Лето одного города

Полина Полякова (2024)

Я создала роман-путеводитель по современной Москве, где герои — окружающие нас люди, создающие историю современной столицы и проходящие мимо истории, созданной другими много лет назад. Это влюбленная пара очередного потерянного поколения не только открывает для читателя город с новой стороны, но и проживает проблемы, с которыми сталкиваются «миллениалы». Все это происходит в разных уголках Москвы, прочитав о которых можно увидеть столицу под другим углом, влюбиться в нее, а после пройти по тем же местам и создать свою уникальную историю с этим городом. Я очень надеюсь, что после прочтения вы тоже захотите прогуляться по столице и узнать ее с новой стороны. Для удобства в конце дан перечень всех адресов, упомянутых в книге.

Тишинка и немного книг

Несколько часов и бокалов спустя я старательно зашнуровывал ботинки и обещал друзьям видеться чаще. Нина стояла, прислонившись ко входной двери, и листала что-то в смартфоне.

— Пойдем уже, хозяевам спать пора, — чуть ли не выталкивала меня она из квартиры. Это было не грубо, а скорее шутливо. Ровно так, как мы и общались весь вечер.

Ника с Мишей провожали нас умилительным взглядом, словно родители, отправляющие детей во взрослую жизнь. Я скорчил им рожу и зашел в лифт.

— Как думаешь, если лифт будет падать, мы выживем? — неожиданно спросила Нина.

— Определенно нет. А ты собираешься падать?

— Нет, но как же все эти теории про прыжок перед самым падением?

— Ты хороший математик?

— Нет, а что?

— Тогда ты вряд ли успеешь за секунду рассчитать момент своего прыжка. В любом случае падать в этот раз мы не будем, — резюмировал я ровно в тот момент, когда двери лифта открылись на первом этаже.

— В этот раз, — пробормотала под нос Нина и вышла во двор.

Я мгновенно почувствовал, что пусть и наступил июнь, но ночи остались по-весеннему холодными. Я застегнул куртку и галантно подал руку. Нина в это время копалась в безразмерной холщовой сумке, из недр которой она выудила плащ и кофту.

— Мне на Сокол, так что я направо, а ты? — спросила она, завязывая пояс.

Мне, собственно, было налево, на 1905 года, куда я планировал дойти пешком.

— Тоже направо, провожу тебя до метро, как тебе идея?

— Идет, заодно обсудим переводы.

— О нет, — притворно взмолился я. — На это я готов, только если ты будешь постоянно слушать мои комментарии по поводу каждого дома, который мы будем встречать на пути.

— Идет, — снова сказала Нина, чем удивила меня. — Можешь рассказывать обо всем до самого метро. Уверена, такие рассказы здорово отрезвляют.

— Очень приятно, — ответил я и повел ее к Тишинской площади. — Лучше зайдем издалека: почему французский?

Нина замялась, будто бы подбирала ответ:

— Скажем так, у меня не было иных вариантов. Как принято говорить, так исторически сложилось. Я с детства знала французский, хотя лучше бы что-то восточное. Сейчас тут и там возникают азиатские компании, им нужны сотрудники, но знаешь, что-то я не вижу Францию лидером мировой экономики.

— Смотря в какой отрасли, — не согласился я. — Как же сыры и вина? Если уж отказываться от чего-то, то от новых технологий, но вот старый добрый сыр!

— То есть, если бы сейчас все технологии вдруг перестали развиваться, тебя бы это устроило? — удивилась Нина. — Как же излечение всех болезней и экология?

— Ладно, экологию и медицину не трогаем, но если мой смартфон через несколько лет станет умнее меня, то я скорее расстроюсь, чем обрадуюсь. Хотя, если он начнет зарабатывать вместо меня, я не против, но пусть оставляет себе не больше десяти процентов, — резюмировал я и перешел дорогу.

— Согласна, я бы тоже расстроилась, если бы переводчик отнял мой хлеб. Ты бы меня не стал слушать, но, если честно, у него это никогда не получится. Рассказывай уже, где мы? Ты же обещал, что я протрезвею!

Нина встала напротив меня с видом примерной ученицы.

— Я не обещал, но ладно. Уважаемые гости и жители города, — начал я пародировать многочисленных гидов. — Мы находимся с вами на Тишинской площади, на самом деле хорошо знакомой вашим бабушкам и дедушкам по фильму «Операция Ы». По семейным преданиям, именно сюда ездила бабушка вашего гида за елочными игрушками, которые чудом дошли до наших времен. Я говорю «чудом», потому что гид разбил немало из них, чем немало расстроил свою бабушку.

— Потрясающе, — захлопала в ладоши Нина. — Что это были за игрушки? Они представлены в каком-то музее?

— Конечно! Музей под названием «Кладовка родителей». Посещение временно ограничено, потому что никто не помнит, где какой экспонат. Мы отвлеклись! Напротив вы видите памятник под кодовым названием «шашлык», который, к моему счастью, появился только в 80-х. Признаться честно, не люблю его всей душой.

Нина засмеялась, но уточнила:

— Это же на самом деле «Дружба народов», верно?

