Ты моя пара!

Лана Морриган, 2022

У меня есть всё, о чем может мечтать каждая девушка. Красавец-жених, свадебные хлопоты и планы… которым сбыться не суждено. Мой принц оказался чудовищем в человеческой шкуре! Но спасаясь от него бегством, я попадаю в лапы самого настоящего зверя! Новый босс смотрит так, словно хочет меня съесть. Носит бороду, пытаясь скрыть свой возраст и держит в офисе волка, а я… Я забываю как дышать, стоит этому загадочному мужчине оказаться рядом.

Глава 13. Лео

— Лео, — въедливый голос Велы пробивается сквозь сон. — Лео, — я чувствую толчок в плечо.

— Отстань, а, — ворчу, не открывая глаз.

Слышу, как сестра набирает воздух в легкие, «отстань» ей точно не понравилось.

— Будешь со своими подчиненными так разговаривать.

— А я и разговариваю, не забывайся, сестрица.

— Сам тогда крась, — вспыхивает она гневом, громко и назло стучит каблуками, выходя из спальни, чеканит шаг по каменной лестнице, спускаясь.

— Встаю, — кричу, зная, что сестра услышит.

Приходится подниматься, вчера уснул, не успев раздеться, прилег вроде бы на минуту — и уже утро. По бокам от плотных штор пробивается ранее солнце.

— Неблагодарный, — Вела возвращается, держа в руках тюбики.

Кому скажи — обхохочутся. Мужчина! Оборотень! Альфа! Красит волосы! Когда все стараются придать моложавости, я всячески себя состариваю. И эта процедура добавления седых прядей в мои от природы темные волосы бесит не меньше отращенной бороды. Вспомнив о ней, с удовольствием чешу подбородок и щеки.

— Садись, знаешь же, что не один час убьем.

— Дай умыться, — я сбрасываю вчерашнюю одежду в корзину для грязного белья, а в спальне противный звук кисточки о керамическую чашку тук-тук-тук. Чищу зубы, а в нос проникает ядовитый запах перекиси, громко чихаю, отчего все зеркало в зубной пасте.

— Зеркало протри.

— Да-да, — размазываю ладонью, превращая белые круглые капли в полосы.

— Садись, — сестра ставит табурет.

— Давай быстрее.

На мои плечи ложится полотенце. Вела берет кисточку и выводит белые пряди, заматывая их в фольгу.

— Милый. — Ох, как я не люблю такое начало разговора: девяносто девять процентов из ста, что он мне не понравится. — Нужно добавить еще седины, ты слишком хорошо выглядишь для своих… Кстати, а сколько тебе? — отвлекается, и мы встречаемся взглядами в отражении.

— Чуть больше пятидесяти.

— А конкретнее? Есть же документы.

— Пятьдесят второй год. Крась.

— Ты слишком хорошо выглядишь для паспортного возраста, — утверждает, хлопая меня по плечу, отчего капли краски падают мне на ступни. Берет пучок волос посередине лба и щедро проходится вонючей смесью.

— Предлагаешь носить накладной живот?

— Нет, конечно. Сутулься, что ли.

— Угу, и подволакивай ногу. Обязательно, Вел. Если бы ты не упрямилась…

— О нет-нет. Ты прекрасно знаешь, что руководителей женщин, да еще и в транспортной компании никто слушать не будет. А посадишь наемного, так воровать начнет, проходили уже, знаем, — назидательно произнесла сестра. — Потерпи, сейчас Ник пройдет оборот, Ар с Митей заменят тебя, а ты будешь заниматься только стаей.

У меня вырывается смешок:

— Только.

— Когда ты встретишь свою единственную, обещаю…

Я прерываю поток пустых слов. Нет, я верю в то, что мои родные поддержат, но это «когда» — будто кто-то знает точную дату. Подобные разговоры лишь теребят душу, давая ложные надежды.

— Если, — поправляю. — Если встречу, — невольно отвожу взгляд в сторону.

