оказался сам вызволен «из плена очереди».

— Какая удача, что мы снова с вами встретились, — крепко сжал паренька в объятиях разгорячённый отец. — Сынок, пойдем со мной.

Не успел Сажен ничего понять — как его уже повели к вратам, минуя все досмотры и прочие преграды.

— Всяким отбросам вход воспрещен! — преградил им путь, знакомый до боли парень, которого на его же беду нынче поставили у врат.

— Это же тот самый негодяй, что приставал к Сире, — сдавленным от страха голоском прошептала девчушка, прячась за спиной юноши.

— Ты кого отбросом назвал?! Сопляк! — совершенно не церемонясь, мужик отвесил парню звонкого леща по морде, благодаря чему тот отлетел на добрых десять шагов. — Это мой названный сын.

— О как! — расширились глазки Мирчика, не ожидавшего подобного поворота событий.

— Погодите… Но разве так можно? Вы даже не посмотрели, что у нас есть на обмен, — засуетился Сажен, когда их пропустили на Ярмарку безо всяких проблем.

— Да не волнуйся ты так. Недалече, чем вчера твой брат обмолвился, что вы обязательно придете сегодня. Так что я сам вызвался следить здесь за порядком. Мое имя Вильяр, но ты можешь звать меня просто — Яр, — завел милую беседу блюститель порядка, не отпуская бедного паренька от себя.

Возложив ему на плечи свой огромный кулачище, средних лет мужчина повел детей к местам для торговцев — целый ряд прилавков, располагающихся вдоль глухого забора у западной стены «Замка».

— А это не слишком?! — замялся юноша.

— Нисколько! Ведь мы же все-таки скоро станем родней!

— Кем-кем?!

— Эх, ну что не сделаешь ради будущего супруга моей дочки.

— Как вы сказали?! Су-су-су, — дрожащим голосом проскрипел бедолага, пока Мирчик, как только они достигли свободного места, принялся в уме раскладывать своё Добро на обмен.

Затем он подложил пару камней под покосившиеся трухлявые ножки всего в плесени стола, который и являлся их будущим местом для торговли. Рядом с ними, на расстоянии десяти шагов располагались подобные прилавки, к тому времени уже занятые местными дельцами.

Одним из подобных завсегдатаях Рынка являлся Ключник. Еще издалека приметив парнишку, у него как-то резко пропало всякое желание выставлять свои товары на обмен. Оставив сторожить вещи помощника, хилый на вид мужичонка, стрелой кинулся в сторону Главного Здания. При этом его глаза жестоко сверкали от жажды мщения своим «обидчикам», осмелившимся над ним подтрунивать.

— Разве твой братец не сообщил тебе столь радостную для нас обоих весть?! — проговорил добродушный «надзиратель торгов».

— Наверное запамятовал?! — сурово сдвинул брови Сажен и одарил мальчика крайне «благодарным» взглядом.

— Но ничего, вот позову мою дочку Рэю — ты сам ей всё и расскажешь, — отправился на поиски невестки добродушный отец.

— Вот те раз! Без меня — меня женили, — обреченно пропищал паренек, когда того и след простыл.

— Сажен, да не бери в голову. Наверняка — это шутка такая, — давился от смеха мальчуган. — Зато теперь будет отличный повод вручить игрушку.

— Еще одно слово, и я за себя не отвечаю! — прорычал новоиспеченный женишок, снимая с плеча мешок с добром, где, до поры до времени, и находился подарок ребятни.

— Ладно-ладно, не ворчи, как старый дед. Лучше давай поспешим, — охотно кинулся ему помогать Мирчик.

Пока друзья, потихоньку стали раскладываться для Обмена, в их сторону метал молнии разгневанный Динар. К тому времени он пришел в себя и снова заступил на пост.

— Покажите Товары на Обмен, — утирая разбитый в кровь нос, прорычал он, даже не обратив внимание на очередных Гостей Ярмарки.

