Волчьи тропы

Регина Гумерова, 2023

Жители провинциального городка ведут спокойную жизнь, лишенную гаджетов и крутых машин, мечтают перебраться в большой город или попасть на бал в поместье графов, но они даже не подозревают, что люди, живущие в их заповедном лесу, остро чувствуют полнолуние и не зря ведут обособленный образ жизни. Откуда я это знаю? Я – одна из них, дочь вожака и его "любимый" бастард. Я – "обычная" девушка: читаю книги, лазаю по деревьям, исследую лес в поисках новых троп, работаю в кузнице и охочусь на диких животных. Впереди – моё последнее полнолуние и, если я не обернусь, то навсегда уйду в подземелья, чтобы жить в тени своей стаи. Но однажды самые страшные твари из сказок старой неней появляются в наших лесах, угрожая не только нашей тайне, но и всему нашему существованию. Смогу ли я обернуться и встать плечом к плечу с отцом в битве против зла или у меня другое предназначение?

Глава 6. Кузница

Пройдя мимо вереницы разношерстных жилых зданий, тесно жавшихся одно к другому и закрывавших от меня солнце, я наконец оказалась на месте. Вот оно — вытянутое одноэтажное белое здание, расположенное поодаль от городка и бензоколонки ради пожарной безопасности. Подняв белую ребристую заслонку, запирающую сооружение на ночь, я впустила свежий воздух в помещение. В основном, я на подхвате у отца. У него нет замены в кузнице, кроме меня, никому это не интересно, как, впрочем и мне. Но, я думаю, это единственный способ снискать его расположение и, может быть, какое-то место в стае.

Я прошла внутрь и поморщилась от запаха, доносящегося из кожевни Марины. Когда-то это здание было кожевней полностью. Здесь мои предки занимались изготовлением вещей из кожи. Здание когда-то стояло у реки, что было крайне важно для кожевенного дела, когда постоянно приходится промывать кожу — то от соли, то от химикатов. Сейчас река отошла от берега, оголив остроконечные скалы, а вода поступает сюда через водопровод, как и в остальную часть города. Только в лесных домах волки по-прежнему используют колодцы и выгребные ямы. Каменный век…

Тяжело вздохнув, я прошла в соседнюю с нашей кузницей комнату — мастерскую кожевника — небольшой пристрой к основному зданию. Здесь была стихия Марины. На полке вдоль противоположной стены стояли бутылочки с какими-то жидкостями, на полу кучковались огромные мешки с солью, над ними угрожающе нависали изогнутые ножи и скребки. Остальная часть комнаты была погружена во мрак из-за отсутствия в ней окон. Я щелкнула выключателем, и зажглись тусклые лампы, осветив обстановку. В глаза сразу бросился длинный шланг с краном. Его использовали для промывания кожи и набора воды в огромный чан для замачивания шкур, стоявший чуть поодаль. На правилке, с противоположной стороны, была натянута кожа, и я тут же вспомнила наказ Марины. Достав из рюкзака свертки с кожей, я принялась аккуратно расстилать их на холодном каменном полу и разглаживать. Надеюсь, тут достаточно холодно. Думаю, Марина запретит нам разводить огонь в ближайшие дни, чтобы не нагревать её мастерскую. Я давно говорила, что ей пора съехать из нашего здания; мы мешаем друг другу, но меня никто не слушает.

Запах стоял ужасный: мертвые животные, кровь и какие-то химикаты. Так пахнут руки Марины, когда она вечерами насильно усаживает меня перед зеркалом и принимается расчесывать мои длинные спутанные волосы. Я ненавидела зеркала, в них я постоянно наталкивалась на своё отличие от моей семьи, особенно от Марины. Цвет волос, глаз, губы, скулы — всё! Я ничем не была похожа на сестру! Словно и отцы у нас были разные! Моё лицо было более вытянутое. Её темные глаза были раскосыми, как у мамА, в сравнении с моими большими и круглыми, как у отца, но цвета весенней травы. Мой острый подбородок и чуть заостренные сверху уши делали меня скорее родственницей лесным эльфам, если они существуют, чем волкам. А мамА однажды сказала, что, когда меня впервые принесли в дом (мне было несколько дней от роду), моё тело покрывал рыжий пушок, даже уши! Шестилетняя Марина собирала пушок на моих ушах в резиночки, чтобы похихикать, и они были похожи на беличьи кисточки. Но потом всё сошло. Слава волкам! Не хватало мне ещё быть покрытой шерстью безо всякого полнолуния!

