Ты моя пара!

Лана Морриган, 2022

У меня есть всё, о чем может мечтать каждая девушка. Красавец-жених, свадебные хлопоты и планы… которым сбыться не суждено. Мой принц оказался чудовищем в человеческой шкуре! Но спасаясь от него бегством, я попадаю в лапы самого настоящего зверя! Новый босс смотрит так, словно хочет меня съесть. Носит бороду, пытаясь скрыть свой возраст и держит в офисе волка, а я… Я забываю как дышать, стоит этому загадочному мужчине оказаться рядом.

Глава 8. Лео

Ничем незаменимые и такие редкие минуты свободы — это единственная радость, что мне сейчас доступна. Больше полувека возглавляю стаю, ровно с того дня, как погиб Виктор — пара моей младшей сестры — и Тая — пара Арнара.

Арнар ушел в себя, забрав тело своей истинной, очень долго не появлялся и не давал о себе знать. На мои плечи легла забота о стае и горем убитая сестра. На удивление Мит вел себя по-настоящему взросло, в один день из раздолбая превратился в ответственного человека. Никто в стае не оспаривал мое главенство и не пытался оспорить до сих пор. Арнар же выбрал подчинение, но, я уверен, сойдись мы в поединке, победа могла остаться и не за мной. Сейчас он довольствуется ролью отца и наслаждается близостью Лили. Присматривает и оберегает. И его не в чем винить. Но мне пришлось еще пятнадцать лет ждать своего законного отпуска от мира людей. Суетливого, лживого, жестокого и шумного.

Тридцать лет бок о бок с людьми сделали меня нервным и раздражительным. Я словно на карусели, которую невозможно остановить и с которой невозможно сойти.

Не знаю, когда я смогу выспаться, но сейчас мой зверь несется, петляя между соснами, утопая лапами и разметая хвойные иголки, ловит окружающие его запахи. Не то навязчивое зловоние, что в городе: раскаленный асфальт, дешевый пластик, бензин, забитые сливы, мусорные баки, заваленные с горой, и выхлопные газы. А настоящие, природные: травы, хоть и высохшие под летним солнцем, но дурманящие своим ароматом, и запах реки, приносимый ветром.

Перед самым носом пробегает волчица. Сбивая и дразня. Я узнаю Дару. Она заигрывает, шутливо нападая и отскакивая. Бьет лапами, покусывая за уши, вдоволь нарезвившись, падает перед зверем, прижимает голову и уши. Жалобно скулит, подчиняясь и прося. Поднимается и лижет морду.

Мгновение — и передо мной обнаженная молодая женщина. Перевернувшись на спину, она откидывается на траве:

— Что так поздно бродишь? — интересуется, а я чувствую желание, прикрытое светской болтовней.

— А ты? — я возвращаю человеческое обличье и ложусь рядом с ней, рассматривая звезды. Вокруг ни души, лишь стрекот насекомых и мягкое дуновение ветра.

— Ждала тебя, — говорит она честно. Поворачивается на бок и зарывается одной рукой в мои волосы. — Когда уже сострижешь это ужас? — тянет прядь на себя. — Я и забыла, как ты выглядишь на самом деле.

— Ты ждала меня, чтобы поболтать? — я грубо отрезаю дальнейшие разговоры.

— Прекрасно знаешь, что нет, — в женском голосе слышится обида.

Она встает, отряхивая ноги от налипшей травы, и собирается уйти. Такая откровенная манипуляция, и я на нее поддаюсь, перехватываю женское запястье и тяну на себя.

— Сам устал без стрижки, а особенно от бороды.

— Ты удерживаешь меня, чтобы поболтать? — Дара отвечает той же монетой и старается вытянуть руку. Волчица не может скрыть довольную улыбку, а я усаживаю ее на свои бедра.

— Один-один, волчица, — произношу в ее приоткрытые губы.

— Лео, может мы пойдем к тебе? — мягкий тон меня не обманет. — Скоро будут дожди, неужели мы будем валяться в лужах? — смеется, но слова сказаны абсолютно серьезно. Она пристально смотрит в глаза, а женские пальчики гладят мои плечи.

— Мы с тобой договаривались.

Зачем портить ночь бесполезными разговорами, я не понимаю.

— Да-да. Но мы уже столько времени вместе, что не каждая человеческая семья может похвастаться таким продолжительным браком. А я ни разу не оставалась у тебя.

Давно я не слышал этого разговора.

— Ты хочешь, чтобы я признал тебя своей? Так это известно всем, на тебе мой запах. А на мне твой. — Накопленное днями раздражение возвращается ко мне. Я размыкаю объятия, снимая со своих плеч руки Дары. — Что тебе даст моя кровать?

— Это будет значить, что ты пустил меня к себе в сердце?

А я не пойму, она спрашивает или утверждает.

— Как в сердце, так и в свою кровать я пущу только одну женщину. И пока я ее не встретил.