Не получив ответа от девушки, которая так спешила пройти внутрь, что поначалу и не узнала парня, страж загородил ей дорогу.

— Пошла прочь, оборванка! — с дуру рявкнул он, а ответом послужил мощный удар кулаком в глаз.

— Это же Архен Хлыст — грозный телохранитель самого Короля, — зашептались остальные привратники, тут же расступившись перед ним и его спутницей.

Не проронив и слова, Гости оставили позади врата и растворились в базарной толпе.

— Да за что?! — простонал Динар, в очередной раз получив по мордам.

Сжимая кулаки от негодования и сияя фингалом под глазом на всю округу, он поубавил гонору и встретил следующих в очереди троих незнакомцев, скрывающих лица под пологом капюшона, с некой осторожностью.

— Что у Вас на Обмен? — тихо спросил он, на что один из Гостей раскрыл перед ним наплечную сумку.

— Это же… — перехватило дыхание у привратника.

— Т-с-с-с, — приложила к устам пальчик девушка, на миг показав своё личико.

— Прошу проходите, — ту же дал добро на проход Динар.

— Мы здесь впервые… Не будете ли Вы так любезны и не проводите нас? — прошипел её спутник, сверкая жестокой усмешкой.

Хитрый тон голос мужчины, а также смазливое личико Незнакомки — сделали своё дело. Разведя руками, как бы давая понять, что просто обязан помочь гостям, паренек покинул свой пост и охотно последовал за ними…

Не успели Сажен и Мира распаковать вещички, как очередная нежданная Весть, заставила их вздрогнуть, а окружающих лишний раз переполошиться.

— Вот ты где, мой ненаглядный! — перекричав шум толпы, раздался здесь грубый женский бас.

— Кто?! — резко обернулся Сажен, и тут же угодил в полные страсти смертельные объятия пышнотелой дамы — безраздельной Хозяйки Доходных Домов.

Облачившись в самый роскошный наряд, что смогла отыскать в закромах, женщина прибыла сюда с самого утра в сопровождении своих рабочих «пчелок». Но не отыскав ничего стоящего, уже собиралась уходить. Но тут на глаза попался юный красавчик и его маленький братик. Оставив всяческие мысли покинуть Ярмарку до прихода Учредителя, она, отбросив всю грусть и печаль, со всех ног кинулась встречать так полюбившихся ей детишек.

— Пустите-е-е! Нечем дышать! — задергался юноша, всячески стараясь оторвать своё лицо от груди женщины, в которые та, так и норовила погрузить его по самые уши.

— Столь юный паренек, а уже такой прыткий! Ах, девчата, я вся горю, — замахала свободной ладошкой на себя женщина, пока её спутницы окружили заботой второго мальчика.

— Мирчик, позволь еще раз прикоснуться к твоим ладошкам…

— Они такие нежные, прям как у девочки…

— Смотрю, ты научился как следует завязывать тряпки на ножки…

— Жалко… В прошлый раз мне так понравилось щекотать твои пяточки… — на распев лепетали девчата, каждая в свою очередь так и норовя ущипнуть мальчика за щечки, потрепать по головушке, и прижать к сердцу.

— Девчата, вы меня засмущали, — раскраснелся названный братец Сажена, строя им глазки.

В отличие от юноши, девочка чувствовала себя вполне комфортно, если не сказать более — «словно сыр в масле» каталась в окружении своих обожательниц. Не скрывая счастья на личике, она позволяла им восхищаться собой и хвалить «до посинения».

— Я умираю… Умираю-ю-ю… — сквозь надрывное дыхание всё тише и тише раздавался приглушенный голос паренька, как если бы его с каждой секундой погружали в бездонный омут.

— Тетушка Фисса, вы уж не погубите братца моего, в порыве радости своей безмерной. Он мне еще нужен, — усмехнулся Мирчик, про себя догадываясь кому именно они были обязаны всеобщим вниманием.

— Ах, ну что с вами поделать?! Всегда имела слабость к парням, — сжалилась над юношей строгая на вид, но очень справедливая женщина, и разжала мертвую хватку.

