Чай вдвоём в Литературной газете

Михаил Юрьевич Коломенский, 2021

Сборник маленьких рассказов-диалогов, которые в 1999-2000 годах еженедельно печатала существовавшая тогда Южная версия «Литературной газеты». Их герои, обычные люди, искренне старались понять происходящее в стране – и примириться с ним. Результаты их напряжённых умственных усилий, часто неожиданные, но всегда безукоризненно логичные, способны и сегодня помочь тем, кто ищет ответа на животрепещущие вопросы. Не утратило актуальности, например, решение по выборам: за кого голосовать надо умом, за кого сердцем, за кого печёнкой, желудком и иными органами, а за кого и сапогами (догадайтесь) – имена, слава богу, спустя двадцать лет всё те же. Ещё одним достоинством этой книжки является то, что она – историческая. В ней ничего не придумано. Всё, о чём в ней говорится, – всё так и было.

Здравствуй, 2000-й

«Литературная газета. Юг России» 19.01.2000

— Спихнули, значит, президента-то нашего, — сказал, усевшись, Виктор Петрович.

Я только что позавтракал и собирался на базар за батарейкой. Пришлось остаться.

— Что значит «спихнули»? Он сам принял решение.

— Под давлением, — многозначительно сказал Виктор Петрович.

— Разве что обстоятельств, — не согласился я.

— Да, он крепко держал власть. Однако не додержал.

— К чему ты клонишь? — Я поставил на газ ещё не остывший чайник.

— Идёт могучая сила, — сказал Виктор Петрович. — И я это чувствую. Но без Ельцина уже так не придавишь ни Примакова, ни Лужкова. Получается парадокс: усиление Путина через его появление на месте Ельцина означает и усиление его политических конкурентов опять же благодаря отсутствию Ельцина.

За окном в бесснежном дворе пацаны гоняли на роликах. У соседа вверху завыла и стихла дрель. Со словом «Ельцин» это не совмещалось. И со словом «Путин» тоже. И со всеми другими такими словами.

— Сегодня воскресенье, — сказал я. — Давай дадим себе роздых. Хотя бы один день в неделю.

— Какой роздых? — возмутился Виктор Петрович. — Наступает новое время! И к нему нужно быть готовым.

— Ну, если новое, то конечно, — согласился я. Я часто спорил с Виктором Петровичем, но часто и соглашался.

— Сделаем вот что, — продолжил Виктор Петрович. — Рассмотрим каждого кандидата со всех сторон.

— Лучше бы с одной, — попросил я. — Во всяком случае не более чем с трёх.

— Ну, хорошо. Итак, кто будет? Само собой, Путин. И Примаков. Зюганов. И Жириновский.

— И Лебедь.

— Лебедь пропал.

— В каком смысле?

— С экранов. А может быть, и буквально. И я думаю, он не появится. Кроме того, он заявил об отказе.

— Лебедь экстравагантен. Вдруг возьмёт и появится. Во втором туре. Ты же знаешь этого человека.

— Ну, допустим… Дальше. Явлинский.

— Не бывать ему президентом. Пока я жив.

— Почему? — встревожился Виктор Петрович.

— Потому, что я за него всегда голосую. А у меня рука несчастливая.

— Значит, тебе надо голосовать за Путина.

— Ты не хочешь, чтобы Путин был президентом?

— Я хочу уравнять шансы. Дальше. Лужков.

— Сомневаюсь.

— Не сомневайся.

— А от СПС кто-нибудь будет? — вспомнил я.

— Их там трое… Я думаю, они двинут Хакамаду.

— По-видимому, да. Астрологи предсказывали приход Великой Дамы.

— Значит — она, Жириновский, Лужков…

— И Аман Тулеев.

— И Аман Тулеев.

— Кажется, все, — сказал я с надеждой.

— Нет… Кого-то забыли. А! Черномырдина.

Я покачал головой.

— Он на спичрайтера денег жалеет, а тут — президентская кампания!

— Остальные — мелочь, — сказал Виктор Петрович. — Теперь будем рассматривать.

Я напрягся, вглядываясь. И поразился.

— Да это ж опять они! Всё те же!..

— Да ведь и мы всё те же, — философски заметил Виктор Петрович.

— А что ж тогда нового?

— Выборы.

— А! — понял я. — Значит, будет так. Зюганов и Путин, который Ельцин сегодня, по-новому выходят в следующий тур, и нас по-новому призывают сделать правильный выбор между коммунистами и демократами. Притом, что в реальности вновь нет ни тех ни других.

— И мы… делаем? — спросил Виктор Петрович.

— Ну… — Я выключил кипевший чайник. — Подумай сам.

Виктор Петрович подумал и загрустил.

— Чёрт возьми, — сказал он.

— Ничего, — утешил я нас обоих. — Вот эти выборы сбагрим — и всё. И четыре года передышки!

— Ага, — сказал Виктор Петрович. — А губернатор? А мэр? А законодательное собрание?

Я вспомнил, что по-абхазски «библиотека» будет «абиблиотека». Очень захотелось в Сухуми, в кофейню Амирана, умевшего готовить такой кофе, какого я не пил больше нигде. Но об этом давным-давно нечего было и думать. Теперь было чего думать о внеочередных очередных новых выборах — конкретный, но непонятный исход которых нам уже объявили.