Хочу подняться, но Дара останавливает, надавливая на плечи, усаживаясь обратно на бедра и обвивая руками за шею. Вплетая пальчики в волосы на затылке, притягивает мое лицо к своему.

— Знаю. Но мы можем не дождаться.

Я не даю ей договорить и грубо впиваюсь в губы.

Меня тошнит от разговоров. Не хочу думать, лавировать, выбирать выражения. Хочется отпустить свои инстинкты, не оглядываясь. Пульсирует лишь одно желание: поглощать, взять, услышать громкие стоны, которые будут разноситься по поляне, окруженной соснами. Отключить полностью мозг и получить долгожданную разрядку. Сегодня я грубее с Дарой, чем обычно, но не чувствую сопротивления или протеста. Ей нужно то же, что и мне — свобода. Перехватываю под бедра и укладываю волчицу на спину, поступаю эгоистично, но все же забываю напрочь о каких-либо ласках, подтаскиваю за щиколотки к себе. Одним резким движением бедер подаюсь вперед, упираясь руками по обеим сторонам от ее головы.

— Лео, тут камни, — хнычет, бьет ладонями мне по плечам.

Пара быстрых движений — и я уже накрываю Дару своим телом, прикусывая за шею, с удовольствием проникаю в горячую плоть. Урчащий рык удовольствия вырывается сквозь сжатые зубы. Плавные движения сменяются короткими острыми толчками, и вновь замедляюсь, дразня и растягивая удовольствие. С каждым проникновением Дара все сильнее прогибается в пояснице и прижимается к моим бедрам, срываясь на жалобные стоны. Слышу их где-то на грани сознания, жадно проникая и уже не контролируя себя. С разрядкой приходит долгожданное опустошение, и я выпускаю из захвата женские бедра, позволяя отстраниться.

— У тебя что-то случилось? — Дара рвано глотает воздух, справляясь с дыханием, чуть отползает.

— Нет. Идем провожу, — я перекидываюсь в волка, делаю несколько шагов к долине.

— Я справлюсь сама, — она горделиво поднимается на ноги, стирая с бедер влагу, идет в противоположном направлении. Очередные женские закидоны… Сама, значит, сама…

Не торопясь, я бреду в сторону дома. Стоит мне выйти из-под защиты хвойных деревьев, как обдает предрассветной прохладой. Дара права, встречи в лесу скоро придется прекратить и найти более подходящее место.

Кажется, я один не сплю, кроме охраны, конечно.

Бесшумно поднимаюсь по лестнице, спальня встречает абсолютной тишиной. Задерживаюсь взглядом на кровати, мысленно представляя спящую в ней Дару. Но вместо нее предстает туманный женский образ, к которому тянется все существо. Даже зверь поскуливает, улавливая мое настроение и полностью меня поддерживая.

Накрывает непреодолимая тоска к кому-то эфемерному. Тому, кого еще не существует в моей жизни или уже не будет существовать никогда. Последнюю мысль отшвыривает сознание, не соглашаясь и отрицая.

Стоя под теплыми струями воды, вымываю песок из шевелюры. Приходится трижды выдавливать шампунь на пальцы и энергично растирать, чтобы дорожка песка прекратила струиться к сливу.

Обматываю бедра полотенцем — глупая привычка, я один.

Зажимаю зубную щетку зубами, откручивая тюбик с пастой, и слышу вибрацию телефона.

Если не сбросят после пяти секунд, точно что-то важное. Один, два, три, четыре…

— Черт! — от злости хлопаю ладонью по краю раковины. — Да что ж такое, — успеваю отскочить. Фрагмент каменной раковины с грохотом падает на пол, по плитке расходятся трещины. — Коваль, если ты мне звонишь не желать приятных снов, я тебе руки вырву! — со злостью рявкаю я, понимая, что уже всех разбудил.

— Вырвешь как-нибудь, но не сегодня. Фуру нашли, ту, что пропала пять дней назад. Утопили в реке, рыбаки сетью зацепили.

— Я правильно понимаю, груза в ней не было? — зажимаю телефон между плечом и щекой, удерживая равновесие, надеваю спортивные штаны.

— Угадай? — язвит.

— Отлично. К выплате за технику прибавляется еще и стоимость большегруза, — мысленно прикидываю, сколько вернем по страховке. — Водитель? — успеваю просунуть голову в футболку и слышу:

— В местной больничке. Сказали, жить будет.

— Хоть одна хорошая новость. Ладно, оставлю твои руки на месте. Буду через три часа.

— Тут ехать часа полтора, — я слышу возмущения.

— Час-полтора на сон, остальное на дорогу. Не наглей, Коваль, я двое суток нормально не спал. Или хочешь, чтобы я издох где-нибудь в канаве, а сам займешь мое место? — откидываю покрывало на кровати.

— Да нахрен мне нужен такой геморрой. Спи хоть три часа, я тебя подожду.

— То-то же.

Ставлю будильник, полностью отключаю звонки и вырубаюсь, только закрыв глаза.