Изгнанная в ад

Катарина Уайт (2024)

В охоте на ведьм дело вовсе не в ведьмах. В этой охоте главное — найти козла отпущения. Такую правду осознала Селеста двенадцать лет назад, наблюдая за тем, как ее мать сжигали на костре. Однако проблему жителей это так и не решило. Истинная виновница их бед разгуливала на свободе, продолжая изучение магии да замышляя зло против своих врагов, посмевших когда-либо встать у нее на пути. Но случается непоправимое и в то время, как в их богами забытый городок приезжает новое лицо, девушка теряет память за несколько недель до ритуала, к которому готовилась всю свою жизнь.

Глава 12

Ее отец, Фредерик Акерсон, был просто помешанным на лошадях человеком. Что ни день, так он всегда был либо в работе, либо занимался лошадьми, о которых мог болтать просто без умолку. Даже за семейным ужином он умудрялся обсудить своих «благородных дев», что выигрывали ему в скачках или же на различных конкурсах в городе, награды за которые просто пылились на фоне остальных, заработанных им еще в далекой молодости. Но любил он их не из-за того, что те приносили ему какой-то доход… совсем нет. Он любил их красоту. Любил ухаживать за ними, любил жеребят и умилялся им настолько, будто то были его собственные дети.

И Селеста была с ним полностью согласна. Лошади были для нее слишком большими, можно сказать, огромными животными, что поражали своей красотой и величием. Девочка боялась подходить к ним слишком близко, смотря за тем, как они едят и взгляд невольно цеплялся за большие зубы, с помощью которых они наверняка могли бы как просто больно укусить, так и навредить человеку. И, тем не менее, несмотря на легкий страх перед столь гордыми созданиями, ей они все равно безумно нравились.

Нравилась лошадка, что все время подшучивала над ее отцом и притворялась мертвой. Нравилось, как она хватала из его руки морковку и убегала, как одна лошадь отбирает у другой угощение и те носятся по лугу, словно угорелые. Стук копыт, громкое радостное ржание, густая, можно сказать, шикарная грива…

Возможно, тогда она была такой же помешанной девочкой. Поддерживала отца в его любимой теме, узнавала о породах… он гордился ею и со смехом говорил, что когда умрет, то будет спокоен за своих малышек из-за того, что они будут в надежных руках. Селеста была счастлива, что он настолько доверял ей, но всегда противилась, стоило папе только начать говорить о своей смерти.

«Ты же еще у меня такой молодой, папочка! Тебе рано на тот свет!» — со смехом могла произнести она тогда, и мужчина тепло улыбался, смотря на свою очаровательную кроху, что внешне была так похожа на маму, но всецело было его доброй и милой дочуркой. Не ведьмой, а маленьким человеком, что радовался мелочам и всегда встречал его с радостной улыбкой.

В конюшне снова появились жеребята. Она узнала об этом еще утром, когда отец рассказывал все о том, какие же они красивые, а маленькая девочка, что тогда хотела похвастаться своими достижениями в учебе, лишь натянуто улыбалась, выслушивая гордого родителя.

Девочка не стала расстраиваться из-за того, что папа столько времени уделял своей любви. Она понимала, что он прав, а от того и не хотела спорить с ним. Молча слушала, как он все их расхваливал, будто своих детей, как гордился ими или уходил на очередные выставки.

«Они и правда такие милые?» — вопрос образовался в голове сам собой, когда она стояла напротив конюшни и все думала, стоит ли туда ей заходить или же нет. Открыв дверь, девочка сначала только заглянула туда, но заметив, что все животные были заперты в своих стойлах, облегченно выдохнула и все-таки прошла внутрь. Девочка неуверенно проходила между ними, засматриваясь на лошадей, что еще когда-то стояли с высунутыми мордами, а теперь с громким ржанием отходили назад, словно боясь ее.

— Эй, Принцесса, ну ты чего? — только стоило малышке заглянуть к белоснежной кобыле, которую она ласково звала «Принцессой» из-за ее окраса и светлой гривы, как перепуганная лошадь встала на дыбы, и девочка прикрикнула, живо отбегая назад, когда та с силой долбанула по дереву, будто намереваясь ей навредить.

Из-за одного лишь ее крика лошади словно обезумели. Со всех концов она слышала ржание и как те долбили копытами по шатким дверям, будто пытаясь выбраться наружу. Они были напуганы, а она — еще сильнее, крича все «хватит» или «успокойтесь». Но разве могло подобное им как-нибудь помочь? Звук выбитой двери мгновенно переключает ее внимание на дальнее стойло и в следующую же секунду малышка с воплями удирает на улицу, падая на траву, когда огромный конь буквально чуть не придавил ее копытами, срываясь на волю. За ним сорвались другие. Девочка плакала, в истерике отползая в сторону и видела, как лошади в страхе срывались оттуда наружу, словно бы она могла их всех убить там.

— Селеста, что ты натворила?! — громкий ор послышался со стороны поместья и малышка замирает в ужасе, боясь уже не только лошадей, но и своего родителя, что за сбежавших животных явно волновался больше, чем за родную дочь, которую чуть не растоптали эти звери…