Свет надежды

Светлана Леонова, 2019

Много легенд было сложено, да только правды в них трудно найти, и уж тем более ответов на вопросы. Брак с дочерью врага был единственной возможностью остановить многолетнюю кровопролитную войну, о причинах которой никто уж и не вспомнит. И когда последний шаг к миру уже сделан, открылась страшная правда: Рагнар, правитель Зангры, вновь был жестоко обманут. Сможет ли Айна, отвергнутая дочь жестокого правителя Моргаша, стать светом увядающей надежды для чужого народа? Под силу ли ей растопить лед в сердце мужа, несмотря на все то горе, что принес ему ее отец. И сможет ли она отыскать в чужих краях ответы на давно терзающий вопрос – кто она?

Глава 10

Звенящая тишина покрывала все вокруг, окутывая обманчивой пеленой спокойствия. Здесь, вдали от оставленных тревог, все казалось настоящим, эфемерным и правильным. Природа знала, как сохранять баланс мира. Людям в силу собственного эгоизма никогда не постичь этой науки, лишь только некоторым откроются тайны первозданной чистоты, но и они лягут тяжелым грузом на бренные плечи и бездонную душу посвященного.

Окруженный со всех сторон неприступными серыми скалами, упиравшимися своими седыми вершинами в самое небо, подпирая или пронзая его, Раиньяг был надежно сокрыт от чужого взора. Серые стены сливались с массивными уступами скалистых фундаментов, превращая замок в неприметную маленькую гору. Огромные горы словно отрешали этот крохотный забытый мир от всего остального. Путь в сердце замка лежал сквозь обрывистые скалы среди петляющих поросших дорожек, сокрытых от любопытствующих взоров, и лишь только сведущие люди могли разобрать, как найти безопасную тропу и не сорваться с огромной высоты вниз. Они были здесь совершенно одни, эти несколько человек: принцесса, ее двое верных старых служителей, небольшая охрана из пятерых воинов да три старых смотрителя замка. Никакой прислуги, наемников, лишь только холод и тишина пустых темных залов да монотонное завывание ветра в длинных печных трубах. Но вопреки мрачным ожиданиям, Айна не чувствовала себя несчастной. В этих суровых краях ей казалось, что она свободна, как никогда ранее. Не было суровых осуждающих взглядов, не было страха снова сделать что-то не так. Каждый из новых обитателей замка был слишком занят своими обязанностями, чтобы еще иметь возможность судить кого-то. А забот хватало всем: в первый же день было нужно разместить с долгой дороги уставших путников, подать им ужин из скудных запасов в подвале, что надежно запрятан под замком, в одной из отвесных скал.

Отныне именно это место будет зваться ее домом. И Айне очень хотелось, чтобы оно стало теплым и светлым не только для нее, но и для тех людей, что вынуждены делить тяготы заточения вместе с ней.

Раиньяг никак не походил на то место, которое использовалось для проживания людей. Весь его внешний вид, начиная от серого камня, из которого были выстроены укрепленные стены, до маленьких окошек, походивших на бойницы, и невысоких башен с едва заметными шпилями, говорил о том, что это сооружение служило надежным укрытием для неких важных лиц. Айна не удивилась бы, если удалось обнаружить огромные арсеналы где-нибудь в подвалах или в тайных пещерах глубоко под горами. Может быть, пребывание тех таинственных гостей и могло быть сколь-нибудь длительным, но ее собственное заточение здесь грозило затянуться на всю жизнь. А посему уют и комфорт для всех вынужденных обитателей Раиньяга отныне зависел от нее.

В первую очередь стоило позаботиться об удобстве для каждого из постояльцев замка. И вновь долгая кропотливая работа до изнеможения вместе с Сенирой, чтобы придать хоть немного теплоты и уюта старым стенам и помещениям. И чтобы заглушить в себе боль от несправедливости и укоров совести. Айна сокрушалась, что это из-за ее неразумной беспечности вынуждены были покинуть свои дома сопровождавшие их воины, да и Сенира с Виленом на старости лет должны сносить тяготы ссылки. Она с горечью смотрела, как старая нянюшка вечерами с трудом разминала окостеневшие от ледяной воды и тяжелой работы пальцы, а ее ворчливый старик наравне с молодыми воинами ходил на охоту в горы, чтобы добыть хоть какое-то пропитание для них всех. Однако вернуть прошлое, увы, было не возможно.