Нужно было срочно заняться уборкой в кузнице, как наказал отец. Мой взгляд привлекли отцовские клещи, оставленные на наковальне. Он снова забыл их повесить на место, как и свой молот — потом опять будет искать. В нашей кузнице всегда был строжайший порядок. Хотя отец бывал иногда стихийным, оставляя инструменты не на своём месте, но меня он выдрессировал отлично, и я соблюдала порядок за нас двоих. У каждого инструмента было свое место, чтобы всегда быть под рукой, но и не мешаться. Уголь и дрова были в дальнем углу, подальше от огня, чтобы не вспыхнуть; рядом с домной — ведро воды: для металла и против пожара; часть инструментов развешана на стенах; но дальнюю стену украшают более мрачные орудия — оружие, отнятое у браконьеров, но так и не нашедшее применение в стае. Тут были различные клинки, ножи, ружья и даже арбалет, многие из которых давно заржавели и пришли в негодность. Но самым жутким оружием для меня по-прежнему были капканы. Хотя наши охотники также пользовались ими, я от их вида приходила в неописуемый ужас. Глядя на капкан, я каждый раз представляла, сколько боли он несет, когда захлопывается, и сколь безвыходным становится твоё положение, когда ты понимаешь, что привязан к этому железному чудовищу навсегда: не убежать, не спрятаться, остаётся лишь сидеть и ждать появления своего палача, медленно истекая кровью.

Здесь же, среди развешанного оружия браконьеров, таилась дверь в кладовую, куда я особо не заглядывала. Там хранились предметы, которые нам не нужны, но и выбросить их было жаль. Там были формы для литья, старые ржавые инструменты и прочий хлам.

Я закончила прибирать в кладовой и вышла в основную комнату, когда в кузницу вошла Марина. Её щеки были красными от волнения, а улыбка глупой, но она всё равно попыталась метнуть в меня хмурую молнию прежде, чем скрыться в своей мастерской. Вот дуреха! Я негодовала, и меня подмывало вправить ей мозги насчет Ивана, хотя понимала, что «на том конце провода» меня никто не будет слушать.

Я взяла в руки молот и первую попавшуюся железку, постучала их один об другой, затем положила каждый на свое место; но мысли всё равно не отпускали меня, поэтому я решила-таки выплеснуть их на виновницу.

— Здесь опять воняет, Марина! Может, тебе стоит присмотреть здание ещё дальше от города и от нас? — ворвалась я в кожевню, уперев руки в бока.

Марина вздрогнула, явно не ожидав моего скорого появления и пребывая в своих романтических мыслях, но тут же нахмурилась и приняла оборонительную стойку.

— Я продолжаю традиции наших предков. Как ты помнишь, сто лет назад на этом месте никакой кузницы не было и в помине, здесь властвовали кожевники!

— Вот именно! Это было сто лет назад! Тогда и река была полноводнее, и они зачерпывали воду сразу за углом, а теперь там глубокий обрыв! Ты застряла в каменном веке! И, кстати, сейчас есть более приятные телу материалы, которые мы можем позволить себе купить!

— Купить? — взвилась сестра и буквально выпихнула меня из своей прохладной кожевни. — А откуда у тебя деньги? Тебя одевает моя мать, а ты ещё не заработала ни гроша!

— Я же не виновата, что отец не считает нужным мне платить…

— Ты должна быть благодарна, что он взял тебя в подмастерье. Он дал тебе шанс остаться работать в кузнице, если ты станешь хранителем! Разве ты не рада?

— Рада. Именно этим я всегда и хотела заниматься, — сказала я бесцветным голосом.

Она мне не верила, но с улицы донесся звонок велосипеда, спасший меня от необходимости дальнейших объяснений, и я поспешила наружу. У входа стоял Сема с длинной палкой, замотанной в пупырчатую плёнку и скотч; велосипед валялся у его ног.

— Увидел, что ты идешь в кузницу, — дружелюбно улыбаясь, проговорил Сема. — И решил закинуть вам посылку.

— Что это? — удивлённо спросила я, взяв палку из протянутой руки парня. — Тяжёлый…

Сема почесал голову, растрепав свои светлые, почти белые волосы, столь явно выдающие его принадлежность к северной стае, и задумчиво заключил:

— Я тоже заметил. По весу похож на лом для льда… Но, зная твоё любопытство, сообщаю: велено не вскрывать без вожака! Мне самому любопытно, что это.

— Ладно, поняла, — удрученно отозвалась я и, взвесив палку в руке ещё раз, вновь обернулась к парню, что уже залез на велосипед и приготовился ехать дальше. — А ты разве не должен быть на футболе?

— Зачем? Игра только после обеда. Ладно, покеда!

И, позвонив в звоночек два раза, он тронулся в обратный путь. Значит никакой тренировки не было? Ах, Мишка!