— А я уверена, что Богиня про тебя не забыла.

— Прекрати, я не наивный щенок. Не нужно рассказывать про планы Селены. Эти сказки приятно слышать, когда тебе десять, а в моем возрасте — глупо. Нужно понимать, что если сейчас где-то и ходит моя пара, то я просто могу ее не встретить. Не пересекутся наши дороги, и все.

— Ты стал невыносим, — сестра поджимает губы и переходит к правому виску.

— Я просто устал. Ты знаешь, как я не люблю быть среди людей.

Если Мит и Илья с удовольствием знакомятся и поддерживают отношения с людьми, то меня их суета утомляет. Люди все время куда-то спешат, но при этом умудряются бездарно тратить жизнь.

— Что насчет Ирмы? — сестра меняет тему.

— Ничего. Мы опросили всех, кто был в тот вечер на месте, они повторяют одну и ту же историю: нашли, испугались, ушли. Платов не противится нашим разговорам, но и восторга не выказывает. У меня складывается впечатление, что Ирма оказалась не в том месте не в то время. Илья все порывается поговорить с Платовской дочерью, но Иван находит причину, чтобы не привозить ее с собой. Каждый вечер мне звонит кто-нибудь из Суворовых, а я им не могу сказать ничего толкового.

— Ты делаешь все, что можешь. Я в этом уверена, — сестра ласково смотрит на мое отражение.

— По-другому нельзя, — произношу вместо слов благодарности.

— А пропавшие фуры?

— За последний месяц пропало две машины. Обе нашлись.

— Всего две? — уточняет количество.

— Две, — подтверждаю и надеюсь, что последние. — Безусловно, если взять в расчет, что на трассах ежедневно происходят подобные случаи и редкий день обходится без клича о потери связи с кем-то в чатах логистов, то не так все страшно. Но! Обе фуры пропали на трассе в одном направлении.

— Ну…

— А причин для беспокойства две. Во-первых, Ирму нашли в том же районе. А во-вторых, большегрузы топят, понимаешь?

— Скрывают запах! — догадывается сестра.

— Именно. А о чем это говорит?

— Они знают, кто владельцы и что напавших могут найти по запаху.

— Можем, да нет его — запаха.

— Поворачивайся лицом, — Вела разбирает пальцами бороду.

— И не выбирают сборный груз, где хлам из города в город катают, а точечные нападения. Обе фуры с техникой.

— А вы проверяли…

— Вел, конечно, мы подумали о том, что кто-то сливает рейсы, — перебиваю. Стараюсь говорить, не размыкая губ, не хватало попробовать на язык адски вонючую смесь. — Но к базе есть доступ у нескольких сотен человек. Это как искать иголку в стоге сена. Как же жжет.

Склонившись к лицу, Вела тщательно прокрашивает бороду.

— Дядька, да ты неженка! — Мит застывает в дверном проеме между спальней и ванной. — Ма, а ты что на груди-то ему не красишь? Контраст получается. — Я в ужасе опускаю взгляд на короткие темные волоски. — Да и в паху нужно возраст прибавить, — скалится в улыбке.

Вела тихо посмеивается, но все же грозно выдает:

— Это не тема для шуток!

— Я же каждый месяц жду этот знаменательный день. Можно сказать, и живу ради него.

Племянник продолжает «сушить» зубы, испытывая мое терпение.

— Давно в няньках не ходил? — нахожу я аргумент, который его действительно пугает. Парень меняется в лице, и приходит моя очередь улыбаться. — За мелкой Элькой не хочешь присмотреть?

— Ой, ей не пугай. Она уже сама за себя постоит.

— А если на фермах погостить с полгода, где из женщин только белки и коровы?

— Несовместимость видов, — пожимает он плечами, но быстро гасит улыбку, ощущая, что я не шучу. — Понял, не дурак, дурак бы не понял.

Конец ознакомительного фрагмента.