— Тетя?! — упав на мягкое место, Сажен уставился на неё расширенными донельзя глазами, не веря своему счастью, что остался жив после такого.

При этом на ушах у него, неведомым образом оказались стеклянные бусы.

— Что это?! — проскрипел Сажен, протянув ладошку к ним.

— Это тебе мой подарок, племянничек ты мой дорогой! — огласила вслух Фисса.

— Но ведь это же… — поднявшись на ноги, юноша как следует разглядел Дар.

Целых девять крупных стеклянных бусинок покоились на шнурке и образовывали небольшой браслет. Каждая из них, здесь в Городе Отверженных, могла заменить сотню глиняных монет — здешнюю валюту. От созерцания подобного Сокровища у Сажена дыхание перехватило.

— Мы не может это принять! Вы и так помогли нам — дали одежу, мешковину и немного глиняной посуды, — захотел он было вернуть сей Бесценный Дар обратно владелице, но женщина была непреклонна.

— Если не для себя, так прибереги его для девочки, — зашипела она ему на ухо, одной рукой сдавив горло и прижав к себе. — Уж мне то не знать, как девушки любят всё блестящее.

— Так, вы… — перехватило дыхание у парня, и он перестал вырываться.

— С самого начала, — подмигнула ему умудренная летами Тетя Фисса. — Но не волнуйся — это будет наш с тобой секрет.

— Тетя, тетя! Вы даже не представляете, что мы принесли на Обмен, — поспешила разрядить обстановку девчушка, поймав на себе их пристальные взгляды.

— Ну давай, хвались, — оставив наконец в покое племянника, женщина подалась вперед, дабы первой всё рассмотреть.

Столь большое скопление Народа, здесь посреди утоптанной площади, не могло оставаться незамеченным. Благодаря злым языкам, нашептывающих недоброе, сюда со всех ног приближался, в сопровождении своих «слуг» сам Учредитель Ярмарки.

Высокий, коренастый, развратной наружности мужчина средних лет, с наполненной издевкой кривой улыбкой, хитро прищуренными заплывшими от горячительных напитков глазками и загребущими руками, просто не мог позволить, чтобы всё внимание оказалось привлечено другим. Подгоняя идущих рядом и прижимающихся к нему всем телом молоденьких девушек шлепками по попке, ему как можно скорее хотелось проучить негодяя, посмевшего явиться сюда без приглашения.

Не успела Мира развернуть мешок и представить публике на всеобщее обозрение Творения названного братца, как позади них раздается жуткий, грубый с хрипотцой окрик озверелого мужика.

— Да кто позволил — Чумному мальчишке пройти на мою Ярмарку?!

Совершенно не желая услышать ответа на свой вопрос, он, оставив своих «слуг» позади, кинулся к парню и со всей силы ударил его ногой в живот.

— Проваливай подобру-поздорову, пока я не приказал вздернуть тебя на ближайшем столбе! — прорычал он.

Кинувшись к прилавку, одним лишь ударом кулака, Король переломил его пополам. Сверкая испепеляющим взглядом, он готов был повторить сей «подвиг» и с юнцом, но того на его благо, утянула к себе Тетя.

— Простите Нас, Король Ситрас! — крайне учтиво проговорила женщина и поклонилась ему до самой земли.

Также поступили и все присутствующие горожане. А торговцы, что располагались рядышком и вовсе упали лицом в грязь, готовые восхвалять своего Благодетеля до гроба.

Лишь один человек — парень, на голову которого и обрушился весь гнев Короля, не разделял всеобщего уважения к этому Тирану. В первые секунды не в силах ни о чем думать, кроме жуткой боли во всем теле, он вскоре смог оторвать лицо от земли.

— Да как ты на меня смотришь, Чумное отродье?! — не стерпел мужик, поймав на себе полный осуждения и даже гнева взгляд паренька.