День за днем, умеренными шагами преодолевая равнодушие окружавших ее подданных Рагнара, девушка постепенно завоевывала их расположение своим усердным трудолюбием, чуткостью и искренностью. Никто уже и не вспоминал, кем была Айна, а быть может просто старались не показывать этого. Но она была благодарна за такое отношение. Хвала богам, ей не приходилось жить среди ненависти. Именно здесь, в стенах Раиньяга, она впервые ощутила себя дома, в котором было спокойно и тепло. И лишь в душе осталась пустота, которая никак не желала заполняться. Она тяготила день ото дня лишь сильнее, и время не властно было над нею. Будто сердце ждало чего-то. И день ото дня чувство это лишь только сильнее завладевало душою. Айна могла бы спросить об этом своем состоянии у Сениры или у Вилена, да только поймут ли ее они?

***

Ей снова снились просторные поля, залитые солнечным светом, обласканные теплом богини Айны. Она бегала наперегонки с солнечными зайчиками, тонула в шелковистой траве и ловила нежные прикосновения-поцелуи бабочек. А потом с радостью бежала с широко раскрытые теплые объятия такой родной и незнакомой женщины, которая стала являться в ее сны каждую ночь. Айна видела себя со стороны маленькой златокудрой девочкой, такой счастливой и беспечной. Они вместе гуляли по лугам, собирали прекраснейшие полевые цветы и вплетали их свои венки. Лес незаметно сменял собою бескрайние пространства полей, образуя причудливый живой дворец со сводом из крон могучих деревьев, сквозь которые причудливо лился свет. Айне нравились эти необычные прогулки. А когда солнце укрывалось за горизонтом, они вместе смотрели, как светлячки зажигают свои огоньки и танцуют в воздухе под затейливые мелодии сверчков. Ей начинало казаться, что все это какая-то неотъемлемая часть ее жизни, что-то важное, что она никак не могла вспомнить. Мама, бесспорно, это была ее мама, Айна чувствовала ее тепло и любовь, слышала ласковый голос, зовущий ее по имени… да только имени своего разобрать не могла. Так же, как и лица прекрасной женщины. Она просто чувствовала все это сердцем, но объяснить даже самой себе не могла.

«Мама, когда-нибудь я узнаю тебя и ты перестанешь быть просто сном», — каждый раз думала Айна, просыпаясь с утра.

И лишь один вопрос никак не давал покоя: отчего же все вокруг Раиньяга казалось ей настолько знакомым?

***

Время стремительно текло, и суровый край стал заметно теплее для своей гостьи. Даже люди, окружавшие ее, словно оттаяли и оставили свою настороженность. Очень скоро Айна познакомилась с ними: три старых воина — Арнкелл, Грегер и Торгер, некогда служивших отцу Рагнара. Когда сила и выносливость стали уступать годам, они оставили военное ремесло, но не перестали служить своему господину и народу, верно и исправно исполняя свой долг и поныне. Их стараниями немалое число таинственных гостей находили укрытие в этих стенах, и только богам было известно, насколько эти преданные своему делу люди повлияли на ход истории. А ныне смотрители старого замка скрашивали одинокое заточение юной принцессы Моргаша, отданной по велению злой судьбы и долга в жены их молодому правителю.

— Разве здесь нет гарнизона? — удивленно спросила Айна, разглядывая из окна пустые постройки внутри маленького двора.

Яркий огонь мерно горел в огромной печи в одном из углов небольшого зала, рассеивая темноту и добавляя причудливые узоры-тени на стенах. Вой ветра в трубе разбавлялся с веселым потрескиванием поленьев, брошенных в топку. Вечерами большинство из обитателей замка собирались в этом зале. Двое воинов из приставленных к молодой принцессе в качестве караульных несли свою вахту на башне, а те, что уже сдали пост, отдыхали в своих казарменных покоях. Айна нисколько не сомневалась, что Рагнар приставил их для того, чтобы пресечь всякие ее попытки к бегству. Только ей самой не хотелось никуда сбегать отсюда. Впервые она чувствовала себя настолько спокойно, что даже не желала менять вынужденное затворничество на мнимую свободу под пристальными взглядами, полными ненависти.

— Когда-то здесь и был гарнизон, госпожа, — ответил Грегер. Айна уже успела узнать, что этот мужчина был самым старшим из смотрителей Раиньяга, но голос его сохранил звучность командного тона, а тело еще не забыло военную выправку. И лишь только глубокие морщины, пролегшие по лицу, да серебро седин в волосах выдавали зрелость лет этого величавого воина. — Но когда угрозы с северных земель исчезли, а на границах с Моргашем стало совсем уж беспокойно, здесь остались лишь только мы. Но поблизости есть заставы.

