Коридорные дети

Савва Раводин, 2021

«Коридорные дети» – нон-фикшн во фрейме романа. Главный герой пишет письмо другу детства, который много лет назад получил серьезные травмы, остался жив, но никого не узнает. Автор письма рассказывает ему о своих воспоминаниях общей юности, а также о том, какой стала жизнь сегодня. Таким образом, вы вспомните девяностые и поймете современность. В книгу включены несколько интервью. Среди героев – Евгений Понасенков, Владимир Жириновский, Валерий Гаркалин, Петр Мамонов, Армен Джигарханян, Владимир Меньшов, Виталий Манский, Евгений Ройзман, Тимур Шаов, Захар Прилепин, Евгений Комаровский, Константин Кинчев, Олег Басилашвили, Айдер Муждабаев. Содержит нецензурную брань. «Коридорные дети» – хороший роман, и я не понимаю, почему его раньше не печатали. Правда, там есть длинноты, но они есть везде. Издание этой книги полезно прежде всего потому, что она заполняет важную клетку в таблице – рассказывает о тех, о ком рассказать практически некому. И она, кроме всего, интересная. Дмитрий Быков

Фальшивый еврей

Да, мой дорогой Мишаня, в девяностые мы могли посмотреть концерт «Алисы» в прямом эфире. И не злорадствуй, что я тогда уснул — главное, что сам концерт был! Сегодня-то с этим на ТВ стало хуже, чем при Советах. Придумали такое понятие, как «неформат». Представляешь, Юра Шевчук и неформат?!

С другой стороны, стало больше хороших фестивалей. В нашей родной Самаре делали «Рок над Волгой». Семьсот с лишним тысяч человек собрались послушать «Раммштайн», твою любимую группу! Правда, закрыли «Рок над Волгой» после «Раммштайна»…

Зато, помнишь, какой у нас «Груша» была? Сегодня они там все передрались, организаторы, и Грушинских фестивалей уже два… Или уже опять один? Я и не знаю теперь толком, там все вконец запутали. Наши друзья, впрочем, ходят на старое место. Я там был, Ленку твою видел. Она до сих пор одна, родила недавно сына…

В какой-то год «Коридорные дети» решили съездить на Грушинский фестиваль. Не то чтоб им сильно хотелось там выступить — скорее, не хватало новых ощущений. А знаменитый бардовско-туристический слет под Самарой предполагал, что новых ощущений будет масса.

— «Груша» — это такое место, где тебе на каждом первом шагу предлагают выпить, а на втором — «палку кинуть». Так что нам нужны спирт и презервативы!

— Чалый, да ты-то откуда это знаешь, ты там был хоть раз?

— Мне двоюродный брат рассказывал!

— Твой брат разве что в алкоголе разбирается, а вот с женщинами у него — «час сорок две». Это когда мужик час возбуждается, две минуты на бабе, а потом сорок минут без сознания!

Посмеялись, но спирт взяли. Затем поступило предложение заготовленный спирт попробовать.

— По пятьдесят и на электричку! — объяснил Чалый.

Проба спирта едва не закончилась плачевно. Пробовали слишком воодушевленно и потому на вокзал приехали буквально за несколько секунд до отправления «собаки». Но запрыгнуть в последнюю дверь последнего вагона все-таки удалось.

Не будет преувеличением сказать, что электричка, которая идет на «Грушу» (а ездить туда нужно непременно электричкой!), — это отдельное явление в культурной жизни нашей страны. Там в каждом вагоне обязательно найдутся несколько человек, которые начнут петь известную песню — и споют ее так, что будут подпевать все присутствующие. Вот и гастроль «Коридорных детей» в последнем вагоне тоже прошла с успехом.

— А ну, мужички, подтяни! — возбужденно кричал Чалый во время исполнения «Ой-йо», известного шлягера группы «Чайф». И «мужички» вагона подтягивали…

Добравшись до Мастрюковских озер, друзья стали искать место для стоянки. Оказалось, это на переполненном поле не так-то просто! Тем более как раз пошел дождь — на Грушинском фестивале явление обычное…

— Федор Иванович, ты палатку взял? — интересовался Соловей.