— Мой Король, позвольте мне проучить этого наглого парнишку! Уж я его мигом научу уважению, — зашипел здесь по правую руку от него виновник всего произошедшего.

— Ах ты! — сжимая кулачки, чуть не кинулся на мужичонку с горбом Мирчик, но Фисса поспешила прикрыть ему ротик и прижать к себе покрепче.

— Ни к чему. Я сам! — вконец разошелся Правитель, и уже более не сдерживаясь принялся раз за разом наносит удары по лицу бедняги, который ну никак не желал держать голову склоненной перед его Величием.

— Да что здесь… — на шум потасовки подскочил сюда Отец невестки Сажена.

Держа девочку за ручку, он спешил обрадовать её и показать ребятам. Но то, что он увидел вмиг стерло с его лица улыбку счастья. Поспешив прикрыть глазки дочурке, он, как и все, замер на месте, не смея и слова сказать вопреки Воле Короля.

С первого взгляда могло показаться, что толпе откровенно всё равно на происходящее прямо у них на глазах бесчинство и зверство. Но Мира, прекрасно ощущала, как дрожит всем телом Тетя, как виновато опустил взгляд мужчина, пропустивший их, и как разрывается на кусочки бедное сердечко, замученной всеми бедами Сиры.

Только сейчас перед девочкой открылась страшная Тайна её подруги — она состояла в личной Свите Короля, в роли «слуги». А по сути — девочки для забав этого подлого, ненасытного мужлана, возомнившего из себя невесть кого.

— Прекратите! — наконец освободила себе ротик отважная девчушка и вырвалась из объятий Фиссы, когда на друге живого места не было. — По правилам Ярмарки, каждый пришедший сюда имеет Право обменять свой товары, и только после уйти…

Король просто не мог простить подобную вольность со стороны какого-то уличного мальчишки. Сжав кулак, он с силой отшвырнул Сажена на него и оба упали лицом в землю.

— Здесь я устанавливаю Правила! И никто… Слышите — никто не вправе указывать мне, что делать! — стал надвигаться на детей озверелый мужик, чьи помысли уже ни для кого не оставались тайной.

Еще каких-то пару шагов, и он точно настиг их, а после — легким нажатием ноги удавил паршивцев на месте. Но Сажен, почувствовав всю глубину неописуемого страха и ужаса Миры перед лицом смерти, сквозь боль и горечь обиды, что копил так долго, прохрипел не своим голосом:

— Ты… Ты не прав!

— Захлопни пасть Проклятое Дитя — сын своих поганых Родителей, по чьей вине и разразилась Чума! — прорычал Ситрас и схватив паренька за волосы, подтащил поближе к лицу.

— Не… Не-правда-а, — еле слышно прохрипел бедолага. — Это всё ложь! Ложь, слышите?! — из последних сил закричал он, желая, чтобы спустя столько лет, его наконец услышали.

— Да неужели?! Мы все прекрасно знаем, что как только твоя мать вернулась из столицы с грузом товаров, в городе стали появляться заболевшие неведанной нам тогда заразой. И пусть прошли года и болезнь отступила, но мы до сих пор помним, кто именно стал причиной гибели стольких людей, — оттягивал казнь Король, решив показать Народу всю свою Грамотность и Рассудительность в столь спорной ситуации.

— Это всё ложь! Ложь! Ложь! — всё громче и громче рычал Сажен, теряя всяческое терпение. — Столько лет я только и слышал: «Чумное Дитя», «Твои родители всему виной», «Ты погубил всех нас». Но разве не ты, О Великий Король, появившись как черт из табакерки, как только Стена была достроена — используя своих головорезов принялся диктовать здесь свои условия?! С твоей легкой руки, были замучены и убиты столько хороших неугодных тебе людей, что и за жизнь не сосчитать. А кроме того, именно по твоей причине, выжившие после Чумы жители города были лишены помощи извне…

— Заткни-и-и-сь! — брызжа слюной лютовал Король, сдавливая юнцу горло, чтоб заткнулся.