— Грегер, кем вы были на войне? — девушка устроилась удобнее на широкой лавке, стоявшей почти вплотную к теплому очагу, и плотнее укуталась в теплую шерстяную накидку. Ей нравилось слушать этого старика, оказавшегося более охотливым до слов, нежели его соратники.

Мужчина усмехнулся сквозь густые усы и бороду, скрипуче откашлялся и лишь затем ответил:

— Я был лазутчиком.

— И Арнкелл с Торгером тоже были лазутчиками?

— Нет, они били лучниками в войсках. Отменными лучниками, скажу я Вам, госпожа, — с гордостью в голосе произнес Грегер, выдавая, сколь тесно была переплетена его собственная жизнь с жизнью его верных товарищей. — Со ста тридцати шагов дикому вепрю в глаз! Ох, немало этих проклятых нелюдей Моргаша полегло от их стрел, да не найдут покоя их души.

Айна притихла, не решаясь что-либо ответить. Да и могла ли, будучи ныне крепко связанной с двумя народами? Теперь душа вдвойне волновалась как за подданных Моргаша, так и Зангры. Встать на защиту одних означало предать других. Может быть, было и лучше, что Рагнар выслал ее из своего замка, оказав тем самым услугу, ведь здесь, вдали от войны, Айна не должна была выбирать, кем она в первую очередь является: принцессой Моргаша или женой правителя Зангры. Ей хотелось быть свободным человеком, который просто живет, а не исполняет свой долг. Все эти условности с самого детства ограничивали ее волю. Вся жизнь была подчинена чужим интересам. А здесь, в высоких стенах Раиньяга, она могла быть самой собой.

— За что Вас сослали сюда, госпожа?

Прозвучавший вопрос вкупе с титулом, который ей никогда не принадлежал, заставил Айну выйти из раздумий. «Сослали». Действительно, сослали, с этим нельзя было поспорить. Но вот истинную причину такого решения Рагнара Айна так и не смогла разгадать. Был ли он настолько осержен ее поступком или все же ее происхождение сыграло решающую роль в нежелании более видеть навязанную жену подле себя — вопросы, на которые никогда уже она не узнает ответов.

— Прошу Вас, не зовите меня так, Грегер. Этот титул мне не принадлежит. — Айна виновато улыбнулась и продолжила, стараясь придать своему голосу как можно больше беспечности. — Думаю, Вашему повелителю пришлась не по нраву его жена…

— Отчего же Вы так решили, моя милая госпожа? — Грегер проигнорировал просьбу своей собеседницы, и Айна невольно поморщилась, вновь заслышав подобное обращение, но сумерки в комнате скрыли это от старого воина.

— Можно начать хотя бы с того, что я родилась в Моргаше. — И стыдливо пряча свой взгляд, пояснила. — Я дочь его врага. Дочь правителя Моргаша.

— Очевидно, есть и другие причины? — с мягкой улыбкой произнес Грегер, словно услышанное им не имело ровно никакого значения.

— Я ослушалась приказа.

— Думаю, это ближе к истине. — Отчего-то самодовольная полуулыбка старика совсем не вызывала беспокойства. Скорее Айна чувствовала расположение Грегера, его сочувствие. — Неугодных жен ссылали сразу же. Если только не желали получить законного наследника…

Айна была готова поклясться, что покраснела до кончиков пальцев. Ей было неловко признаваться, что она не вызвала у своего супруга даже этого желания. За все прошедшее время Рагнар ни разу не посетил ее покоев. Очевидно, что это последнее, чего он мог бы пожелать. Возможно теперь, когда она сослана в дальние земли, Зангра получит своего законного наследника от другой женщины. Но отчего же стало так печально от этих мыслей? Отчего так кольнуло в груди и так тревожно забилось сердце?

— Так чем же молодая госпожа рассердила Рагнара? — с легкой настойчивостью ворвался голос старика, возвращая Айну из задумчивости.

— Я, вопреки предостережениям правителя, оставила стены замка и решилась оседлать его вороного…

— Уж не Брайса ли? — Раздался изумленный голос, и тут же старик разразился громким хохотом. — Вы или безумная, или наивно смелая. Я помню это существо: дикое и своенравное, словно вышедшее из самой преисподней, оно никого не подпускало к себе. Нет, должно быть, Вы смеетесь над стариком Грегером. Как Вам удалось хотя бы подойти к нему?

