М-8

Лилия Владимировна Степыкина (2024)

Алекс Оллфорд — бармен, бизнесмен, музыкант. Жизнь Алекса Оллфорда напоминает панк-мьюзикл: вечеринки, бары, внимание дам, много денег и приключений в родном Петербурге. Оллфорд решает кардинально изменить свою жизнь, когда на пороге его жизни появляется харизматичная дьяволица леди Ди, в которую он влюбляется. Она предлагает ему переехать жить в Ад, яркий город-мегаполис, и пойти на сделку : смерть на земле, ради райской жизни в Аду. Алекс принимает предложение и соглашается на авантюру ради любимой девушки.

Глава 5. О Майке, языковых особенностях и свободе

Мораль и нормы приличия мне всегда казались размытыми и абсолютно непонятными категориями, которыми я совершенно не мыслил. Моё поведение могло выходить за рамки нравственности и этичности. Под словом «мораль» я чаще подразумевал нечто негативное. В старших классах я много чудил, вследствие чего оставался после уроков с учителями, пытающимися убедить меня в том, что я — создание аморальное и должен стыдиться сказанного или сделанного. Ненавижу, когда меня в чём-то пытаются переубедить! Оттого стараюсь держаться подальше от моралистов, навязывающих мне какие-то установки и линию поведения.

То же касается норм приличия. Что значит — вести себя неприлично? Что значит — обидеть другого или сказать лишнего? В душе не понимаю. Я постоянно отпускал шутки, казавшиеся некоторым бестактными и грубыми. Эх, ничего вы не понимаете, людишки! Шутка становится гораздо смешнее, когда шутишь о чём-то запретном и несмешном. В этом смысле «Шоу Фрая и Лори» или «Чёрная гадюка» — эталоны юмора вне рамок так называемых морали, норм приличия и табу на нецензурную лексику. Полная словесная свобода!

Кстати, о мате и о свободе. Уважаю людей, умеющих ясно и ёмко выразить мысль. И уместно выругаться! Я всегда любил броситься красным словцом. В мою бытность панком русский матерный и разговорный языки гармонично растворялись друг в друге. Мог перевести любое литературное произведение на матерный.

Однажды в одиннадцатом классе на спор переделал страницу одной из глав «Войны и мира». За победу я получил тысячу рублей, звание «Шнура всей школы» и вызов к директору. Деньги были успешно прогуляны с Пашей, которые гостил у меня на выходных. Матерный перевод подарен ему же как забавный трофей. Нервы домашних были вытрепаны. Я ликовал, чувствуя необъяснимое превосходство над моралистами и паиньками.

Я большой ценитель русского и англоязычного матов. Русский мат — эмоционально-насыщенный, английский — изысканно-лаконичный. Русский мат будничный, а английский используется в особых случаях. Например, когда я перебарщиваю с виски и включается англоязычный автопилот. Родной язык стирается с моей карты памяти. Слава Джонни Лайдону, Леди Ди ещё не столкнулась с таким Сашей Оллфодом.

Майк (Михаил Селиков) — настоящий русский пацанчик из средней полосы, которого какими-то автобусами занесло в Москву. Внешность весьма неказистая: светло-русые волосы, бесцветные глаза, нос неопределённой формы. Средняя фигура, скрывающаяся за толстовками и олимпийками. Бытует мнение, что в Москву Майка привели какие-то мечты. Какие — известно только ему. По итогу он всё равно оказался в Аду.

Талантами Майка были следующия умения: расположить к себе и бойко бросаться в собеседника нецензурщиной. Все его матерные наслаивания звучали, как стихи классиков. Мат прибавлял вес его обещаниям и комплиментам. Да-да, как-то он закадрил девушку с помощью обсценной лексики.

Очарование Селикова состояло в ловкой подаче сказанного интонационно или эмоционально. В нем умирали актёр и поэт. Певец русской действительности! За словом в карман он тоже не лез. Актер барного театра. Будучи незаметным внешне, внутри он хрупок и ажурен, как крыло бабочки. Его восхищали самые простые для обыкновенного глаза вещи. Влюблялся каждый раз, как в первый. С подростковым ожиданием чуда и верой в долговечность чувств.

Я так и не узнал мотивы, побудившие его подписать контракт с Дьяволом. Вероятно, сердце поэта не выдержало очередного разочарования на любовном фронте. К тому же, романтикам вроде Майка нечего было делать в холодной и прагматичной Москве. Не столько в Москве, сколько в мире. Мишины взгляды на жизнь никак не пересекались с современной действительностью. Его простота и воздушность шли вразрез с требованиями современности.

С Мишей (англоязычное прозвище ему подарил я во время какой-то попойки) я познакомился внезапно во время его заточения в центре Одьяволения. Сердобольная Леди Ди собиралась проведать Вик Сид, лежавшую там же. И зачем-то потащила меня. Нетривиальный способ познакомиться с лучшей подругой девушки!

Центр Одьяволения находился в старинном двухэтажном доме, некогда принадлежавшем графу Демонсье. Граф обанкротился и спился, а вилла осталась. Какой-то богач приобрёл её за смешные деньги и превратил её в больницу. С которой впоследствии стала сотрудничать юрконтора Вайолинов.

Палаты представляли собой уютные комнаты, чем-то похожие на коммуналки старого фонда Питера. Просторные, с одной стороны, напоминавшие люстрами и лепниной о былом великолепии, с другой — обшарпанные и неухоженные. Разделения палат по половой принадлежности не существовало, поэтому мужчины и женщины жили вместе.

На первом этаже находилось отделение легких и смешанных случаев. Там обитали души с суицидальными наклонностями, меланхоличные затворники с неустойчивой психикой. Также там покоились души, ещё не принявшие свою новую жизнь. В Аду уважают всех умерших, потому-то и стараются им помочь.

На втором этаже находились более тяжелые пациенты с серьезными психическими заболеваниями. Я в этом плохо разбираюсь. Да спасёт их Ад.

Майк и Вик обитали в одной палате на первом этаже. Окна выходили на что-то приятное. Да, я бог деталей.

Когда мы с Леди пришли, Майк что-то увлеченно рассказывал Вике, приправляя салат повествования руганью. Ди, услышав этот поток мыслей, смущённо покраснела, а я диву давался! Парень не промах! Виктория, за время лечения привыкшая к его стилю общения, раскатисто смеялась и шутила в ответ.

Человек проверяется не только временем, но и шутками и языковыми особенностями. В этих планах нужно обязательно совпасть. Вика и Миша, несомненно, совпали.

Итак, знакомство живого Миши с оживающей Викой состоялось. Леди за ту встречу узнала немало новых выражений. Поначалу удивлялась тёмной стороне русского (и не только) языка, а к концу втянулась.

Главное — обрести своих понимателей и успокоиться. Нормы морали и выдуманной правильности подождут!