— Ведь это ты… Ты со своей бандой нападал на караваны с провизией, убивал возницу, тем самым обрекая нас на голод и забвение. Не желая больше рисковать жизнями людей, там снаружи порешили — и единственные Врата к нам намертво заложили камнем…

— Да сдохни ты наконец, вымесок! Твои слова — твоя ложь! Так умри с ними на устах, — отбросил он от себя парня и схватился за короткий клинок, что висел на поясе, готовясь раз и навсегда покончить с ненавистным ему мальцом.

— Пусть я умру, но последнее, что скажу — будет правда! — через силу смог подняться на колени Сажен, и уже не видя перед собой ничего кроме серой дымки, готовясь к смерти, прокричал напоследок.

«Ты… Ты… И еще раз ты! Обрек нас на верную гибель! Не только лишил нас самого малого, так еще и покусился на честь Семьи. Твои указы: „Право первой брачной Ночи“, а затем и вовсе „Пожизненной повинности“ сделали всех девушек, достигших совершеннолетия, твоими игрушками! Ты украл у Родителей — счастье их детей! У каждого из нас ты украл Любовь».

— Ах вон оно чт?! — зашипел злостно Король, склонившись к голове паренька, и дабы никто кроме него не услышал его слов, прошипел их ему чуть слышно.

«Похоже ты так и не простил мне, что я увел у тебя твою детскую Любовь. Я знаю, она пьет некие травы, чтобы не забеременеть от меня. Но сегодня, в память о тебе, уж я постараюсь на славу и сломлю её волю! А когда бедняжка располнеет, выброшу её на улицу — пусть умирает в сырой канаве».

— Не-е-е-ет! — закричал Сажен, готовый с голыми руками наброситься на мерзавца и вцепиться ему в глотку мертвой хваткой.

В тот самый момент, когда до неизбежной развязки сей драмы оставалось считанные мгновения, и все как один прикрыли очи, не желая в очередной раз лицезреть как свершается «Праведный Суд», между палачом и смертником метнулась Сира. Оттолкнув руку Короля с кинжалом, она со всей силы так звонко отвесила парню пощечину, что тот рухнул на землю, как подкошенный.

— До-во-ль-но-о! — надрывно закричала бедная девушка, которая решилась на единственную за всё время «службы» Королю вольность. — Сколько же можно тебе твердить — я не люблю тебя! Оставь меня наконец в покое! Убирайся прочь! И никогда не возвращайся!

После, глотая горькие слезы, прикрыв ротик ладошками, чтобы не разрыдаться вслух, они бросилась прочь с глаз безмолвной «публики».

— Сира-а-а, — не смея уже подняться на ноги, обреченно проскрипел паренек.

Ожидая прихода смерти от рук Тирана, он замер как лежал. Но тот, оказался настолько подлым, тщедушным и жестоким, что решил не лишать Сажена его «сладостных» мук и страданий.

— И поделом тебе, — плюнув в его сторону, он отдал последний Указ. — Как только всё обменяют — вышвырните их прочь отсюда.

После, вновь воссоединившись со своими спутницами, что уже соскучились по его грязным лапам, Его Величество — Король Ситрас, пребывая в глухих овациях, что искупали его все здешние за мудрость решения, удалился.

— Сажен… — как только толпа успокоилась, кинулась к бедному, забитому и ненавистному всеми юноши Мира.

— Оставь меня… Я… Я… — проскрипел он и на четвереньках пополз по направлению к вратам.

— Чего столпились?! Представление окончено! Маски сорваны! Актеры покидают сцену! А вот Вы — жалкие бездушные манекены, не способные и рта раскрыть… Да простят меня Небеса за мои слова — гнить вам здесь, пока в конец не превратитесь в труху, — чертыхнулась малышка, насколько могла быть грубой.

После, раздав все свертки с работами Сажена в первые попавшиеся руки, не забыв и про игрушку для Реи, которую передала её отцу — храбрая малышка поспешила за пареньком, которому как никогда требовалась помощь и поддержка.