— «Дружба навеки», но да, ты права.

Услышав это, Нина придирчиво стала обходить памятник, после чего подвела итог:

— Народное название не противоречит истине. Шашлык действительно способен создать дружбу навеки!

— Возможно, вам стоит присоединиться ко мне в качестве второго экскурсовода, — засмеялся я. — Идем дальше?

Нина ответила кивком и подошла ближе.

— Сегодня как-то прохладно, поэтому я погреюсь? — и, не дожидаясь ответа, она сама взяла меня под руку и прижалась к плечу.

Ни один здравомыслящий, а уж тем более выпивший вина с друзьями мужчина не отказался бы от такого предложения, поэтому мы медленно продолжили прогулку в сторону 1-й Тверской-Ямской.

Еще не было и полуночи, поэтому на этой улице вовсю кипела жизнь. Я понимал, что нам нужно повернуть налево, где я бы посадил Нину на метро, а сам пошел бы домой. К моему счастью, она свернула направо, и мы стали удаляться от ее дома, приближаясь к Маяковской.

— Что-то мне совсем не хочется домой, но, я бы где-то погрелась, не возражаешь?

— Очень даже поддерживаю и передаю тебе слово как второму гиду.

— Как это подло, я же не знаю этих стилей и дат, мне нечего рассказать! — возмутилась Нина, но я решил ее подбодрить.

— Попробуй, в этом городе достаточно свернуть не туда, чтобы узнать что-то новое. Уверен, тебе есть что рассказать.

— Ладно, я попробую, но без всяких имен и стилей, — согласилась она. — Итак, слева от нас магазин «Республика», где я часто покупала книги, да и сейчас люблю заходить. Это один из немногих книжных, которые мне до сих пор нравятся. Кстати, он круглосуточный!

— Ты хочешь зайти?

— Давай, но только мне ничего сейчас не нужно, разве что немного согреться.

— Такая цель нам подходит. Какие книги ты любишь читать?

— Мне нравятся романы прошлого века и немного про саморазвитие. Вот эти постоянные достижения не про меня. Ты знаешь, у меня от них даже какой-то комплекс развивается. Все вокруг такие успешные, счастливые, продуктивные и читающие о том, как это преумножить. В это время я сижу дома, перевожу книги и хожу преподавать в школу.

— Ты же говорила, что не работаешь в школе, — возразил я, тем самым подтвердив, что внимательно слушаю.

— Это языковая школа, но наша классная. Кстати, она недалеко отсюда. У нас такой французский интерьер, атмосфера. Все настраивает учеников на то, чтобы влюбиться в этот язык. Если ты надумаешь его учить, обязательно туда приходи!

— Нет уж, мы с моим немецким останемся подальше от франкофилов, — отрезал я. — Насчет показательной продуктивности согласен. Возможно, поэтому у меня нет блога с моими фото, только всякие архитектурные интересности. Я не хочу участвовать в этом параде тщеславия.

— Ты такой сноб, — фыркнула Нина и толкнула дверь в книжный. — Хотя кто еще может жить в Москве?

— Очень снобская фраза, не находишь?

— Я и не отрицаю, я же тоже здесь живу, — согласилась она, целенаправленно подходя к стойке с открытками.

— Хочешь кому-то отправить?

— Да, тебе, — кивнула Нина и выхватила какую-то глупую открытку с ежом. — Пробейте, пожалуйста, и еще ручку, — попросила она кассира.

Парень за кассой наверняка видел немало таких покупок посреди ночи, поэтому быстро выдал товар и, пожелав хорошей ночи, ушел обратно в зал.

Нина села за столик кофейни книжного и стала что-то сосредоточенно царапать на открытке, но резко остановилась.

— У меня нет твоего адреса.

— Что?

— У меня нет твоего адреса, — спокойно повторила она и дала мне ручку. — Напиши его сам.

— Так сразу сдать «пароли-явки»?

— А это какой-то секрет? Тебе есть что скрывать? — засмеялась Нина.

— В общем-то нет, давай, — согласился я и стал писать своим чертежным почерком адрес. — Просто я никогда так не делал.

— Вообще-то, я тоже, но почему нет? Только вот тут нет марки, поэтому жди до завтра, когда я смогу зайти на почту. Когда-нибудь ты ее получишь, если только она не потеряется где-то в пути, — довольно отметила она и попыталась пригладить спутанные от ветра волосы.

— Почему бы не отдать мне ее сейчас? — уточнил я.

— Так неинтересно, — ответила сквозь зубы Нина, так как в этот момент она сжимала ими резинку для волос. Завязав хвост, она стала выглядеть еще младше, но, довольная результатом, она улыбнулась своему отражению в витрине, забрала открытку, которая тут же исчезла в холщовой сумке.

— Я согрелась, а ты? Кстати, как ты смотришь еще на один бокал вина?

— Положительно, — лаконично ответил я и уже как-то буднично взял Нину за руку.

Позже я и сам стал присылать открытки друзьям и родителям, отправляя их из разных уголков России. Это стало доброй традицией, начало которой, сама того не зная, положила Нина.