Мнимый горизонт

Егор Константинович Матвиенко, 2021

Продолжение романа «Туманный горизонт». Отыскав свой горизонт за плотной пеленой тумана, Первый делает решительный шаг навстречу правде о себе. Но, как оказалось – ответы на одни вопросы зачастую лишь порождают новые вопросы. Особенно когда не можешь быть уверен в правдивости этих ответов. Ведь поиск себя – путь, который невозможно пройти до конца.

Пролог

— К… кто вы?.. — пролепетала дрожащими губами Афина, прижав руки к груди.

Ответ на этот вопрос настиг её уже в следующую секунду. Глаза девушки расширились, а из горла вырвался всхлип. Она неловко попятилась назад, затравленно глядя на человека в дверном проёме.

Мелко задрожав плечами, а потом и всем телом, Афина обвела суетливым взором высокого мужчину в толстовке, джинсах и ботинках. На его покрытом лёгкой щетиной лице приветливая и чуточку ехидная улыбка.

Но взгляд…

«Карие глаза — тусклые и усталые», — моментально вспомнилась ей ключевая особенность его внешности.

Афина резко повернула голову к тому, кто рассказал ей об этом человеке — к тому, кого она почти безостановочно слушала весь день. Вставая из-за стола, Аксель ответил ей всё тем же холодным взглядом ярких бирюзовых глаз.

Оказывается, цвет глаз — единственное по-настоящему явное отличие этого парня от человека в дверях. В остальном: более светлая кожа, более худое тело, более юное лицо, более длинные и встопорщенные, но такие же чёрные волосы.

Ну и немного другая одежда. Девушка бегло оглядела тёмные водолазку, брюки и туфли Акселя, словно увидела их на нём впервые.

Но все эти мелкие отличия блекнут перед очевидным сходством. Ощущение, словно перед ней старший и младший братья. Афина вновь поворачивает голову к незнакомцу и окончательно убеждается в своих догадках. Именно таким она его себе и представляла.

— Умник… — тихо произносит девушка, не в силах отвести от него завороженного и одновременно испуганного взгляда.

Очки в прямоугольной оправе сползли с её носа. Афина протянула дрожащую руку, чтобы поправить их, но вместо этого резко сняла бесполезный предмет и сжала его в ладони. Всё её нутро съёжилось от страха перед неизвестностью и вопиющей нереалистичностью ситуации.

Откуда этот человек появился? Как смог покинуть иллюзорный мир Первого… нет, Акселя! И почему именно сейчас — в тот самый момент, когда она испытала сильнейшее смятение и запуталась в себе?

— Польщён, — мягким низким голосом ответил Умник, шагнув внутрь комнаты. — Было бы грустно знать, что ты забыла меня после всего, что с нами случилось.

Вне всяких сомнений — Афина понимает, к чему он клонит. Но это же чистое безумие! Она просто не в состоянии принять это, даже если бы хотела. Поэтому в её широко раскрытых синих глазах смятение.

Заклинивший разум пытается выстроить хоть какую-то логическую схему, которая поможет девушке одолеть весь этот абсурд. Разумеется, ничего путного из этого не вышло.

— Что… что вы такое говорите?.. — жалко щебечет Афина, тут же ощутив укол отвращения к себе. Но ей всё равно не удалось придать голосу твёрдости. — Я не знакома с вами.

Говорит и чувствует, как врёт сама себе. Два человека, так похожих друг на друга, неотрывно смотрят на неё, вызывая желание забиться в угол, спрятать лицо в ладонях и расплакаться от безысходности.

Афина забыла обо всём, чему её учили, к чему она стремилась, и ради чего это делала. Ей не хватает уверенности и душевных сил даже на то, чтобы убедить себя в правдивости хрупких воспоминаний, за которые она так держится.

— Что думаешь? — спросил Умник, скосив взгляд на Акселя.

— Думаю, что она и сама не верит собственной лжи, — монотонно произнёс парень. — Но всё ещё пытается убедить себя в ней.

