Скажи, что любишь меня

Ники Бейли, 2021

«Я люблю тебя», – три таких простых слова. За ними можно броситься в омут, в один миг потерять целый мир, равно как и обрести. Такое простое и одновременно сложное чувство. Но пока моя любовь была болезненной, надрывной и горькой. Невзаимной. Будто попытка надышаться перед неминуемой смертью. Смогу ли я растопить лёд в сердце Ника Блэка или же он навсегда останется лишь моим сводным братом? Вторая книга серии «Сводный брат». Содержит нецензурную брань.

Глава 6. Лекси Рид.

Я медленно подошла к своей постели в старой квартире. Тесса изволила поехать со мной, но осталась ждать в прихожей, давая мне время попрощаться. Сейчас именно её молчаливое присутствие придавало мне сил.

Присела, провела рукой по тонкому покрывалу и окинула спальню взглядом. Всё так же, как я оставила в августе собираясь впопыхах. Окна и подоконник покрылись пылью, пустые картонные коробки валялись в углу, на подушке сидел маленький плюшевый мишка, забытый мной летом. Старая игрушка оставалась совсем одна на этой холодной кровати в пустынной комнате, в тёмной квартире. Я улыбнулась краешком губ. Пускай неживая, но она терпеливо ждала, когда хозяйка вернётся за ней. Отец купил мне этого мишку лет тринадцать назад. С тех пор я повсюду таскала его за собой, а когда пришло горе — забыла. Я подняла мишку с подушки, заглянула в выпуклые глаза-бусинки, погладила по мягкой голове, вновь улыбнувшись нахлынувшим воспоминаниям, но они осколками резанули по сердцу.

Каждый вздох, каждый взгляд, каждое слово.

Я попыталась встать, но тут же, пошатнувшись, рухнула обратно на кровать. Голова кружилась, ноги отказывались подчиняться, я обхватила себя за плечи, почувствовав внезапный озноб как от лихорадки. Внутри снова была бездонная грусть, необъятная горечь утраты. В душе всё перемешалось: боль, ярость, страх, ненависть.

— Лекси… — Тесса вмиг оказалась рядом, улыбнувшись сквозь слёзы. И горя в этой улыбке было больше, чем в мокрых дорожках, которые она тотчас стала размазывать по щекам. Как давно она тут стоит? — Мне так жаль…

Я видела, что скрывалось за этой улыбкой. Подруга не ведала каково терять родителя, нет, с ней отродясь ничего подобного не случалось. Но она знала, что мне очень тяжело справляться со всем этим в одиночку. Девушка с огромным, добрым сердцем с радостью взяла бы на себя хоть малую часть моей ноши, но я не позволяла. Старалась хранить всю свою боль в себе, пытаясь отгородить от неё тех, кто мне дорог.

Но, не сегодня.

— Знаю, — прервала я блондинку, сжав её холодные руки. — Спасибо. Не стоит волноваться, дай мне пару минут, и я буду в норме.

С неимоверным усилием я всё же встала с кровати, обошла Тессу и направилась в ванную комнату. Включила холодную воду и подставила руки под ледяные струи. Они обжигали, но в то же время бодрили. Умыла лицо и стала всматриваться в своё отражение.

Измотанная, обессиленная, поникшая.

Последние несколько дней я с трудом узнавала себя. Слишком сильно измучилась, слишком много плакала, слишком часто была слабой.

В этом чёртовом городе всё было слишком.

И в этот момент я отчётливо поняла — это только начало. Почувствовала, что успокоилась. Боль исчезла, оставив место холоду и пустоте, а в голове вспыхнуло желание — решительное, нестерпимое, стержневое.

Мстить.

Заставить страдать того, из-за кого терзаюсь сейчас я. Убийцу. Чёртового ублюдка, что посмел отобрать у меня отца. Заставить заплатить за каждую пролитую капельку крови Артура и каждую слезинку, выплаканную мной. За каждый день, что я вынуждена была бороться с этой горечью.

