Проклятые Сказки

Марго Ривз (2024)

Представляю вам захватывающую сказку, которая очарует вас с первой же страницы и не отпустит до самого конца! В центре событий — юная наследная принцесса Австрии, оказавшаяся перед лицом страшного проклятия, которое может навсегда изменить её жизнь. Если она не сможет снять заклятье, то сама превратится в щелкунчика! Вместо того чтобы следовать предписаниям и искать выгодную партию, она вынуждена отправиться в опасное путешествие. Заколдованный щелкунчик унес с собой волшебную игрушку, которая является единственным ключом к её спасению. Чтобы вернуть утраченное, принцессе предстоит сбежать из-под строгого надзора отца-короля и отправиться в самые неизведанные уголки волшебного мира, полные загадок и тайн. С ней рядом — верный друг и надежный защитник, королевский стражник Филипп. Вместе они преодолеют трудные испытания, сталкиваются с мифическими существами и найдут отгадки на самые сложные загадки. Но успеют ли они вернуть заветную игрушку до того, как проклятие воплотится в жизнь?

Глава 3

Клара

“Отец, пожалуйста, давай отложим помолвку до тех пор, пока мне не исполнится восемнадцать”, — взмолилась я, так и не сумев убедить его, что бал по случаю моего совершеннолетия должен стать для меня просто возможностью познакомиться с другими принцами, а не искать супруга.

Отец покачал лысеющей головой. — Я становлюсь старше, Клара. Мне нужно быть уверенным, что, когда меня не станет, о королевстве позаботятся. Тебе нужен супруг, который будет править вместе с тобой, сильный и умный супруг рядом с тобой.

“Ты никуда не уйдешь в ближайшее время”, — запротестовала я, стараясь не обращать внимания на новые морщинки, которые появились на лбу отца, и на его опущенные веки, которые с каждым днем становились все тяжелее.

Отец ласково посмотрел на меня. “Пока нет, Клара. Но болезни непредсказуемы; они поражают нас, когда мы меньше всего этого ожидаем. Кому-нибудь понадобилось бы несколько лет, чтобы узнать все о нашем королевстве. Я хочу, чтобы у вашего мужа было время познакомиться с нашими обычаями, нашей землей и нашим народом, вместо того чтобы навязывать ему правление.”

Я прикусила губу — я всегда так делала, когда задумывалась, и Бернадетт это терпеть не могла, — размышляя о том, как бы мне использовать опасения отца, чтобы убедить его предоставить мне свободу действий.

“Хорошо. Но мне нужно время, чтобы сделать правильный выбор. Важно найти подходящего супруга.

Отец приподнял густую бровь. Прежде чем он успел возразить, я продолжила. “На балах каждый может быть очаровательным. Ты сам сказал, что хочешь для меня хорошего супруга, который к тому же был бы хорошим правителем, а это значит, что нам нужно оценивать принцев в обычной обстановке, а не во время бала, когда это детская игра — казаться приятным и веселым. Заставьте принцев изучить нашу историю и экономику, протестируйте их, чтобы понять, насколько они в этом хороши. И позвольте мне познакомиться с ними поближе и выяснить, кто из них добрый, а кто здесь только ради власти и нашего золота.”

Я затаила дыхание, пока отец обдумывал мое предложение. Наконец, он медленно кивнул. “Это разумная стратегия. Если ты понимаешь, Клара, что рано или поздно тебе придется выбрать что-то одно”.

Потому что меня было недостаточно. Я не был стратегом, созданным для управления королевством. Я не был тем сыном, которого следовало бы иметь отцу. Если бы только мои роды прошли легче, а выздоровление матери не осложнилось. Если бы только она могла подарить отцу наследника мужского пола, которого он так жаждал и в котором нуждался.

Подавив ноющую боль, я сказала: “Я понимаю. Пожалуйста, дай мне год, прежде чем объявить о моей помолвке”.

Отец почесал бороду. “Ты пытаешься отпугнуть своих поклонников? Большинство из них едут сюда с намерением пробыть месяц или два, а не двенадцать.

Я выпятила подбородок. это так? Неужели нам действительно нужен кто-то, кто не считает, что я и королевство стоим того, чтобы вкладывать в них время и усилия?” Неужели я был таким идиотом, что меня нужно было выдавать замуж как можно скорее?

Отец фыркнул. “Очень хорошо, ты умная девочка. У тебя будет три месяца, прежде чем мы объявим о вашей помолвке”. Я открыла рот, чтобы возразить, но отец поднял руку. — Этого достаточно долго. Доверься мне.

Я знаю, что для тебя лучше. — Отец притянул меня в свои объятия, и я обняла его в ответ, стараясь не вырываться, потому что его шерстяное пальто цвета кобальта, расшитое золотыми нитями, царапало мне руки. “ А теперь иди и готовься к балу.

Я вышла из кабинета отца, пытаясь убедить себя, что трех месяцев вполне достаточно, чтобы принять решение, и что я могу настоять на длительной помолвке. И что потом? Сколько времени пройдет, прежде чем мой супруг потребует, чтобы я стала одной из тех скучных и царственных особ королевской крови, которые никогда не повышают голос, не смеются и не бегают? Я не хотела, чтобы меня держали в клетке — в качестве красивого украшения и не более того.

Громко топая по мраморным коридорам, я наткнулся взглядом на брошенную игрушку.

Я поднял деревянного кота, гадая, какой ребенок при дворе его уронил. Это была всего лишь игрушка, и все же, когда я взял ее в руки, у меня защемило в груди, когда воспоминания о моей сводной сестре захлестнули меня.