— Я ухаживала за ним, когда он был слаб от болезни. — Теперь Айна и сама понимала, насколько ее поступок был безрассудным. В ее голосе слышалась печаль раскаяния, но жалеть о содеянном было поздно. Одно только тревожило ее: что сталось с ее любимцем? Полностью ли он оправился или все так же нуждался в уходе? Навещает ли Рагнар своего верного друга или новый конь стал достойной заменой, вытеснив из сердца правителя прежнего?

В воцарившемся молчании Айна поймала на себе изучающий взгляд Грегера. Мужчина так ничего и не ответил ей, но и без слов было понятно, что в тот самый момент все его впечатления о ней складывались в единое целое. А ей совершенно не хотелось знать, какое оно будет. Она — неугодная дочь правителя Моргаша и нежеланная супруга правителя Зангры. Для осуждающих взглядов она становилась день ото дня сильнее, а сносить чужую жалось ей не хотелось.

Тягостное молчание слишком уж затянулось, и Айна, не выдержав пристального взгляда смотрителя замка, еще плотнее укуталась в свою теплую накидку, словно та могла укрыть ее от любопытствующих глаз.

— Пожалуй, мы слишком засиделись. — девушка оглянулась по сторонам, отмечая, как темнота поглотила замок и горы за окнами. Ночь вступила в свои права. — Если позволите, я Вас отставлю.

— Да, пожалуй, Вы и правы, госпожа. — Старый воин выпрямился и поднялся следом за ней. — Отдых нам нужен всем. За дни Вашего пребывания здесь много работы проделано.

Грегер молча проводил взглядом молодую принцессу и лишь тогда, когда эхо ее шагов утихло где-то наверху винтовой лестницы, он обратился:

— Ну и что ты о ней думаешь? Да не прячься ты, Арнкелл, я знаю, что ты там, за потайной ширмой. Эту девочку ты мог обмануть, но не меня же.

Звучный смех раздался в ответ, но старый соратник Грегера так и не появился.

— Сначала она оседлает Брайса, а потом та же участь постигнет и Рагнара. И он, отнюдь, не будет против.

Смех стал утопать в глубине потайных коридоров замка, и Грегер остался один в зале. Он не сомневался, что причины, побудившие его правителя отослать свою жену из своего замка, крылись в чем-то ином. За простое ослушание не отправляли в ссылку. Да еще и в самый укрепленный замок, служивший последним оплотом надежды. Скрытые гарнизоны да близость к границам, через которые можно переправиться в земли надежных союзников, также делали Раиньяг одним из самых безопасных мест в Зангре. От кого же так охранял Рагнар эту девочку?

***

Густые сумерки окутывали все вокруг. Солнце никогда не поднималось в землях Зангры, как и в землях Моргаша, выше горизонта, оно лишь в редкие дни ненамного показывалось и слабо освещало скудные поля и горы.

Иногда вечерами, когда становилось особенно тоскливо и от жалости к самой себе едва не раздирало на части, Айна молча смотрела в темноту, туда, где за неприступными стенами и высокими горами скрывался другой великолепный замок Зангры. Ее душа словно рвалась туда, и даже самой себе она не могла бы объяснить, отчего ее печаль была связана именно с тем местом, а не с родным отеческим домом.

Разговор с Грегером затронул невидимые струны души, вновь напомнив ее смиренную участь жить вдали ото всех, не имея возможности познать даже крохи тепла семьи и любви. Ее жизнь была совершенно бесцельной и бесполезной. Рука невольно легла поверх кулона, отданного Рагнаром во время церемонии скрепления брачного союза, пальцы сжали холодный синеватый топаз, отдавая свое тепло бездушному камню. Айна и сама не понимала, для чего она все еще носила этот его. Он стал лишь еще одним свидетельством ее никчемности, как и этот затерянный замок. Холодный камень, словно маленький кусочек льда, которому никогда не суждено оттаять, как и сердцу Рагнара, — она носила это единственное напоминание о своем грозном муже у самого сердца и даже самой себе не могла объяснить, почему ей так тяжело было расстаться с ним. Интересно, вспоминает ли грозный правитель Зангры о своей жене? Так же, как вспоминает его она.

*** ***

Прим. автора. Имена новых героев и их значения:

Арнкелл — «орлиная защита»;

Грегер — «бдительный»;

Торгер — «копье Тора».