За Серебряным утесом

Ольга Пашута (2024)

Их было двое — Он и Она, но люди уничтожили их, заставив пойти на страшную сделку с Великим Хроносом с помощью пограничницы Малуши. Но и этого им оказалось мало и тогда люди призвали Смерть. Так родилось проклятие Серебряного утеса, связавшего судьбы всей долины в тугой узел

Глава 8. Власта

Подслушанное Малушу взволновало, вот только уразуметь, к чему велся тот разговор, и подвести одно к другому не сумела. Поэтому справедливо рассудила убрать так нежданно пришедшую информацию на дальнюю «полочку». Убрала, да и позабыла Малуша. Уж очень захватила ее учеба!

Наставницы на пытливую девочку нарадоваться не могли, и она имела все шансы стать лучшей среди более взрослых товарок, если бы не вздорный характер послушницы. Все и всегда Малуша делала по-своему! Смотрела на наставниц уж слишком пристальным для ребенка взглядом, кивала и делала так, как сердце подскажет. А подсказывало оно ей почему-то совершенно невообразимые, если верить словам наставниц, вещи. Невзирая на строгие запреты, девочка пробиралась ночами в вивлиофику, выбирая фолианты потяжелее, да на самых высоких полках запрятанные, так как не предназначались они для юных и неокрепших умов. Но разве упрямицу было остановить? Зачастую там и заставали ее наставницы — мирно спящую с книжкой в обнимку. Ох, и ругались они! В наказание отправляли ее на кухню работать, за огородом следить, но все без толку! Ни замки, ни запреты, ни угрозы не могли остановить Малушу, коли она чего удумала.

К невероятному неудовольствию всех остальных обитателей укрепления юная послушница на лету схватывала лекарскую науку и с огромным энтузиазмом экспериментировала с составами и травами. Результаты порой приходилось соскребать со стен, выковыривать из чашек либо находить под кроватями в кельях в виде лесных жаб и полевых мышей, но Малуша не унывала — а как же еще учиться, если не на собственном опыте. А еще она умудрилась в первый же год в укреплении «достучаться» в своем обращении до Великого Хроноса, что обычно удавалось лишь неофилкам, готовящимся к обряду, чем ввергла в неописуемый ужас ведущую тогда занятие Власту. Она невидящим взглядом смотрела на Высший Хронограф, обещая себе в ближайшие пару лет не подпускать девочку так близко, чтобы не накликать беды на находящихся под ее защитой обитателей.

Но больше всего проблем доставляли стихийные вылазки Малуши за стены укрепления, что находилось под категорическим запретом самой Власты. Не обращая внимания на правила, девочка выбиралась за пределы порядком надоевших стен и восторженно бродила по шумным улочками, забывая о времени и любуясь диковинками, свезенными сюда торговцами. Далеко не каждый из них мог получить охранную грамотку от Власты, открывающую двери в укрепление. Поэтому редкие счастливчики своим положением дорожили и везли сюда самые разные товары в надежде получить одобрение и сопутствующее ему право появляться в здешних местах на особых условиях. Все торговцы мечтали о нем, ибо сами были далеко не самыми простыми людьми. Малуша не всегда понимала, кто перед ней, но с живым интересом приглядывалась к гомонящим у прилавков приезжим, пытаясь угадать их суть. Люди с необычными способностями. Бывшие гонцы. Выходцы с той стороны границы. Конечно, последние встречались крайне редко, но Малуше все же довелось столкнуться с ними и даже не единожды.

В целом она всей душой полюбила укрепление, считая его своим настоящим домом. Ни на что непохожим и примечательным местом, куда девочек специально привозили так, что им даже невдомек было, где находятся и как вернуться обратно. Малуша помнила свои первые впечатления от укрепления — огромный резной терем из темного дерева, стоящий на высоком холме. Тронешь шероховатую стену и услышишь, как говорит с тобой древесина, рассказывая о мастерах, касавшихся ее многие лета назад. Но стоило только зайти внутрь, как тебя обступают настолько плотные каменные блоки, что и соломинки между ними не вставишь! Малуша помнила, как откровенно глазела на эти почему-то всегда теплые стены из камня, на уходящие ввысь своды и многочисленные коридоры с дверьми, за которыми скрывались неведомые пока юной послушнице тайны. Уже много позже девочка поняла, что внешние размеры укрепления заметно отличаются от внешних. Любуясь теремом со стороны торговых рядов, никогда и не поверишь, что он легко вмещает в себя несколько сотен людей разом! И это только по весьма приблизительным подсчетам, ибо истинного числа тех, кто нашел здесь приют и время от времени останавливался, ведя свои извечные дела с Властой, никто и не ведал.

— Малуша! Малуша! Да слышишь ли ты меня, вредная девчонка? — заметив, что девушка уже давно витает в своих мыслях, Власта, совсем как раньше, пребольно дернула ее за ухо.

— За что? — вскинулась пограничница и на секунду потеряла контроль — их взгляды столкнулись.

Малуша тут же спохватилась и благоразумно опустила голову, но Власту уже было не остановить. Она крепко ухватилась за острый подбородок «железными» пальцами и с такой силой запрокинула голову девушки вверх, что в шее что-то больно хрустнуло. Наставница жгла своим взглядом, тщетно ища одной ей ведомые признаки сомнений и сожалений.

— Ты не раскаиваешься! — вдруг отпрянула от пограничницы Власта и с недоумением произнесла. — Ты — торжествуешь! Малуша!

Далее изображать покорность не имело смысла и девушка, обиженно потирая ухо, открыто взглянула на хмурую и порядком озадаченную управительницу укрепления, позволяя той увидеть все то, что скрывала ранее.

— Не раскаиваюсь, — тихо произнесла она. — Мне надлежит оберегать детей леса, и я выполнила свой долг.

— Но какой ценой?

Стоило ожидать новой брани, но Власта почему-то не торопилась с этим. Она опустилась на резной стул с высокой спинкой и подперла рукой голову, будто оказалась не в силах снести все это.

— Ты считаешь, что цена не слишком высока?

— Нет, — упрямо мотнула головой Малуша. — Не дело говорить о плате, когда на кону Жизнь. И неважно чья! Детей леса, жителей постграничья… любая. Разве не для того мы и есть — источник Жизни? Нет, не говори мне о цене. Пустое это.

— Как и в тот день, когда ты прошла обряд?

Малуша ожидала услышать все, что угодно, но только не это. Она побледнела и мгновенно растеряла всю свою уверенность, посмотрев на Власту затравленным зверьком.

— Но ты же тогда помогла мне?

— Помогла, — кивнула женщина и печально добавила. — Вот только не обрекла ли я тебя этим на самую незавидную из судеб?

Пограничница хотела еще что-то сказать, но Власта уже отвернулась.

— Ступай. У тебя есть время привести себя в порядок. Когда все соберутся, я пошлю за тобой.

Когда Малуша выходила, Власта так и сидела, устало опустив голову на скрещенные руки.