— Давайте поиграем в чаепитие! Воскликнула Гризельда, вприпрыжку сбегая по лестнице. Они с матерью переехали в замок несколько лет назад, и хотя у меня всегда возникало желание спрятаться за занавеской или под столом, когда темный взгляд Жаклин падал на меня, я всегда искала Гризельду, сестру, которую, как я думала, у меня никогда не будет после смерти матери.

Мы с Гризельдой юркнули в игровую комнату, и я расставила наших гостей — мягких зверушек и деревянные игрушки — вокруг стола, пока Гризельда готовила миниатюрный серебряный чайный сервиз.

Наша горничная Айрис принесла нам на закуску сыр и виноград. Но я не обращала внимания на еду, слишком занятая расчесыванием волос своей новой куклы, которую подарила мне на седьмой день рождения.

“Клара! Клара!” Голос Гризельды стал пронзительным, и когда я подняла глаза, то обнаружила, что ее носик как-то странно подергивается, плечи ссутулились, а руки были плотно сжаты, как у белки.

— С тобой все в порядке?

Она не ответила. Ее взгляд был прикован к тарелке с едой, а затем она бросилась вперед и схватила кусочек сыра ртом, не потрудившись воспользоваться руками.

“ Гризельда! Что ты делаешь? Обеспокоенная странным поведением сестры, я позвонила в колокольчик, чтобы позвать Айрис.

Гризельда упала на землю и забилась в конвульсиях, ее конечности задергались. Испугавшись за нее и за нее саму, я держалась на расстоянии, пока Айрис не вошла.

“Вы звали, ваше высочество?”

— Да, Гризельда… — Прежде чем я успел закончить фразу, Гризельда пронзительно взвизгнула, и ее тело растворилось в воздухе. Из-под ее платья выползла мышь и метнулась через комнату.

“ Мышь! Мышь! Айрис взвизгнула, когда я быстро схватила крышку от тарелки и поймала грызуна.

Мы позвали отца, который решил, что мы выдумали эту историю и Гризельда просто где-то прячется. Стражу отправили обыскать замок и его периметр. Они вернулись с пустыми руками как раз в тот момент, когда моя мачеха вернулась с прогулки в экипаже. Я как раз рассказывала о том, что произошло, когда крышка тарелки задрожала, а затем отлетела в другой конец комнаты, открыв Гризельду, которая сидела, скорчившись. Ее уши были круглыми и серыми, как у мыши, а также у нее были хвост и усы, но все остальное тело было человеческим и, к счастью, оставалось одетым в платье, которое было на ней в тот день. Ее мышиные черты исчезли через несколько секунд, но было слишком поздно. Все в комнате видели, как она преобразилась.

“Она оборотень”, — прошептала Айрис.

“Нечестивая, темная магия”. Младший охранник осенил себя крестным знамением.

“Нам нужно ее запереть. Она представляет опасность для наследной принцессы”, — сказал другой охранник.

Отец уставился на Жаклин, раздувая ноздри. “Ты — мышь-оборотень?”

Жаклин не ответила ни словом. Только что она стояла у двери, а в следующее мгновение ее руки с силой сомкнулись на моей шее, перекрывая кровообращение. Охранники оторвали ее от меня и надели наручники на нее и Гризельду.

Тело отца задрожало от гнева. “Бросьте их обоих в темницу. В разных камерах. Я не хочу, чтобы они вместе творили какую-нибудь нечестивую магию.

Мое тело задрожало. Что я наделала? Как я могла предать свою сестру?

“Ваше высочество”. Стражник перед моей комнатой поклонился и открыл дверь. Я отмахнулась от воспоминаний и вошла в свои покои, не испытывая ни малейшего волнения по поводу подготовки к балу.

Моя горничная Айрис уже была в моей гардеробной, разглаживая последние складки на моем сиреневом платье, украшенном шелковыми цветами. Юбка была достаточно широкой, чтобы под ней могли спрятаться четверо маленьких детей, а рукава с открытыми плечами подчеркивали мои ключицы и руки.

“Как раз вовремя, ваше высочество. Ваше платье готово”. Айрис расстегнула застежку на спине моего дневного платья, и я надела вечернее. Она туго зашнуровала парчовое платье, отчего у меня стала осиная талия и стало трудно дышать.

“Спасибо, Айрис”, — сказала я после того, как она завила мои волосы и уложила их в прическу, а также нанесла пудру, румяна и макияж на глаза.

Она ласково улыбнулась мне. “Могу ли я еще что-нибудь сделать для вас, ваше высочество?”

Я прикусила губу, не зная, стоит ли делиться тем, что у меня на уме. Но Айрис всегда была такой спокойной и понимающей, что я решила поделиться своими тревогами. “Ты когда-нибудь задумывалась, как поживает Гризельда?”

Краска отхлынула от лица Айрис, ее пальцы задрожали."Нет. Я почувствовала облегчение, когда она ушла”.

Видя, как сильно мой вопрос расстроил ее, я не стала настаивать. “Почему бы тебе не отдохнуть сегодня вечером, Айрис? У тебя усталый вид”.

“Я в порядке, ваше высочество”.

Темные круги под глазами и сутулые плечи говорили о другом."Пожалуйста, Айрис. Я настаиваю”.

“Спасибо, ваше высочество”. Она присела в реверансе, ее старые кости скрипнули, и она опустила глаза, словно стыдилась своего возраста. Я смотрел ей вслед, надеясь, что не потеряю ее. Айрис помогала мне пережить смерть моей матери, наблюдала, как я рос, и теперь, когда меня ждали все эти перемены, я нуждался в ней больше, чем когда-либо.

Когда мои охранники сопровождали меня в бальный зал, я почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд слева от меня. Я повернулся в ту сторону и не увидел ничего, кроме пейзажа на стене. Это все было у меня в голове? Мне показалось, что за мной кто-то наблюдает? Или тут действовало что-то более зловещее, вроде черной магии?