— Не учи папу любить маму, — важно ответствовал Федя.

— Все, дальше не пойдем, — сказал измученный Чалый и остановился рядом с лагерем под названием «Кузина роща». — Вон там есть место. Доставай палатку!

Федор Иванович открыл чехол, вытащил его содержимое — и тут все убедились, что у палатки нет дна. По большому счету, это была даже не палатка.

— Что за хрень?!

— Наверное, это тент… А палатка осталась дома.

— Федор, твоя фамилия Мудашвили!

— Ну что теперь — давайте ставить то, что есть.

Слава Богу, хоть дождь кончился. Тент натянули, покидали под него вещи и пошли гулять по фестивальным полянам. С собой взяли баклажку разбавленного спирта и пятилитровую канистру с пивом. Кажется, была еще и закуска…

После посещения нескольких концертов «детки из коридора» убедились, что здесь играют «не их стиль» — и со спокойной душой отправились купаться. Первыми шли Чалый и Соловей, немного позади тащился Федор Иванович. И тут навстречу попались бойцы ОМОНа.

— Что несем? Откройте бутылку!

Вынюхав, что в емкости находится явный спирт, милиционеры потребовали предъявить документы (странная, надо сказать, просьба на бардовском фестивале). В этот момент друзей нагнал Федор Иванович — и храбро разорался, поскольку лучшей защитой считается нападение.

— Документы?! А где, собственно, ваши документы? Откуда я знаю, что вы настоящие менты?!

Федора скрутили так стремительно, что с него слетели очки и бейсболка. Милиционеры, дабы наглядно доказать, насколько они настоящие, куда-то его утащили, а Чалый и Соловей остались стоять в полном недоумении. У них даже спирт не отобрали.

— Жестко, — спустя минуту оценил Чалый. — Надо нашего дебошира идти выручать…

Найдя милицейский городок, друзья предварительно хлебнули для храбрости, и Соловей как старший отправился со спасательной миссией в трезвяк. Чалый же присел на газон и стал ждать.

Тем временем Соловей уже общался с дежурным.

— Так нельзя! Парня надо отпускать!

— Я тебя сейчас самого закрою. Ты бухой! — отбивался человек в погонах.

— Что? Да я же сам к вам пришел! И хрен ты меня закроешь, поймай сначала!

Видимо, утомленный логикой Соловья, дежурный достал свою «амбарную книгу» и спросил фамилию задержанного. Соловей назвал и фамилию, и даже дату рождения Федора Ивановича — но такого в списках «грушинских алкоголиков» не оказалось.

— Что, менты уже отмудохали и выкинули в кусты? — взъярился Соловей. — Где мой друг?!

— Задолбал, пошли в обезьяннике посмотрим! — решил дежурный.

Там Соловей увидел друга за решеткой и возрадовался.

— Да вот же он, Федор Иванович, 1978 года рождения!

— Здесь, — заглянул в свою книгу милиционер, — сидит Акакий Назарович Зирнбирнштейн!

И тут же побагровел:

— Ах так, значит? Тогда фальшивый этот еврей сидеть будет до утра! Совсем, черти, обнаглели! Зирнбирнштейн, твою мать! Оригиналы!

Ровно в шесть утра друзья встретили Федора Ивановича добрым глотком спирта. Герой был довольный, и лицо его озаряла улыбка — ведь почти обманул милицию!

Однако после истории с Акакием Зирнбирнштейном «Коридорные дети» решили вернуться в город, и следующая встреча с «Грушей» у них произошла лишь через год. На этот раз они приехали с настоящей палаткой и большой компанией. Им даже удалось выступить — но дальше отборочного тура группа не прошла. Наверное, действительно на фестивале был не их стиль.