Ощутив слабость в ногах, Афина сделала ещё несколько неловких шагов назад и уткнулась спиной в холодную стену. Она словно разучилась держаться на высоких каблуках — её элегантные чёрные туфли ощущаются как коньки.

Да и вся её одежда будто превратилась в один сплошной источник дискомфорта: ворот белой рубашки жмёт, несмотря на то, что верхняя пуговица расстёгнута, а приталенная чёрная юбка сдавливает ягодицы и не даёт ровно стоять на ногах.

Маленькое бесцветное помещение, в котором Афина провела весь день, кажется, стало ещё меньше. Словно эти серые стены пытаются помешать её жалкому подобию побега, который и без того невозможен. Ведь единственный выход отсюда находится прямо за спиной жуткого в своей приветливости Умника.

— Значит, ты уже рассказал ей обо всём, что произошло в мире Первого, — заключил мужчина, снова глядя на испуганную пленницу. — Тогда остаётся лишь напомнить о её милых шалостях, из-за которых всё достигнутое едва не пошло прахом.

— Шалостях? — тупо переспросила Афина, в очередной раз испытывая дикое удивление, но уже не пытаясь что-то понять.

— Да. Как выяснилось, ты любишь их куда больше, чем быть честной с другими, — мягко укорил Умник, сделав пару шагов вперёд.

— Не любит она быть честной, — отрезал Аксель, скрестив руки на груди и облокотившись поясницей о стол.

— Ценное наблюдение, — с лёгкой усмешкой отметил мужчина.

Он взял стул, на котором ранее сидела Афина, и повернул его в сторону девушки.

— Но не будь так суров, — напомнил Умник, присаживаясь на стул. — Ты ведь тоже не желал признавать очевидное.

В ответ парень лишь повёл плечами, предположительно, выразив этим недовольство.

— К тому же в этом есть и моя вина, — продолжил мужчина, коротко потупив взгляд. — Решил, будто кулон больше не имеет силы, да ещё и сам вручил его нашей хитренькой принцессе. А она с его помощью не только промыла нам всем мозги, так ещё и ловко использовала на самой себе.

— Что?! — выпалила Афина, сильнее вжавшись в стену и ошалело бегая взглядом между своими собеседниками. — Кулон Акселя? Но он же… у Акселя.

Оба её собеседника остались неподвижными, словно две жуткие статуи, знаменующие неотвратимость разоблачения обманщицы. Разоблачения, ставшего шокирующим открытием лишь для неё самой.

— Ты отдала его перед тем, как завершила подготовку. Но не торопи события. Сама же хотела услышать обо всём по порядку, — чуть склонил голову набок Умник. — Мой рассказ будет намного короче.

Аксель сунул руку в карман брюк, извлёк свой аквамариновый кулон и поднял его на уровне груди, потеребив яркий камень пальцами.

А Умник продолжил:

— Не знаю, откуда в этом предмете взялось столько силы, особенно учитывая, что я должен был вытянуть её всю. Но, воспользовавшись им, ты как-то умудрилась лишить нас памяти и сотворить свой собственный мир на основе рухнувшей иллюзии Первого. Затем ты создала нам новые воспоминания и поселила здесь, полагая, что мы не усомнимся в своих фальшивых личностях и окружении.

Умник недовольно цокнул языком, изогнув бровь.

— Возможно, я бы даже повёлся на это, изобрази ты меня кем-нибудь более приятным, чем бездомный бродяга, ночующий на скамейке. Не очень, знаешь ли, оригинально.

Внимательно вслушиваясь в каждое слово знакомого незнакомца, Афина чувствует, словно ей в мозг насильно впихивают новую информацию. Это совсем не похоже на ощущения от рассказа Акселя, когда по мере раскрытия событий она всё больше ловила себя на ощущении дежавю.

— То, что вы говорите, не похоже на правду, — негромко запротестовала девушка. — Я не могу вспомнить ничего из этого.

— Конечно не можешь, — кивнул Умник. — Саму себя ты обработала лучше всех — придумала себе новую жизнь, новую личность и даже новое имя.

— Не только себе, — вмешался Аксель.

На мгновение Афине показалось, что в его словах промелькнула досада.

