к барьеру
я бы помолилась, да с недавних пор
поняла — на милость не готов топор,
я бы закричала — да зажали рот,
я б синицам — сало — только зуб неймёт,
тарабанят в окна да промеж дождей,
я бы даже сдохла — жалко журавлей:
кто встречать их станет — улица пуста,
через щёлки ставен, промокнув уста,
смотрят человечки — краешками глаз
примеряют вечность на гнилой каркас
пугала чужого, про своё забыв.
взглядами изжёван белый свет, зобы
ходят ходунами — ёрзают глаза
жизни коммунальной, замочив в тазах
в бурых пятнах души, следом от сапог
походя разрушен из песка пирог.
стряпали куличик, высунув язык,
чтобы всё прилично, так, как мир привык,
наизусть молитвы, на укус — стихи,
сбегай за поллитрой — запивать грехи
вдоль стены на лавке под иконками,
дырки от булавки на зрачках сморгни,
по греху на стопку, по зрачку за ложь,
что в молитвах толку, коли зря живёшь,
выебали веру, души заебли,
подвели к барьеру — мордой ткнули — Пли!