— Лекси? — вошедшая в ванную подруга смотрела на меня с беспокойством и, пожалуй, недоумением. Кажется, я слишком долго сверлила пустым взглядом собственное отражение.

— Я никогда не прощу его, кем бы он ни был, — такой простой, такой обезоруживающе–хладнокровный ответ.

Приговор. Желание увидеть, как враг до последнего издыхания молит о пощаде задыхаясь от боли, отсиживая пожизненный срок. Никто не имеет право отбирать жизнь у других. Никто не смеет распоряжаться чужими судьбами.

Мерзавец, возомнивший себя Богом, должен понести жестокую кару.

***

Низкие облака сплошной мутно-серой пеленой затянули небо, казалось, ещё немного и они лягут на крыши домов и макушки деревьев. Со стороны леса густой и бледной вуалью стелился туман.

Миссула встречала хмуро и неприветливо: снег почти растаял, оставляя после себя грязные лужи, воздух влажный, тяжёлый и неподвижный.

Мы с Нейтом стояли в зале выдачи багажа, пока Тесса с Максом вызвались сходить за кофе. Ещё утром я была в Сиэтле, завтракала в любимой кафешке, заканчивала дела, отправляла вещи отца транспортной компанией в Монтану. Коробки останутся ждать меня в специальной камере хранения, пока я не перевезу их в свой новый загородный домик. Не хотелось везти всё к матери и тем самым провоцировать новые вопросы. Я предполагала, что нас с ней ждёт и так непростой разговор.

Я взаправду ожидала, что старшая Рид попросит меня съехать. Ну что ж, даже если это так, у меня теперь есть куда пойти. И хоть подаренный отцом дом находится в двух часах езды от школы, да и рассчитан он как «домик на выходные», стоящий в отдалении от города, в районе где подобные дачные дома строятся на большом расстоянии друг от друга, чтобы ничто не мешало наслаждаться видом на озеро, горы и лес — всё же это был дом.

Моя собственная крепость, куда я могу сбежать если что-то пойдёт не так.

— Ты весь день молчишь, — невзначай поинтересовался Нейт у меня, как только мы остались вдвоём. — Не хочешь возвращаться?

— Нет, как ни странно, хочу, просто боюсь.

— Блэка или мисс Рид?

— Причём здесь Ник? — испытывающее, глядя в глаза юноши, поинтересовалась я.

— Ты и он, это серьёзно? — напрямик спросил Абрамсон-старший. — Мы можем закончить наши фиктивные отношения прямо сейчас, если это мешает вам быть вместе.

— Нейт, всё правда очень сложно. Я не в силах объяснить наши отношения, — ответила, чувствуя себя предельно неловко. — Но Блэк знает, что мы с тобой не пара. Поэтому если тебе ещё нужна моя помощь, я с радостью приму твою.

— Ты любишь его? — проницательно уточнил блондин.

— Да, — просто ответила я. — Уверена на самый максимум своей уверенности.

Нейт хотел ещё что-то сказать, но к нам уже спешила довольная блондинистая парочка. Тесса несла четыре кофейных стакана, а Макс шёл, чуть поодаль разговаривая по телефону. Неужто Блэку докладывает, что мы прилетели? Вчера вечером я устроила О’Брайну полноценный допрос, но парень моей лучшей подруги молчал как партизан. Молчал и улыбался, хитрый гадёныш.

Во время полёта и после, сидя в такси неспешно везущему меня к родному дому сквозь туманный лес я много размышляла о Нике. Как он узнал зачем я еду в Сиэтл? Почему прилетел он, а не Дейв? Откуда ему известно даже больше, чем мне самой, а самое главное: о чём он разговаривал с Биллом наедине? Я ждала возвращения домой, чтобы наконец нормально поговорить с ним и пускай только попробует увильнуть или снова соврать — запру в комнате и не выпущу.

Настроена я была решительно, поэтому всё ещё размышляя на эту тему, расплатилась с таксистом и уверенно поднялась по припорошенным не успевшим растаять мокрым снегом ступенькам.