— Да, с ним тоже неплохо постаралась. А вот для меня даже имени не нашлось, — уже не так весело посетовал Умник. — Из прекрасного принца в безымянного бомжа. И чем я такое заслужил?

А теперь девушка горько жалеет о том, что в своих «шалостях» ей не удалось отыскать способа, как стереть этого галантного монстра с концами!

— Почему вы объявились только сейчас? Зачем весь этот долгий рассказ?

— Потому что просто ловить тебя было бессмысленно. Ты просто сочла бы нас психами, после чего твоя убеждённость в реальности этого мира стала бы непоколебимой. Полагаю, на это ты и рассчитывала, когда вообразила себя психологом Акселя, а меня беспризорным бродягой. Пришлось тебе подыграть, чтобы сама начала вспоминать.

А теперь Афина поразилась продуманности собственного плана, о котором даже не догадывалась. Она всегда считала себя неглупой, но тут…

— Не учла ты лишь одного — от Первого так легко не избавишься, — вновь улыбнулся Умник. — Ведь это по его милости мы все возникли и существуем до сих пор.

— Первый? — вздрогнула девушка. — Где он?

— Здесь, — ответил мужчина, ткнув указательным пальцем себе в висок.

— И здесь, — произнёс Аксель, указав рукой на свою голову.

— И здесь, — подхватил Умник, поведя ладонью в сторону Афины.

Девушка поймала себя на мысли, что непонимание начинает становиться для неё привычным состоянием. Она настолько погрязла в этой несуразице, что даже позабыла о своём испуге.

Но самое гадкое — ей до сих пор нечем опровергнуть эти безумные, но такие убедительные слова.

— Что ж, раз мы всё выяснили, то пора со всем этим завязывать, — хлопнул в ладоши Умник, вставая со стула.

— Жаль прощаться с мыслью о том, что я — настоящая полноценная личность, — безэмоционально, но с некой неуловимой тоской посетовал Аксель, отодвигаясь от стола.

— Скоро тебя это не будет беспокоить, — заверил мужчина.

Две пары глаз пересеклись на Афине.

В этот момент все прежние чувства вернулись к ней с тройной силой. Удивление обернулось ошеломлением, а страх холодным ужасом. Она взглянула на одновременно шагнувших в её сторону людей с отчаянной мольбой.

— Нет. Это же бессмыслица! Я… У меня же… У меня же есть… — крупно дрожа, пролепетала девушка.

В сильнейшем душевном порыве она окунулась в недра своего сознания — туда, где хранится самое сокровенное. Там, в далёкой-далёкой тьме, перед ней засиял образ седовласого мужчины, стоящего к ней спиной.

«Папа!» — громко окликнула Афина, чувствуя себя маленькой заблудившейся девочкой.

Старик медленно оборачивается, и она готова прыгать от счастья, желая броситься ему на шею. Он откликнулся на её зов! Он спасёт её от этих чудовищ в человеческом обличии!

И вот, подбегая к своему самому дорогому человеку, она с радостью заглядывает ему в лицо.

«Вы же…» — оцепенела Афина.

На неё смотрит, самодовольно ухмыляясь… кто это? Широкие скулы, военная выправка, камуфляжная армейская форма. Старик весело подмигивает девочке, и она широко раскрывает рот, неожиданно признав в этом типе Деда — полоумного начальника штаба «Волшебный Мир»!

В дичайшем ужасе стряхивая с себя это наваждение, девушка вновь видит Акселя и Умника. Они уже приблизились к ней вплотную и нависают как два вестника неизбежной судьбы.

Не в силах оказать хоть какое-то сопротивление, Афина чувствует, как на глаза навернулись слёзы.

— Пожалуйста, постойте… Не надо… — сквозь плач почти шёпотом умоляет девушка.

— Это не страшно, — возмутительно страшным голосом заверяет Умник.

— Пора возвращаться, — произносит Аксель самым холодным тоном, какой она когда-либо от него слышала.

«Возвращаться — значит исчезнуть! Стать ничем!»

Две мужские ладони опустились ей на плечи.

— Нет!!! — пронзительно вскрикнула Афина.