Чай вдвоём в Литературной газете

Михаил Юрьевич Коломенский, 2021

Сборник маленьких рассказов-диалогов, которые в 1999-2000 годах еженедельно печатала существовавшая тогда Южная версия «Литературной газеты». Их герои, обычные люди, искренне старались понять происходящее в стране – и примириться с ним. Результаты их напряжённых умственных усилий, часто неожиданные, но всегда безукоризненно логичные, способны и сегодня помочь тем, кто ищет ответа на животрепещущие вопросы. Не утратило актуальности, например, решение по выборам: за кого голосовать надо умом, за кого сердцем, за кого печёнкой, желудком и иными органами, а за кого и сапогами (догадайтесь) – имена, слава богу, спустя двадцать лет всё те же. Ещё одним достоинством этой книжки является то, что она – историческая. В ней ничего не придумано. Всё, о чём в ней говорится, – всё так и было.

Путь воина

«Литературная газета. Юг России» 23.02.2000

— Ну, давай выпьем за наш мужской праздник, — сказал Виктор Петрович.

— Охотно, — сказал я и налил ему и себе свежего чаю.

Мы выпили. Чай оказался хорош. Виктор Петрович даже крякнул.

— А теперь давай конкретно за нашу непобедимую армию. Которая вновь одержала победу. На этот раз в Чечне.

— Давай, — сказал я.

Мы опять выпили, и Виктор Петрович опять крякнул.

— А хороший чаёк, — сказал он.

— Повезло, — сказал я.

— Я прошлый раз покупал — ну, помнишь? — он не такой был.

— Места знать надо, — сказал я.

— Интересно, какой чай пьют наши в Чечне?

— Я думаю, какой найдут.

— А их самих — не находят… — сказал Виктор Петрович и снова выпил чаю, уже не дожидаясь меня.

— Что, собственно, ты имеешь в виду? — спросил я.

— У нас армия регулярная? — спросил Виктор Петрович.

— Регулярная.

— Воюем на своей территории?

— На своей.

— А кто погиб — неизвестно!

— Ну, почему, — сказал я. — Часто бывает известно.

— А бывает, и неизвестно! И тоже часто! — глаза Виктора Петровича влажно блестели от чая. — И я не могу понять, как это может быть!..

Я подумал.

— Логически тут только одно объяснение, — сказал я. — В нашей армии нету списков. Списков состава взводов и рот.

— У нас регулярная армия, — повторил Виктор Петрович. — И мы воюем на своей территории в мирное время. Не морочь мне голову, списки есть. Даже в компьютерах есть!..

— Да, конечно. — Я понял, что я сказал глупость. — Списки должны быть. Но, видимо, они засекречены.

— Ну неужели нельзя просто выяснить, кто не вернулся из боя?..

— Наверное, бои такие, — сказал я. — Что в них не выяснишь.

— Выясняют не в бою, — сказал Виктор Петрович. — Выясняют после боя. Что, после боя нельзя посмотреть, кого нету?..

— Речь не об этом, — сказал я. — Речь о том, чтобы выяснить личность убитого.

— Это связано с этим, — сказал Виктор Петрович и опять выпил. — Как это — «выяснить личность»? Это что, незнакомому мужчине стало плохо на улице? Или милиция задержала без документов?.. Или найдены останки с Великой Отечественной?..

Я не выдержал и тоже выпил. И спросил:

— Тогда в чём дело?

— В атмосфере, — сказал Виктор Петрович. — Или в почве. Особая чеченская почва. А может, какие-то биополя. В общем, что-то такое. Влияет на память. Пока ты живой — тебя знают, а как только убили — тут же забыли. Всё! Неизвестный солдат! И единственный способ вспомнить, кто ты — отвезти тебя из Чечни в Ростов.

— Знаешь, что? — сказал я. — Давай выпьем за то, чтобы нас с тобой после смерти сразу узнали. На месте.

Мы выпили, и я насыпал в чайник свежей заварки.

— Да, — сказал Виктор Петрович. — Если нас после смерти сразу узнают — мы не попадём в рефрижератор.

— А если мы в него всё-таки попадём, — сказал я, — если у нас будет такая судьба, то давай выпьем за то, чтобы нам повезло. Чтобы он не простоял четыре года размороженным. С нами внутри. Чтоб наши с тобой тела поступили на экспертизу как можно более холодными.

— Очень правильный тост, — сказал Виктор Петрович. — Давай.

Мы выпили, и Виктор Петрович сказал:

— Но и этого мало. Если даже наш рефрижератор дойдёт до Ростова без задержки, то и это всё-таки не всё. Экспертиза, она хоть и ростовская, но тоже не всемогуща.

— Подожди, — сказал я. — Давай как бы… подытожим. Во-первых, конечно, чтоб мы не погибли.

— А во-вторых, — сказал Виктор Петрович, — если нас убьют, то чтобы всё-таки наши командиры и однополчане смогли назвать наши фамилии.

— Но если после смерти мы останемся инкогнито, то пусть нас тогда погрузят в рефрижератор.

— И когда нас погрузят в рефрижератор, то чтоб он не стоял где-нибудь годы, да ещё размороженный. А сразу пошёл в Ростов.

— А в Ростове чтоб экспертиза удалась.

Конец ознакомительного фрагмента.